Оглавление
Глава 1 Плохое утро
Пиу–пиу–пиу…. Тихо загудел на столике мобильный телефон. Макс вылез из-под одеяла и осторожно, стараясь не тревожить спящую супругу, проследовал на кухню и плотно прикрыл за собой двери.
- Максим, здорово – денег хочешь?- загремел в трубке голос его друга и напарника Сергея.
- Гы…. Привет, Серега. А давай, я Ленку разбужу, и ты у нее спросишь? А то еще неделя отдыха и она меня выгонит на работу устраиваться.
- Ты что, сдурел, братан? Куда устраиваться, жизнь только начинается!
В голосе говорившего слышались нотки торжества, и Максим уже не сомневался, что тот нашел реального клиента.
- Давай, Сережа, не томи. Чего надыбал, что за тема? А то у меня уже нет денег на бензин, а Ленка грозится, что покупать сигареты перестанет.
- Значит так. Кафе «Оазис» в центре знаешь? Рядом с магазином «Спорттовары».
- Конечно, знаю. Только оно вроде – закрыто уже с месяц.
- Ну да – закрыто. Его один армян выкупил - Гариком зовут. Магазин в нем мутить собрался, и наша задача – облагородить подсобку стеллажами. Ну и перила еще надо, да козырек над дверью.
Максим нервно сунул в зубы сигарету, чиркнул зажигалкой и пододвинул пепельницу. Денег в семье не то что вообще нету, но звонок Сереги пришелся очень кстати.
- Так. Насколько серьезен Гарик и какова цена вопроса?
- Гарик вполне серьезен – аванс без возражений выдал. Так что – могу на жизнь подбросить. И расценки тебя должны порадовать – я договорился по стоимости материала. Одного уголка метров триста уйдет – вот и считай.
- Добре, Серый, добре! Когда приступаем?
Максим возбужденно заерзал по табуретке и краем глаза заметил вошедшую бесшумно Лену. Она стояла у входа в одной ночнушке и внимательно вслушивалась в разговор. Макс встретился с женой взглядом, торжествующе улыбнулся и врубил громкую связь на телефоне. На всю кухню загремел бодрый голос Сергея:
- А начинаем, братан, прямо сейчас – можешь собираться и выезжать. Но в деле имеется нюанс.
- Какой еще нюанс? – медведем рявкнул Макс. Предстоящая работа настолько оказалась кстати, и так его воодушевила, что разум категорически отказывался воспринимать возможный негатив.
- Да там электрики прежним хозяевам свет за неуплату отключили, а Гарик с электросетями пока не порешал. Слишком большая сумма набежала и, скорей всего, судиться будут. Так что, готовь, брателло, генератор. Как там твоя «Ямаха», еще бодрая?
- Ямаха бодрая, вот только за чей счет банкет? Ты представляешь, сколько она горючки слопает?
- Не переживай, дружище, бензин армянский, оговорено. Канистра двадцать литров на день, хватит?
- Да вполне - еще на себя вымутим. – приободрился Макс, и Серега поставил громким смехом точку в разговоре. В дверном проеме улыбалась и грозила мужу кулачком Ленка.
С симпатичной разведенкой Леной, Макса познакомил Сергей – она ему приходилась дальней родней. Высокий улыбчивый парень понравился, и пресловутый «букетный» период продлился недолго – уже через неделю Максим переехал к ней с вещами и ружейным сейфом. Ленка в своем активе имела чудную трехлетнюю дочурку, квартиру в привокзальном районе Архангельска и острое желание создать новую семью после недавнего развода.
Максим, в свою очередь, обладал УАЗиком - буханкой, гаражем, забитым инструментом, и комплектом охотничьих ружей, украшением которого являлась нарезная «Сайга» калибром семь шестьдесят два миллиметра. Они с Серегой обожали охоту и проводили в окрестных лесах все свободное время, причем добыча дичи стояла далеко не на первом месте. Главное – шум ветра в соснах, дым таежных костров и на их фоне - крутые парни с нарезными пушками. А зверушки и птички? Да пусть себе бегают, только под прямой выстрел не лезут. Может, по сравнению с другими охотниками, они не такие добычливые, но зато самые меткие в стрельбе по мишеням.
Вот с такой ребята жили философией, но жизнь отравлял ударивший по стране кризис. Выезда на природу - с пострелушками - стоили определенных денег, жены с детьми желали кушать и одеваться, а с заказами, в последнее время – обстояло плохо. Еще недавно их летучую двойку сварщиков клиент рвал на части, и Серега выстраивал желающих в очередь. Но, то было раньше. Благословенные времена ушли в прошлое вместе с изменившимся курсом доллара и урезанным финансированием городских организаций.
