Двое сидели напротив друг друга по разные стороны массивного дубового стола. Да, этот стол был целой пропастью, разделяющей их. Пропастью, на одном краю которой – успешная карьера, куча денег, офис компании «Незнамов и Ко» в центре Москвы, а на другом – бедность, которая не порок.
Сергей Крутояров чувствовал себя как грешник на сковороде – не привык к таким роскошным кабинетам. Ни к каким кабинетам не привык. И вообще, само это слово вызывало отвращение. Последний раз в кабинетике его допрашивал следователь. Правда, стол там был простенький, с заляпанной красными чернилами дээспэшной столешницей. А может, и не чернилами, фейсом тебя об тейбл!
Огляделся украдкой, зыркнув туда-сюда глазами. Не нравилось здесь. Опасности не ощущал, но что-то такое подспудно давило – он так всё воспринимал, чего не мог понять. Меньше всего понимал людей, утопающих в роскоши – зачем всё это? И не знал, чего можно ожидать от подобных аристократов и как себя с ними вести.
Кабинет был оформлен недурно. Каждый предмет свидетельствовал о том, что у хозяина прекрасный вкус. Хотя Сергею глубоко наплевать на все эти изыски. Ему и раньше было это всё до лампочки, а сейчас и подавно.
Стены украшены картинами неизвестных ему художников. В принципе, известен ему только Репин и картина «Приплыли», которой он в глаза не видел. Однако эта картинная галерея впечатлила даже его, и он понимал, что репродукций здесь нет. Особенно заинтересовал холст в позолоченной раме, на котором был изображён Иисус на голгофе. Вернее, не сама картина привлекла внимание, а встроенный в стену бар-холодильник, над которым она висела.
Он попытался «нащупать» механику, но ничего, кроме зажигалки, лежавшей на столе перед хозяином кабинета, и электромеханических жалюзи на окнах здесь не было. От этого стало совсем неуютно. Всё здесь было на электронике, а с ней он общего языка найти и не пытался.
Человек за другим концом стола был немолод, но ещё и не стар. На вид – лет пятьдесят, возраст на глаз Крутояров определял безошибочно. Лицо говорило о том, что у мужчины была непростая жизнь – нет, оно не казалось ни уставшим, ни изношенным, но сеточка морщин на лбу лежала как печать пережитого. Он обладал сильным голосом, и это Сергей оценил, как только услышал громовые перекаты.
– Я вас пригласил, чтобы обсудить одно дело, за которое, надеюсь, вы возьмётесь, – сказал человек по ту сторону пропасти. – Я даже уверен в этом.
Гость кивнул, но ничего не ответил. Он не отрывал взгляда от собеседника. Шикарный костюм, запах дорогого парфюма, идеальная причёска и холёные пальцы с огромными перстнями – всё говорило о том, что у Сергея с ним не должно быть никаких точек пересечения. Что может быть общего у крутого дельца и у простого бывшего солдата, да к тому же недавнего зека?
– Я – Игорь Иванович Незнамов, а вас зовут Сергей Крутояров, вы недавно вышли из… э… – человек словно стеснялся сказать это слово.
– Из зоны, – спокойно подсказал Крутояров и добавил: – Досрочное освобождение.
– Да. Из… э… мест, так сказать, лишения свободы. Куда вы попали по обвинению в убийстве продавщицы магазина. Но вы ведь её не убивали? Или всё же?..
Игорь Иванович выжидающе смотрел на собеседника.
– Почему не убивал? – молодой человек привстал, подвинул под собой кресло. – Это была юная женщина. Очень красивая. Другое дело, что я не собирался этого делать. Не хотел.
А ведь, и правда, не собирался. Ему часто снилось лицо этой женщины. Она хотела, чтобы он спас её.
– Значит, вы способны убить? – в голосе Игоря Ивановича Сергею послышалась сумасшедшинка.
