Категории
Жанры
ТОП АВТОРОВ
ПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ  » 
Главная » Постапокалипсис, Приключения, Фантастика » Организация желаемого будущего
Константин Шабалдин
Организация желаемого будущего
Электронная книга

Организация желаемого будущего

Автор: Константин Шабалдин
Категория: Фантастика
Жанр: Постапокалипсис, Приключения, Фантастика
Статус: недоступно
Опубликовано: 19-04-2017
Просмотров: 583
Наличие:
недоступно
Форматы: .fb2
.epub
   
Цена: 120 руб.   
  • Аннотация
  • Отрывок для ознакомления
  • Отзывы (0)
Лонг-лист конкурса "Книгуру", шорт-лист конкурса "Генератор фантастики".
Рисунок на обложке - Электрон.

"... Откуда взялась Зона – ясно. Чувствуется уважение к создателям романа «Пикник на обочине» и фильма «Сталкер». Но вполне «научное» объяснение этого феномена одним из героев во второй части романа не мешает, оно вполне уместно. Деление власти между волшебниками и колдунами – тоже вполне реальное явление, очень оригинально описанное автором.
Вообще, чувствуется большая начитанность автора. И не только, скажем, в творчестве АБС, которым он относится с большим уважением, или в вообще в фантастике, но и очень широко. Явное влияние, скажем, Честертона («Человек, который был Четвергом»)…
Несколько слов о заглавной организации. С одной стороны, это очень распространено. Любой человек старается и желает подготовить себе желаемое будущее. Тем более – правитель, который своё понимание будущего (своё желание будущего) распространяет на всю страну. Но вот как специально созданной такой организации я в фантастике не припоминаю. В реальности – да. Любая подпольная организация готовит себе желаемое будущее.
(«Керенский. Ну сами посудите – что им делать в подполье?
Ленин. Готовить светлое будущее!» Михаил Веллер. Б. Вавилонская)
Но вот совпадёт ли (даже в случае победы) будущее с желаемым этими самыми подпольщиками (не говоря о более широких массах) – сомнительно. Дважды создавалась эта организация в романе, оба раза её ждал крах. Закончились эти организации тем, чем и положено: «А в самом центре Зоны, в маленькой избушке за Бумажным лесом, шло тайное собрание недавно возникшей подпольной организации. Организации Случившегося Прошлого». Вот такие организации в фантастике известны. Самые известные – «Конец Вечности» Азимова и цикл «Патруль времени» Пола Андерсона. Впрочем, учитывая, что организаторами «Организации Случившегося Прошлого» стали «ещё не полностью восстановившиеся после долгого летаргического сна бывшие сотрудники лаборатории по производству синих кристаллов» да и зная о предшествующих организациях, нетрудно предположить, чем закончится её деятельность.
Впрочем, у слова организация не одно значение. Кроме значения субстантивированного, есть ещё и отглагольное значение. Каждый герой романа (а их очень много) своими руками пытается организовать собственное желаемое будущее. И это значение тоже заложено в названии романа. Что делает название романа многозначным, полисемантичным.
Более серьезная организация в романе – Министерство счастья. И более страшненькая. «Железной рукой загоним человечество к счастью». Знаем, проходили. Неизбежно Министерство счастья становится тайной полицией. И при Жреце, и при Николаиче. Хотя в стране магов есть свои отличия. Вместо тюрем – санатории. И как ни удивительно – с санаторным режимом. Чаще всего нам находятся люди, нарушающие «эмоциональный режим». Впрочем, и уголовникам там находится место. Но, как замечает вор Гэндальф, большая часть воров переквалифицировалась в волшебники и колдуны. Так что Умение Вор получил бывший повар. Впрочем, в тюрьмах (виноват, в санаториях) все равно разделение на социально близких и социально дальних сохранилось – не взирая на мягкий режим. Впрочем, Жрец, похоже, был умным человеком (а иначе он бы не стал руководителем и Министерства счастья, и Организации желаемого будущего) и сохранял в санаториях возможный творческий и эмоциональный материал.
... Анатолий Окунев, Окунь. Главный персонаж всего романа.
У меня Окунь вызывает две ассоциации. В первой части (во время «битвы») – с Максимом Каммерером, взорвавшем Центр. Максим тоже не особенно разбирался в обстановке, да и, собственно, никаких особенно необратимых действий не совершил. Но ему это сразу же объяснил Странник. А каким же человеком Окуню надо было быть, чтобы этого ему не объяснили за последующие десять лет. Ну, ладно, Николаич. Он его начальник, может, ему такой оперативник был нужен. А друзья… И Костя, и Степан, и, явно, Марина (у неё же её Умение Лекарь вполне функционировало) вполне догадывались о том, что никак Окунь не уничтожил магию, а лишь чуть видоизменил. Но просвещать Анатолия не стали.
А вот во второй части Окунь у меня вызывает ассоциацию со старым, раздавленным ответственностью за безопасность Земли Рудольфом Сикорски. Тот не видел иного выхода, кроме убийства Абалкина. И, почему-то, Толя тоже не видит выхода, кроме убийства Яры. Хотя прекрасно понимает, что собирается «обделать дельце», за которое ему «потом наверняка будет очень стыдно». Если бы он хотя бы прислушался к тому, что говорила Яра. Вполне приемлемая программа, в которой он мог бы ей и помочь. Будут вычеркнуты из магии те, кого он мог считать своими друзьями… Но, по словам зомби, «кто сказал, что цель оправдывает средства?»