Последний год Серега бился с конкурентами за каждого заказчика, а Макс тихо ушел в депрессию, без конца перебирая и смазывая любимую «Сайгу». Он уже, от отчаяния, начал просматривать сайты предприятий, в поисках вакансий сварщика, но, неожиданно - возник Гарик. Веселый жизнерадостный армянин, плевавший на все кризисы и Архангельскую осень, разогнавшую мокрым снегом и дождями их последних клиентов.
К объекту подъехали почти синхронно – Макс на упакованной инструментом «буханке» и Серега, на видавшем виды Логане. У входа их ожидал подпрыгивающий от нетерпения Гарик.
- Прывет рибята, гиниратар взяли?
- С собой генератор, меня Максим зовут - представился Макс, пожимая волосатую с тыльной стороны ладонь.
- А что там у тебя за свет внутри? – перебил Серега, показывая на смутные отблески в чернеющей темноте торгового зала.
- Там таджик стенка в зале штукатурит. Я ему кирасинка лампа купил. Рибят, надо срочно стилаж варить – у меня товар в гараже мокнет. Совсем крыш дырявый. Таджик берите – памагать будет, он у меня на зарплат живет. Только болгарка в руки не давайте, а то таджик савсем тупой. Отрежет ногу.
Серега с Максом, почти не слушая бормотавшего Гарика, осматривали фронт работ и прикидывали с чего лучше начать. Идею с таджиком в помощники отмели разу - делится заработком не хотелось. Закончив осмотр, они сгрузили с «буханки» инструмент в подсобку, запустили генератор, и вывели от него две лампочки. Одну в зал, другую в подсобное помещение, которое оказалось весьма просторным.
- Гарик, давай деньги – поедем за материалом. Отчет с нас - с квитанцией и чеком. – Обратился Серега к хозяину будущего магазина, и нервно взглянул на часы. Попасть на металлобазу в обеденный перерыв не улыбалось.
- Дэньги дам, но ви еще жилезный дверь в подсобка сделайте.
- Не понял! Там же есть двери и железные.
- Там дверь плахой, слабый. Ви мне хароший двэрь варить – мощный.
- Так тебе дверь, в первую очередь, или стеллажи?
- Стилаж не будет – куда товар ложить? Товар на стилаж положу – ночью двэрь пинком сломают и товар вывезут. И двэрь нада и стилаж нада. Все нада и бистро.
Ну куда в таких раскладах без таджика? Коренастого востроглазого Сухроба выкупили у Гарика по цене восемьсот рублей за день с кормежкой, и Максим забрал его с собой на металлобазу, грузить и резать по размеру материал. Сергей остался высаживать старые двери с подсобки на улицу и готовить плацдарм для новых. Работа закипела….
Разумеется, никакую дверь они поставить не успели. Вечером подсобка, в сторону улицы, зияла пустым проемом, а внутри помещения лежала гора нарезанного уголка для стеллажей, сваренная дверная рама и куча инструмента, который не хотелось увозить домой до окончания работы. Макс с Серегой, не сговариваясь, посмотрели на Сухроба и тот, блеснув зубами, попросил их привезти пару одеял. Одеял не привезли - привезли спальник. Хороший теплый спальник на синтепоне, слегка пожженный таежными кострами. А так же примус, котелок, электрический чайник и кучу домашней снеди, воспринятой таджиком с благодарностью. За сохранность инструмента и материала теперь можно было не боятся, и друзья разбежались по домам.
Так как Максим с Леной деньги за несделанную работу уже мысленно получили и расписали по статьям расхода, Макс завел свою буханку в семь утра. Серега оказался не готов в такую рань поддержать трудовой энтузиазм напарника и пообещал подъехать не раньше девяти. Но - ничего - на объекте имеется Сухроб. То, что парень совсем не такой тупой, каким его представил Гарик, он убедился еще вчера. Но вот погода настроение не поднимала….
Со стороны Северной Двины по городским улицам – тянулись языки тумана, и чем ближе Максим подъезжал к объекту, тем туман становился гуще. Он видел две аварии и, в конце концов, нервы не выдержали. Пришлось съехать с широкой улицы и прорываться напрямик - дворами. Эту часть города Макс знал хорошо и не сомневался, что до места доберется. Но минут через десять, уже на подъезде к кафе, во всем квартале погасло уличное освещение, и он в душе порадовался, что у них с Серегой есть генератор. Одновременно с наступившей темнотой в ноздри ударил запах горелых проводов. Максим, чертыхаясь, ударил по тормозам, остановился, и полез осматривать машину.
С виду – все в его буханке работало штатно. Он открыл капот, внимательно осмотрел проводку, проверил работу фар и габаритов. Странно. Запах никуда не уходил и стал еще противней – его начало поташнивать. Дальше ехать побоялся – свет фар упирался в плотную белесую стену уже через несколько метров. Отчаянно чертыхаясь, и понимая, что нарывается на конфликт с жильцами, он сдал задом и припарковался на газоне, умудрившись опрокинуть мусорный контейнер. Как хорошо, что весь инструмент оставлен в магазине, а не в кузове его машины! Максим забрал объемистый пакет с продуктами, запер кабину и двинул в сторону «Оазиса», стараясь перебить кисло - сладкую вонь сигаретным дымом.
