Серия восьмая «Весь мир театр»
Деньги парни брать категорически отказались. Затащили всё на четвертый этаж за пятнадцать минут. Даже Светку на руках подняли. Сеструха строила глазки и ржала, как кобыла. Пообещали передать привет Алексею и свидеться на тренировке в бассейне. Вера Васильевна, поднявшаяся к нам по моей просьбе для ряда ценных советов, с интересом глядела на упорядоченную суету, организованную мной. После ухода ребят она надвинула очки на нос и, поглаживая Тихона на руках, с интересом спросила меня:
— Анджей, а ты уверен, что твои предки пОляки?
Я недоумённо пожал плечами. Мне, честно говоря, как-то пофиг.
Баба Вера сказала, что заявку на подключение телефона она уже оставила. На мои вопросы куда что поставить, пожала плечами:
— Да ставь куда хочешь, вы тут теперь хозяева. И одна просьба, Анджейчик!— она жестом показала мне наклониться и прошептала на ухо,— Бабёшек води только красивых, улучшай генофонд Ленинграда! А если пить что будешь, не забудь баб Веру!
Я открыл рот и заблымал глазами. Вера Васильевна захохотала и, хлопнув меня по плечу, тоже удалилась, оставив пакетик с мясными обрезками для Тихона. До вечерних тренировок мы с сеструхой наводили порядок. Тут она уже не филонила. Есть у неё особенность — если увлечётся, то от работы фиг оттащишь. Сперва отдраила свою комнату. Пока я пылесосил остальные, Светка навела у себя порядок. Разобралась с музыкальным центром и, врубив «Седьмую Модель», стаскивала шторы и тащила их в стиралку. Сквозь шум пылесоса и унылую гундосню про «Чёрного монаха» до меня начали доносится звуки какого-то треньканья. Это что за хрень? Раньше в музыке «Модели» я такого не замечал. Телефон!
Вырубил пылесос и помчался скачками к аппарату. Заработал?! А кто звонит?
— Алло?
— Здрсть, это номер бла бла. Мастер ГТС вас беспокоит.
— А повторите номер,— попросил я, якобы не расслышав. Сам же схватил блокнот с карандашиком на веревочке, валявшийся на телефонной тумбочке.
— Два двенадцать восемьдесят семь ноль семь,— отчётливо выговорил голос с дикторским интонациями.
— Да, да,— успел я записать.
— Как слышите? Есть ли посторонние шумы на линии?
— Спасибо, всё хорошо! Слышимость на три пятёрки, помех в канале не наблюдаю,— ответил я специальной фразой, которую выучил при работе на катере. Хе! Лето даром не прошло!
— Свои люди!— восхитился неизвестный мне мастер,— Запишите номерок линейщика, если проблемы с каналом или дозвоном будут.
— Принял,— ответил я и записал номер,— отбой?
— Отбой,— подтвердил мастер и положил трубку.
Отлично, телефон работает. Убиваем все сомнения, звоним в Новосибирск деду Вове. А вдруг он передумал, и нам с сестрой снова придется переезжать?
Как звонить через код города я знал. Тем более, код Новосибирска был напечатан в телефонном справочнике, который нашёлся в тумбочке. Счет за междугородние переговоры потом включат в оплату за телефон.
Пару раз набор срывался, а потом пошли длинные гудки вызова.
— Алло,— отозвался недовольный голос. Дед Вова! Точно, он!
— Здрасти, это Анджей!
— Аааа, спасатель-распиздяй! Здарова, Анджейка! А я уже спать собирался! Прикимарил тут на диванчике после соточки. Кстати, ваш ещё пью. Как думаешь, а если на таёжной ягоде настаивать и на корнях, как по вкусу будет? Мне мужики говорили, с электрококом хорошо будет.
Какой электрокок? Куда спать? Шесть вечера? Светка на семь часов на вторую треньку собирается.
— Дед Вов, я не знаю, надо пробовать, там же смотреть по цвету надо, сколько кидать на литр или пол-литру.
И тут мы зацепились языками за любимую мной тему и болтали минут пятнадцать. Дед рассказывал мне за какие-то корни, как их заваривают, и что от этого бывают. Сказал, что у него в гараже есть сушёный лимонник, чтобы я сходил, посмотрел и попробовал заварить.
— Анджей, а чего звонишь-то?— наконец то опомнился дед.
— Так я по квартире, это шутка такая или правда?
— Ты что, придурок, внучок? По-твоему, старый коммунист шутки шутить будет? Ты что, ещё не переехал? Мне деду твоему позвонить, пожаловаться?