Роман «Организация желаемого будущего» выделяется из общей массы фантастики густотой поставленных нравственных проблем, уважительным отношением к творчеству АБС, совмещением захватывающего сюжета и возможностью думать. А ещё ловить ассоциации и с творчеством АБС, и вообще с хорошей литературой.
И ещё одна интересная черта романа. Я вообще-то не люблю прямых ассоциаций с реальной политикой, но здесь они достаточно тонки и достаточно чётко направлены."
Из рецензии Николая Калашникова.
13
Над окошком, пробитом в глухой бетонной стене, коряво было намалёвано: «Пункт приёма домашних животных». Из окошка рыхлая тётка, подперев подбородки кулаком, уныло смотрела на двух солидных господ и девочку с котёнком на руках. Котёнок, единственный, подавал признаки жизни. Он, цепляясь коготками за кофточку, тянулся к лицу девочки, пытаясь лизнуть её в щёку. Девочка, замерев и, кажется, даже не дыша, легонько покачивалась из стороны в сторону с закрытыми глазами. Она, наверное, бы упала, если бы её не придерживал за плечи один из мужчин. Другой положил ей руку на голову. Глаза у мужчин тоже были закрыты, а на губах блуждали улыбки. Тётке было скучно, она здесь и не такое видела.
14
Идти по болоту было очень трудно. Впереди шёл Николаич. Он прощупывал болотную жижу перед собой длинной жердью и лишь потом делал шаг. За ним карабкался Окунь, которому вода доходила почти до пояса, а за ним плёлся Бобров. Костик, хоть был выше и крепче, выдохся первым. Он всё время канючил, что устал и хочет есть и вообще идти никуда не собирался, даже деньги предлагал «этому гаду Окуню» и когда уже кончится это вонючее болото. И что очень жарко. И ещё он постоянно сбивался с тропы и проваливался, и Николаичу приходилось вытаскивать его.
А рядом легко скользил по воде волшебник и то угрозами, то уговорами старался заставить их вернуться в посёлок.
– Сергей Николаевич, – говорил он. – Я ведь не шучу. Утоплю в болоте – булькнуть даже не успеешь.
– Мог бы – давно утопил… – в который раз отвечал физрук и упрямо шёл дальше. Тыкал перед собой шестом, оглядывался на пацанов, поджидал отстающего Костика и не забывал ободряюще кивнуть Толику. Иногда мурлыкал себе под нос частушки собственного сочинения:

Мы набиты фальшью,
Словно рыбы фаршем.
Неудобно?
Зато съедобно…

Стихи у него, надо сказать, были весёленькие.
А волшебник всё не унимался:
– Окунев, а ведь ты, засранец, не подумал, что подвергаешь опасности жизни своего учителя и этого мальчика, который вообще не при чём.
– Подвергает, – согласился Бобров противным голосом.
– Отвали, – устало огрызнулся Окунь. А волшебник сказал насмешливо и в тоже время с угрозой:
– Ты со мной так не разговаривай, ты со своим директором так бы разговаривал…
Вот тут Толик подумал, что неплохо бы самого волшебника взять и утопить.
– А ты на меня не зыркай, – продолжал волшебник. – Всё про тебя знаем. Бойся своей мамы!
Толик остановился.
– Почему? – растерянно спросил он. А волшебник часто-часто затараторил:
– Отец в тюрьме, мать на двух работах, чтоб прокормить его, оглоеда, а он из-за девчонки сбежал, как не стыдно, обидели малютку, подумаешь, а почему инспектору не пожаловался…
– Заткнись, ты! – закричал Окунь и рванулся к волшебнику, провалился, дёргаясь в трясине, протянул руки:
– Замолчи, сволочь!!
– Толик, ты чего испугался? Что про Лизку узнают? Так они знают! – и волшебник захохотал.
Толик замер, оглянулся на Николаича. Тот стоял молча и не смотрел на него, не спешил вытаскивать из трясины. А Бобров, вытирая рукавом пот с лица, сказал:
– Про Лизку-то? И директора? Так все знают. Давно уже. Он у неё кровь пьёт.
15
Соня, балансируя свободной рукой, закрепила кошачий череп на вершине вбитого в землю высокого шеста и посмотрела вниз. Лестница под ней ходила ходуном.
– Марина, держи нормально!
Марина, которой поручено было придерживать лестницу, вздрогнула и вцепилась в перекладины двумя руками, виновато улыбнулась.
– Опять мечтаешь, – печально сказала Соня, спускаясь. Хоть и младше Марины, она была старостой класса и держалась строго. Соня была очень серьёзной девочкой. Вернее – колдуньей.
Марина смутилась и, оправдываясь, сказала:
– Нет, я почувствовала присутствие…
– Да? – Соня посмотрела по сторонам. – Я ничего не чувствую.
– Ты с артефактами работала, уровень Магии у тебя сейчас низкий.
– Да, они Силу вытягивают… И кого чуешь?
Марина встала на четвереньки и стала нюхать воздух. Нос у неё вытянулся, черты лица заострились. Соня, чтобы не сбивать запах, отошла на несколько шагов.
– И кем ты себя представляешь? Кошка или волчица? – с интересом спросила Соня.
– Отстань, не мешай… Я мышка, серенькая…
Соня засмеялась.
– Маринка, тебе пятнадцать лет уже, мышками девочки из младшей группы прикидываются!
– Плевать, мне в мышку лучше всего получается трансформироваться, а чуют мыши не хуже волков.
Соня покачала головой и стала брезгливо вытаскивать из мешка амулеты – черепа мелких животных, сушеные мухоморы, мотки паутины... Пахло от этого хозяйства соответствующе, и Соня морщилась.
– Ну, вот. – Марина встала и отряхнула колени. – Идут. Трое. Два мальчика и взрослый.
– Хорошо, – обрадовалась Соня. – Мальчики это очень хорошо.
– Я тоже думаю, что мальчики это хорошо, – очень серьёзно сказала Марина. – Мальчики это просто здорово, – она закатила глаза и качнула бёдрами.
– Дура ты, Маринка, – рассердилась Соня. – Нам парней не хватает с артефактами работать. Вот этот череп кошачий! Его на полную мощность можно включить, если только крыльями летучий мыши обвесить. И сделать это должен непременно колдун. Заметь – не колдунья, а именно колдун. Иначе сигнализация работать будет в пол силы.
– А я чё? Я ни чё. Я и говорю – работать некому, одни девчонки, – засмеялась Марина и тихо добавила: – Вот будет тебе пятнадцать, а не двенадцать, по-другому запоёшь…