А город, тем временем, просыпался, но как-то нервно и необычно. Вокруг темно, сыро, от проклятого тумана ничего не видно, и этот запах…. Неподалеку истошно орал кот, ругались какие–то люди, и со всех сторон отчаянно сигналили автомобили. Максим, сам не зная зачем, достал из пакета с едой острую как бритва выкидуху, и переложил ее в карман рабочих камуфлированных штанов. На всякий случай – пусть будет рядом. Мелькнула мысль про Серегу, что тому через туман не прорваться, и рука потянулась к мобильнику.
Но что такое? Связи тоже нет, что Макса удивило сильнее, чем отсутствие уличного освещения и потухшие окна окрестных домов. Он вообще не помнил, когда сотовая связь в последний раз отказывала, и удивленно таращился на пустую шкалу в верхнем уголке дисплея. Ну, это вообще ни в какие ворота! Надо поскорее добраться до объекта и взбодрить организм ударной дозой кофе. Вскипяченным в электрическом чайнике.
Хррясь! Неведомая сила ударила парня сзади в левое плечо, и он полетел на асфальт, обдирая колени и отбивая подушечки ладоней.
- Эй, мудило! – запоздало крикнул Макс в спину исчезающей в тумане широченной спине незнакомого мужика. Спина на секунду замерла, но быстро прибавила ходу и исчезла в рваных, молочных хлопьях. «Вот скотина! Сшиб с ног сзади и даже не остановился. Мог хотя бы руку подать, животное!» - запоздало колотились в голове заполошные мысли, а руки на ощупь собирали в пакет распавшиеся продукты. Он встал, отряхнулся, и быстро пошел вперед, стараясь не споткнуться и не упасть еще раз, но прошел совсем недалеко – впереди бушевала драка.
Тот самый, сбивший его с дорожки мужик, которого он узнал по крупным габаритам и синей куртке, размашисто отбивался от двух крепких ребят и отбивался весьма успешно. Настолько успешно, что со стороны было непонятно – кто кого бьет. Рядом с дракой, прямо на асфальте, сидела девчонка с разорванными на коленях колготками и тихо завывала, обхватив руками голову. Максиму все стало понятно. Этот, двухметровый гоблин, вслед за ним, снес с дороги девушку, за которую вступились сопровождающие ее ребята. В голову Макса ударила кровь и он ощутил такой прилив ярости, что отбросил в сторону пакет и ринулся в гущу событий.
В юности драться приходилось часто – улица, на которой он вырос, носила имя Розы Люксембург и именовалась в молодежных кругах «Розочкой». Они враждовали с «Комсой», «Сульфатом», и даже далеко распложенным «Привозом», на котором он имел честь проживать в данный момент с Ленкой. И вбитые с детства кулаками соперников инстинкты бойца всколыхнулись в глубине его сознания мутной волной, отключили разум и бросили в атаку послушное тело.
- Вали его парни! – боевой клич гладиаторов подворотен утонул в тумане, и ботинок сварщика врезался ребристым кантом в монументальное колено гоблина с его внешней стороны. Тот, рубанув пудовым кулачищем воздух, завалился на бок, и Максим вторым пинком догнал уходящую в сторону голову. Растерявшиеся от вмешательства третьей силы пацаны воспряли духом и принялись шустро запинывать поверженного, превращая его лицо в кровавое месиво. Сидевшая на асфальте девчонка дико закричала, и Максиму показалось, что ему на голову вылили ведро ледяной воды.
- Все, мужики, уймитесь - хватит!
Одного он оттащил за шкирку в сторону, и повис на втором, обхватив его сзади руками. Ребята избиение прекратили и замерли на месте, дико вращая глазами. Девчонка кричать прекратила и со слезами в голосе запричитала. – Ребята, да что с вами такое случилось со всеми? С ума сошли? Что за утро сегодня ыыыы……
Максу стало так стыдно, что он, впервые за много лет, покраснел. А ведь девчонка права – подобной ярости он за собой не помнил. Мелькнула запоздалая мысль, что не упади мужик сразу на землю – он бы ударил ножом - не раздумывая. Ну что за день такой сегодня? По утрам людям не до скандалов – все озабочены и спешат на работу, а вот именно сегодня - как с цепи сорвались. И на дороге сплошные аварии…
Максим подошел к шевелящемуся на земле дядьке - заглянул в окровавленное лицо - и отшатнулся. Его обжёг свирепый, полный безумной ярости взгляд. Ну, такой дел натворит точно….
С ребятами прощание получилось скомканным – все друг от друга прятали глаза и отворачивались. Пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Мужик остался сидеть на месте, потирая колено и шепча под нос ругательства.
