…Группа майора Фролова миновала северный КПП и двинулась по тропинке в сторону большой проплешины – когда-то это поле было рисовым. Как и было обещано командиром, на поле уже стояли, лениво рассекая лопастями воздух, четыре вертушки, а на посадку заходили ещё две. Майор на миг обернулся и указал бойцам на крайний слева борт. Когда группа приблизилась, выяснилось, что лететь группе Фролова предлагается на американском «Ирокезе» тысяча девятьсот лохматого года выпуска.
- На таком крокодиле до врага не долетишь, местные дружбаны собьют, - проворчал Прохоров, окинув вертушку скептическим взглядом. – Или сам развалится от старости.
- Не дрейфь, сержант, - Фролов хлопнул бойца по спине. – Машина ещё сто лет прослужит, не скрипнет. Хорошая техника. Всем подняться на борт!
- Помельче не мог выбрать, да? – С заметным кавказским акцентом крикнул пилот, оборачиваясь к Фролову. – Зачем самых упитанных пригнал? Да ещё с мешками! У меня вертушка, а не шестьдесят шестой, да! Как я с таким перегрузом полечу?!
- То ли ты не орёл, Коба? – Фролов отмахнулся и показал большим пальцем вверх. – Взлетай! Погнали!
- Евгений Сергеевич, а на месте как будем действовать?! – Когда морпехи заняли места в вертушке, нервная любознательность Прохора вступила в фазу обострения.
- На точке высадки рассредоточимся, - майор растопырил пальцы. – А потом слева по одному короткими перебежками в заросли. Точку сбора я обозначу. А дальше – делай, как я! Ещё вопросы?! Задавайте, пока время есть!
- А остальные далеко от нас высадятся? – Спросил Лунёв.
- Далеко. У них другая задача. На объекте встретимся.
- Они же стрелять будут во всё, что шевелится! – Напомнил Прохоров. – Не попадём под раздачу?
- Не попадём, - Фролов покачал головой. – Мы первыми на объект проникнем! Там всех и дождемся.
- Теперь понятно! – Прохор кивнул. – Что ничего не понятно! Если остальным придётся с боем прорываться к объекту, мы-то как туда проникнем?! Просочимся, что ли?
- Вроде того! – Фролов вытащил из-под лавки здоровенную сумку, в народе такие баулы назывались «мечтой оккупанта», и поставил на середину. – Оголяйтесь, пацаны! Это ваша новая форма!
- Ух ты, американская? – Первым в сумку засунул свой любопытный нос Гаврилов. – Клёво! А ботинки?
- Кому подойдут! – Ответил майор, тоже снимая снаряжение и форму. – Остальные в своих останутся. Прохоров, какой размер?
- Сорок третий.
- Вот, держи десятый номер! – Гаврилов достал из сумки ботинки. – То же самое.
- Точно?
- У меня маманя в обувном работает. Примерь!
- Тельники не забудьте снять! – Фролов достал из баула небольшой прозрачный пакет. – Документы сюда! Английский кто-нибудь знает, кроме Студента?
- Пару слов помню со школы, - сказал Прохор.
- Я немецкий учил, - крикнул Жигунов.
- Май нейм из Коля, - крикнул Сивый. – Аллес знания!
- Я школу с английским уклоном закончил, - признался Купер.
- Это по твоему прозвищу понятно, - Фролов усмехнулся. – А ты, Гаврилов?
- Лучше промолчу!
- Значит, так и делай. Все так делайте! Если я говорю по-английски, кроме Студента и Купера все молчат! Заговорю по-русски, можете тоже говорить!
- А если вырвется?! – Спросил Прохоров. – Ну, там, запнулся или ушибся. Что тогда говорить?
- «Фак» говори или «шит»! – подсказал Купер.
- И это всё?
- Всё.
- Как же они обходятся? В один-то этаж. Даже как-то обидно за великий и могучий английский язык.
- Это наш великий и могучий, - сказал Гаврилов. – А у них язык вроде денег… этих… долларов. Главное, чтоб в ходу был везде и смысл доносил. Товарищ майор, а что, там, на объекте американцы будут? Не кхмеры?
