Андрей Посняков «Крестовый поход»

Копье сипаха скользнула по Лешкиным латам, и молодой человек тут же ударил вражину саблей, угодив в щит - красный, с черными гусиными перьями, щит необычной формы. Враг осклабился, в глазах его блеснул гнев и презрение - видать, судил по первому удару, счел Лешку бойцом-неумехой. Отбросив копье, живо выхватил саблю и тут же ударил. Алексей подставил клинок.

Удар. Скрежет. Искры. И перекошенное от злобы смуглое лицо турка. Еще удар… Толкаясь и фыркая, под всадниками гарцевали кони, и тусклое ноябрьское солнце отражалось от сверкающего панциря турка. Да, что и сказать - хороший доспех, не то, что сейчас был у Алексея - кольчужка да щит - подарок Здравко Чолича, пожалуй, он один был здесь из знакомых сербов, остальные - воевода Бранкович, Конченвич и прочие - остались дома. Ну, что сказать… Рыцарей у крестоносцев хватало.

Еще удар! И скрежет - скрежетали не только клинки, но и стиснутые зубы. Удар! Отбив! Удар! Отбив!

Вокруг ревели трубы и ржали кони, слышался звон мечей и сабель, раздавались проклятья и крики, угрожающе ухали барабаны - эту музыку битвы не слышал сейчас Алексей, полностью поглощенный своей личной схваткой.

А турок наседал, не давал ни отдохнуть, ни осмотреться!

Удар! Удар! Удар!

В лицо… Если и бить - только в лицо.

Удар… И треск… сухой, будто переломился хворост… Хворост… Это сломалась Лешкина сабля, клинок не вынес удара, и торжествующий враг занес над головою сверкнувший на солнце клинок…

Алексей резко бросил коня в сторону, взвил на дыбы… И умное животное ударило копытами турка, да так, что тот пробкой вылетел из седла - не удержали шпоры!

- Ах ты, мой золотой, - Лешка потрепал по гриве коня, помянув добрым словом Чолича. Кстати, где он? Близнецы - так вот они, позади, в старых кольчужках - держатся смело, но лучше не пускать их в гущу сражения.

Подскакав ближе, Лешка махнул ребятам рукой - в ответ те воинственно потрясли пиками.

- Где Чолич? - Алексей перекричал шум битвы.

Нет, не перекричал - лишь так показалось.

Где-то совсем ряжом утробно рявкнули трубы. И три раза громыхнул барабан. И взвилось над венгерским полком зеленое знамя.

Зеленое… Нет, это не был цвет Пророка, как у турок - это даже не был и стяг, всего лишь боевой флажок, служивший для управления битвой. Сигнал, поданный по приказу мадьярского воеводы Яноша Хунъяди. Направо! Всем - через все поле! - направо - ударить в левый фланг турок.

Приказ был ясен. Снова затрубили рога, и сотни венгерских рыцарей бросили коней в прорыв неистовой стальной лавой. С ними мчались и сербы, и ветер скорой победы развевал разноцветные плащи, стяги, перья на шлемах. Броненосная конница ударила по врагам, словно боевой молот. Сипахи дрогнули, поддались… Побежали! Погнали коней назад, силясь спастись от разящих мечей крестоносцев.

- С нами Бог и Святая Мария!

- Богородица, дева, радуйся!

---