Оглавление
Утром случился первый в этом году заморозок, что заставляло поторопиться. Нога поджила, и Сашка уже без остановки проходил примерно с километр. Конечно, это без груза, и после такой прогулки ему требовался минимум получасовой отдых, но дальше откладывать выезд было нельзя. Вчера они доели зеленый горошек, и последняя мука ушла на оладьи. Позавтракав пустой овсянкой, парень понял, что толком не насытился. Организм требовал мяса и рыбы. Кроме того, погода начала портиться. С вечера задул северняк, затянувший к утру небо горами кудрявых кучевых облаков — предвестников скорой непогоды. На Гамова глинистые почвы, и, если дорога раскиснет от дождей, то станет на какое-то время непроезжей, а если еще и ледком схватится, то двигаться будешь как косуля на гладком льду.
Посовещавшись, они решили для начала съездить в Оленник и на Мордву, разжиться провиантом. Это в их состоянии актуальнее лодки, пригодность которой к плаванью под большим вопросом. Как бы не торопились они отплыть в город, но еда все же в приоритете. А добыть провиант в селе гораздо вероятнее, чем на заброшенном кордоне, который, вполне вероятно, был подтоплен во время цунами. Но главным аргументом в пользу восточного направления экспедиции была возможность проехать большую часть, а то и весь путь на автомобиле.
Наскоро позавтракав пересоленной и сильно наперченной, чтоб придать ей хоть какой-то вкус, овсянкой и прихватив пустые рюкзаки, они потопали к оставленной на хребте машине. Солнце, периодически пробиваясь сквозь двойную завесу из туч и крон деревьев, ласково согревало спину. Под ногами весело похрустывала заледенелая, но еще не пожухлая трава. Слева в распадке, там, где громоздился завал из нанесенного разбушевавшейся стихией мусора, крупная стая ворон о чем-то горячо спорила, безбожно картавя. Для Сашки, выросшего в Прибайкалье, до сих пор было дико слышать вместо привычного «кар-кар», «кау-кау» большеклювой вороны. Похоже, птицы обнаружили падаль и обсуждали способ вскрытия раздувшегося трупа. Стриж даже втянул носом воздух, но к счастью не уловил миазмов разложения.
Машина стояла на прежнем месте, слегка припорошенная опавшей листвой и мелким лесным мусором, а от пассажирской двери к ближайшему кусту орешника была протянута гигантская паутина, увенчанная в самом центре самкой паука-крестовика. Паучиха вызвала приступ паники у Лоло, а Сашка только слегка удивился столь поздней встрече, предположив, что виной тому затяжная теплая осень. Отломив веточку орешника, он аккуратно как сахарную вату намотал на нее паутину вместе с ее хозяйкой и отбросил подальше от дороги.
— Нет опасности, можешь садиться!
— Нет, сам проверь внутри. Я очень боюсь пауков!
— Вот смотри, тут чисто. Садись, поехали! — сказал Стриж, включая зажигание.
Двигатель быстро прогрелся, и машина бодро зашуршала шинами по лесному проселку. Через двадцать минут они уже подъехали к первым воротам, препятствующим въезду посторонних и бегству разводимых оленей. К огромному удивлению парня, ворота стояли распахнутыми настежь. Учитывая, как ругалась охрана оленеводческого хозяйства, если инспектора морского заповедника при проезде через территорию парка ограничивались только вставлением в проушины навесного замка, ленясь закрывать его на ключ, предполагая вернуться через полчаса, то не удивительно, что такое безобразие возмутило Сашку. Он даже попытался вернуть статус-кво, но выяснилось, что замок заперт, подвешенным на одной проушине, а ключа в условленном месте не обнаружилось! Когда открытыми оказались и промежуточные ворота, делящие загон на две части, до парня дошло, что, уезжая в эвакуацию, работники специально выпустили оленей, дабы те не передохли от голода.
Третьи ворота, оделяющие хозяйственный двор, ожидаемо оказались заперты, но Сашка не стал заморачиваться с поиском ключа, иначе там потом еще и от откатных ворот ключ искать. Вооружившись монтировкой, он снял угловую секцию забора из сетки-рабицы, ограждавшей оленник, и выехал сразу на подъездную дорогу, ведущую в Андреевку. Все одно, разбегаться уже некому, а починить сетку — дело получаса времени и десятка гвоздей.