– Послушайте, я уже на суде рассказывал, – Сергея злило, когда в его душе пытались копаться, а тем более ворошить старое и неприятное. – Вы меня на допрос вызвали? Я оправдываться перед вами не намерен! Скажу только, что счёт вышел один – три в мою пользу.
Вспоминать об этом не любил. В кои-то веки его отпустили в отпуск, домой. Куда он не доехал. Совсем немного не добрался. Уже в родной Самаре зашёл в магазин, чтобы купить матери подарок. Купил, на свою голову. В магазине оказались три обкуренных вооружённых отморозка, решившие увести кассу. Сергей отнял у одного из них «Макара», предварительно сломав обе руки. А стреляя во второго, попал в продавщицу. Потому что третий звезданул его чем-то по голове. Это не помешало добить обоих. После чего приехали полицейские и начали крутить ему руки. Он поймал кураж и уложил двоих, а потом налетела целая толпа и они всё-таки скрутили его. И попробуй потом объясни, что ты убил девчушку случайно. И, конечно же, чистой случайностью было то, что по дороге, когда они уже почти доехали до полицейского участка, с вышки ЛЭП сорвался провод и шарахнул прямо по кабине «воронка». Почему Сергей не сгорел вместе с остальными, навсегда останется для него загадкой. После этого он и стал «чувствовать» механику. Очнулся ночью в морге и оставил заикой сторожа, попросив у него закурить. Оттуда их обоих увезли на скорой помощи, и после месяца госпиталя недожмурика всё-таки осудили за убийство. А новое свойство осталось при нём. С тех пор он умел чувствовать механику и управлять механизмами на расстоянии.
Игорь Иванович молчал, рассматривая человека, которого почти не знал. Глаза его были задумчивыми, какими-то затуманенными.
– Способен убить… – медленно проговорил он. – Способен выжить.
– Зря я сюда пришёл! – Сергей хотел встать и уйти, но Игорь Иванович, встрепенувшись, повелительным, почти барским жестом его остановил.
– Один человек порекомендовал вас как опытного бойца, – тон хозяина кабинета был пристрастным, будто он судья и читает приговор. – Сказал, что при некоторой доле удачи вы останетесь живы, даже если на вас упадёт бомба. Я так понял, что это была шутка.
– В каждой шутке есть доля правды, – молодой человек перестал нервничать, почувствовав себя уверенно. – Я буду относительно жив. Возможно, даже смогу шевелиться.
– Это хороший ответ, – Игорь Иванович закряхтел, открыл ящик, придавив им свой большой живот, и стал там что-то искать. – Я люблю, когда люди реально оценивают свои силы и не врут даже себе. А вот ответьте мне на такой вопрос, – смогли бы вы пройти через оккупированный фашистами город и… ну, допустим, выполнить особое задание?
Он положил на стол стопку бумаг и, закрыв ящик, облегчённо вздохнул.
– Мы в шпионов играем? – Сергей ни слова не понял из того, что сказал этот денежный мешок. – Я не люблю этих пустых разговоров о фашистах.
– Ответьте на вопрос, пожалуйста, – Игорь Иванович разложил бумаги и принялся рассматривать их одну за другой.
Сергей Крутояров, или как его иногда называли, Крутой, на секунду задумался и ответил:
– Ну, думаю, да. Прошёл бы через весь город. Или прополз бы. Или пробежал бы. Вы предлагаете мне воевать против «Правого сектора»?
– Нет. Кстати, вы Беляева читали?
Сергей был сбит с толку такими переходами.
– Беляева? Читал. Но какого чёрта…
– А что читали?
Это начинало раздражать.
– Послушайте, хватит мне мозги засирать! – Сергей сорвался на крик, приподнявшись и опершись о столешницу. – Фашисты, Беляев, оккупация! Что вам от меня надо?
Незнамов оторвал взгляд от бумаг на столе.
– А вот нервничать не стоит, – сказал он и отодвинул бумаги. – Уф, жара-то какая, ну что за лето!