- Там много, кто будет! – Фролов загадочно усмехнулся. – И все злые. Но вы не тушуйтесь. Делайте, как я. Документы все сдали? – Майор обернулся к пилоту и протянул ему пакет с документами. – Коба, это тебе на хранение!
- Я госбанк, да?! – Вертолётчик недовольно фыркнул.
- Боброву передашь!
- Сразу не мог ему отдать?
- Не мог! – Фролов запустил пятерню пилоту в нагрудный карман, вынул оттуда что-то, взамен сунул пакет с пачкой военных билетов и снова обернулся к бойцам. – Кому жвачки? Андрей, раздай.
Майор бросил Лунёву маленькую зелёную упаковку с белой стрелкой на обёртке. «Ограбленный» майором пилот осуждающе покачал головой, но промолчал.
- Всем! – Первым руку протянул Прохоров. – Настоящая, не Таллинская?
- Здесь проще настоящей разжиться, - заметил Лунёв, раздавая товарищам по пластику жевательной резинки.
- Пеппер… минт, - осилил Прохоров название жвачки. – Зашибись! Теперь точно, как американцы будем. Жуём такие… форма, все дела. Ещё бы рок-н-ролл врубить и вообще класс!
- Оружие выдаёт! – Коля Сивый кивком указал на свой пулемёт.
- Нормально! – Крикнул Фролов. – Настоящие американцы тут тоже с «калашами» предпочитают бродить. Все переоделись? Теперь слушайте главную вводную, бойцы! Если увидите что-нибудь непонятное – не трогайте и даже не приближайтесь!
- А что непонятное?
- Что угодно! Дым без огня, пар без чайника, деревья необычные, предметы, машины. Или людей можете увидеть странных, которых здесь, в джунглях быть не должно!
- Голых баб, что ли? – Прохор усмехнулся. – Или Деда Мороза на тройке с бубенцами?
- Кого угодно! – Отмахнулся майор.
- Так можно много чего «увидеть», - усмехнулся Сивый. – У страха глаза велики. Вон, Гаврюха недавно бревно за крокодила принял. Из речки как «першинг» вылетел.
- Там правда крокодил был! – Гаврилов помотал головой и развёл руки, насколько позволяла обстановка. – Пасть – во! Зубы – с штык-нож каждый!
- Сам ты крокодил! – Коля рассмеялся и толкнул Гаврилова в плечо. – Мы потом это бревно на дрова пустили. Я лично его распиливал.
- Здесь всё будет слегка посерьёзнее, - сказал Фролов. – Даже если будете уверены, что вас посетил обман зрения – не подходите! Это приказ!
- А стрельнуть в этот обман можно?
- Можно Машку за ляжку. Стрелять – если прикажу! Ещё вопросы?!
- У матросов нет вопросов, - заявил Прохоров, поправляя импортный головной убор, и тут же задал следующий вопрос. – А рукава закатать разрешается?
- Обязательно! – Фролов продемонстрировал, насколько следует закатать рукава. – И помните, бойцы, ничего непонятного не трогать! Больше напоминать не буду.
- Что за объект такой? – Наклоняясь к самому уху, спросил Прохоров у Андрея. – Радиоактивный, что ли?
- Не знаю, - Лунёв пожал плечами. – Но лучше делать, как говорит майор. Ему виднее…
…- Крайняя вводная, бойцы! – Крикнул Фролов, затем обернулся к вертолетчикам и коснулся плеча второго пилота. – Сю Линь, познакомься с ребятами!
Второй пилот обернулся, снял наушники и очаровательно улыбнулся сразу всем морпехам. Именно так – очаровательно. Всё потому, что пилот по имени Сю Линь оказался симпатичной девушкой-азиаткой.
- Привет мальчики, - с легким певучим акцентом сказала Сю Линь. – Можете называть меня Люся.
- Ё-моё, - вырвалось у Прохора, - тёлка!
- Не тёлка, а боец Народно-революционной армии, - майор исподтишка показал Прохору кулак. – Наш проводник и снайпер. Люся, как и обещал, это тебе!
Фролов поднял СВД и показал девушке. Та кивнула и снова улыбнулась, но теперь только майору и вовсе не так, как бойцам. Не просто очаровательно, а ещё и как-то загадочно, будто бы с оттенком кокетства.
- Спасибо, Женя!
