Серия одиннадцатая «Самоорганизация»
Прищурился, привыкая к свету ламп. Это кто такой? Да это же хозяин квартирника Электрод! Точно, он же говорил, что кличка Электрод от того, что он электрик по образованию, а панком стал, потому что его знатно переебало током на практике.
— Здарова, братан!— обрадовался я,— Прикинь, искал раздевалку и заблудился нахрен.
Мы поручкались, и панк-электрик рассказал мне, что я зашёл не с той стороны. Поинтересовался, в какой постановке я играю. То, что я — участник школьной самодеятельности, он воспринял вполне спокойно.
— А что такого-то? Я тут частенько «кушать подано, прибыл гонец из Пензы» вещаю. Пойдём провожу, а то не найдёшь. Тут местные иногда в трёх соснах блудят.
Электрод проводил меня до мужской раздевалки и пригласил после репетиции зайти кофейку хлебнуть да за жизнь потрещать.
Да почему бы и нет? Наши пацаны уже переоделись и ждали команды Роди Саныча на выход. Ну, ёпть! Это что за клуши? У нас даже в Афипской так не одеваются. Ещё и стрелки на глазах себе фломастерами нарисовали. Платья у бабушки украли? Я быстренько накинул на себя прикид дочки герцогини и достал из пакета тщательно оберегаемый парик. А вот как себе этот долбаный макияж наносить? Это я не специалист. К Калине, что ли сходить?
Пацаны считали зазорным просить девчат и красились, как интердевочки подручными средствами, а мне не в западло. Людка поправила мне парик и предложила подложить побольше «сисек», быстренько нарисовала мне «морду». Где мозги у этих баб? Красить ресницы гуталином в который надо плевать, а потом ещё всё это на глаза?
Несмотря на моё ворчание, чикса получилась зачётная. Пацаны в девчачьих платьях встретили меня восторженными вздохами.
— О, это моя доча!— загордился Юрка Толстенев.
— На эту похож, ну на бабу, которая про «искала писюн» поёт!— выдал парень-Золушка.
— Нее, там Бони Тайлер!— возразил пацан-фрейлина,— а это больше на Ким Вайлд, песня про Кампучию. У меня плакат есть,— авторитетно заявил он. Ах, он, падлюка! Представляю, чем он занимается, рассматривая этот плакат.
Кто-то заявил, что я похож на солистку «Электроклуба» Ирину Аллегрикову или как там её. Наверное бы подрались, но забежал Родион и всех погнали за кулисы. В принципе, всё было у артистов отработано, мы, попавшие из-за отработки, чуть потупили, но в принципе справились. Танец Калины под Джексона и мои ужимки заценили весьма высоко. Пацан-звуковик музыку ставил своевременно, Калина, словно юркий пацан-боксёр-мухач, прыгала вокруг меня не хуже «белого негра», и мы на пару минут из массовки превратились в «звёзд». Родя Саныч хлопал и визжал от радости.
Одно плохо — из-за прожекторов нихрена не видел, что происходит в зале. Ну, нормально быть актёром, больше времени переезд занял к ДК. Нас прямо со сцены распустили по домам. Людка, как была в обличье пацана, так и поехала. В моих штанах, курва! Переоделся опять в пОляка, вымыл морду в туалете, аккуратно сложил парик и пошёл в гости к Электроду. Мысль меня одна посетила на сцене, а потом сбежала. Внутренний воображаемый Шерлок Холмс потешался надо мной и утверждал, что идея на поверхности.
Электрод был на месте и на миниатюрной электроплитке из спирали и двух кирпичей прямо в чайнике варил молотый кофе и крутил на карандаше магнитофонную кассету. Перемотать, что ли не может?
— Захер!— заржал он, увидев меня,— я в зале был, смотрел ваши репризы! Настоящий панк-рок! Я ржал, как Буцефал Македонского!
— Понравилось?— спросил я, польщенный похвалой панка-электрика, одновременно вспоминая, кто такой Буцефал Македонский.
