Оглавление
Серж Комаровский заскочил домой на пару минут. Собственно, родители назвали его Сергеем, но быть Сержем ему нравилось больше. От этого имени веяло европейским шиком и крутым выпендрёжем. Серж – это запах больших денег, это Париж, огни Елисейских полей, дорогой коньяк, крутые машины и роскошные женщины. А Сергей – что Сергей? Просто серый работяга, обреченный до пенсии вкалывать на дядю. А еще ему нравилось, что имя Серж созвучно со словом «сержант». Собственно, в звании сержанта российской армии он закончил службу, да и в стрелковом клубе большинство завсегдатаев знали его именно как Сержанта. И в Сети он в большинстве случаев обозначал себя Сержантом. Или, иногда, брал ник GunFighter, то есть Стрелок. Стрельба была его первым и до поры единственным увлечением. Он был завсегдатаем популярных оружейных форумов, от корки до корки прочитывал всю попадающуюся по теме литературу. Об оружии знал все. Ну, почти все. И любил стрелять. Еще в детстве он просаживал выданные родителями деньги не на кино, мороженое и газировку, а на пневматический тир, который размещался в старом списанном львовском автобусе. Позже его заманили в секцию спортивной стрельбы. Тренер возлагал на него большие надежды и сулил блестящее будущее, но стрельба по тарелочкам показалась ему скучной. В армии тоже не понравилось, ходить строем – это было не для него. И хотя майор сулил золотые горы – как же, лучший снайпер полка – на сверхсрочку он не остался. После дембеля устроился работать, начали появляться деньги. И эти деньги Серж, понятное дело, принялся тратить, само собой, на оружие. Сперва, понятное дело, гладкоствол, потом еще один дробовик, спустя положенное время – нарезной карабин, оптика, модный обвес… В общем, размах был максимально широк в пределах доступных средств. Когда в городке появился стрелковый клуб, Серж тут же стал там завсегдатаем и быстро приобрел репутацию признанного гуру. Особенно ему нравились пистолеты. Настолько нравились, что обходными путями и тайными тропами, через хороших приятелей и подозрительные знакомства добыл себе собственный короткоствол, итальянскую машинку «Beretta 92F». Из нее на пятидесяти метрах он выбивал девяносто очков из ста, а с двадцати пяти мог положить всю обойму в одну точку. Особенно ему нравилась стрельба на скорость. В этом деле он со временем достиг изрядных высот и за считанные секунды мог выпустить все полтора десятка патронов по полутора десяткам мишеней и практически без промаха.
Так вот, Серж Комаровский по прозвищу Сержант заскочил домой на пару минут. Все, что ему было нужно – это забрать из сейфа две упаковки патронов. Не сказать, что патронов у него было мало, но оставлять их в таком ненадежном месте он не хотел. Выждав наступления сумерек, он тихонько, не включая фар, проехал по пустым улицам к своей девятиэтажной «свечке». Остановив джип за кустами, чтобы его нельзя было разглядеть издалека, он вышел, бесшумно закрыл дверь машины, нажал кнопку брелка сигнализации, настроенной на тихую охрану. Из-под куртки достал пистолет, передернул затвор, огляделся. Тишина. Никого. Поднялся на крыльцо, взялся за дверную ручку. Прежде, чем потянуть, еще раз огляделся. Все спокойно. Дверь подъезда противно скрипнула, открываясь. Черт! Как он мог забыть об этом! Будем надеяться, что в доме никого нет. А если есть, не станет любопытствовать на свою голову. Быстро прыснул на петли смазкой из баллончика. Закрылась дверь уже беззвучно.
Не торопясь, оглядываясь и прислушиваясь, Серж поднялся на восьмой этаж, подождал. Ни звука. Брызнул смазкой в замок и на дверные петли – на этот раз все будет без сюрпризов. Замок, открываясь, негромко щелкнул. Сержант шагнул через порог и бесшумно закрыл за собой дверь.