– А если сигнализация будет плохо работать, – дальше лекторским тоном продолжала Соня, – мы так и будем в дежурствах на кордонах торчать. Тебе нравится? Вот скажи – тебе нравится здесь на болоте тину нюхать?
– Кишки сушёные мне особенно нравится по жердям развешивать! – тоже рассердилась Марина. – Что ты въедливая такая? Пошутить нельзя?
Марина ещё раз отряхнула джинсы и тоже принялась разбирать амулеты. А Соня вдруг дёрнулась, как от удара.
– Ой.
– Ты что? Соня, что с тобой? Ты бледная…
– Как же ты нюхала, дрянь, что волшебника не почуяла? – Соня говорила шёпотом. Она прижала ладони к вискам и присела на корточки.
– Где? – Марина опять опустилась на четвереньки. – Не чую… – жалобно сказала она.
– Волчицей нюхай, – зло прошептала Соня.
Марина зажмурилась, прогнулась в пояснице и оскалилась.
– Чую. Волшебник. Матёрый. Кружит вокруг этих… гостей. С пути их сбивает, но Магию не использует. – Марина говорила тихо и часто, задыхаясь как после долгого бега.
16
Максиму нравилось, что по делам службы ему часто приходилось бывать в игровой Зоне. В Зоне Игры, как предпочитали говорить местные обитатели. Он с удовольствием ходил со сталкерами за хабаром или отстреливал на охоте мутантов. У него было много приятелей среди орков, а одна эльфийка всегда ждала его в гости. И дело даже не в том, что само существование места, в котором реализовались любимые с детства компьютерные игры, было настоящим чудом. К чудесам за последние двадцать лет уже худо-бедно привыкли. Просто здешний народ плевать хотел на ограничение проявления эмоций, действующие на большой земле. Они радовались и горевали, плакали и смеялись, тосковали и грустили... они даже влюблялись и ненавидели. Вот и сейчас сталкеры от всей души веселились – затеяли с орками рукопашную.
Орки, которых обычно отстреливали ещё на подходе к Бару, тоже были очень довольны и лихо крушили противника боевыми топорами. Сталкерам, одолжившим для такого дела длинные мечи у эльфов, приходилось туго. Если вначале схватки было восемь сталкеров против четверых орков, то теперь трое из восьми в пробитых брониках валялись на земле и над каждым в воздухе светилась надпись: «Игра окончена».
– Вали читеров! – ревел Чакра, в реале худосочный парнишка Вовка Чакрыкин, а в игре – грозный орк, ходячая гора мускулатуры. Топор он держал в левой руке и почти не пускал его в дело, зато в правой у него была толстенная цепь, которой он хлестал вокруг себя.
– Русские не сдаются, – крикнул Слава Гискинд, по кличке Гися, сделал глубокий выпад и, запутавшись мечом в вовкиной цепухе, получил обухом топора по шлему «Сфера». Шлем был хороший, но Гися сел на попу и больше не вставал.
Максим в драку не лез. У него не было своего аккаунта в Игре, его назначили рефери. Он должен был пристрелить любого, кто воспользуется огнестрельным оружием. Под «любым» само собой подразумевались сталкеры.
Тем временем орки сразу в два топора уложили ещё одного бойца. Дальше продолжать не было смысла, началось бы избиение, а не честные разборки. Жалея сталкеров, Максим дал в воздух короткую очередь из калаша, давая сигнал к окончанию схватки.
– Не, ну я так не играю, – возмутился Чакра. – На самом интересном месте!
Хотя в целом он был доволен, зазнавшиеся приверженцы огнестрельного оружия, как и следовало ожидать, были наказаны. Орки ржали глядя, как перезагрузив игру, оживают поверженные сталкеры. Они печально разглядывали пробоины в бронекостюмах и вообще вид имели сильно мятый.
– И что я теперь эльфам скажу? – ныл Гися, поднимая обломок меча. – Обещал в целости и сохранности…
– Ладно, – сказал стр@nN1k, сталкерский бригадир, – пошли в Бар, с нас поляна.