— А то! Бабы у вас, конечно, страшные — пипец. Одна такая ничё, блонда, на Аллегрову похожа, с пацаном-брейкером угорала. Зазнакомишь?
— Электрод, да она же здоровая!— приколол я парня.
— Ну и что, зато весёлая. Мужиковатая, правда, видать водяру хлещет, как панки из Воронежа.
— Да не пью я,— запищал я, напялив на себя парик.
— Аха-хааа!!!— заржал Электрод, падая на стул и хлопая себя по коленям,— ну ты и крейзи мен, Захер! Я понял, чего у вас пацаны жопастые и плюгавые, а бабы страшные! Вы же наоборот всё сделали! Аааа, бляяя! Я завтра на премьеру подтащу всех!
Надо заметить, что даже в чайнике Электрод сварил отменный крепкий кофе да ещё пышек ленинградских с кондитерки заранее притащил.
— Я вам завтра, кстати, свет с напарником обеспечиваю. Юрка на сцену работает, я на зал.
— Ммм, класс!— восхитился я на всякий случай, ибо нихрена не понял.
— Юрке скажу, чтобы на тебя поработал, когда вы под Джексона колбаситесь, я с пульта основной сценический приглушу, ну типа выделю вас. Нормально получится, не переживай, недаром я Электрод!
Воображаемый Шерлок Холмс и его кореш Ватсон постучались мне в голову:
— Сэр, тут как бы мы ни на что не намекаем!
— Кстати, Захер, там эта банка с шмурдяком меня пугает до усрачки, бульбухи пускает аж пиздец, крышку боюсь открывать, вдруг ёбнет!
Что!!! Какая банка?
— Я же говорил — он дебил!— пробормотали воображаемые друзья и скрылись под пиликанье скрипочки Холмса.
Сто банок варенья! Фруктовый выгон!
— Электрод, а давай сэма наварим?— брякнул я прямо в лоб панку, облизывающему сахарную пудру с пышки.
— Сэмыч! Офигенно! А как?— обрадовался Электрод,— А ты типа знаешь, что делать? А аппарат где брать? Дома-то, наверное, нельзя?— начал закидывать он меня вопросами.
— Надо всё твое варенье в мою лабораторию перетащить, я там всё сделаю,— немного подумав, сообщил я.
— Ёпть, сто банок. Машина нужна,— почухал нос панк,— да банки обратно, а то бабка за них прибьёт нахрен.
— Да, тара нужна. Какую-то машину можно будет достать, есть у меня ара знакомый на машине «Волга-фургон»,— призадумался я.
— Кащея надо в долю брать!— заявил панк-электрик, прихлебывая кофеёк,— Поясню почему. У него в его мясном цехе ноги эти свиные, говяжьи и прочие, в такие плотные-плотные мешки полиэтиленовые засовывают, чёрные непрозрачные. Сверху ещё один, чтобы не пролилось завязываем, а сверху — простой мешок — и хоть в метро вези. Даже если мильтоны остановят, чо такого-то?
— Точно!— обрадовался я,— остальное у меня есть, ну может ещё что выточу в школе на станке.
— Токаришь?— поднял брови к верху Электрод.
— Ну, дык — шпиндель, бабки, вся фигня!
— Респект, настоящий пролетарско-колхозный панк! Если время есть, погнали до Кащея заскочим, мне ещё на почту надо, плакаты пришли на концерты.
— Так ты же электрик?— удивился я.
— Так я и электрик, и рабочий сцены, и почтальон, и световик. Многостаночник шо пиздец!— заржал Электрод,— Ты пакет с собой не таскай, лохмы свои помнёшь, у меня закроем, я тебе ключ второй дам, вдруг не застанешь меня.
— А не боишься, вдруг сопру чего?
— Захер, мне бабка говорит: доверяй людям с красивыми бровями. Брежнева она пипец как обожала!