— Ээээ, да нет, мы уже познакомились с Верой Васильевной, уже пылесосим тут это...
— Ааа, Верунчик! Как там моя секретарша-кагэбэшница поживает? Жизни учит? Толковая баба, обращайся к ней, если что, поможет! И вообще, отъебись от меня, пионер! Придётся из-за тебя ещё сотку накатить!
— А вдруг эта внучка ваша придёт?
— Не придёт! С тоски-печали поехала рыбное хозяйство в Приморье поднимать, ибо нехер было за мой счет в институте пять лет небо коптить! Всё, Анджейка, давай! И смотри там, труды Ленина из моей библиотеки до дыр не зачитай!
Отбой и короткие гудки. Вот и поговорили! А по-моему, дед Вова просто ещё хотел накатить, а я так, чисто для повода. Чего он в шесть вечера-то спать ложится? Старость не радость, конечно! Хотя, вроде, и работает ещё.
Светка закончила с уборкой комнаты и, схватив сумку с инвентарём, умчалась на тренировку.
Я разгрузил стиралку, развесил влажные шторы прямо так и, немного подумав, решил прошвырнуться до продуктового. Реально из еды в доме было «свинячий хвостик да ухо от воробья, ровным счетом нихуя». Жалкие остатки продуктов с общаги я даже перевозить не стал. Хотя массовую закупку лучше устроить на продуктовом рынке. Не в магазине же картошку или лук покупать! А мясо где хорошее купить? Кто тут чушек поблизости держит? Прошвырнусь, посмотрю хотя бы продуктов на ужин. Точно, гараж ещё найти надо! Когда открывал дверь, Тихон мохнатой молнией выскочил на площадку и ебанул со скоростью звука вниз по лестнице.
— Эээ, ты куда? Тебя где искать?— даже не всполошился я.
Потеряется? Не такой уж он и тупой, бывало по паре дней дома отсутствовал, но всегда возвращался. Внизу в парадной кота не было. Двери вроде никто не открывал, значит, на улицу не выскочил. Может быть, в подвал? Искать его ещё там не хватало. Хотя баб Вера говорила, что у всех жителей есть свои клетушки-погреба с номером квартиры. Может кот уже в курсе и решил сходить проверить? Идти в магазин или искать этого мохнатого придурка? Уточнить у баб Веры? Надоедать неохота. Вот же блядский котик, волнуйся теперь из-за него! Пойду за фонариком, помню в батиной офицерской сумке квадратный такой лежал. Пришлось опять тащиться наверх. Батины вещи ещё не разбирал и сумку нашёл быстро. Фонарик заработал после, того как ножиком зачистил контакты на батарейке. Но не успел выйти, как звонок в дверь. Это кто ещё?
За дверью стоял грозный мужик, толстый–толстый, усатый-усатый. Под мышкой у него весело мотылял хвостом Тихон.
— Юноша, твой кот?— гаркнул он на меня.
— Мой,— вызывающе ответил я, готовясь отстаивать честь кота. Интересно, что он ещё натворил?
— Парень, можно он у меня ещё в подвале посидит?— выдал мужик и представился,— Дядь Витя с третьего этажа, сосед под вами. Вы же внук Степаныча от Лиды?
— Эээ... а за что его в подвал?— нихрена не понял я.
— Так этот работяга за две минуты пасюка задавил. Я банки отбираю, жена послала. Смотрю, тень серая, и херась — писк-визг, крысы по сторонам, а кот уже тушку тащит. Я сразу понял, что ваш, я к Вере заходил, он у неё в гостях был. Она сказала, что вы теперь соседи сверху,— затараторил мужик.
— Тихон, ты не против?
— Мяяэээ (порву всех нахер)!— ответил кот, плотоядно скалясь. Ну так-то Тишка — большой любитель подвалов, а тут у него, походу, дворец целый нарисовался, в котором надо показать, кто хозяин. Других котов что ли здесь нет?
— А другие коты здесь чисто для антуражу,— словно услышал мои мысли дядь Витя,— с бантиками, на поводочках, из квартиры выйти боятся. А этот по роже видно — боец!