Чувствуя какую-то разухабистую веселость от своих действий, ломающих привычные устои, Сашка, миновав открытый шлагбаум, лихо вырулил на Заречную улицу. Вода сюда, к счастью, не дошла, а вот мародеры, похоже, побывали. Гостевые домики ближайшей к въезду в олений парк турбазы зияли пустыми оконными проемами, а возле ворот соседнего коттеджа лежал раздутый труп крупной собаки.
— Лоло, нужно быть осторожнее. Тебе лучше пока оставаться в машине. Здесь могут быть плохие люди, — предупредил женщину Стриж и проверил наличие пистолета в кобуре.
Через пару минут он уже парковался у дверей продуктового магазинчика с очень оригинальным названием «Рассвет». Окна и двери были закрыты железными жалюзи и не несли следов взлома. Похоже их коллег-мародеров интересовали отнюдь не продукты. Это вселяло определенную надежду.
Стриж и здесь не стал заморачиваться и, продев с помощью все той же монтировки трос сквозь жалюзи, вырвал их крепления машиной. Разбив стеклопакет, тщательно смел битое стекло и подогнал пикап кузовом прямо к оконному проему.
— Если этот позор совершили плохие люди, — Лоло кивнула в сторону разграбленной турбазы, — то мы теперь тоже плохие люди?
— Наверное, так и есть, — легко согласился Стриж. — Только мы вынуждены так поступить, чтобы не умереть с голоду. Я оставлю хозяева записку с номером моего уникома. Если выживем, то я потом компенсирую их ущерб. А вот почему те люди выломали окна на турбазе и убили собаку, я не знаю. Может быть, и у них были серьезные причины для этого.
— Но ты назвал их плохими.
— Сейчас на этих землях нет власти государства и нет его защиты. Люди напуганы и оставлены на произвол судьбы. Они могут озлобиться и напасть на нас из корыстных соображений, например, чтобы забрать машину. И самое главное, что кроме нас самих никто нас от них не защитит! Здесь нет полиции или армии, только мы и они. Если с нами что-нибудь случится, нас даже искать никто не будет. Понимаешь? Поэтому я полез в магазин искать продукты, а ты смотри и слушай внимательно, если услышишь что-нибудь подозрительное кричи, а лучше просто посигналь, нажав на клаксон. Договорились?
Женщина молча кивнула, и Сашка, внимательно оглядевшись в поисках угроз, прямо с кузова залез в магазин. Им повезло. Мародеры сюда еще не добрались, или правильнее сказать они стали первыми. Конечно, основная часть продуктов была вывезена хозяевами, из оставшихся часть испортилась в результате хранения без холодильника, а крупы и макаронные изделия частично были подпорчены грызунами. Но и того, что сохранилось, должно им хватить не на один месяц. Одной только говяжьей тушенки нашлось два полных ящика, по 36 банок в каждом. Особенно порадовали различные овощные консервы в стеклянных банках, которые не успели перемерзнуть и полопаться.
Вначале Стриж хотел ограничиться парой десятков банок и несколькими пакетами круп. Только чтобы продержаться пару недель до отплытия в город, но после здраво рассудил, что если оставить что-либо ценное во вскрытом магазине, то до него в любом случае вскоре доберутся либо другие люди, либо звери, а весь ущерб повесят на него. Да и с лодкой еще не понятно. Вдруг не получится уплыть и придется зимовать на кордоне? Пусть лучше запас продуктов останется в инспекторском доме, чем придется голодать.
Он заканчивал набивать кузов, примащивая ящик с морковью, обнаруженный в последний момент под прилавком, когда раздался тревожный гудок автомобильного клаксона. Сняв пистолет с предохранителя и дослав патрон в патронник, Сашка тревожно огляделся, но никакого движения не заметил.
— Лоло, что случилось?
— Тут была собака, она спряталась под машиной!
— Большая? — Сашка улегся на крышу кабины и с опаской свесился, постаравшись заглянуть вниз.
— Нет, не очень большой, а очень тонкий!
Парень посвистел, и из-под переднего колеса выглянула испуганная мордочка некрупной дворняжки, тут же спрятавшаяся обратно. На бешеную она не походила: те страха не имут.