- Евгений Сергеевич, - вдруг крикнул Лунёв, - ещё один «хьюи»! К востоку от нас, параллельным курсом идёт!
Фролов выглянул в проём правой двери, затем наклонился к первому пилоту и хлопнул его по плечу.
- Коба!
- Э-э вижу, да! – Пилот вскинул руку. – Пока на связь не вышел, нет его!
- Хотя бы, чей он, можешь определить?
- Красные кхмеры здесь нет вертушки, - сказала Люся. – У нас мало-мало, только в штабе. С корабль прилетел!
- Янки, - решил Фролов. – Зашевелились гады!
- В горах оторвемся, - пообещал пилот.
- А пораньше нельзя?
- Перегруз, я же говорил, да! – Пилот опять вскинул руку. – Как маневрировать, когда еле тянет?!
- Евгений Сергеевич, они семафорят! – Снова крикнул Лунёв. – Прямо из кабины, фонарём. Купер, читай!
- Дэн… жероз… ареа… - Бондаренко прищурился, стараясь не пропустить ни одного сигнала световой морзянки. – Опасная зона!
- Точно янки, - подтвердил версию командира Лунёв.
- Короче, предлагают поменять курс! – Крикнул Купер.
- Коба, есть фонарь? – Фролов, не дожидаясь ответа, заглянул в ящик под лавкой и достал оттуда довольно крупный фонарик. – Бондаренко, отвечай! О кей, спешиал мишн, сикс код. Ну, то есть, код шесть, понял?
- Так точно! – Фёдор проверил, как работает фонарик, а затем передал морзянкой сообщение.
С борта чужой вертушки тут же ответили.
- Код шесть Роджер! – Частично перевел Купер. – Гуд лак… в смысле – удачи! Смотрите, сваливают!
- Белиберда какая-то, - буркнул Прохор прямо в ухо Лунёву. – Кто такой Роджер?
- Это значит «принято, подтверждаем». Поверили, то есть, что мы тоже янки и летим со спецзаданием в режиме радиомолчания. Потому и отвязались.
- Они не отвязались, - майор Фролов покачал головой. – Поводок отпустили. Так и будут болтаться на хвосте до самой точки. Доверяй, но проверяй!
- Зашибись, - Прохор покачал головой. – Чем дальше в лес…
- Тем ближе вылез, - с усмешкой закончил Коля Сивый. – Прорвемся, дядя Зашибись, не очкуй!
Прохоров не ответил, только выразительно округлил глаза и слегка постучал кулаком себе в челюсть. Сивый намек понял, но лишь снова усмехнулся. Один на один против Коли у Прохора не было никаких шансов.
- Вон там ваши холмы, уже видно, - крикнул пилот, оборачиваясь к Фролову. – Полчаса и мы на месте!
- Хорошо, Коба! Держись ниже!
- Э-э, куда ниже, слушай! С верхушки на верхушку прыгать предлагаешь? Мы на вертолете летим, а не на обезьяне верхом, да!
- Дым без огня, - вдруг проронил Коля Сивый и указал куда-то вниз. – Товарищ майор, смотрите, там поле горит! То есть, не горит, но дымит!
- Что горит? – Фролов подался к правой двери. – Ах ты, чёрт! Коба, уходи влево!
- Что случилось?
- Маневрируй, сказано! – Заорал майор, подкрепляя приказ энергичным жестом. – Влево! И жми давай! Окажемся над полем – кранты!
- Мы уже над ним!
- Вираж!
- Держитесь! – Пилот резко увел вертушку на вираж.
Удержаться оказалось непросто, но никто из вертолета не вывалился. Жигунов завалился на Гаврилова, а Коля едва не раздавил рацию, резко усевшись на неё верхом, но всё обошлось «малой кровью». Разве что, Купер выронил фонарик, который проехал поперек салона, выскользнул в левую дверь и брякнув о посадочную «лыжу» улетел вниз. Бойцы переглянулись, но комментировать происшествие не стали, чтобы не расстраивать пилота. Фролов тоже видел, как был утерян фонарь, но, казалось, не придал этому мелкому происшествию никакого значения. Майор сосредоточился на изучении местности.