Мужик пообещал мне лично доставить Тихона до места проживания или по ситуации придержать у себя, я потом сам заберу. Заодно я расспросил, где гаражи. Придётся переться аж за военный госпиталь и там, в проулке, гаражный кооператив. Пожелав обеим усатым удачной охоты, я пошлёпал искать гаражи. Нашёл достаточно быстро. Кому нужны гаражи не в доме? Это кто такое придумал? Идти за машиной пару кварталов? А вдруг насос понадобится? Или разводной ключ? На въезде в гаражи стояла будочка и шлагбаум. Я, на всякий случай, зашёл и представился мужичку в трикушках и военной зелёной рубашке. Он посмотрел в какой-то гроссбух и сказал, что задолженностей нет, но можно какую-то плату вперёд, то ли за электричество, то ли за охрану. Аж целых семь рублей сорок копеек. Да мне не жалко. Держите деньги, давайте квитанцию. Удивительно, сумма прям как цена бутылки «андроповки» у таксистов. Знакомые панки просветили. Совпадение, наверное.
Гараж нашёл быстро, во втором ряду. Добротные такие металлические ворота с отбитым через трафарет белой краской номером. Поскрежетал ключом и с трудом отодвинул створку. Вот правильно сделал, что взял фонарик. Посветил, нашёл пакетник, щёлкнул тумблерами, нашёл выключатель. Ну, нормально... Несмотря на мои ожидания, ни машины, ни мотоцикла не оказалось. Ящики с инструментами, огромная куча пустых десятилитровых банок. Где же этот лимонник? Ничего похожего на лимоны в ящиках не оказалось. Нашёл старый неработающий холодильник, кучу инструмента, большой сорокалитровый бак с крышкой и клапанами. Такие на молочных фермах используются. Здоровенная двухсотлитровая бочка, сухая и не вонючая, видать для воды, тележка такая интересная, наверное, эту самую бочку катать. Шланги, баллон газовый, причём полный, судя по весу. Коробки с противогазными фильтрами, военные перевязочные пакеты в клеёнке, чего только нет. Труба воздуховода заткнута тряпками. Среди банок — мешок сахара, вроде сухой, не набух. Что-то мне всё это напоминает? Прямо ребус из «Весёлых картинок». Эй, Холмс, ты где?
Воображаемый сыщик и друган доктор тут же появились в моём воображении и начали надо мной угорать.
— Сэр, думайте,— пиликал на скрипочке Холмс.
— Выпить бы!— прикалывался Ватсон.
— Чего думать? Нихрена непонятно,— огрызнулся я на невидимых собеседников.
— Стройте цепочки по воспоминаниям!— посоветовал Холмс.
Ну, попробуем? «Весёлые картинки», к примеру, с ребусами, а это журнал и чувак с гитарой, который пел на «квартирнике» у Электрода. А у панков было весело и что ещё? Амаля-Сопля? Нет! Рулька с картошкой! Ох, пожрать бы! Мясник Кащей? Отличный чувак! Банка с поставленной мной бражкой? Даа!!! Вот тебе и ребус! Шланги, старый, но работающий холодильник, банки, противогазные фильтры, лейки воронки, баллон с клапанами. Дед Вова! Недаром ты с видом знатока смаковал мой самогон и сейчас рассуждал по телефону со знанием дела! Вот не пойму только, к чему эта бухточка каких-то деревянных верёвок на стенке. Корни какие-то. Нюхнул, пожевал. Лимонник! Вот ты как выглядишь! И совсем не жёлтый. Меня тут же начало коробить от желания срочно собрать аппарат. Успокойся, пОляк, тише тише!
Этак побежишь к знакомому «болгарину» искать парикмахерские принадлежности и начнёшь стричь налево и направо. А ведь девкам-панкушкам можно причёски сделать гораздо кручи той хуйни, что у них на голове! К примеру... Стоп, бля! Иди в продуктовый, а то сестра с тренировки придёт, а жрать нечего.
У нас в магазинах выбор, конечно, поменьше, но как-то понажористей выглядит. Взял сарделек, риса, постного масла в трёхлитровой банке, чахлого лука и вялой морковки, чая, коробку песка. Ещё сока яблочного в банке. Пришлось сумку-авоську прикупать. По дороге завернул в булошную за хлебом, заодно взял каких-то ленинградских ватрушек с творогом.
На кухне новой квартиры начал разбираться с посудой и приборами. Всего полно! И кухня здоровущая, кухонный гарнитур современный такой, тоже походу, финский. Белый полированный, мыть удобно, а над плитой интересная штука — раструб, а потом труба и кнопочки. Никогда такой штуки не видел. Путём мысленных заключений пришёл к выводу, что это такой вентилятор, втягивающий пар от кастрюль и прочую херь. Ага, вот и провод с вилкой, воткнул в розетку на стене, нажал первую попавшуюся кнопку. Зажёгся свет. Так, вторую, загудел вентилятор. Прикольно!