— Она не опасна, — успокоил он напарницу, — не бойся!
— Я не боюсь собак, я просто боюсь, что ты его собьешь своей машиной!
Стриж вспомнил про виденные в отключенной холодильной витрине вакуумные пакеты с различной мясной нарезкой. Брать их себе он побоялся: все-таки почти три недели пролежали без заморозки, но собаки некачественную пищу нутром чуют и есть не станут. Вот парень и решил проверить, а заодно пса побаловать деликатесами. Набрал полные руки, а заодно прихватил с кассы тарелочку для сдачи.
Положив добычу на подоконник, Сашка выбрался из магазина и, присев у машины, заглянул под днище. Пес, вяло виляя хвостом, затаился под передним колесом, напряженно прижимаясь к земле всем телом, готовый при первых признаках опасности броситься бежать. Стараясь не делать резких движений, Стриж поставил перед собой тарелку и, подобрав крупный осколок стекла, вскрыл упаковку с прессованным языком. Пах тот настолько аппетитно, что у парня самого непроизвольно выделилась слюна, но собака только активнее завиляла хвостом, не трогаясь с места.
— Ван-ван! Я тоже готова быть твоей собакой, чтобы есть такую вкусную еду! — высунулась из окна машины улыбающаяся китаянка.
— Не шуми, ты его пугаешь!
Сашка положил ароматное угощение на тарелку и, подвинув его к собаке, отошел в сторону на несколько шагов. Пес ползком, периодически замирая, подполз к мясу и мгновенно не жуя проглотил весь кусок. После чего кинулся в облюбованное убежище между передними колесами «хайлюкса».
— Режиссер был пьян и кадр не удался! — прокомментировал ситуацию Стриж и взял с подоконника упаковку карбонада. — Дубль два!
Второй кусок мяса исчез в пасти с той же скоростью, но теперь пес не спешил прятаться под машину. Усевшись рядом с тарелкой и интенсивно подметая хвостом улицу, пес с надеждой воззрился на кормильца. Пришлось вскрывать третью упаковку.
— На, проглот, только пальцы мне не откуси!
Сашка присел на корточки, разглядывая пса. Дворняга, кобель, размером с русского спаниеля. Рыжий с белыми подпалинами в районе морды и горла. Короткая шерсть посерела от пыли, не скрывая впалый живот и выпирающие ребра. На шее широкий кожаный ошейник.
Парень протянул псу кусок корейки. Тот настороженно подошел и аккуратно взял угощение, но есть почему-то не стал. Слегка пригнув голову, он исподлобья глянул на человека. Поняв намек, Стриж протянул руку и почесал пса за ухом. В ответ собакен уронил мясо в траву и, сделав два шага, положил голову парню на колено. К этому времени Лоло успела выбраться из машины, и они в четыре руки принялись наглаживать и почесывать приблудного пса. Тот какое-то время молча млел от людской ласки, а потом его как будто прорвало. Пес прыгал вокруг людей, виляя всем телом так интенсивно, что Сашка стал опасаться, не оторвется ли у пса хвост. Он лизал им руки и лица. А еще он непрерывно рыдал, подвывая и жалуясь на свои беды и несправедливость окружающего мира.
Минут двадцать он носился вокруг них, поднимая клубы пыли и оглашая окрестности стенаниями, а потом неожиданно упал на бок и затих. Сашка даже испугался, что собачье сердечко не выдержало таких бурных эмоций, но пес просто уснул, продолжая и во сне тихонько поскуливать.
— Тьфу ты, Чомба, напугал!
— Хочешь назвать эту собаку «Тяжелый папа»?[11] — засмеялась Лоло. — Это очень смешно. Он такой тонкий и легкий, но если ты скормишь ему все мясо, то он точно станет Чжон ба!
— А почему бы и нет? Пусть будет Чомба. Ему подходит. Ладно, я все погрузил. Сейчас еще мясную нарезку соберу и будем возвращаться. Чомба здесь такой переполох устроил, если кто есть живой в округе, наверняка спешит сюда, посмотреть, кто тут собаку мучает.
— Может, сходим в другой магазин? Мне нужна обувь и теплая одежда, иначе скоро зима.