Я, допивая вкусный кофе, чуть не поперхнулся. Одежду для выступления промёл щеточкой, имевшейся в каптёрке, парик надел на футбольный мяч. Вот теперь порядок. Электрод даже переодеваться не стал, только вместо шлёпок надел кроссовки, и мы двинулись к Кащею, а потом на почту. Как пояснил по дороге Электрод, мясной магазин Кащея совсем рядом, из-за этого панк-любитель порубать мясо и постучать на барабанах, прибился к районному ДК. Действительно, пешком всего десять минут. К магазину подошли с чёрного входа и через какого–то мужика в засаленном халате попросили позвать Егора, так, оказывается, в миру назывался панк-мясник. Я сперва даже не опознал в высоком парне в белом халате, дермантиновом фартуке и в белом колпаке на голове, своего «квартирного знакомца».
— Панк-рок!— заржал Кащей увидев, меня с Электродом,— Захер! Ты, что ли? Щас, пять сек, всё будет!— и Кащей снова нырнул вглубь магазина и буквально через пару минут выскочил наружу.
— Держи, Захер, тут мясцо и сало грудинка,— сунул он мне в руки бумажный свёрток,— пожуй мясца вечерком!
Класс! А я всё думал, где хорошего мяса купить и шашлык в духовке запечь.
— Держи!— я протянул две десятки панку.
— Да ну, брось, Захер! На следующей тусе лучше жрачки приготовь от пуза,— отмахнулся Кащей-Егор.
— Печёнки достань и жировой сетки, я вам сбацаю кубанского хавчика,— пообещал я.
— А да не вопрос, жировую у Линки возьму, она её мотает. Чо припёрлись, уроды, добро пожаловать,— и он снова заржал вместе с Электродом.
Вкратце пояснили, что мы хотим. Кащей сразу же согласился поучаствовать в мероприятии и обещал нужное имущество доставить, часов в шесть вечера после работы к Электроду. А на завтра на вечер договорились встретиться все вместе и перевезти сырьё для сэма в гараж. Пошли на почту, Электрод получил два длинных свёртка с сургучами, и мы собрались разъезжаться.
— Ща, Захер, глянем, что тут за фигню прислали? Пара концертов на следующей неделе в ДК по молодёжно-комсомольской линии, вечно шлют что ни попадя, хотя наша художница Ирка Сусанина не хуже афишки малюет.
С моей помощью раздербанили один свёрток.
Обыкновенные плакатики «Новая молодежная волна!» Куча надписей и какой-то обсос с лохмами и гитарой. Ничего интересного, обычный ширпотреб. Видел я плакаты и получше от одной знакомой фотографши.
— Мммм, херня полная,— скривился Электрод,— «А-ВИА» — старьё, никто не слушает. «Нескушный Сад» — ну ничего так. Во! «АУ» — наши! Эти хороши. «Тупые» — группа такая, нормальные панки. «Ласковый Май-два» — хуерга несносная, кроме одной песни нет нихера, Кузе и Шату в подмётки не годятся. А вот ещё «Бэд Блю Гёлз» — вроде попса, но подача интересная, там и баян, и сакс, и девки ничего так, новенькие, но злобные. У меня кассета где-то есть с подкассетником, там их фотки, с Риги кто-то притащил.
— А слышал я таких, только группа другая, тоже на фестиваль укатили,— подтвердил я,— дашь кассету погонять?
— Да запишу, не вопрос, у меня система хорошая, чистые ТДКашки есть, вечером и отдам,— пообещал Электрод, напомнил мне свой адрес и убежал к себе на работу. Завтра встречаемся в семь вечера.
Добрался до квартиры и был удивлён небольшим собранием жильцов у парадного. На газоне лежало штук пять выложенных в ряд пасюков, возле которых строевым кошачьим шагом вышагивал Тихон. Пару мужиков, пара женщин что-то обсуждали между собой. Знакомая мне Михална с видом завхоза пересчитывала убиенных крыс.
— Ой, извините, это мой кот, сейчас я выкину крыс на мусорку,— перепугался я за своего кота.
— Да я дворник, я и выкину,— отмахнулся от меня мужик в кепке-семиклинке,— вы, юноша, хозяин животного?
— Я, это мой кот, мы с ним с Кубани приехали. А в чём собственно дело?
