Оглавление
…После того, как был уничтожен предсказанный Бибиком десант «бэтменов», в глазах у защитников цитадели появился особый блеск. Для солдат было особенно важно, что в дело включились сталкеры. Забытый лозунг советских времен «народ и армия едины» не пользовался в Зоне популярностью, даже наоборот, в менее сложной ситуации звучал бы абсурдно. Но сейчас сталкеры были вынуждены оставить в прошлом свои претензии к военным, а тем в свою очередь пришлось забыть о претензиях к «гражданским лицам». Немалую роль в сплочении сводного гарнизона сыграл авторитет таких людей, как Бибик, который прошел непростой путь от рядового сталкера, а затем военного проводника до командира отряда спецназа, но остался авторитетом и для бывших гражданских товарищей. Однако в первую очередь людей сплотило понимание того, что они именно люди. Простые, не наделенные никакими волшебными талантами, но упорные, умелые, а главное – рожденные первыми на земле, которая по воле необъяснимых причин стала аномальной Зоной. Так что, услышь защитники Д-3 рассуждения Татьяны Сергеевны о том, что мутанты защищают свой дом, они наверняка возразили бы: «изначально этот дом наш, ни Зону, ни её исчадий мы в него не приглашали».
Именно по причине особого воодушевления, приказ генерала Остапенко контратаковать тварей (он так и был сформулирован: «контратаковать тварей») был воспринят всеми на «ура». Короткой подготовкой к операции руководил всё тот же Бибик, а потому всё было продумано основательно и рассчитано по минутам. Чего-чего, а обстоятельности полковнику было не занимать. Проведя тщательную рекогносцировку местности, Бибик выяснил, что западное направление контролируется мутантами довольно слабо и если прикрыть группу прорыва с севера массированным огнем, а с юга заслоном из бронетехники, есть шанс организовать узкий коридор, по которому можно вывести хотя бы часть гражданских лиц, неспособных участвовать в боевых действиях. Детей, слава богу, среди них не было, только десяток подростков, прибившихся к палаточному лагерю Д-3 под действием неодолимой тяги к приключениям, но хватало женщин и пожилых людей, в основном ученых из лабораторного сектора.
Когда вся минометно-артиллерийская мощь цитадели обрушилась на северное направление, командовавшие зверьем контроллеры отвели часть своего войска за пределы базы, но без контроля ситуацию всё же не оставили. В воздух вновь поднялась огромная туча летающих тварей, которая была готова в любой момент спикировать на любой из участков базы и преградить путь группе порыва. Выдвинувшаяся из южных ворот колонна бронемашин на какое-то время отвлекла внимание «бэтменов», но хитрые твари, понимая, что биться о броню бессмысленно, лишь немного сместились к югу и продолжили кружить на приличной высоте, по-прежнему контролируя всю площадь базы.
Зато когда открылись западные и северо-западные ворота, монстры мгновенно сообразили, что оттуда выйдет уже не отвлекающая, а основная группа. Вся стая мгновенно развернулась и пошла на снижение над западным сектором. Ни плотный огонь, ни быстрота продвижения колонны не помогли людям добиться того, что они запланировали. Авангард группы прорыва, состоящий из сталкеров и на треть из бойцов спецназа, был мгновенно отрезан от цитадели, окружен и почти полностью уничтожен. Люди сражались отчаянно, до последнего патрона, а когда кончился боезапас – пока хватало сил работать ножами, лопатками и подручными средствами, но мутанты задавили массой. Выбраться из котла живыми удалось только пятерым из сотни: двум сталкерам и трём спецназовцам. Благодаря грамотному командованию лейтенанта Пашкова, ребята прорубили себе дорогу обратно к цитадели и буквально за три секунды до неминуемой гибели оказались в мертвой зоне у стен складского комплекса. Шквал огня отбросил нагонявших пятерку мутантов и позволил Пашкову и товарищам беспрепятственно вернуться туда, откуда они стартовали каких-то четверть часа назад.
- Маленько не дошли… - тяжело дыша, сказал Пашков. – Если бы на Андреевку прорвались, хрен бы они нас остановили.
- Это точно, - Бибик ободряюще похлопал лейтенанта по плечу. – Ты молодец, грамотно работал. Отдохни полчаса и ко мне, я в штабе буду, под пятым складом.
- Есть, - Пашков шумно выдохнул, снял шлем и утер пот со лба. – У вас курить нет, господин полковник?
- Не курю и тебе не советую, - Бибик осекся.
- На, - один из сталкеров протянул лейтенанту пачку.
- Ага, спасибо, - Пашков вытянул сигарету, но прикурить не сумел – сломал. Пальцы у него заметно дрожали. – Эх, нам бы до Андреевки дотянуть…
Сталкер сам прикурил новую сигарету и поднес Пашкову. Лейтенант глубоко затянулся, затем еще раз и только после этого взял сигарету у сталкера. Дрожь вроде бы унялась.
- Хотя… к черту советы, - Бибик снова похлопал Пашкова по плечу и отправился в штаб.
Остапенко встретил полковника тяжелым взглядом и коротким кивком в сторону дерматинового стула. О результатах попытки прорыва он всё уже знал, разве что без особо впечатляющих подробностей.
- Сотню просто разменяли, - процедил сквозь зубы генерал. – Псу под хвост.
- Виноват! – Бибик развел руками.
- Да ты-то здесь при чем?! – Остапенко поморщился. – Садись!
- Ну и вашей вины тут нет, - попытался смягчить ситуацию Бибик.