В квартире было неуютно. А чего еще, собственно, можно было ожидать? Он давно здесь не появлялся, как минимум пару месяцев. Да и прежде приходил сюда лишь ночевать. Контрольные метки были нетронуты, никто посторонний сюда не входил. Воздух был душным, затхлым. Плотные, тщательно задернутые шторы надежно отгораживали комнату от тусклых вечерних сумерек. Сделав несколько шагов, частью по памяти, частью на ощупь, Серж включил тактический фонарь. Узкий белый луч высветил дверцу встроенного в стену сейфа. Положив «беретту» на стоявший рядом стол, он достал из кармана ключи и присел к дверке. Набрал сложную комбинацию цифр, повернул ключ. Дверца отворилась абсолютно беззвучно. Еще бы, он в свое время лично об этом позаботился. За дверцей лежало два свертка. В каждом по двадцать пять пачек патронов 9х19 para, всего – две с половиной тысячи штук. Пачки были завернуты в старые газеты и перемотаны скотчем. Серж зачем-то взял одну, взвесил в руке. Немалый вес, в сумме тридцать килограмм! Он достал из кладовки древний станковый «Ермак», сгрузил в него патроны, завязал мешок, затянул ремни, прислонил к стене. Закрыл и запер сейф. Все это он проделывал тщательно, не торопясь. Спешить было некуда. Прежде, чем надеть рюкзак, немного постоял, послушал. Кажется, все спокойно. Можно уходить.
Откуда появился звук, он сообразил не сразу, лишь несколько секунд спустя. Пищал брелок сигналки: кто-то пытался взломать его машину. Ну, сейчас эти суки получат! Серж кинулся, было, к окну, но Фортуна сегодня была явно не на его стороне. Он зацепился ногой за лямку рюкзака и полетел на пол. Успел, правда, частично прикрыться руками, но все равно въехал головой в батарею. И отключился.
Сознание возвращалось медленно. В глазах мутилось, голова разламывалась от боли. Все-таки крепкая штука, этот радиатор парового отопления. Сергей ощупал череп: вроде, дырок нет. Это хорошо. Но волосы слиплись, значит, рассек кожу. Это плохо. Вроде, не тошнит – обошлось без сотрясения. Это тоже хорошо. Итог – два плюса против одного минуса. Можно считать, повезло. Ну а теперь надо попытаться встать на ноги. Нет, сперва на четыре кости. Ветерок подул… Хорошо, освежает, даже боль немного ослабела. Ветер в квартире? Сквозняк? Нет, это невозможно. Он оперся на руки, приподнялся. А это что такое под руками? Откуда на полу иголки? Что за хрень? В форточку, что ли, накидало? На восьмой этаж? Так все форточки он закрыл своей рукой, еще во время последнего визита. Ключей от квартиры ни у кого нет, один комплект в кармане, еще два в «Ковчеге». Когда выходил, они были на месте. Нет, как все-таки голова болит! Интересно, в домашней аптечке осталось что-нибудь вроде анальгина, или он успел все забрать подчистую? Вот, на колени уже встал. Пол какой-то подозрительно мягкий. Или это галюны пошли? Крепко, видать, врезался. Следующий этап – встать на ноги. Сейчас, сперва взяться за батарею… А где батарея? Под рукой что-то шершавое, похожее на… ствол дерева? Ладно, пусть будет дерево, попробуем встать. А откуда в квартире дерево? Хрен его знает. О, крыша тихо поехала. Видимо, легкий сотряс все-таки присутствует. Подташнивает… может, и не легкий. Все, встал. Покачивает. Но пока дерево обнимаешь, держаться вертикально получается. Значит, все-таки, дерево. В квартире дерева быть не может, значит он не в квартире. Ого! Уже соображать получается! А если он не в квартире, то где? Надо открыть глаза. Хотя бы попытаться. Хреново получается, хоть пальцами веки разлепляй. А хоть бы и пальцами. Так, один открылся. Левый. Наполовину. Теперь правый. Нет, лучше закрыть, а то двоиться начинает. Все-таки стоять пока что тяжко. Надо сесть и оглядеться.