— Мне за него нагорело,— сознался мужик,— да вы не переживайте, молодой человек. Мне жильцы вашего Тишу в пример ставят. Тут делегация с соседних парадных просит сего мужчину взять их на обслуживание, раз я мер никаких не принимаю.
— Мы его колбаской покормим и молочком,— пообещала одна из незнакомых женщин.
— А у нас мясцо свежее есть,— парировала ещё одна женщина.
Тут ещё и баба Вера вышла из подъезда.
— Анджей, вас обижают?— с интересом прищурилась она под очками.
— Да нет, Вера Васильевна, Тихону сдельную работу предлагают по отлову незаконно проживающих животных.
— Ну поговорите с ним, у нас дом высокой культуры обслуживания, думаю, Тиша сам решит!
Тихон, увидев Веру Васильевну, подошёл, муркнув поздоровавшись, и потёрся о ногу.
— Товарищи жильцы, по мере возможностей мы решим возникшие проблемы и постараемся положительно повлиять на ситуацию,— ответил я фразой, услышанной из телевизора и похлопал себя по бедру. Тихон сообразил и, разогнавшись, вскарабкался по джинсовой штанине и запрыгнул в сумку. Все решили, что он пипец, какой умный. А этот мохнатый распиздяй просто хитрый — он учуял мясо и решил чутка урвать. Чинно поклонившись жильцам, я рванул в квартиру. Дома, отрезав погрызенный кусок Тихону-дворнику, я напластал мясо, пересыпал луком и перцем и сбрызнул слабым уксусом разбодяженным водой. Надо было лимонов у армян прикупить, да кто бы думал, что я сегодня мяса достану. Замариновал целую кастрюлю, засолил грудинки в тузлуке прямо в трёхлитровой банке.
Всё спрятал в холодильник, если Светка припрётся, она весь уксусный лук сожрёт стопудово.
Так, за заботами, подошло время ехать на тренировку. Собрал сумку, выпустил Тихона из квартиры. Походу, кот просёк, что можно поссать в подвале или на улице, в квартире вообще не гадил. Да и как я понял, Тишка задружился с жильцами парадной и спокойно мог подождать нас со Светкой в гостях у соседей или у бабы Веры. Да и, походу, он здесь себе пару кошек надыбал. Ещё потом котят начнут нам под дверь подкидывать.
В бассейне было на удивление немноголюдно, тренера Геннадьевича не наблюдалось, но меня уже считали за своего и пропускали во внесеансное время. Костюм не брал, обошёлся стандартным набором. Расплавался на километре, погонял короткие. Прикрикнул на пару школьников-пацанов, баловавшихся без присмотра. С удовольствием поддержал за живот какую-то девушку, пытавшуюся научиться просто плавать, даже договорился с ней об очередной тренировке. Появились вояки–замполиты, майор дядь Саша и, походу, его начальник, здоровенный такой мужик, с огромным пузом. Пока они осторожно спускались по лесенке, я ждал у противоположного бортика, а потом ушёл в воду и, пронырнув чашу, вышел на воздух.
— Бля!— испугался начальник-замполит.
— Товарищ полковник, по вашему приказанию прибыл!— представился я, зацепившись за канат.
— О, вот я за него говорил!— обрадовался Александр Викторович,— Смотрите, как на Бусыгина похож!
— Да ну! Этот гвардеец какой-то дельфиний, а наш Лёшенька — чисто порося,— засомневался толстый полковник.
Сам-то лучше что ли? В воду, когда залез, пацаненка с крайней дорожки аж на бортик выкинуло.
— Но другого выходя нет! Парень, поможешь Ленинградскому округу?
— Северный флот не подведёт!— радостно отрапортовал я.
— Ты флотский что ли?— удивился полковник.
— Да нет, это у меня с прежней работы присказка, а так, год в Газнях,— опять понес я ахинею.
— Да ёпти, когда успел-то?— взвыли замполиты,— Давай, тренируй нас что ли! Запутал нахрен.
После тренировки, мы с майором вдвоём вытаскивали замполита из бассейна.