Встал и подошёл к бару. Тот, тренькнув, отворился.
– Холодное пиво помогает вправить мозги, – Игорь Иванович погрузил руку в чрево холодильника едва ли не по локоть. – По «Жатецкому»? Извиняюсь, иных не держу. Прикипел к нему и других не употребляю.
– Как-то странно это, – заметил Крутояров, – деловой разговор под пиво вести.
– Я же вам не ящик предлагаю, – бизнесмен пожал плечами: – Ну, раз отказываетесь…
– Я не отказываюсь, – поспешил сказать собеседник, пока бар ещё был открыт.
Игорь Иванович протянул ему запотевшую бутылку тёмного «жатецкого», сдёрнув с неё крышку ключом от автомобиля.
– Жили у бабуси два жатецких гуся! – сказал Сергей, сделал маленький глоток.
– Один светлый, другой тёмный, два жатецких гуся! – закончил гостеприимный хозяин.
Некоторое время они молча смаковали холодное пиво. Потом один посмотрел в глаза другому:
– Вы меня пригласили пивка попить?
– Хочу предложить работу. И оплатить её как следует.
Слово «оплатить» подействовало магически – очень уж были нужны деньги. Решил начать новую жизнь, а для этого многое нужно сделать. Назад, на службу его никто уже не возьмёт, допрыгался, так что придётся осваивать какую-нибудь новую профессию. Не в криминал же подаваться.
– Так я спросил вас о писателе Александре Беляеве, – Игорь Иванович поставил ополовиненную бутылку пива на дубовую столешницу перед собой. – Вы что-нибудь из него читали?
– Беляева? Как же! Читал. Давно уже… я тогда молодой был и любил читать… Да и времени было завались… Читал запоем, пока книжку не проглотишь, не успокоишься, – Сергей улыбнулся нахлынувшим воспоминаниям.
Незнамов с интересом взглянул на него.
– А о самом писателе что-нибудь знаете? – спросил он и, подняв бутылку, зачем-то посмотрел сквозь неё на свет.
Бывший солдат замялся.
– Ну, что о нём знать? Фантаст – он и есть фантаст. Видел как-то документальный фильм, его там пророком называли. А почему, уже и не припомню, вполглаза глядел.
– И всё? – владелец компании «Незнамов и Ко» усмехнулся. – Больше ничего? Жидковато.
– А что ещё? – Крутояров опять начал заводиться. – Вы меня экзаменуете, что ли, я не пойму! Зачем мне знать какие-то факты из жизни писателя? Только потому, что мне понравились его книги? Если понадобится, то обязательно узнаю, гугл мне в помощь!
Он схватил бутылку и влил в себя пару глотков. Отпустило.
Игорь Иванович покачал головой чуть ли не с укоризной.
– Ну и гонор у вас. И вы с таким характером берётесь пройти через оккупированный город? Да вы же передерётесь со всеми встречными-поперечными!
Крутой заставил себя успокоиться. Глотнул ещё пива. Глубоко вдохнул.
– Ладно, давайте начистоту. Чего вам от меня надо? – спросил он, поставив бутылку на стол. – Деньги, они, знаете ли, разные бывают. Если вы хотите предложить что-то криминальное, то нам не по пути. Я хоть и вчерашний зек, но никак не уголовник. И вообще у меня такое ощущение, что я в карты с шулером играю. Вы знаете все мои карты, а я о ваших должен только догадываться.
– Я заплачу большую сумму. Вам надолго хватит, – сказал Незнамов и как рыбак показал руками, насколько большой будет гонорар.
– Большую? – Крутояров вдохнул, мысленно посчитал до трёх и выдохнул: – Это сколько?
– Пять тысяч долларов, – Игорь Иванович знал, что его визави очень нужны деньги. – Где ещё вы за сутки столько заработаете?
Сергей деланно рассмеялся.
– Добавьте ещё пять и купите на эти деньги погребальный венок. До свиданья.