Очень плохое утро! К головной боли добавился крупный озноб – он, кажется, заболевает.
Глава 2 Сварочные навыки
Дальнейший путь Максим прошел без приключений, но не психи на его пути закончились, а скорее – он начал проявлять осмотрительность и осторожность. Сумасшедшее утро научило. Он больше не ломился напролом, а крался - часто останавливаясь и вслушиваясь в обстановку. И убедился, что не зря. Люди ругались и ссорились, водители припаркованных авто поголовно превратились в неадекватов и газовали с места, сшибая мусорные баки и бетонные скамейки. Коты орали, собаки лаяли и выли где то в глубине ядовитого тумана.
У него даже появилось объяснение массовому помешательству – это выброс одного из окрестных заводов. И сотовую связь отключили именно по той причине – власти стараются не допустить паники у населения. Пройдет время, и появятся медики со спасателями, а пока надо просто потерпеть. Гипотезу с выбросом подтверждал необычный вид тумана, по которому пробегали искры, похожие на разряды статического электричества. Жаль, что нельзя заглянуть в интернет – очень интересно, что сейчас пишут в городских группах «В контакте».
Таджик сидел, обернув плечи спальником, на корточках, и Максиму показалось, что он молится. Но Сухроб не молился – его руки обхватывали полулитровую банку с крепко заваренным чаем, из которой он делал частые мелкие глотки. С виду на объекте все было в порядке – инструмент на месте, куча нарезанного уголка выглядела целой. Но работать в подобной обстановке невозможно, и Максим, в очередной раз посмотрев на дисплей мобильника, обратился к раскачивающемуся, как китайский болванчик - таджику:
- Ну что, Сухроб, как ночь прошла? Давай, зажигай примус – кормить тебя будем.
- Плохой ночь, Максим. Савсем плохой. В подсопка двери нету, и я не спал - инструмент караулил.
- Так ты что, вообще уснуть не мог? Ну, в подсобке – да, без дверей холодно. Но инструмент в торговый зал перетащить можно, а он закрывается.
- Какой спать, Максим, какой спать? Сначала боялся, что вор или хулиган пьяный залезет, потом туман пошел. А под утро в машина сигналка орет, собака лает и рядом три раз с травмат стреляли. Свет погас на улица, мобила не работает. Какой спать, Максим?
Максим, как и подавляющее большинство сверстников, был немножко националистом. Последние иллюзии о дружбе народов из него выбила служба в армии, причем выбила в самом прямом смысле слова. В части ПВО, где он служил, столкновения между диаспорами редкостью не являлись, он лично участвовал в нескольких драках и ушел на дембель с устойчивым чувством неприязни к представителям южных республик. Но жизнь, она штука такая – сложная…. Гарик, например – адекватный, а Сухроб – вообще хороший и простой парень. Макс не исключал, что при определенных обстоятельствах их лояльность может испариться, но воротить нос от человека, который в данный момент помогает…. Короче – таджик свой, и точка!
- Сухроб! Разжигай примус – поедим с тобой нормально. Одним чаем сыт не будешь. Только прикрой со стороны улицы. Черт его знает, кого на огонек занести может.
- Да, Максим, покушаем. У меня китайский лапша есть – много. И бульонный кубик.
- Гыыыы…. Да выкинь нафиг свои бич-пакеты. Вот котлеты с пирожками, сало. Сухроб, кстати, ты свинину жрешь? А то у меня сало есть.
- Свинину не жру, а сало давай, порежу. Я не видел, с чего сало сделан - значит жру.
Впервые за сегодняшнее утро Максим увидел нормальную человеческую улыбку и на душе немножко полегчало.
Не смотря на то, что котлеты с пюре и пирожки с рыбой выглядели аппетитно – кусок в горло лез плохо. Обоих доставала тошнота и сладковатый запах, который, впрочем, стал немного меньше. Туман почти рассеялся, и в окно проглянул памятник Петру Первому, установленный посреди небольшой круглой площади. Бодро рассказывающей о своей родине Сухроб, начал клевать носом, засыпать, и Макс отправил его в спальник, где тот моментально отрубился.
Он закурил сигарету, вышел на улицу и огляделся. Да, туман рассеялся, горелый запах почти не доставал и Максим пришел к выводу, что аварию ликвидировали. Он зажег зажигалку и посмотрел, внимательно – на пламя. Огонек горел ровно и не отклонялся ни на миллиметр. Значит, воняющий кислым дымом туман унес не ветер, и можно надеяться, что жизнь скоро наладится. Но улица? Утренний дурдом не только не закрылся, но и получил много новых пациентов. Перед глазами сновали толпы, и поведение людей Максу очень не понравилось. Среди них наблюдалось множество «торопливых» и похожих на утреннего мужика неадекватов, которые шли строго по прямой в различных направлениях. Шли не выбирая дороги, и раскидывая по сторонам других людей.