— Давайте ему лейтенанта так дадим и назначим спорторгом,— бухтел полковник,— загонял, сучёныш рыбный, совести у молодёжи никакой.
— Нельзя ему лейтенанта давать, ВИФК[военный институт физкультуры] спиздит, и будет вместо замполита ещё один начфиз.
— Начфизы хорошие!— вклинился я в разговор.
— Вот, бля, потеряли будущего лейтенанта,— начали сокрушаться вояки,— ещё школу не закончил, а уже свою карьеру замполита похерил.
Договорились о времени встречи в воскресенье, меня заберут на станции метро на военном автобусе, и вместе со всеми участниками доставят к месту проведения спортивного праздника. Форму для меня и удостоверение личности возьмут. Еле сплавил этих замполитов. Вторыми на тренировке в этот день были заводские качки. Вот это дело! Настоящая организация не то, что в армии. Алексей-замначгар построил своих и даже доложил, что к тренировке готовы. На этот раз все были в нормальных плавках, с шапочками и очками. Проинструктировал по требованиям безопасности и приступил к проведению занятий. Всё по плану, без всяких «дай передохнуть», «я на спине поплаваю». Некоторые парни даже потихоньку начали прогрессировать. Расстались довольные друг другом, и я, умаявшись, поехал домой с желанием сожрать или слона, ну или на крайний — Тихона.
Возле подъезда меня встретил на лавочке Тихон в окружении двух симпатичных старушек, осуждавших современную молодёжь. Тишка их поддерживал урчанием, иногда подставляя голову для почесушек.
— Добрый вечер,— вежливо поздоровался я.
— Здравствуйте, здравствуйте,— хором поприветствовали меня дамы.
— Тихон, домой идёшь?
— Мряв!— ответил кот и, спрыгнув с лавочки, последовал за мной в парадную.
Светки дома не было, ещё на тренировке валандается, но оно и к лучшему. В станичке привык, чтобы никто не мешался при готовке. Кот не считается, так как он просто осуществляет функции партийного руководства и проводит госприёмку, ну и народный контроль до кучи.
Мясо промариновалось, лук никто не схомячил. Разогрел духовку, закинул домашний шашлык на противень. Когда мясо подёрнулось корочкой, выпустив сок, добавил крупно-порезанной картошки. С салатом не стал заморачиваться, просто нарезал овощей. Ну, сейчас пожру от пуза! Включил в зале кассету с полюбившимся мне прикольным чувачком Бенни, насыпал парящие кусочки мяса с картошкой, дал под жопу Тихону, попытавшемуся запрыгнуть на столик, втянул носом запах. И тут припёрлась сестра. Слава богу, без своих подружек-дзюдоисток.
— Ааа, мясо!— радостно заорала она и попыталась цапнуть рукой кусок с моей тарелки.
— Отвали! Тебе мясо нельзя, у тебя уже в понедельник соревнования.
— Можно, у меня вес плавает до моей весовой,— отбрехалась сеструха и убежала на кухню.
За ужином договорились по Светкиному отъезду: провожаю её до Дворца Спорта вечером, оттуда они на автобусе со своей командой валят на Ригу, а я как раз успеваю на последнее метро. Тем более, я завтра отбываю последний день отработки, правда, на сцене, а не на грядках, но так даже веселее. Ещё и за лейтенанта Бусыгина с утра воскресенья выступлю, за неведомый магарыч от замполитов. Светка обожралась мяса и валялась на диване, отдуваясь.
— Андж, мне не звонили с эфира?— начала она меня допрашивать.
— Дура, можно позвонить в эфир какого-нибудь радио, задать вопросы ведущей или гостю. Вот, к примеру, я звонил из станички на радио...
— Дурак что ли? Мне с телефонного эфира должны были позвонить. Ночью, когда ты дрых, мы уже с пацанами общались!
— Света, чухня ты ленинградская, пиздуй лучше шмотки отбери с собой в поездку, плюс кимоно твои постирать надо, тормозок в дорогу собрать.