Отварил рис до полуготовности, промыл, слил воду и закинул в большой друшлаг, который водрузил сверху на кастрюлю, парящую водой и прикрыл крышкой. Пусть доходит на пару. В хозяйских запасах нашёл банку горошка и закинул к рису. Сделал «белую зажарку» из лука и морковки да сварил сардели (хе, я ленинградец). Чай зря брал, нашлось и кофе индийское и несколько пачек цейлонского. Вот ватрушки были твердоваты. Пришлось закинуть их в духовку, поставив на кружки с водой. К приходу сеструхи по дому плыл одуряющий аромат свежей выпечки. Мягонькие стали, убрал чашки с водой, чтобы сделать хрустящую корочку.
Светка с ором дикой обезьяны забежала на кухню и начала совать нос в кастрюли. Отогнал её полотенцем и отправил поджопниками в ванную. Вспыхнула газовая колонка и загудела. Всё, сеструха оккупировала санузел надолго. Главное, чтобы не заснула. Позвонили в дверь. На пороге стоял дядь Витя с третьего и Тихон.
— Он сам в дверь поцарапался, я открыл, а он пошёл!— радостно доложил сосед,— Держи медок баночку, гречишный, а тут сливочное, свойское, с фермы с Всеволжска теща возит!
— Мерси,— поблагодарил я,— как наш кот?
— Полностью оправдал ожидания, восемь штук на мусорку я лично отнёс! Там Михална просит Тихона в гости. А завтра отпустите?
— Ну, если он не против!— пожал я плечами. Кот был, скорее всего, не против, но на данный момент его заинтересовал рулон туалетной бумаги, выкатившийся из кучи неразобранных вещей в коридоре.
Дядь Витя сказал, что предупредит Михалну, что за котом надо зайти пораньше, до нашего ухода, и пошёл до дому.
Светка предложила поужинать в зале под телик. Тем более, в зале был журнальный столик на колёсиках. В тумбочке под теликом я нашел кучу кассет. Много советских фильмов, но есть и заграничные. Воткнул первую кассету с надписью про шоу Хилла. Задорный чувачок под прикольную музыку мочил приколы прям, как наш Шурик на стройке. Пойдёт! Мы уминали с сеструхой рис с сардельками и ржали во всё горло. Светка сожрала три ватрушки, сказала, что больше не может и захрапела прямо на диване. Специально! Сто пудов, чтобы потом не убираться! Пришлось навести порядок самому. Потом я добрёл до своей комнаты-кабинета и, рухнув на расстеленный диван, провалился в сон.
С утра вскочил, как ни в чём ни бывало. Какое счастье — два туалета! Тем более, во втором маленьком тоже был умывальник и зеркало. Взяв с собой из кабинета журнал «За Рулём», удобно устроился на унитазе и углубился в чтение. Тут же из-под двери показалась загребущая лапа Тихона и принялась царапать кафель. Скучно ему! Кинул ему край рулона туалетной бумаги. Тихон зацепил бумагу своими царапками, отмотал себе кусок и, оборвав, скрылся. Видно тоже собрался посидеть в своё удовольствие. Надо ему лоток хороший сбацать и песка туда подсыпать, а то так туалетной бумаги не напасёшься. Разжарил остатки вчерашнего ужина и подогрел остатки ватрушек. Позавтракали и разбежались. Светка — по своим тренировкам, а — я по её делам. Причём, вместе со мной в подъезд выскочил Тихон и, как будто так и надо, почапал вниз к подвалу. Видать, на работу устроился. Тем более, возле дверей подвала его уже ждала какая-то тётенька, которая вежливо поздоровалась со мной. Наверное, та самая Михална, которая обещалась зайти, но Тихон её опередил.
Действительно, от новой квартиры до школы сестры я добрался намного быстрее. Опять я припёрся первый, все остальные опаздывали. Вышел трудовик Стален, кинул в воздух кулак типа «Рот фронт» и, отметив меня в журнальчике, отправил в подсобку за инвентарем. Потихоньку подошли все остальные, я раздал тяпки с граблями как раз к приходу училки Нельки.
Когда я уже собирался вместе со Сталеном свалить к токарным и заточным станкам, Нелька притащила какого-то худосочного чувака в пиджаке с патлами и в очках .
— Выбирай, Родион! Вон того бери, длинного блондинчика! Ааартист!