И удивительно, что наглецов не ставили на место. Никто даже не пытался возмутиться – народ их просто игнорировал. И вообще, никто между собой не разговаривал и не общался – складывалось впечатление, что каждого интересовали исключительно свои проблемы, которые он мучительно обдумывал.
Неподалеку гулко бахнули три выстрела. «Помпарь – двенадцатый калибр» - машинально зафиксировал Максим, и инстинктивно сделал шаг назад. Вслед за дробовиком приглушенно защелкал пистолет – кажется «Макаров». Он решительно зашел внутрь помещения и захлопнул за собой входные алюминиевые двери со стеклянными окошками. Рядом с дверями располагалось защищенное от вандалов кованой решеткой, панорамное окно, через которое открывался отличный обзор улицы. «Таджика может разбудить?» - мелькнула мысль, и тут произошло такое, что волосы на голове поднялись дыбом, а тело сковал парализующий страх.
Под рев форсированного, со снятым глушителем двигателя, по улице летел, сделанный на базе внедорожника, автомобильный монстр, от которого люди отскакивали, словно кегли. Он не пытался объехать прохожих или предупредить сигналом – он просто летел, всех сшибая на своем пути. Рев мотора почти заглушал рвущийся из динамиков один из шлягеров группы «Ленинград», а наваренный вместо бампера швеллер перерубал ноги мужчин, женщин и детей. Которые, по непонятной причине, даже не пытались отскочить в сторону или увернуться. Машина остановилась посреди площади, рядом с памятником Петру Первому, и сразу захлопали выстрелы из дробовиков по несчастным, явно одурманенным неизвестной гадостью, людям. Расстояние до Максима не превышало тридцати метров и он резко присел, не в силах оторвать глаза от кровавой бойни.
Внедорожник представлял из себя своеобразный пикап – неизвестный умелец отрезал задние сиденья, а место водителя и мотор прикрыл железными листами. Лобовое стекло отсутствовало вообще, а вместо него стальными шторками ощетинились жалюзи. Сразу за кабиной имелся кузов, длиной не менее трех метров, также со стальными бортиками, и сваренной из толстого прута клеткой. Вот как раз в этой клетке и сидело несколько мужиков, паливших во все стороны из разномастного гладкоствольного оружия. По бедным, беспомощным людям.
Не успел Макс осмыслить увиденное, как кровавый цирк получил продолжение. Рядом с фантастическим пикапом остановились еще две машины, с кабинами, укрепленными по тем же принципам. Но машины грузовые, и предназначенные явно для иных целей.
Автоцистерна на базе ЗИЛа имела в верхней части пулеметную башенку, в которой хорошо был виден защищенный решеткой стрелок. Башенка поворачивалась, но пулемет стрелять не спешил. Зато в задней части цистерны открылась смонтированная дверца, и из нее выскочило человек десять разномастно одетых бойцов, вооруженных несерьезными с виду кирочками. Бойцы шустро, без лишних эмоций, принялись всаживать кирочки в головы людям, а люди почему-то не спешили убегать и прятаться, а наоборот лезли на бойцов с вытянутыми руками. Бойню контролировал стрелок с пулеметом, вращая грозно по сторонам длинным стволом своего «Утеса», но огонь, пока, не открывал. Максим не выдержал – и его вырвало.
Он сидел на полу, обхватив голову руками, и тихо плакал – то, что его сейчас убьют - сомнений ни малейших. Всадят в голову несерьезную кирочку или снесут полчерепа с дробовика. Но совсем рядом раздался мощный тупой удар, звонко посыпались стекла, и он снова приподнял голову над подоконником. Рядом с их кафе, переделанный под броневик джип, своим бампером – швеллером, вышиб парадные двери магазина Спорттовары. Джип отъехал в сторону, и его пассажиры с дробовиками устремились в магазин, а место броневичка занял грузовой Камаз, с обшитой бронелистами кабиной и защищенным клеткой кузовом. В глубине магазина громко взревела болгарка.
«Болгарка, как? Неужели свет дали?» - мелькнула мысль, но Максим вспомнил про отрезные машины спасателей и понял, что инструмент налетчиков работает на автономном питании. «Это они сейфы с оружием режут» - осенила догадка. Спорттовары имели шикарный охотничий отдел, в котором он и приобрел свою любимую «Сайгу». Догадка вскоре подтвердилась – из магазина выходили мужики и забрасывали в кузов КАМАЗа связки ружей и карабинов. Он услышал неясный шорох сбоку, замирая от страха, скосил глаза вниз, и заметил лежащего на полу Сухроба. Таджик давно проснулся и наблюдал за происходящим через узкое вертикальное окно входных дверей.
