Я смотрел в окно, форточка которого была открыта, пока Гриша пытался дозвониться до племянника, и не мог понять, что так давит на уши… Да, я, конечно, отвык от звуков большого города, но тут что-то другое… Точно! Сирены, их завывание периодически разносится по городу, и это явно не нормально, слишком много, долго и часто… А еще слышны крики – периодически то в одной стороне, то в другой кто-то отчаянно кричал, будто режут его… или её…
- Олежек? Алле… а? А кто это? А где Яковлев? А? – Гриша несколько раз подул в трубку, будто это поможет, - Куда идти? Что? Да пошел ты сам!
- Что?
- Представляешь, послали…
- Нервы, слышишь? – показал я на улицу.
- Да, что-то развылись, видно, дела плохи с этой эпидемией, как бы паника не началась.
Я достал телефон и попытался дозвониться до Саши… «Аппарат абонента выключен, или находится вне зоны действия сети» - безучастно сообщил мне записанный женский голос.
- Не доступен, - побарабанил я пальцами по столу.
- Так это, тебе есть, где остановиться-то?
- Да, я у него и живу… Слушай, может просто 02 позвонить?
- На, звони, - пододвинул мне телефон Григорий, - если не пошлют.
Набрал номер, долго не отвечали, но, в конце концов, сняли трубку…
- Дежурный-по-ленинскому-району-лейтенант-бпрпб-прпбпр… - ответили мне нечленораздельной скороговоркой.
- Здравствуйте, тут в квартире соседней проблемы…
- Везде проблемы, конкретней.
- Возможно, там пожилой женщине плохо, звоню - не открывает, но в квартире возня слышится.
- Вы кто?
- Что?
- Вы кто этой женщине?
- Это теща моего друга. Он просил проверить, все ли нормально, он не может до жены дозвониться, она детей из сада должна была забрать.
- А почему вы, а не этот ваш друг, звоните?
- Он хирург, в областной... не может вырваться.
- Хм… понятно. Адрес?
Сообщил адрес дежурному, который сухо бросил «ждите» и положил трубку.
- Ну что, точно водки не будешь?
- Я же говорю, я за рулем.
- Думаешь, - кивнул Григорий на окно, - там есть кому-то дело до пьяных водителей?
- Мне есть, - строго сказал я, - никогда не позволял себе этого.
- Ну, - Григорий пожал плечами, и, отведя глаза в сторону, сказал, - все когда-то случается в первый раз.
- Чаем угостишь?
- Да легко, - Григорий встал, пощелкал пьезо-зажигалкой у конфорки, и, проверив наличие воды в чайнике, поставил его на огонь.
Чайник грели два раза, мне было уже неудобно оккупировать кухню Григория, хотя ему, похоже, нравилась компания, он расспрашивал меня про Дальний Восток, называл какие-то фамилии, некоторые из них даже звучали знакомо, но общих каких-то моментов соприкосновения мы так и не нашли. За окном стемнело, сирены не умолкали, мне даже показалось, что я слышал выстрелы… А когда раздался звонок в дверь, я чуть в штаны не наложил…
- Это что? – спросил я, вытирая выступивший на лбу пот, то ли от не знаю какой по счету кружки чая, то ли от страха.
- Не знаешь?
- Что, реально корабельный?
- Ага, дорог как память.
- Соседей «кондрат» не хватает?
- Бывает, - ответил, улыбаясь, Григорий, шаркая тапками по коридору.
Спустя пару секунд он громко сказал из прихожей:
- Влад! Милиция.
Обувшись и одевшись, я вышел на площадку. Если бы не форма, бронежилет и автомат, я бы подумал, что передо мной школьник-переросток, рядом с ним стоял, нет… Рядом с ним пытался устоять на ногах мужик лет сорока, который «кыш» сказать не может, с инструментальным ящиком в руке.
- Вы вызывали? – спросил меня сержант, замученный какой-то, осунувшийся.
- Да, вот квартира.
- Вы уверенны, что там кто-то есть?
- А вы послушайте, я подошел и позвонил.
Тишина, которая до этого была за дверью, сменилась шебуршанием и возней.
- Ясно, открывайте, - сказал сержант мужику, потом отошел к электрическому щитку, и, оттянув предохранитель на «ксюхе», беззвучно опустил его…
На удивление, слесарь секунд за десять справился с замком, открыл дверь и, дурацки улыбаясь, сказал:
- Опыт не про…
Из-за открытой двери на него вывалилось то, что еще несколько часов назад было Анной, я ее только по свитеру и рыжим волосам узнал. С перемазанным запекшейся кровью бледно-серым лицом, издавая какие-то непонятные звуки, «оно» как-то шустро шагнуло на площадку. Зацепившись скрюченными пальцами с ярким и явно дорогим маникюром за лямку комбинезона и притянув ничего не понимающего работягу, хватануло его зубами за затылок, а потом за шею, вырвав просто огромный кусок мяса. Я попятился назад, пытаясь понять, что же это…
Та-та… - очередь на два или три патрона разнесла голову Анне, оглушив всех.
- Ты охренел! – пошел я на сержанта…
- Спокойно! – заорал он, наведя на меня автомат, - Это уже не человек… ты что, не видел?
- Ты гонишь? Я утром с ней разговаривал!
- Успокойся, говорю, кто еще в квартире… был?
- Дети и ее мать, - ответил я, схватившись за голову и сползая по стене, - охренеть можно…
- Фу, воняет-то как, - закрыл рот и нос рукой Григорий и шагнул к себе в квартиру, - я «скорую» вызову, этому…
Слесарь стонал и раскачивался, сидя на полу, и, морщась от боли, заворачивал такие матюги, что впору записывать.
- Идемте, - сержант включил фонарь и подошел к двери квартиры, откуда по лестничной площадке распространялся невыносимый смрад, - сколько, говорите, их там?
- Должно было быть четверо, - я встал позади сержанта и добавил, - что тут у вас происходит, мля?
- В смысле, у нас?
- В смысле, в городе… Зомби-Апокалипсис какой-то.
- Во, а я все слова подбирал, как их называть-то… Зомби, точно! А они все психи, психи… - сказал сержант, и, приложив фонарь к цевью, шагнул в квартиру.