Цепляясь за трещины коры, Серж опустился и сел, вытянув ноги и прислонившись спиной к стволу дерева. В таком положении голова почти не кружилась, да и болеть, кажется, стала меньше. Он снова открыл левый глаз и начал осматриваться. Он сидел на земле, на толстом слое порыжелых сосновых иголок. Прямо перед ним возвышалось еще одно дерево. Огромная сосна, не меньше двух обхватов толщиной и высотой… нет, глядеть вверх пока рано. Сергей осторожно повернул голову влево, затем вправо. Со всех сторон, насколько можно было видеть, стояли такие же деревья. Лес. Он в лесу. Теперь нужно сообразить, где может быть такой лес. Рядом с его домом, да и рядом с «Ковчегом», нет никаких сосен. Там, главным образом, пирамидальные тополя. До ближайшего сосняка несколько сот километров. Интересно, кому это понадобилось – перевозить его в лес, да еще на такое расстояние? Проще было пристрелить, пока он лежал в отключке, да там же в квартире и бросить. Или придушить, чтобы шум не поднимать. Пистоль и две с половиной тыщи патронов – вполне достаточный повод, чтобы прикончить обладателя. Но везти хрен знает куда никто не станет. Максимум – утащат в мусоропровод или в канализационный колодец, а скорее всего бросят там, где порешили. Ладно, время на подумать еще будет. Давай сперва проверим, что осталось в карманах.
В камуфляжной куртке – ключи. От квартиры, от «Ковчега», от машины. Странно: уж если его кто-то выследил и взломал дверь, то ключи-то уж должен был в первую очередь забрать. В «Ковчеге» замки не чета квартирным, да еще и ловушки есть. Без ключа ни за что не войдешь. Серж пару раз после возвращения из очередного рейда закапывал чересчур любопытных в ближайших кустах. Слева под мышкой кобура. Пустая. Ну да – он же сам положил пистолет на стол прежде, чем лезть в сейф. Есть только запасная обойма. Все пятнадцать патронов на месте. Документов никаких, так он никогда и не брал документы в рейд. О, на кисти, на капроновом шнурке, болтается фонарик, включенный. Горит ярко, даже днем видно. Не похоже, чтобы батарейки подсели. Видимо, он валяется тут недолго. А, собственно, можно же на часы глянуть. Ага, ровно двадцать-ноль-ноль. В квартиру он вошел без четверти восемь. Минут десять осматривался, возился с сейфом, с рюкзаком. Получается, без сознания он был минут пять. За это время до леса его никак не успели бы довезти. Или прошли уже сутки? Но за это время фонарь бы наверняка погас. Его выключили в квартире и включили здесь, в лесу? Еще более невероятно, чем перевозка Сержа в лес. Скорее всего, просто сняли бы с руки и забрали себе. Он потер рукой подбородок. А щеки-то гладкие! За сутки он бы оброс, ладонь бы чувствовала щетину. Его побрили? Это вообще из области фантастики. Ладно, поехали дальше.
В нагрудном кармане рация. Он брал ее специально, чтобы слушать чужие переговоры. Большинство обитавших неподалеку от него групп не догадывались использовать шифрование, и это не раз ему помогало как избегать ненужных встреч, так и утаскивать ценное имущество буквально из-под носа конкурентов. Одним словом, вещь крайне полезная. Надо бы сразу поставить на сканирование – вдруг что важное найдется. В правом набедренном кармане коробка армейской аптечки АИ-4, в левом – пакет ИРП, на ремне в ножнах – спецназовский нож для выживания «Эльф». Шикарный экземпляр, ничуть не хуже, чем у пресловутого Джона Рэмбо. В свое время Серж отвалил за него ползарплаты, а потом две недели отбивался от бывшей жены, в самое сердце уязвленной таким приступом мотовства. В подсумке – небольшой рулон скотча и двадцать пять метров тонкого капронового шнура, свернутого в аккуратную бухточку, специально для внезапной мародерки. Короче, все на месте. Как говаривала некая Алиса, все страньше и страньше. Что ж, попробуем разобраться.