Несмотря на стрессовую ситуацию, Максим отметил четкие и слаженные действия бандитов. Пока одна команда выносила магазин - другая хладнокровно убивала рехнувшися людей, число которых никак не убывало.
Вместо того, чтоб забиться по углам и не отсвечивать - они лезли вперед, ложась десятками под ударами кирок и редкими прицельными очередями «Утеса». Налетчиков интересовало не только оружие. В решетчатый кузов грузовика летели стопки камуфлированной одежды, связки обуви, рюкзаки, палатки и капроновые тенты. Загрузили даже велотренажер и беговую дорожку. Закончилось все так же быстро, как и началось – похоже, что их в этом районе ничего, кроме магазина Спорттовары, не интересовало. Водитель джипа громко посигналил, и все шустро запрыгнули по своим местам. Уходили машины в прежнем порядке. Впереди джип, за ним цистерна с пулеметом, и замыкал движение КАМАЗ. Под колесами трещало и чавкало месиво раздавленных людей. Максима вывернуло второй раз за день.
Он сполз на пол и почувствовал, что сейчас потеряет сознание. Голова кружилась и болела, тошнота никак не проходила, и он серьезно испугался, что подхватил дозу радиации. После увиденного, захотелось выдуть из горла бутылку водки, и - неожиданно – в его губы ткнулось горлышко бутылки.
- Пей, брат! Пей - полегче станет.
Лицо Сухроба раскачивалось и плыло, но он взял бутылку и сделал несколько глотков. Минералка. Максим выпил половину, остальное вылил на пылающую огнем голову и его немного отпустило. Сидящий напротив таджик материализовался четко.
- Легче, брат? Пойдем, нельзя сидеть – погибнем.
Увлекаемый Сухробом, Максим с трудом встал и с неохотой потащился следом, в сторону подсобки. Там посмотрел в открытый, выходящий на площадь дверной проем, и пол качнулся под его ногами. Прямо посреди проезжей части улицы ели человека. Женщина или девушка лежала на асфальте, а толпа рвала ее на части. В его голове красивым веером взорвался фонтан брызг, но это был не обморок. Это Сухроб залепил ему звонкую пощечину и, не теряя времени, влепил еще одну. Потом еще пощечина, еще…Примерно с пятой реакция на удар сработала, Максим схватил таджика за отвороты куртки и с силой влепил в стену, занеся кулак для ответного удара. Но обмяк, увидев знакомую белозубую улыбку.
Генератор весил более восьмидесяти килограммов, но Сухроб затащил его в туалет один. Вообще-то, Ямаха хорошая машинка, тихая, но в туалете его совсем не будет слышно и лучше перестраховаться. И сварочный инвертор работает ярко, но бесшумно. Максим понял замысел Сухроба, когда подошел вплотную и внимательно осмотрел проем, откуда Серега вчера высадил старые двери. Проем имел два вмурованных в стены вертикальных швеллера, к которым и дверь была приварена. Им повезло невероятно, и сей факт только сейчас дошел до измученной свежими впечатлениями головы Максима.
Макс накрутил мощность тока на инверторе, Сухроб подобрал нужной длины уголки из нарезанной вчера кучи – и работа закипела. Варили крест - накрест, один на другой, и как попало. К тому моменту, как их обнаружили первые психи, проем надежно закрывала хаотичная решетка из приваренных к швеллерам и схваченных между собой уголков. А психи рвались, давили на решетку и пробовали дергать. Сухроб кинулся к куче с инструментом, выдернул перфоратор в пластмассовом ящике и большую гроздь анкеров.
От выхода на улицу, в помещение самой подсобки, вёл коридорчик, длиной метра четыре и шириной метра в полтора. Максим, после короткого раздумья, решил, что им повезло еще раз. Смышленый Сухроб сверлил в стенах отверстия, и Макс сразу сажал туда анкер. Снова сварка, снова уголки - и вскоре коридор стал напоминать сплошной четырехметровый еж, ограниченный по бокам стенами. Уголки пересекали его хаотично и во всех направлениях. Наискосок от стенки к стенке, и от анкера к анкеру. Вот теперь можно перевести дух, но неугомонный Сухроб снова тормошит за рукав и показывает в сторону торгового зала.
О, Боже, ну и зверинец! Входную дверь и кованную решетку окна облепили психи, собравшимися здесь, похоже, со всей улицы. Оскаленные морды, царапающие двери пальцы - и кровь. Кровь везде – на одежде, всклоченных волосах, вокруг ртов и на обуви. Впрочем, одеждой рехнувшиеся горожане особо не заморачивались. Воображение поражала голая по пояс толстая старуха с сиськами висящими почти до пояса. Она бездумно трясла решетку и издавала звуки, неразличимые за закрытыми дверями. Сиськи колотились друг о друга в унисон движениям.