- Есть или нет – вопрос шестнадцатый. Я здесь главный, значит, отвечаю за всё и за всех. Так что слушай мою команду, полковник. Больше никаких прорывов. Глухая оборона, пока не подойдет существенное подкрепление. Или эвакотранспорт. Думаю, если продержимся до утра, шанс у нас будет. Киев обещает прислать большую коробку. Если потеснимся, поместимся все.
- Поместиться, может, и поместимся, только дело не в пассажирских местах, а в проходимости. Чтобы сюда пробиться, танки потребуются. Я с вышки видел, как твари буянят. Вдоль Тетерева натуральную засеку сооружают. Кабаны с псевдогигантами деревья валят, дома рушат и технику кверху колесами переворачивают. Бэтээры и БМП могут и не пройти.
- Танки тоже будут. Вышли уже.
- А воздух?
- С этим вопрос как раз сейчас решается.
- Решается? – полковник усмехнулся. – Обычно это означает «через недельку ваш вопрос рассмотрим, а через две позвоните, дадим ответ».
- Господин генерал! – из смежной комнатки выглянул боец. – Киев на связи!
Он протянул Остапенко спутниковый телефон. Генерал выразительно взглянул на Бибика: «видишь, я же говорю – решается». Бибик ответил примерно таким же полным скрытого смысла взглядом: «вы начала ответьте на вызов, да послушайте, что вам скажут, а потом обсудим, кто был прав, и как теперь выкручиваться».
Судя по выражению лица генерала, которое сменилось за полминуты раз десять – от спокойного и внимательного до негодующего и даже просто злого – Бибик был куда ближе к земле, чем слегка воспаривший в иллюзорные облака Остапенко. Бросив в трубку пару коротких «понял», и одно «есть», генерал вырубил связь и буквально швырнул трубку бойцу. Хорошо, что тот был готов к чему-то подобному и поймал ценный аппарат, как заправский хоккейный вратарь. После удачного «сэйва», боец предпочел удалиться в свою аппаратную, поскольку следующим, к чему примерялся генерал, был свободный стул, между прочим – железный.
Остапенко не стал швыряться еще и мебелью. Он сумел довольно быстро взять себя в руки и использовал стул по прямому назначению – сел на него напротив Бибика.
- Дайте угадаю, - попросил полковник. – Натовцы боятся сводить машины в бронированный кулак, поскольку подозревают нас в сговоре с Москвой и Минском. Якобы мы сами устроили заварушку в Зоне, чтобы раскатать танками их базу под Киевом, да?
- Не знаю, кто там чего боится, но штаб считает нецелесообразным устраивать тут реконструкцию Курской дуги. Коробки будут. Только не одна ударная, а несколько мелких, и остановятся они на внешней окружности приграничья. В нашем секторе – на правом берегу Тетерева. Нам предложено прорываться или просачиваться, как больше нравится, в сторону Горностайполя. Глубже в Зону штаб соваться не намерен.
- То есть, они признают «самозахват» мутантами всего приграничья?
- Фактически да.
- Вот трусы толстозадые! Послал господь объединенный штаб! Да им не то, что Изоляционными силами, им пионерским лагерем нельзя командовать!
- Ты еще не знаешь главного, - сказал Остапенко устало. – Они собираются поднять штурмовики и разбомбить базу.
- Как это?! – изумился Бибик.
- В пыль. Боеприпасами объемного взрыва.
- Нет, погодите, а мы?!
- Ты же слышал, нам предложено уходить. Всем сразу или мелкими группами. В Горностайполь.
- Но ведь мы и ста метров не пройдем, хоть все вместе, хоть группками! Почему вы не сказали, что у нас уже есть печальный опыт прорыва?!
- Думаешь, меня стали бы слушать? – генерал вяло махнул рукой. – Штабу виднее, неужели ты не в курсе. А уж как из Брюсселя всё видно… просто как на ладони. У них ведь спутники, картинки в режиме реального времени, разрешение такое, что каждый зуб в каждой пасти видно. А штаб хлебом не корми, дай натовцам угодить. Короче, Бибик, как говорил один знакомый деятель шоу-бизнеса: «хочешь успеха – отпиарь себя сам». Нам никто не поможет. Только мы сами и высшие силы.
- Еще есть надежда на Старого…
- Призрачная. В нашей ситуации лучше полагаться на более конкретные вещи.
- На какие? – Бибик нервно усмехнулся. – Конкретных вещей в нашей ситуации три, причем все со знаком минус. Попытка прорыва – смерть от зубов зверья, оборона базы – взорвемся к чертям собачьим вместе с этими самыми чертями, третий вариант – «конкретно» взять и застрелиться. Что-то мне ни на один из вариантов «полагаться» не хочется.
- Есть другие предложения?
- Пока нет. А сколько у нас времени?
- Десять часов. В полночь штаб поднимет штурмовики и… еще через полчаса здесь будет натуральный «лунный пейзаж». Хоть кино снимай.
- Да уж, - Бибик озадаченно почесал в затылке, посидел с минуту молча, глядя на разложенную на столе карту Зоны, затем вынул из кармана спутниковый телефон и поднялся. – Надо Старого вызывать, признаваться в цели миссии.
- Зачем? – Остапенко пожал плечами.
- Как зачем? Чтоб побыстрее сориентировался. Ну и вообще… простимулировать.
- Не поможет. И не свяжешься ты с ним, я несколько раз пробовал. Ноль.
- Попытка не пытка. Всё равно ничего умнее в голову не приходит. Но я не привык тупо сидеть и ждать конца. Лучше уж буду тупо звонить…