Пока он был без сознания после встречи с батареей, его забрали, привезли в лес и бросили. Ничего из карманов не забрали, хотя и за меньшее могли пристукнуть. Значит, от него чего-то хотят. Чего? Что у него можно взять? Только «Ковчег». Но тогда зачем его везти в лес? Могли просто выследить и подстрелить у входа. Или посадить на одежду «жучка», он бы и не заметил, сам привел бы их к себе. В конце концов, можно было просто пристегнуть его к той же батарее и как следует поспрашивать. Существует много способов заставить человека говорить. Да, как-то не сходятся концы с концами. Единственное предположение, которое, хоть и с огромной натяжкой, можно принять за рабочую версию, заключается в том, что его просто убрали в сторону, чтобы не мешал выгрести содержимое «Ковчега». Правда, это можно было сделать гораздо проще, быстрее и без лишних затрат, там же, в квартире. Зачем понадобилось его сюда везти? Да и, опять же, часы и фонарь… Кстати, он пришел в квартиру поздно вечером, а сейчас, судя по всему, утро. Светает. Кто это мог сделать? Он был очень осторожен, спускаясь в «Ковчег» и выходя из него. Ни с кем не пересекался, хотя видел издалека несколько серьезных банд. Но как раз эти-то банды не стали бы церемониться, просто пристукнули бы, и дело с концом.
Все, фантазия кончилась. Кстати, башка потихоньку приходит в норму. Боль убавилась до терпимой, головокружение прекратилось. Пора переходить к насущному: что теперь делать. Для начала бы сориентироваться на местности, понять, где он находится. Навряд ли его закинули на другой материк, это уже абсолютно невероятно. Скорее всего, Урал или Сибирь. Кстати, есть не хочется. Он поел как раз перед выходом из «Ковчега». Если его сутки куда-то везли, он бы успел проголодаться. А в то, что кто-то будет питать бесчувственное тело, не верится от слова «совсем». Куда идти? За все время, что он здесь сидит, не было слышно ни одного постороннего звука. Нет здесь людей. Собственно, и раньше можно было найти такие районы, где до ближайшей деревни нужно идти чуть не две недели. А уж после начала заварушки этого сколько угодно. Но в любом случае на западе плотность населения выше, туда и надо двигать. Обязательно найдется дорога, рельсы, или любой другой признак человеческой деятельности. А там уже можно и к людям выйти, определиться и двинуть обратно в «Ковчег» на разборки с шутниками. Встретится река – еще лучше. На любой реке наверняка найдется хоть какое-нибудь поселение.