Орки задумались. С одной стороны, Бар – это территория сталкеров, орков к нему подпускали не ближе расстояния прямой наводки АКМ. И гульнуть там, на базе вечного противника, значило закрепить успех. Вот только свои же потом скажут, дескать «вы со сталкерами в Баре рассиживали». Победила гордость.
– У вас в Баре одни малолетки, пошли к нам в Берлогу! Там и проставитесь.
– Малолетки, говоришь? – сквозь зубы спросил стр@nN1k. Из всей компании он один был несовершеннолетний.
– А пойдёмте к эльфам в «Тополёк»? – быстро предложил Максим. – Заодно и за сломанный меч рассчитаетесь.
И тогда не спеша, обходя аномалии, зубоскаля по поводу ожидавших сталкеров убытков, они пошли в сторону эльфийской локации. А у Максима зазвонил телефон.
– Говори, борода, – сказал он в трубку.
– Я подумал, – сказал колдун. – Я сделаю, как планировали. Но в дальнейшем отказываюсь выполнять задания, если они подвергают опасности детей. Я решил. Можешь передать, что я вышел из подчинения.
– Ты не горячись, – осторожно сказал Максим. – Начнём с того, что передавать о твоём демарше мне некому. Я же рассказывал – распоряжения я получаю из анонимного источника.
– Да, и мне сразу это не понравилось. Такая степень конспирации свойственна организациям скорее террористическим, чем гуманистическим.
– Не остри. Я думаю, нам надо встретиться и всё обсудить. Ты сейчас где?
– Рыбу ловлю, – ответил колдун и оборвал связь.
17
Толику было смешно, что Марина и Соня упорно называли эту небольшую вытоптанную поляну кордоном. Он знал: кордон – это как блок-пост. А блок-пост – это бетонные плиты, колючая проволока, автоматчики в накидках и по ним обязательно из засады стреляет снайпер. А тут выбрали среди болота место посуше, понавтыкали палок с черепушками и нате вам – «кордон»! Но вот почему-то волшебник так на полянку и не зашёл, остался на тропе стоять. Так ведь первое, что сказала меньшая из девочек, Соня кажется, когда они приблизились: «Сотрудникам Министерства счастья вход на кордон запрещён!» А пока они с Бобровым снимали кеды и выжимали носки, она и Николаичу заявила:
– Вам большое спасибо, что проводили ребят, одни бы они, скорее всего, не дошли – одиночек обычно волшебники перехватывают. Вы можете здесь отдохнуть, но мальчики дальше пойдут с нами.
– А как же я? – тупо спросил физрук.
– Ну, – пожала плечами Соня, – вы назад возвращайтесь.
– В болото? – уточнил Николаич.
– Что вы глупости говорите! – возмутилась Соня. – Домой, конечно.
– Ага. Домой, значит. – Николаич смотрел на Соню, а та сразу отвернулась и стала внимательно смотреть по сторонам. На дежурстве она делом занята, некогда ей бестолковым визитёрам элементарные вещи объяснять.
Николаич глянул на волшебника. Тот высморкался, лениво уронил в болото платок и закивал:
– Пойдём. Ты своё дело сделал, молодец. Теперь я тебя провожать буду. Вот веришь, самому не хочется, но работа такая.
Марина между тем не отходила от мальчишек. Она посоветовала повесить носки и кеды на свободные от черепов жерди, пускай просохнут, выяснила, что Толику тринадцать лет, а Костику четырнадцать, а про себя заявила, что у девушек о возрасте спрашивать не прилично.
Подошёл Николаич:
– Ладно, парни, давайте прощаться, раз такое дело, – он коротко пожал им мокрые ладошки и крикнул волшебнику: – Ты меня уже заждался!
Окунь смотрел, как скорым шагом Николаич пересекает поляну и опять, как в тот раз, когда ему Бобров пытался деньги всучить, понимал – не правильно! Не должно так быть. Он посмотрел на Соню. У Сони глаза были грустные-грустные. Он посмотрел на Марину. Марина, хихикая, трогала пальчиком бицепс Костяна. Костян стоял в позе бодибилдера.