— Сам ты тормозок, Энджи, какая кимоно? Это дзюдоги у меня серое тренировочное и синее для выступлений. Потом постираю, что ты нудишь, как родаки прямо, я у стала на треньке, капец!
Поджопниками уговорил Светку тащить свою форму в стирку, завтра у неё все равно никаких занятий нет. Сеструха, гундя под нос стиралась, я перемыл посуду. По просьбе сестры притащил гладилку и утюг в зал, чтобы ей удобнее было гладить своё шмотьё.
Пока она валандалась, перегладил свои шмотки и сложил в одежный шкаф. Увидел мешок с батиной формой, покопался, нашёл новую, ни разу не одёванную, перевязанную бечёвкой. Да, тут не наш склад в части, где знакомый начальник склада даст всё по размеру. Брюки длиннющие, рубашки — размера на три больше. Увлёкся. Примерил на себя штаны. Вот мне по длине в самый раз, в поясе только широковаты.
Прихватил булавками, потом вручную ушил и отпарил через марлю. Вот, в самый раз. Стрелки попробовать, что ли навести? Как там батя делал? Изнутри мылом и снаружи отпариваем. О! Рубашка моднявая с коротким рукавом. У бати в части такие не носили, это прямо по размеру. Фуражка с чёрным околышем на мою башку хрен налезет. Не в батю я размерами, а в деда, скорее всего.
А это что? Пилотка! Зелёная, из шерстяной ткани, с красивой круглой эмблемой. Примерил. Ну вылитый лейтенант, харя только подкачала — сильно молодая. Я насупился, надвинул пилотку поглубже и похуярил строевым шагом по залу.
— Ааааа, дебил!— захохотала сестра,— Ты чего под рубашку с коротким галстук-то нацепил? Батя такую рубашку без галстука носил!
Точно, без галстука получше будет.
— Анджух, ты в армию что ль собрался? — начала подкалывать сеструха, сортируя бельё для глажки.
— Ну а то! Всё, в воскресенье ухожу в Ленинградский военный округ! Сразу лейтенантом берут! Главное — чтобы ВИФки не забрали,— припёзднул я.
— Погоны не забудь! Там ещё звездочки на них приколоть надо и мандавошки, батя теперь с ними ходит.
— Светка, охерела так про батю?! А откуда у него мандавошки? А мамка чо?
— Эндж, я тебе говорила, что ты дебил? Это эмблемы такие. Ты мне погладь форму, я тебе погоны сбацаю, отцу постоянно его две звезды леплю, да пуговки с эмблемками.
— Какие две звезды? У нас же батя майор!— всполошился я.
— Придурок, он уже давно подполковник! Эх ты, крест кубанский! На, гладь, щас всё будет! Тебе лейтенанта лепить или сразу полкана?
Вот это, блин, новость! А чего дед-то не сказал?
— Да мы думали ты и сам в курсе,— пожала Светка плечами и сунула мне в руки утюг. Я, ошарашенный, принялся гладить сеструхины дзюдоги, рубашки и прочую хрень. Тут в плане военной подготовки сестра меня обскакала.
Сестрень притащила из своей комнаты жестяную коробку из-под печенья, пошарилась в ней, достала стопку различных погон, выбрала с одной красной полоской, школьной линейкой померяла, быстро проткнула шилом, воткнула звёздочки, потом пуговки и эмблемки.
Блин, ну вот умеет она и шить, и рукодельничать, только неумёхой больше прикидывается. Я бы намного медленнее сделал. Светка быстро нацепила погоны на шлейки на плечах рубашки, чуть смяла их, делая покруглее.
— Погон да фурнитуры у соседки по малосемейке набрала, у Малининой, она шитые погоны на заказ делает, меня научила. Готово!
— Отлично!— восхитился я.
Пока я восхищался, Светка подсунула мне на глажку свои труселя и заржала, словно кобыла. Ну, ебанько у меня сестра!
Я-то нахрена так заморочился с этой формой? А, точно! Я же в воскресенье в спортивно-замполитовском празднике участвую!