— Тут только один магазин, остальные ближе к морю и, боюсь, они не пережили цунами. Я, конечно, попробую туда проехать, но надеюсь, нам не понадобятся теплые вещи, ибо мы скоро уедем в город.
— Зачем же ты тогда набрал столько еды? Ты хочешь открыть свой ресторан? Думаю, с посещением могут быть небольшие проблемы.
— Еда лишней не бывает!
Аккуратно уложив Чомбу на заднее сидение, они не спеша покатили вниз по улице. Мост через Андреевку ожидаемо оказался разрушен, но был проезд вброд, причем на песке у самой воды четко отпечатались три цепочки свежих следов, уходивших куда-то влево за забор крайнего дома.
Увиденное Сашке не понравилось. Если цунами добралось до моста, то дальше можно уже не ехать. Очевидно, что уцелевших магазинов там нет. Но еще больше ему не понравилось поведение таинственной троицы. Они же явно слышали и истерику Чомбы, и звук работающего мотора, но не вышли навстречу, а стали пробираться к ним тайно, огородами. Не к добру это.
Не мешкая Сашка в два приема развернулся на узкой улице и направил машину в сторону оленника. Навстречу из-за соседнего дома на дорогу вышел худой парнишка азиатской внешности с коротким ежиком жестких иссиня-черных волос, одетый в лыжный костюм «вырвиглазной» раскраски, и поднял руку в международном жесте автостопщика: сжатый кулак с поднятым вверх большим пальцем. Мирная, пасторальная картинка, но Сашка нутром чувствовал опасность, как тогда на мысе Высоком. Он стал притормаживать, дружелюбно улыбаясь в приоткрытое окно и демонстрируя готовность остановиться. Но как только парень опустил руку и, хищно улыбнувшись, шагнул к водительской двери, Стриж выжал педаль газа до самого пола, слегка крутнув руль в сторону голосовавшего азиата. Дизель взревел турбиной, и пикап резко прыгнул вперед.
Явно не ожидавший такого коварства парень спешно отпрыгнул в сторону, врезался плечом в забор и шлепнулся на пятую точку прямиком в придорожную канаву. Все это Стриж мельком разглядел в боковом зеркале, на максимальной скорости удирая из поселка. Они уже почти скрылись за поворотом дороги, когда по машине ударила автоматная очередь. К счастью никого не зацепило, все пули прошли ниже и застряли где-то в кузове.
Китаянка что-то испугано залопотала на своем языке, да с такой скоростью, что переводчик отказался переводить на русский. Чомба проснулся и испугано залаял. Но Сашка, не отвлекаясь, гнал как можно дальше от вооруженных бандитов. Как ни странно, но страха он не испытывал. Наоборот адреналин бурлил в крови, побуждая счастливо заорать во всю глотку. Он сделал их! Переиграл! Чуйка не подвела. Теперь, пока не догнал адреналиновый откат, нужно отбить у грабителей охоту преследовать их, а то заявятся по следам пикапа в самый неподходящий момент. Хорошо если просто машину угонят, а то ведь могут и убить! За что? Да хотя бы в качестве реванша за сорванную попытку ограбления.
Проскочив через пролом в заборе и едва не разбив боковое зеркало об опорный столб, он отогнал машину метров за пятьсот дальше по дороге, чтобы укрыть ее за деревьями. Оставил, несмотря на жаркие протесты Лоло, их с собакой охранять пикап, наказав ни в коем случае не высовываться, а сам крадучись вернулся к пролому в заборе. Укрывшись за металлическими откатными воротами, стал через смотровое окошко, вырезанное в калитке для доступа снаружи к замку, внимательно наблюдать за дорогой.