— Эээ, чего это?!— возмутился трудовик,— Он у меня будет работать! Мне тут вам на пылесосы насадки точить надо, кольца-сороковки на трубы, да ещё кучу инструмента править! Вы мне токаря где найдёте?!
— У нас распоряжение директора!— начала крыситься Нелька,— Родион отбирает кого хочет! Это, между прочим, честь школы!
— Неля!— заорал трудовик и добавил под нос, надеясь, что никто не услышит,— Транда комсомольская! Загребельный, заскочишь потом ко мне?
Я очумело помотал головой, не понимая, что происходит. Патлатый Родион ткнул пальцем в Людку-Калину и ещё в одного пацана семиклассника.
— Идите с Родионом Санычем, считайте повезло вам, не будете горбатиться на грядках,— вдохновляла нас Нелька.
— Есть ли у Родиона топор?— брякнула Калина, семенившая рядом со мной.
Какой, нахер, топор? Бредит что ли?
Нас привели в актовый зал и усадили в один ряд. Родион забежал на сцену и, потрясая какими-то бумажками, начал усердно орать:
— Вы понимаете, это первый шанс за последние три года! Всё время школа была на последних местах на всех межрайонных и городских конкурсах. А теперь мы коренным образом перестроили отношение к постановке! Не будет никакой классики и скучных постановок. Мы сценарий по Крапивину пересмотрели полностью. Антураж и музыкальное сопровождение — современное!
— Это кто?— толкнул я Людку, сидевшую рядом и меланхолично зевавшую.
— Так Родя, музыку ведёт. В прошлом году пришёл, все мечтает в самодеятельности школьной перестройку устроить.
— А мы причём?
— Так дурачков немного нашлось на этот спектакль, вот и нас припахали. Послезавтра конкурс, а ему придурков на сцену не хватает.
— Это всегда так?— удивился я.
— Ой, да постоянно! Не хочешь два по поведению — иди, пляши на сцене под гармонь или стихи читай! Я в кокошнике «Ручеёк» отплясывала в прошлой четверти за курево за школой!
Всё страньше и страньше! Как объяснил полоумный учитель музыки Родя, школа ставила какой-то спектакль про Золушку, по мотивам писателя Крапивина, но на современный лад. Была у Крапивина какая-то книжка про гуся и молнии, или ещё как-то там. В журнале «Пионер» печаталась, насколько помню. Что-то было такое, но я толком не читал, некогда — тренировки и страдание хернёй отнимали много времени. Сегодня мы тренируемся здесь, в актовом зале, на сцене. Завтра — в Доме культуры района, послезавтра выступаем. Переживать нам нечего, слов у нас мало, костюмы можем придумать сами, можно просто одеться понаряднее в современном стиле.
— Это будет отсылка к принцу Датскому! Владимира Семеновича! Ну вы поняли, да? Поняли?— бесновался на сцене учитель музыки Родион.
— А если мы не сможем по семейным или заболеем?— подала голос Людка.
— А у меня всё отмечено! Потом отрабатывать будете! А тем, кто участвует, тому за первую четверть по литературе пятёрочка!— гордо возвестил учитель.
— Ммда, клёво,— печально согласилась Калина.
— Ребятки, давайте проверим по журнальчику ещё разочек! Л.Калинина!
— Я,— отозвалась Калина и подняла руку.
— Ох, Людочка, не зря тебя взял, пластика у тебя на сцене потрясающая!— похвалил учитель.
— Ю.Толстенев!
— Я,— поднял руку пацан семиклассник, низенький коренастый и коротко стриженный.
— Юра?— уточнил учитель. Пацан кивнул.
— С.Загребельная. Ээээ... незнакомая фамилия.
— Я!— гаркнул я с места.
— С.Сергей?— уточнил музыкант-самодеятель.
— «Эс» — это Светлана,— начал пояснять непонятливому чуваку. Естественно, Светку он и не запомнит, какая ей самодеятельность, она честь школы и района на соревнованиях защищает.
— Ооо, а ты же мальчик! Ты, наверное, СвЕтлан! Нечего стесняться, отличное болгарское имя! Ты же болгарин? Знал я одного...
Что???
— Нет!— заорал я,— Светлана — это сестра, я за неё отрабатываю, я брат её, Анджей.
— Отличное польское имя!— обрадовался, как ни в чём ни бывало, учитель,— Обычное польское имя! Мы как-то были на фестивале в Сопоте!
— Бляяя!— буркнул я себе под нос.