«Да за десятку я и голый на столе спляшу, с розочкой в зубах», – подумал Сергей. Он не верил, что заказчик станет повышать ставку, но то, что услышал, едва не взорвало мозг.
– Двадцать тысяч, – голос бизнесмена был спокоен, будто он говорит не о тысячах зеленью, а о двадцати копейках.
Слова застряли в горле, и Крутояров едва смог выдавить нечленораздельное:
– А… хм… ну…
Игорь Иванович принял это за несогласие и повысил цену.
– Двадцать пять!
Сергей наконец обрёл дар речи и решил-таки попытать счастья, поторговаться ещё хоть чуток да под шумок.
– Я… согласен! Да, я согласен на тридцать… пять тысяч. Только если никакого криминала. Я всё-таки бывший военный. Хоть и вчерашний зека. Ну, понимаете, честь мундира и всё такое прочее, – по телу стекал холодный пот, а в голове билась мысль: «А вот сейчас скажет «нет» и пошлёт меня к чёрту! Что тогда?»
– А вы хват! – рассмеялся заказчик. – Ну, раз согласны, тогда перейдём к делу. Честь мундира, ха-ха-ха.
«Хват» вцепился в бутылку и одним глотком допил пиво. Игорь Иванович с пивом разделался более изысканно, неторопливо. Потом достал из кармана пачку «Кэмэла», выбил щелчком сигарету, предложил собеседнику.
– Не курю.
– Везёт. А я пару раз пытался бросить, но так и не смог.
«Тридцать пять кусков гринов! – крутилось в голове. – Это ж сколько с учетом инфляции? Доллар уже по семьдесят рублей! Офигеть!»
Незнамов пожевал фильтр, поднёс к сигарете зажигалку. Это была бензиновая «Зиппо». Крутой давно уже «нащупал» её, когда она ещё лежала в кармане пиджака. Он не удержался, скользнул по ней в «механике», как называл свой новый дар. Огонёк взвился над зажигалкой за секунду до того, как Игорь Иванович крутанул колёсико. Мужчина удивлённо отшатнулся. Прикурил, захлопнул крышку зажигалки. Потом снова раскрыл внимательно на неё посмотрел. И положил на стол.
Наконец Незнамов, решив, что пора раскрывать и остальные карты, сказал.
– Дело в том, что мне нужна одна рукопись Александра Романовича Беляева, – он заметил, что сигарета сгорела полностью, взял ещё одну, и «технопат» на автомате снова «щёлкнул» зажигалкой. – О ней практически ничего неизвестно. Вернее будет сказано, что на данный момент о её существовании знаю только я. Не уверен, что рукопись дожила до наших времён, и даже догадываться не могу, где её искать, если она сейчас существует. Зато мне известно, где её можно найти в январе сорок второго года. Вы понимаете, о чём я?
Сергей мрачно хмыкнул:
– Не совсем.
– Все считают, что последняя книга, над которой работал Беляев – «Ариэль», – бизнесмен пыхнул сизым дымом как огнедышащий дракон. – Вы читали её?
– О летающем человеке? – переспросил Крутояров и кивнул. – И кино даже смотрел. Я всего Беляева читал. Ну, всё, что удалось найти. После «Человека-амфибии» загорелся им.
– Так вот, – продолжил Игорь Иванович, откинувшись на спинку кресла и расслабленно держа дымящуюся сигарету между пальцев. – Есть у меня непроверенные сведения, что примерно в тридцать девятом или сороковом году Беляев написал рассказ о вероломном нападении фашистской Германии на СССР. В то время между русскими и немцами был подписан пакт о ненападении и, естественно, рассказ нигде не приняли. Но писатель не унимался, он начал писать роман. И, скорее всего, заканчивал он его в конце сорок первого года, глядя, как за окном вешают евреев, комсомольцев и коммунистов. Я не знаю, куда девалась дописанная книга, вероятно, она попала к фашистам, вроде бы гестапо рылось в документах Беляева после его смерти.