Быстро сообразив, что оборонять торговый зал им не по зубам, ребята перетащили все полезное в подсобку, откуда их будет не так просто выкурить. Их теперь от торгового зала отделяют сразу две двери. Одна – так себе, мало того, что китайский ширпотреб, так еще и с дурацким стеклянным окошком, в которое худенький псих - при большом желании – пролезет. Зато другая! Мощная решетка, сваренная из арматуры толщиной в шестнадцать миллиметров. Песня, а не дверь! А налепить дополнительных анкеров в стены и приварить к ним всю конструкцию – дело десяти минут, что ребята сразу сделали. Закончив сварку, Макс сел на кучу уголка, вытер пот со лба, и с улыбкой посмотрел в лицо Сухроба. Голова больше не кружилась, ноги не дрожали, и он готов был драться хоть сейчас. И жажду к жизни ему вернул именно таджик.
Глава 3 Схватка с Кинг-Конгом
Он закурил, немного успокоился, и воспаленный мозг обожгла мысль - «Ленка! Как они там с дочкой? Отбиваются подручными средствами от психов, запершись в квартире, или того хуже - бродят по улицам с оскаленными мордами?» От таких предположений его замолотила нервная дрожь. Так… Спокойно… Дышать глубже – отсюда ничем им не поможешь. Сначала надо вырваться. И Ленка… Сможет оказать достойное сопротивление?
То, что она за ребенка порвет любого голыми руками – Максим не сомневался. И почему голыми руками? В квартире полный сейф оружия, а код от замка – дата их первой встречи. Стреляет получше многих мужиков – сам лично обучал. Не, если психи полезут в квартиру – их там ждет жесткий отпор. Тем более что дверь надежная – варил сам, лично. Первая мужская работа, которую он сделал сразу, как переселился.
Но вдруг они тоже рехнулись? Так! А вот об этом лучше вообще пока не думать. Да и маловероятно, что ядовитый туман накрыл весь город. Жил он в районе вокзала железнодорожного, а сейчас находился рядом с вокзалом речным. Расстояние приличное, и немного успокаивало то, что когда выезжал с дома – никаких туманов не заметил. Весь треш начинался на подъездах к Двине. Так что, скорее всего, пострадал только отдельный конкретный район, который уже дербанят мародеры. А вот почему власти спят и не реагируют? - Неясно.
- Сухроб, что делать дальше будем? – спросил он у таджика, который с озабоченным видом разжигал примус и наливал в котелок воду из пятилитровой бутылки.
- Как что? Сейчас чай вскипятим, лапша заварим.
- Да какая лапша? Смотри, что вокруг происходит!
Железобетонное спокойствие товарища по несчастью восхищало и одновременно бесило. Хорошо ему рассуждать – вся семья и родные в далеком Таджикистане. Ему, по большому счету, всего–то надо из капкана вырваться и добежать до поезда. А вот нам, местным – отступать некуда….
- Максим, ты не переживай! – Сухроб, словно прочитав его мысли, подошел и по-дружески ткнул кулаком в плечо. – Это террористы! Они вода отравили, водка паленый привезли – кто выпил, с ума сошел! Армия придет, менты придет, ФСБ, Альфа. Терпеть надо – тут ждать. Тебя-меня Аллах любит – все заболели, а мы здоровый остался!
- А ты точно уверен, что мы здоровые? У меня голова разламывается и тошнота не проходит. Раза три уже рвало. Или четыре? – Сколько раз его вывернуло за сегодняшний день, он, как ни старался, а вспомнить так и не смог. В ответ раздалась длинная витиеватая тирада на таджикском и Сухроб с размаха пнул ногой обломок кирпича.
- И мой голова болит! И рвал два раза – ты не видел! Держаться надо, понимаешь – держаться! Власть есть – террорист убьет, всех в больница – вылечат. Мне сразу гражданство даст. Всех кто держался – наградить будут и гражданство давать.
Вот черт! Умеет же поднять настроение.
- Сухроб, ну вот скажи – зачем тебе гражданство? В Таджикистане тепло – дыни, персики. А у нас тут холодно и толпы психов ходят.
- У вас работа, панимаишь – рабооота! Деньги платят – семья кормить можна. В Таджикистан работа тоже много, но нет денег. Савсем мало.
Как ни странно, но китайская лапша с «бич-пакетов» прижилась не плохо, а жуткий пластмассовый привкус Сухроб умудрился прибить жгучим кетчупом «Чили». Пожар во рту Макс погасил чашкой чая, сразу налил еще одну и, держа ее в руке, подошел к запертым дверям в торговый зал. Заглянув в окошко на дверях, он никаких изменений не заметил. Психи по-прежнему топтались у входа, и решительных попыток ворваться не предпринимали. На его плечо легла рука таджика.
- Максим? Постой тут на шухер, мне в туалет торговый зал надо.
- Да ты с ума сошел! Вон, в углу ведро пустое – туда хезай, потом вывалим. Все равно воды нету во всем здании. Недавно вместе кран пожарный в подсобке открывали и смотрели.