Рация закончила сканировать эфир. На всех диапазонах тишина, не нашлось ни одной станции. Плохой признак. Возможно, его путешествие затянется надолго. Ну так тем более нет смысла сидеть на месте и тянуть время. Он выключил «kenwood», чтобы не садить батареи, убрал его поглубже в карман, застегнул клапан. Осторожно поднялся, послушал себя – вроде не шатает, организм постепенно возвращается в норму. Послушал округу – без изменений. Выкрутил из рукояти ножа компас, определился по сторонам света и двинулся вперед. Поскольку он был налегке, то рассчитывал двигаться по десять часов в день, проходя за сутки километров по сорок. Дня через три-четыре он планировал найти реку или дорогу и максимум через неделю выйти к жилью. Бодро и энергично он зашагал в выбранном направлении, время от времени сверяясь с компасом. Подлесок почти отсутствовал, идти по сосняку было легко. Но не было ни грибов, ни ягод, на которые он, признаться, рассчитывал, хотя сезон, вроде, был самый ягодный и грибной – конец июля. Вообще говоря, он грибы никогда не собирал и не готовил, но заучил картинки из грибного справочника и рецепты из инструкций по выживанию. Поначалу Серж даже начал мурлыкать себе под нос какую-то песенку, но вскоре монотонность ходьбы убавила эмоций. Несколько раз он замечал кучки звериного помета. Судя по размерам кучек, звери были немаленькие. Один раз, на глинистом выходе, он увидел четкий отпечаток волчьей лапы. Как выглядит след волка, было подробно расписано в тех же инструкциях по выживанию, даже картинка была приложена в натуральную величину. Вот только вживую Серж увидел его впервые и был поражен размером. Судя по следу, волк должен был быть просто огромным. Интересно, как он собирается справиться с ним с помощью ножика, пусть даже очень хорошего? Серж срубил ножом подходящего размера молодую сосенку, быстро очистил от веток, ошкурил и тут же пожалел об этом – лишенный коры смолистый ствол стал липнуть к рукам, к одежде. Об этом в инструкциях не говорилось. Пришлось рубить еще одно деревце, уже высохшее. Он переложил содержимое рукояти ножа в подсумок на пояс, насадил нож трубчатой рукоятью на древко и крепко примотал снятым с ножен шнуром. Получилось двухметровое копьецо. С таким оружием в руках Серж почувствовал себя спокойней, но, тем не менее, стал чаще глядеть по сторонам, высматривая в глубине леса возможную угрозу.
Остановившись через пять часов, Сергей вскрыл пакет ИРП, вынул оттуда полпачки галет и принялся грызть. Он не торопился, растягивал процесс, каждый раз откусывая небольшой кусочек и тщательно его пережевывая. Закончил есть, еще немного постоял, послушал и двинулся дальше, размышляя по дороге все на ту же тему: кто, зачем и куда его завез. И все с тем же успехом.
Через час ему захотелось пить. Но, как назло, именно воды с собой у него не было ни грамма. По дороге не встречалось ни ручьев, ни даже луж. В скором времени это могло стать большой проблемой. Но пока жажда не стала запредельной, ее можно было проигнорировать. Ведь не может быть такого, чтобы в лесу не было воды! Ведь все звери где-то пьют, значит нужно только найти это место. А пока пойдем дальше. В общем, все нормально, вот только добыть бы где фляжку…
Чем ближе к ночи, тем больше Серж задумывался о ночлеге. Спящий на земле человек – легкая добыча для всяческих хищников. Костер может защитить только с одной стороны. Ложиться меж двух костров как-то боязно, поджаришься и не заметишь. Залезть на дерево? А если свалишься? А есть еще дикие кошки, та же рысь, например… Бр-р-р-р! Он невольно представил, как зубы какой-нибудь твари впиваются в его руку и передернулся всем телом, сгоняя наваждение. Ему, суровому ганфайтеру по прозвищу Сержант, было элементарно страшно. После некоторой внутренней борьбы он даже смог себе в этом признаться, но ситуации признание не меняло. Нужно было найти безопасный ночлег, иначе ему придется всю ночь сидеть у костра, поддерживая огонь. Сможет ли он это сделать? И будет ли он наутро в состоянии идти в нужном темпе? Вопрос, понятно, риторический.
После намеченного для остановки времени он шел уже больше часа, но ничего подходящего для ночлега не встретил. Пить хотелось все сильнее, но жажду пока еще можно было терпеть. Еще одна проблема состояла в том, что все содержимое ИРП для употребления или после него требовало воды. Значит, пока он не найдет воду, не сможет и поесть. Еще через полчаса солнце стало заметно клониться к закату, но и лес начал меняться. Сосны стали реже и ниже, появились березы и осины, сухая хвоя под ногами сменилась травой, зарослями папоротника. Потом и березы исчезли, сменившись кустарником, и над головой открылось предзакатное небо. Еще немного, и перед Сержем появился величественный, потрясающий по своей красоте пейзаж. Он забыл про усталость, голод и жажду, и какое-то время просто стоял, очарованный зрелищем. Под его ногами, двумястами метрами ниже, расстилался сплошной ковер тайги, местами отблескивающий зеркальцами небольших озер. Немного к югу массив деревьев был прорезан тоненькой серебристой ниточкой реки. Линия горизонта терялась в легкой дымке, раскрашенной заходящим солнцем в розоватый цвет. И сквозь эту дымку над темной громадой леса поднималась тоненькая, как спичка, башня.