– А откуда такая… хм… уверенность, что рукопись была? Ваше предположение? – Крутояров начинал чувствовать себя всё более уверенно. – Это больше на игру похоже, «верю-не-верю». Есть такая игра карточная. Детская.
– Мне отец рассказывал, – ответил Игорь Иванович. – Но в основном, конечно, все это мои догадки. Он пацаном был тогда и Беляева лично знал, он в Пушкине в то время жил, в оккупации, стало быть. Про роман отец сказал, что Александр Романович в конце сорок первого закончил книгу о том, что СССР победит, и подробно расписал в ней, как именно победит.
Сергей кивнул:
– О том, что Беляев пророк, многие говорят. Но про рукопись такую впервые слышу.
Хозяин кабинета ничего не ответил, открыл ящик, сложил в него разложенные на столе документы, затем посмотрел будущему исполнителю в глаза.
– Надеюсь, цель вам понятна?
– Цель? С целью ноу проблем. А смысла я не понимаю. Рукопись? Где ее искать? Зачем? Столько бабла только ради одной рукописи выкидывать…
– Я могу себе это позволить, – бизнесмен растянул губы в улыбке мецената. – Скажем так, офис в центре Москвы тоже немало стоит, но я сижу здесь, а не в Люберцах. С деньгами проблем нет и не будет. В общем, мне нужен этот роман. А где искать, я сейчас подскажу. Вы что-нибудь слышали о компании «Хронопутешестия»? – собеседник, наконец, открыл один туз.
– Что-то слышал… Рекламу видел… Кхм… Это что, правда, что ли? Они в прошлое на самом деле умеют отправлять?
Сергей вспомнил эту дурацкую рекламу по ящику, в котором несколько человек попадали в прошлое. Он думал, что это просто какое-то идиотское шоу вроде «Дома-2». Однако, если это всё на самом деле… Новая контора, путешествия во времени, куча багов и недоделок, благодаря которым ты, отправившись за золотом Монтесумы, будешь вынужден спасать отечество от хазар. И не факт ещё, что спасёшь и спасёшься сам. Не, на фиг надо!
– Если вы согласны, то я оплачиваю туристическую путёвку в заснеженный город Пушкин образца тысяча девятьсот сорок второго года. Вы находите дом Беляева, берёте рукопись и возвращаетесь. Если учесть, что город вокруг вас будет кишеть фашистами, то сделать это непросто, но я в вас верю. Я читал ваше досье.
– Главное, что я сам в себя верю, хоть бывает, и ошибаюсь, – Крутой прикрыл глаза, прикидывая свои шансы, затем, сделав выводы, спросил: – Сроки?
– Сутки, – без раздумий сказал Незнамов. – Я оплачиваю самый дорогой тариф, который предлагает «Хронопутешесвие». Точность перемещения во времени плюс-минус день. И плюс-минус километр в пространстве. Так что вам останется только прийти, увидеть и забрать.
– Ну-ну, – усмехнулся «исполнитель», – прийти, увидеть и остаться там навсегда.
– Типун вам на язык! – воскликнул Игорь Иванович. – Надеюсь, всё будет хорошо. Или вы отказываетесь?
– Ну, что вы, от такого не отказываются! Всё будет просто замечательно, – уверил собеседника Сергей. – За тридцать пять тысяч бакинских я вам живого Беляева привезу. Или мёртвого, – он на секунду задумался. – Хм, а ведь это идея. Насколько я помню, никто точно не знает, где он похоронен.
– Мне нужна только рукопись, – ответил Игорь Иванович.
Крутояров кивнул и сменил тему:
– А почему бы вам самим экстримчика не попробовать? Это ведь такой своеобразный отдых, вон и рекламу по ящику каждый день крутят: «"Хронопутешестия" – стань конкистадором, оторвись в Бразилии!»