- Теперь правее возьми! – Крикнул майор пилоту. – Группу деревьев видишь? Три верхушки метров на пять выше остальных. На них ориентируйся.
- Женя! – К Фролову вдруг обернулась Люся. – Я чувствую! Дрожь! Надо садиться!
Девушка была явно встревожена. Она озиралась, будто бы пытаясь найти в салоне какие-то признаки неполадок, какой-нибудь предательский дымок из-под обшивки или пулевое отверстие.
- Э-э, слушай, нормальная вибрация! – Заявил Коба. – Это вертолёт, да!
- Давай на посадку! – приказал Фролов.
- Туда-сюда, - пилот помахал рукой. – Керосин жечь, да?!
- Садись, сказано!
- Есть, только площадку найду, да!
- Товарищ майор! – Снова заорал Сивый. – У нас эта… сука… лыжа посадочная отвалилась! Смотрите!
- Коба, вниз, немедленно! – Фролов хлопнул пилота по плечу.
- Она рассыпалась! – Коля обернулся и уставился на Фролова совершенно круглыми от удивления глазами. – Прямо – раз! – и в порошок!
- Лунёв, что слева? – Фролов обернулся к Андрею.
- Те же яйца! – Вместо Андрея доложил Жигунов, он сидел ближе всех к левой двери. – Шлейф из ржавой пыли тянется!
- Приготовиться к аварийной посадке!
- А говорили, сто лет ещё прослужит, - группируясь и прикрывая голову руками, проворчал сержант Прохоров. – А она на лету разваливается, херня заокеанская. Лучше бы на своей вертушке полетели!
Как раз к окончанию недовольной тирады Прохора вертушку охватила действительно сильная вибрация, в гамму звуков добавился сначала неприятный свист, а чуть позже и вовсе противный скрежет. Вертушка замедлила полёт, а затем зависла на месте.
- Майор, внизу вода! – Крикнул пилот. – Пять метров! Удержу полминуты!
- Бойцы, мешки за борт! Прыгаем! Лунёв, первый пошел! Прохоров, Сивый, Гаврилов, Жигунов, Купер! Пошли, пошли!
Фролов помог бойцам выкинуть рюкзаки, выбросил за борт винтовку и подтолкнул замешкавшегося Гаврилова. Когда все морпехи выпрыгнули, майор помог перебраться назад Люсе. Вертушка к тому моменту снизилась метров до трех, но при этом медленно прошла вперед метров на тридцать. Теперь внизу была не вода, а берег, поэтому выигрыш получался сомнительный. Вроде бы и невысоко падать, но приземляться придется на грунт. Тем не менее, Люся не сплоховала. Выпрыгнула смело, приземлилась удачно.
- Коба, наша очередь!
- Прыгай, Фролов!
- Коба, не дури!
- Уведу вертушку, да! Не мешай!
- Коба, она не взорвётся, не бойся! Просто развалится! Никого не заденет! Прыгай со мной!
- Майор, слушай, расстрелять тебя, чтобы понял, да?!
- Весь в тёзку, чуть что – расстреливать, - процедил Фролов сквозь зубы и выпрыгнул из вертолёта.
Со стороны падение «хьюи» выглядело, как сцена из странного, но качественного фильма – нереально и в то же время убедительно, вот такой парадокс. Машина тряслась, словно в лихорадке и буквально разваливалась на запчасти, которые тут же превращались в мелкие обломки, а до земли долетали и вовсе в виде пыли. Причем странный процесс разрушения шел неравномерно: детали, сделанные из разных металлов, рассыпались с разной скоростью, а, допустим, стекла, сиденья и элементы внутренней обшивки держались почему-то дольше, чем любые металлические детали. Всё шло к тому, что скоро в воздухе останется висеть один лишь Коба в своём кресле пилота и с рукояткой штурвала в руках.
Но этого, конечно же, не произошло. Наступил критический момент, когда корпус вертушки окончательно потерял жесткость, двигатель провалился в салон и заглох, а винты разлетелись во все стороны ржавой шрапнелью. «Хьюи» рухнул на землю и, вопреки предсказанию Фролова, взорвался. Впрочем, огонь быстро сошел на нет, остался только густой, закрученный спиралью дым.
Очень похожий на тот самый «дым без огня» на странном поле…