– Марина, а почему взрослые, которые детей в школу колдунов отводят, назад не возвращаются?
– Ну, их же волшебники уводят, – отмахнулась Марина и приготовилась потрогать у Боброва кубики на прессе.
– Николаич, стой! – закричал Окунь. – Стой, Николаич!!
18
– По телевизору только новости и классическую музыку, – постукивая пухлыми пальцами по столешнице говорил министр счастья. – Праздники все эти весёлые – Новый год там, и этот… ну, ты знаешь. Не запрещать, нет, а проводить коллективно. Пусть приглядывают друг за другом. Религиозные празднования поощрять! На них не забалуют. Вообще религиозное воспитание поощрять и вводить повсеместно. Чтобы серьёзное отношение формировалось. Построже надо!
Министр пропаганды смотрел на своего собеседника и не мог понять – а не издевается ли он над ним? Министра счастья он знал сто лет и помнил его молодым талантливым учёным, выпивохой и любителем похабных анекдотов. Вот только напоминать об этом сейчас, разумеется, не стоило. Мало ли, что было сто лет назад? А сегодня перед ним сидел крупный функционер, второе лицо в государстве. Точнее это он, министр пропаганды, сидел перед своим когда-то приятелем. В его кабинете. Куда его вызвали, как подчинённого. А что поделать – не он в любимчиках у Президента.
– В целом ты понял линию, я полагаю. И не смотри на меня так. Думаешь, я мохом оброс или из ума выжил?
– Да я ничего такого… – начал пропагандист, но был остановлен величественным жестом. Хозяин кабинета, казалось бы, просто приподнял ладонь над столом, а хотелось сказать – вознёс длань. Но продолжил тоном уже менее официальным:
– Ты пойми – сейчас момент очень напряжённый. Знаешь, что умники из Отдела прогнозирования давно работали над тем, чтобы научиться определять Умения ещё до того, как они проявятся?
Отдел долгосрочного и оперативного прогнозирования был самым засекреченным в департаменте, и министру пропаганды не положено было знать ни о его планах, ни, тем более, о результатах работы. Он и не знал и никогда не интересовался. Поэтому на вопрос просто не отреагировал. Ни кивнул, ни плечами не пожал. И отказываться тоже не стал. Считают, что ему должно быть известно о секретных разработках – ну и пусть. Потом обдумаем, отчего такие мысли у начальства. Его собеседник продолжал, как ни в чём, ни бывало:
– Так ведь научились! И такого сразу наопределяли, что вот думаю, а не разогнать ли их шарагу?
Он встал, одёрнул костюм и тут же смял борта, засунув руки в карманы брюк. Прошёлся по кабинету.
– По этому делу сейчас друг твой работает – инспектор. Вернее, засыпал он это дело, я ему фитиль ещё вставлю, но когда приедет, ты с ним переговори, чтобы быть в курсе. Пока уясни главное – в ближайшее время не должно быть никаких эксцессов! Не забывай, для чего мы создавали Организацию.
Услышав про Организацию, министр пропаганды покрылся холодным потом и перестал дышать. Закаменев, он глядел прямо перед собой, боясь пошевелиться.
– Ну, в целом ты осознал, ступай работай, – услышал он как будто издалека, встал, пожал протянутую руку и на ватных ногах вышел из кабинета.
Дышать министр пропаганды начал уже в приемной. Подышал, разглядывая секретаршу, серьёзную даму среднего возраста, и пошёл работать. Ему сегодня ещё предстояло, как и каждый день, объехать резиденции Президента, Премьера и Спикера. Они очень ценили его за умение – Баюн. От сладких грёз они просыпались только к его приезду. И снова засыпали. И так каждый вечер.

Оставьте ваш отзыв


HTML не поддерживается, можно использовать BB-коды, как на форумах [b] [i] [u] [s]

Моя оценка:   Чтобы оценить книгу, необходима авторизация

Отзывы читателей