Игорь Иванович кисло улыбнулся:
– Я не люблю экстрима. И «отрываться» как-то не в моём вкусе. Наотрывался за свою жизнь. Тем более не приемлю такого активного отдыха, в котором неизвестно, что ты получишь за свои деньги – поцелуй аборигенки или отравленную стрелу в спину.
– В нашем случае есть риск получить свинцовый поцелуй. И не один, – Сергей вздохнул и махнул рукой: – Ну да ладно. Деньги?
Незнамов несуетливо, но быстро выложил на стол тоненькую пачку зелёненьких бумажек.
– Если вы готовы взяться за это дело, то я дам вам задаток, скажем, тысяч десять. Остальное по возвращении. Возвращаетесь с рукописью – получаете деньги полностью. С пустыми руками лучше и на глаза мне не показывайтесь. Не оценю.
– А если я сейчас свинчу с этими деньгами? – спросил Сергей.
– Далеко не убежите. Да и не станете вы этого делать. Я ведь читал ваше досье. Честь мундира и все такое.
– А если не было никакой книги? – Сергей убрал пачку в карман штанов. – Не вешаться же мне, если она только в вашем воображении!
– Не только в воображении, – бизнесмен говорил таким уверенным тоном, что любой поверил бы в то, что всё рассказанное им – правда. – Найдите её и принесите. Она должна быть у меня. Вот вам карты города, поизучайте, – он снова вжикнул ящиком стола и положил перед исполнителем синюю пластиковую папочку, которые продаются в любом магазине канцтоваров. – Я там дом Беляева отметил. Там же и нужная информация о писателе и о Царском Селе тех лет, то есть о Пушкине. Можете и в сети посмотреть. Послезавтра в восемь утра – к моему офису. Поедем в «Хроно». На фирме за это время вам подготовят одежду, документы и подстроят под ваши параметры аппаратуру.
– Наверно, мерку снять надо… ну, для одежды, – Крутояров провёл ладонью по рубашке. – В ботинках пятьдесят последнего размера я вам точно никакой рукописи не принесу, кроме своего некролога.
Игорь Иванович снисходительно улыбнулся.
– Мерки с вас давно уже сняты. Ещё когда вы были в местах не столь отдалённых.
– Да едрить её в квадратный корень! – едва не заорал Сергей. – Вы меня ещё тогда выбрали, что ли?
– «Тогда» – понятие растяжимое, – Незнамов был куда сдержанней своего молодого собеседника и говорил спокойным голосом. – Я узнал о вас около года назад. Ну, сейчас ваша помощь понадобилась, и вот вы здесь.
Крутояров был обескуражен:
– Ну ёлки ж твои палки! Так вот почему меня досрочно освободили! Премного, как говорится, благодарен.
Деньги были как нельзя кстати. Вовсе не улыбалось отираться по квартирам знакомых, а собственную он потерял вместе с женой, которая оформила в его отсутствие развод. За тридцать пять тысяч баксов ни в Москве, ни в Подмосковье, конечно, ничего не купить, но не сошёлся же свет клином на столице! Можно где-нибудь в периферии однушку подыскать. Хотя бы в той же Самаре, рядом с мамой. Вот только сначала надо дело сделать. А можно и у матери пожить, а деньги в дело пустить. Бизнесом заняться.


***
Сергей вышел в город. Шум мегаполиса захлестнул его. Ужасная московская жара сдавила виски. Он поискал глазами лоток с мороженым и наткнулся на афишу, наклеенную на столбе. «Популярный исполнитель Мозес Бориславов! Три дня в Москве!» Кто-то из пацанов приписал к слову «популярный» предлог «в», и сразу стало понятно, что к женскому полу певец равнодушен. Мороженое расхотелось, и, плюнув, Сергей развернулся да пошёл к раскрытой пасти входа в метро. Наушники – в уши, руки – в карманы джинсов.
В наушниках громыхала песня группы «Агата Кристи»:

О, тоска без начала.
О, тоска без конца.