Преследователи не заставили себя долго ждать. Минут через десять вся троица показалась из-за поворота дороги. Шли быстро, уверенно. Видимо, знали дорогу и были уверены, что беглецам не скрыться. Впереди важно топал крупный китаец или кореец в военном камуфляже без знаков различия, из-под которой выглядывал серый свитер с высоким воротом. Узкое широкоскулое лицо, короткие черные волосы с проседью. На груди автомат типа старого калаша, за плечами небольшой городской рюкзак черного цвета. На два шага за ним и справа семенил невысокий полноватый азиат в нелепой одежде, явно с чужого плеча. На голове вязаная шапка радужной расцветки с длинными ушками и пышным розовым помпоном на макушке, сверху темно-синего пиджака а-ля френч накинут длинный зимний пуховик лимонно-желтого цвета. Пиджачные брюки заправлены в высокие кожаные берцы темно-коричневого цвета. У него в руках было двуствольное ружье, которое он нес, держа правой рукой за приклад, а левой — прямо за ствол. Третьим, отстав метров на десять ковылял, прихрамывая на левую ногу, знакомый «автостопщик». Руки его были пустыми, но за плечами торчал высокий станковый рюкзак, по виду пустой. Отсутствие машины перед воротами их явно удивило, они даже остановились на пару минут, тихо переговариваясь, после чего чуть ли не бегом направились к воротам. Видимо, прореху в заборе они еще не заметили.
Стриж, определив самого опасного из троицы, которого следовало вывести из строя в первую очередь, снял пистолет с предохранителя и ползком переместился к крайнему столбу. Подпустив бандитов метров на двадцать, он трижды выстрелил в крепыша в камуфляже, целя сначала в правое плечо, а потом в обе ноги, стараясь не попасть в кость. Убивать ему никого не хотелось. Пусть их потом власть судит. Достаточно вывести их из строя на пару недель, а потом его здесь уже не будет. От первого попадания крепыша вначале развернуло, а затем бросило на землю, он страшно заорал, выгибаясь всем телом в дорожной пыли, похоже третья пуля, попавшая в уже падающего агрессора, угодила значительно выше предполагаемой икроножной мышцы. Его напарник, забыв про ружье, с криком помчался назад по дороге. Сашка, не удержавшись от соблазна, выстрелил ему вслед, целясь немного ниже спины. Беглец взвизгнул и наддал ходу, а вот парнишка-автостопщик неприятно удивил. При звуках выстрела он упал на живот и под прикрытием раненого шустренько пополз к автомату, чем прибавил Стрижу адреналину в и без того кипящую кровь.
Сашка дважды выстрелил в парня, еще один раз зацепив автоматчика, но в юркого азиата так и не попал. Зато тот, добравшись до автомата и не снимая его с груди раненого, дал длинную неприцельную очередь в сторону Стрижа. Надо признать довольно метко. Несколько пуль выбили щепки из столба, за которым Сашка прятался, к счастью примерно на полметра выше головы. Сашка перекатился в сторону ворот и, приподнявшись на колено, осторожно выглянул в смотровое окошко. Противник, так же привстав на колено, пытался вытащить ремень автомата из-под лежащего товарища. Это была его ошибка. Стриж выпустил оставшиеся в магазине две пули, целя в этот раз в грудь. Попал. «Автостопщик» дернулся и, отпустив автомат, кулем рухнул на спину.
Стриж устало сел прямо в дорожную пыль. Тело ныло, будто он как минимум вагон соли вручную разгрузил, прокушенная нога снова стреляла «зубной» болью, а руки тряслись как у не опохмелившегося алкаша. Надо было идти забирать автомат, но сил встать не было. Вместе со слабостью накатила тошнота, и минут пять его выворачивало наизнанку полупереваренной овсянкой вперемешку с желчью.
Кое-как придя в себя, он встал и побрел к машине, не оглядываясь на устроенную им бойню. Черт с этим автоматом. Снимать его с трупа… Бр-р-р! Нет, до такого он еще не дошел. Хотя он стрелял в людей и убил как минимум одного, а возможно двух человек! Куда падать ниже! Да, понятно, что они первыми напали на них, и даже стреляли по машине, но не попали же? А он попал. Причем молодому парню прямо в голову, судя по тому, как тот дернул головой, прежде чем рухнуть на спину. Ладно, допустим, эти двое в него стреляли, и он защищался! Ну а потешный толстяк? Он ведь даже не умел ружье держать в руках. Разве он представлял опасность? А Сашка забавы ради выстрелил ему в спину. Ну хорошо не в спину, а ниже, но он стрелял в убегающего человека! Ужас. И кто после всего случившегося «плохие люди»? А еще перед этим он варварски взломал и ограбил магазин!