- Неее, я не хезать. В туалет есть вода, в сливной бачок есть. Он большой, и всегда полный. И вода в нем чистый. Китайский лапша есть, бульонный кубик есть, а что пить будем? Вода совсем мало остался.
В подтверждении серьезности намерений Сухроб потряс перед носом Максима новеньким оцинкованным ведром, куда ему только что предлагали оправиться. Еще он держал в руках пустую пятилитровую бутыль и эмалированную кружку.
План Максу понравился, но сначала следовало вооружиться. Помня, как лихо мародеры работали своими кирочками, ребята запустили генератор и Максим быстро сварил две подобные. В качестве ручек отлично подошли обрезки водопроводных труб, а острые клювики Сухроб вырезал болгаркой из уголка. Клювики приваривали не на самый конец трубы, а отступив сантиметров десять. Выступающие концы обрезали наискосок, заточили, и кирка получила возможность не только рубить, но и колоть подобно пике.
Руки Сухроб занял ведром с бутылкой, а только что изготовленное оружие брать с собой отказался наотрез. Максим, поспорив, согласился - и вооружил смелого таджика своей выкидухой. Договорились, что если «пойдет замес», то он катнет тому кирку по полу, или просто бросит. Расстояние до туалета совершить подобный бросок позволяло.
Наконец, оба решили, что подготовились достаточно. Макс, стараясь не шуметь, приоткрыл дверь в торговый зал. Сухроб, не теряя времени, встал на карачки - и побежал, по-собачьи, к туалету. Но с самого начала всё пошло неправильно. Пока они делали свои дурацкие кирки, на шум болгарки и отблески сварочной дуги к кафе сползлось все сумасшедшее сообщество. И почему они так хотят сожрать именно их? Жрали бы друг друга! Чем, например, плоха вон та старуха с сиськами?
Но психи собрались именно возле их кафе, и бросок Сухроба к туалету не остался не замеченным. И как только голодная биомасса увидела в окно кафе движение - тупо навалилась на не крепкие входные двери из стекла и алюминия.
Вся конструкция выгнулась и затрещала. Одна из створок двери напор не выдержала, и зал наполнился низким горловым урчанием. Примерно таким, какое издает голодный кот над только что добытой мышью. Сухроб, как только понял, что именно случилось – дико закричал от страха, чем показал, что сделан вовсе не из камня и металла. Макс хаотично заметался в дверях подсобки, не зная, как поступить, и психи повалили всей толпою на таджика.
Как ему могло прийти в голову схватить углекислотный огнетушитель – Максим и сам не понял! Сколько раз ходили мимо, запинались и откидывали в сторону, но не возникало даже мысли использовать вполне мирный предмет в качестве оружия. А сейчас он, не раздумывая, заскочил в подсобку, выхватил взглядом в куче барахла ярко-красный бок и, выдернув кольцо, нажал рычаг. Огнетушитель не сработал! На его с Сухробом счастье. Макс изо всех сил ударил латунной головой об стену, раздалось громкое шипение, и снаряд полетел в гущу психов.
Психи огнетушителя не испугались. Они просто замерли на несколько секунд, тупо уставившись на крутящийся по полу и извергающий белое облако загадочный предмет. Но несколько секунд, оказывается - много. Это очень много! За это время можно, например, подцепить киркой прижатого к полу двумя туловищами Сухроба - и резко дернуть в свою сторону. И таджик молодец – не оплошал! Цепко схватился за протянутый крюк, и мощно оттолкнулся ногами от ворочающихся тел, помогая Максу. Но вот дальше….
А дальше спасенный, почувствовав свободу, вскочил на ноги, выдернул из кармана выкидуху и принял боевую стойку, выписывая сверкающим лезвием вокруг себя восьмерку. Он явно намеревался дать бой тем, кто его хотел только что сожрать.
Макс, от подобного кретинизма обалдевший, подбежал сзади, схватил грозного воина за шкирку, развернул, и вколотил пинком под зад в дверной проем подсобки. На этом выход за водой закончился, а за происходящими событиями в зале, можно наблюдать через окошко запертых дверей.
Максим внимательно осмотрел спасенного и понял, что того выручила привычка всех бомжей и гастарбайтеров тепло и с запасом одеваться. Привычка хорошая, болеть подобной публике нельзя ни в коем случае, так что от укусов его спасли два свитера, две пары штанов и суконный строительный костюм, одетый поверх всего этого гардероба. Но, тем не менее, ему успели прокусить шею, из головы выдрали клок черных и жестких, как проволока, волос и едва не вывернули левую руку из сустава, которой он сейчас крутил в воздухе, выясняя степень повреждения.
Та-та-та-та! – прогрохотала рядом с кафе очередь из «Утеса», и оба приятеля, не сговариваясь, прилипли к дверному окну.