Не то, чтобы Серж очень обрадовался, увидев башню, но испытал определенное удовлетворение: его расчеты оправдались, и башня была весьма наглядным тому доказательством. Кроме того, там, внизу, было достаточно воды – нужно лишь спуститься. До башни было на глаз около двух дневных переходов. С водой это вполне можно одолеть, даже с тем ИРП, что у него есть. Дело за малым – спуститься вниз. Надо поискать более-менее удобный спуск, по отвесным скалам без страховки он ползать не собирается. Если с юга есть река, то она, вполне вероятно, стекает с этого самого плато. Возможно, склон там будет более-менее пологим, а потом вдоль реки получится выйти на нижнюю равнину. Может, у реки найдется более удобное место для ночевки. До полной темноты еще два-три часа, есть время на попытку. Наверное, можно потратить на поиски еще час-полтора, а потом в любом случае придется останавливаться на ночь.
Сержант повернул налево и двинулся вдоль края плато. Солнце неторопливо, как и положено в средних широтах, продолжало скатываться к горизонту. Идти было уже тяжеловато. Хотя Серж и не считал себя слабаком, но двенадцатичасовой рейд без воды и почти без еды изрядно его вымотал. Но, в конце концов, он получил то, что искал - глубокая расселина с довольно пологими склонами прорезала карниз почти под прямым углом, уходила на восток и скрывалась в лесу. По дну ее протекал ручей. Вот надо же было столько терпеть! А ведь всего в трех-четырех километрах к югу можно было спокойно напиться. Серж был недоволен собой. Он, конечно, тренировался переносить голод и жажду, но зачем это делать без необходимости! В поисках безопасного спуска, он немного прошел вдоль расселины. Наконец, ему показалось, что он нашел подходящее место. Спускаться в сумерках по каменистому склону – чистое самоубийство. Но жажда перевесила осторожность. Он еще раз осмотрелся по сторонам и двинулся вниз.
Путь оказался не таким уж простым. На спуске хватало огромных камней, курумника и каменных осыпей. Серж имел равные шансы сломать как ногу, так и голову, но ему повезло, и он, в конце концов, без происшествий добрался до ручья. Напился от души. Вода была вкуснейшая, холодная – аж зубы заломило. Сергей в очередной раз пожалел, что у него нет фляжки, с собой воду не унести. Но теперь нужно было как-то устраиваться ночлег. Спать на камнях у ручья - не самый лучший вариант. Подниматься наверх? Не слишком хочется, тем более, что уже почти стемнело. В конце концов, тут, внизу, есть несколько упавших сюда деревьев, веток, на небольшой костер хватит. Замерзнуть не должен. Серж перетащил все найденные дрова за большой валун, чтобы иметь прикрытую спину в случае нападения зверей. Вынул из ИРП таблетку сухого горючего, запалил, сверху накидал сухих веток – костер готов. Разогрел на огне банку каши с мясом и с удовольствием срубал. Аккуратно, чтобы не измять, сполоснул баночку из-под каши, согрел в ней воды, побултыхал пакетик чая, подсластил полудозой сахара и, не торопясь, выпил с парой галет. Тщательно прибрал все оставшееся в коробку ИРП и сложил ее в карман. Обрывки упаковки сжег. Все, теперь можно было расслабиться.
Усталость, горячая еда и тепло костра быстро разморили человека. Сон наваливался неумолимо, и сопротивляться ему было почти невозможно, да теперь и незачем. Сержант положил в костер два больших бревна, чтобы вышло подобие нодьи, улегся поудобнее между костром и валуном и отрубился.