От досады на самого себя на глаза Сашки навернулись слезы, застилавшие взор. Наверное, поэтому он не сразу увидел Чомбу, спешащего к нему навстречу. Собака в два прыжка перемахнула пересекавший дорогу неглубокий ручей и бросилась на грудь парня, стремясь допрыгнуть и лизнуть в лицо. Стриж присел на корточки и обнял счастливого пса, поглаживая его по спине и нашептывая ласковые слова.
Вдруг пес вывернулся из объятий и ощетинившись уставился Сашке за спину. Парень, недоумевая о причинах такой резкой смены поведения, не спеша оглянулся, не вставая с корточек. Метрах в тридцати от него стоял тот самый толстяк в нелепой одежде и довольно профессионально целился из ружья прямо в лицо парню. Стриж схватился было за пистолет, но вспомнил, что не удосужился поменять магазин, а времени на перезарядку бандит явно ему не даст. Умирать сидя показалось парню неправильным, и он, стараясь не делать резких движений, выпрямился во весь рост, смотря прямо в бездонные жерла стволов.
Толстяк что-то прокричал, то ли по-японски, то ли по-корейски (Сашка не разобрал слов из-за стучавшей в висках крови) и нажал на спуск. Но выстрела почему-то не последовало. Пока противник удивленно разглядывал ружье, не догадываясь о наличии предохранителя, Стриж спешно вставлял в пистолет новый магазин. Наконец толстяк сообразил в чем причина и, передвинув рычажок, вновь вскинул приклад к плечу. Выстрелили они одновременно и оба попали. Вот только Сашка влепил обе пули в лицо бандиту, а тот, не успевая довести ствол, пальнул из обоих стволов парню в ноги.
Вначале никакой боли не было, просто кто-то невидимый вырвал из-под ног парня Землю. Потом он увидел, как рядом с ним крутится и жалобно скулит Чомба, и боль, прорвав адреналиновую блокаду, накрыла его с головой, выбив из сознания.
Очнулся он от тихого женского плача. Рядом с ним в пыли сидела Лоло, а за ней сломанной куклой валялся Чомба, без раздумий отдавший свою жизнь в обмен на жизнь новообретенного хозяина.
— Гады! Сволочи! А я их еще жалел! Надо было сразу в голову стрелять этим уродам!
Ободряюще погладив китаянку по спине, Сашка задрал окровавленные штанины и осмотрел свои ноги. Ружье было заряжено крупной дробью и четыре дробины попали ему в икроножные мышцы. Одна в левую ногу и три в многострадальную правую. Серьезной опасности не было. Только одна дробина попала в берцовую кость, повредив, но не сломав ее. Остальные застряли в мягких тканях, причем раны практически не кровоточили, поскольку сосуды прижгло раскаленным свинцом. Зато царапина, оставленная скользящим попаданием чуть ниже колена левой ноги, обильно истекала кровью.
— Лоло, принеси пожалуйста аптечку из машины, мне нужно остановить кровь!
Видя, что женщина прибежала без своего электронного переводчика, Стриж, как мог, жестами показал, что ему требуется. Но китаянка в очередной раз удивила его. Бестрепетно подойдя к трупу толстяка, она расстегнула на нем пиджак и оторвала широкую полосу от белой шелковой рубашки, небрежно переворачивая еще теплое тело для удобства добычи перевязочного материала.
Кое-как с помощью женщины остановив кровь, Сашка хромая на обе ноги, побрел к машине. Эти двести метров дались ему с трудом. Минут пять он просто сидел, держась за руль и собираясь с силами. В это время китаянка залезла в кузов и вернулась с двумя упаковками мясной нарезки и бутылкой тархуна.
— Есть! Тебе нужно много силы. Я не могу нести тебя. Надо до темноты успеть вернуться домой. Есть. Чжон ба не обидится, ему уже это не нужно.
Перекусили и двинулись в путь. Сашка быстро приспособился. Если особо не напрягать правую ногу, то терпимо, вот он и «топтал» и газ, и тормоз более-менее целой левой ногой, а правую поджал вдоль сиденья, хорошо хоть «хайлюкс» был на автомате, а не на механике.
