Оглавление
9 июля 1996 года. Ближе к вечеру моему экипажу уже была поставлена первая боевая задача на перевозку группы военнослужащих в Моздок, и перевозка такой же группы оттуда.
До Моздока долетели спокойно.
Солнце уже клонилось к закату.
Закаты в раскаленном воздухе меня всегда впечатляли!
Вечерняя Ханкала, июль 1996г.
Цвет неба, на всю его ширину, был огненно-красным. Ни единого облачка! Весь горизонт колыхался в воздухе как медуза. Видимость, как у нас говорили, была – «миллион на миллион».
По команде РП зашли на посадку, на окраину аэродрома, недалеко от стоянки «стратегов», красавцев Ту-95-ых.
Не выключаясь, разгрузились и стали ждать другую группу, которую должны были подвезти на машинах.
Подъехали два КАМАЗа и, из них стали вываливаться какие-то тюки, сумки и, ещё что-то бесформенное. Это что-то «бесформенное», стало подниматься на ноги, и на бегу, хватая тюки нестись к вертолёту.
Бортовой техник сразу смекнул, что добром это не кончится. Выскочив из вертолета и раскинув руки, он попытался сдержать бегущих на него людей. Хотя и на людей-то они не были похожи.
Как оказалось - это были «вусмерть» пьяные контрактники, которых ещё называли «контрабасами», грязные и обросшие, с мутно-красными бляшками вместо глаз, больше напоминающие просто стадо.
Натиск этого обезумевшего войска борт.техник сдержать так и не смог. Возникла реальная угроза, что его просто затопчут в грунт.
- Андрюха! Держи педали! - крикнул я, своему правому лётчику Андрею Васьковскому, и расстегнув ремни кинулся на помощь борт.технику.
Какое там! Меня вогнали в землю в доли секунды, как будто асфальтоукладчиком прошлись.
Поднявшись с земли и скрипя суставами, я повернулся к вертолёту и не поверил глазам своим!
Из дверей грузовой кабины свисали три тела этих «вояк», изо всех сил пытающихся за что-нибудь ухватиться внутри вертолета.
Эта картина полностью напоминала мне ситуации на автобусных остановках в часы пик, в большом городе. Когда безумные толпы «от стара - до млада», активно работая локтями и талией, пытались вдавиться в общественный транспорт.
Вертолёт был забит полностью. В доли секунды у меня промелькнула мысль: - Не дай Бог эти «вояки» полезут в пилотскую кабину, «места занимать», тогда уже и Андрюха не справиться!
Быстро подскочив к вертолёту я, что есть силы, рванул на себя первое тело, еле болтавшееся на стремянке.
«Боец», описав небольшую пологую дугу, приземлился на голову и быстро вскочив, ничего не понимая, посмотрел на меня безумно вращающимися глазами.
На мгновение мне стало очень неудобно. Передо мной стоял взрослый мужик, больше годящийся мне в отцы.
Но, скорее всего, мой разъярённый вид привел его в чувство и он, как-то сразу обмякнув, упал на «пятую точку».
В это же время от машин подбежали три офицера, во главе со здоровенным майором, которые в считанные секунды, выкинули еще человек семь из вертолёта.
К процессу «выгрузки-погрузки» присоединился мой бортовой техник, и еще через пару минут на борту осталось требуемое количество «пассажиров», остервенело цепляющихся за всё, что можно, успевая прижимать к себе свой нехитрый скарб, лишь бы их не выдернули из вертолёта, попутно издыхая непереносимый перегарище.
Ситуация, с одной стороны, была настолько комичной, что в пору было хвататься за живот. Но мне уже было не до смеха!
Дав команду на закрытие входной двери, я заскочил в кабину и быстро плюхнулся в кресло.
- Твою мать! Что это было?
Андрей смотрел на меня изумлёнными глазами, тоже еле соображая.
- Андрюха! Взлетаем!
Запросив разрешение на взлёт без выруливания на полосу и получив от РП «добро», я оторвал машину от земли и, прижимая сильнейшим потоком воздуха оставшихся на земле «воинов», разметая их сумки и баулы, стал набирать высоту.
Оглянувшись в грузовую кабину, так и не разобрав в груде сумок, сапог, грязной формы, этих горе-пассажиров, я сказал борт.технику, чтобы тот «не спускал с них глаз». После такой загрузки от них можно было ожидать чего угодно.
Быстро стемнело. Набрав высоту полторы тысячи метров, мы взяли курс на юго-восток. Горизонт впереди уже погрузился в полную темноту.
Подходя к аэропорту «Северный-Грозный», я запросил у «Эрмитажа» (позывной РП аэропорта) разрешение на пролёт через зону аэропорта.
Получив разрешение и, довернув чуть южнее, приступил к снижению в сторону Ханкалы.
И тут, с восточной окраины аэропорта, змеясь вверх и в сторону вертолёта, взметнулась очередь трассирующих пуль.
Андрюха только успел крикнуть:
- Борисыч! Обстрел!
Аэропорт «Грозный-Северный», Чечня 1996г.
Прекратив снижение и резко отвернув в сторону, я дал команду бортовому технику выключить все бортовые огни.
- Да что ж за день сегодня! Едрёна вошь! - выругался я.
Разглядеть откуда производился обстрел, уже не представлялось возможным, так как земля внизу была покрыта сплошной, вязкой темнотой, без единого огонька. Можно было только приблизительно определить место выстрелов.
Доложив РП «Северного-Грозного», об обстреле борта с его «точки», и принятии решения о продолжении выполнения задания, я прошёл ещё пару минут без снижения. А затем, убедившись в безопасности, приступил к дальнейшему снижению, и уже через пару минут, мы зашли на посадку и зарулили на стоянку.
Выгрузив и сдав «тела», ожидающим командирам контрактников, вкратце обрисовав им, как производилась погрузка, мы со спокойной душой отправились отдыхать. И как только добрались до кроватей, забылись мертвецким сном.
Наступал второй день нашего пребывания в Чечне.