Ехать Сашке понравилось гораздо больше, чем идти, так что когда они вернулись на сворот дороги, где прошлый раз бросали пикап, он, не останавливаясь, проломился сквозь придорожные кусты, направив машину по едва заметной тропинке. Метров сто пятьдесят — двести ему удавалось протискивать «хайлюкс» между деревьями, нещадно давя кусты леспедеции и рододендрона, а дальше они уткнулись в завал.
— Придется топать на кордон за пилой, будем прорубать новую дорогу по хребту. Тяжко, но всяко лучше, чем таскать на себе награбленные продукты.
До кордона оставалось не более четырех сотен метров — один круг по стадиону, но с его правой ногой даже эта смешная дистанция превращалась в проблему. Приметив чуть в стороне от маршрута молодое деревце маньчжурского ореха, Стриж похромал к нему, на ходу доставая охотничий нож. Срубив орех у основания ствола, парень нашел подходящую развилку и обрубил лишнее, а затем укоротил получившийся костыль, чтобы удобно входил в подмышку.
— Вот теперь можно идти, — обратился он к внимательно наблюдавшей за его действиями Лоло.
До кордона дохромали минут за двадцать. Костыль здорово облегчал нагрузку на больную ногу. Сашка отправился заправить и проверить на работоспособность бензопилу, а китаянка вскипятила чайник и выложила на стол упаковку печенья, прихваченную ей из кузова. Почаевничали и отправились расчищать путь для машины. Стриж хромал впереди, выбирая наименее загроможденный путь, а Лоло тащила инструмент: небольшую пилу и большой увесистый топор. Раз шесть пришлось пускать инструмент в ход. Парень обрубал низко висящие ветви, распиливал на отдельные чурки поваленные стволы и даже спилил максимально близко к земле пару особенно неудобно растущих дубков, а женщина оттаскивала все в сторону. Наконец дошли до завала из старого корявого, но совсем не гнилого зубчатого дуба, вывернутого с корнем во время недавнего шторма. Здесь пришлось повозиться, но справились.
Уже начало темнеть, когда пикап задним бортом припарковался прямо к крыльцу инспекторского дома.
— Давай разгружаться уже завтра будем, а то у меня уже никаких сил нет.
— Хорошо. Я могу приготовить немного еды. Мы поедим и отдохнем, но сначала нам нужно обработать твои раны, удалить пули и продезинфицировать их.
— Принимается, с одной небольшой поправкой, я сначала в душ!
— Вода там холодная, и чтобы нагреть воду, нужно сначала включить бойлер.
— Вода комнатной температуры, меня устраивает. Я с себя пот, кровь и пороховую гарь смою, а уже потом раны обработаем и стерильный бинт наложим. Я, как знал, прихватил аптечку в подсобке того магазинчика.
Из душа Сашка, немного смущаясь, вышел в одних трусах. Нет, ну зачем грязные штаны на больные ноги натягивать, если все равно придется их снимать, чтобы раны спокойно обработать.
— Это так смешно, когда ты краснеешь. Не стесняйся, у тебя красивое тело, — хихикнула Лоло. — Иди ложись на кровать. Я видела, как ты смотрел на меня от начала до конца. Теперь я буду наблюдать за тобой.
Сашка, подложив под спину сразу две тощих казенных подушки, полусидя расположился на своей кровати, чуть поджав левую ногу. В душе он сорвал импровизированную повязку, и кровь вновь стала сочиться из рваной царапины, проделанной дробиной. Лоло промыла рану перекисью и, достав из кармана кусок листа алоэ, ловко расщепила его вдоль. Вырезав ножницами подходящий по размеру кусок, плотно примотала его к ране.
— Ого, а это ты где взяла?
— В окне соседнего дома стоит цветок. Я пошла туда в туалет, пока ждала тебя. Я не срезала все листья. Надеюсь, хозяин цветка не рассердится, правда? Этот цветок отлично подходит для очистки ран.
— Не рассердится. По сравнению с тем, что сегодня сделал я, твой поступок не тянет даже на порицание.
— Ты работаешь в правоохранительных органах и нарушаешь закон, чтобы спасти мирное население. Это можно делать. Но я не могу.
Сашка только покачал головой на такое извращенное миропонимание, но спорить не стал. Зачем? Пусть продолжает заблуждаться на его счет, если ей так проще. А потом ему стало не до философских диспутов. Лоло достала из несессера миниатюрный пинцет и, протерев его настойкой йода, принялась копаться в свежих ранах на правой ноге. Две дробины извлеклись довольно легко, хотя парень и натерпелся боли, а вот последняя застряла под кожей в трех сантиметрах от входного отверстия. Все попытки дотянутся до свинцового шарика пинцетом не принесли результатов. Если конечно не считать открывшегося кровотечения и прокушенной губы у пациента.
— Надо резать, — неохотно признал очевидное Стриж.
— Нет. Я не могу, — отшатнулась женщина.
— Скажи, Лоло, — Сашка на минуту задумался, — ты когда-нибудь играла медицинскую сестру или санитарку?
— Да, в начале карьеры я сыграла медсестру в фильме «76 дней» о трагедии в Ухане.
— А твоя героиня смогла бы вырезать пулю из-под кожи больного? — дождавшись кивка женщины, Сашка продолжил: — Тогда, сыграй свою героиню и сделай, что должно!
Китаянка задумчиво посмотрела на парня и вышла из комнаты. Минуты через три в комнату ворвался ураган, в котором с трудом угадывалась прежняя попутчица. Что-то резко сказав, она рывком перевернула пациента и одним движением принесенного овощного ножа вскрыла кожу, выдавила дробину и залепила рану бактерицидным пластырем. Сашка даже испугаться не успел. Выдав напоследок еще какую-то матерную, на слух парня, реплику, ураган покинул комнату, а через минуту на кухне послышался грохот чего-то тяжелого. Забыв про боль в раненой ноге, Стриж бросился на кухню, где застал Лоло лежащей поверх сломанного стула и тихо всхлипывающей.
— С тобой все в порядке? Ты не ушиблась? — кинулся он поднимать китаянку.
— Ни бунэн шенбин цичуан![12] — строгим голосом проговорила женщина и истерично рассмеялась, периодически всхлипывая и вытирая слезы.
Сашка уселся рядом на пол и тоже «словил отходняк». Минут десять они то смеялись, то рыдали, сбрасывая напряжение страшного дня. У Сашки даже пресс заболел от напряжения. В последний раз всхлипнув, он посмотрел на Лоло и понял, что в ходе исполненной дуэтом истерики голова женщины переместилась к нему на колени, и теперь она лукаво заглядывает ему прямо в глаза, а в ее щеку упирается…
Сашка страшно смутился и принялся торопливо поднимать женщину, стараясь при этом как-нибудь скрыть предательски восставшую плоть. Как назло, Лоло и не думала смущаться. Наоборот она оценивающе оглядела парня, улыбнулась и подтолкнула его в спину. А затем достала уником и ровным спокойным голосом, как будто и не было только что совместной истерики, объявила:
— Ужин будет готов через двадцать минут.
Сашка пулей залетел в свою комнату и принялся торопливо одеваться.
Ужинали молча. Сашка толком и не разобрал, что ел, хоть и не отрывал весь ужин глаз от тарелки. Умом он понимал, что ничего постыдного не случилось, да и Лоло взрослая женщина, почти в два раза старше его, вдова, ее таким не удивишь и тем более не смутишь, но ничего не мог с собой поделать. Краснел как школьник, застигнутый за рукоблудством, а еще вспоминал ощущение от прильнувшей к его мужскому достоинству женской щеки и дико возбуждался.
Сразу после ужина, Сашка улегся в кровать, но долго ворочался, не в силах заснуть. Правда, эротические фантазии, в отсутствие предмета вожделения, быстро сменились моральными терзаниями по поводу правомерности и оправданности случившегося сегодня на Мордве. Он всегда такой правильный и законопослушный, взял взломал и ограбил магазин, а затем хладнокровно пристрелил трех человек, которые, скорей всего, просто пытались отжать его машину. И ладно бы машина была заработана непосильным трудом, так нет! «Хайлюкса» ему неделю назад подарил едва знакомый дед Игнат, с которым они случайно пересеклись в Посьете. Причем толку от машины почти никакого, все одно через несколько дней ее придется бросить здесь на Гамова практически без шансов за ней вернуться. Может, стоило отдать налетчикам требуемое? Прихватили бы с собой немного еды и двинули прямиком в бухту Спасения. К вечеру, наверное, дошли бы…