Оглавление
Глава 1.
Солнечная система. Земля. 10. 08. 08
Языки пламени, вырываясь из отсеков БМП, озарили сумрак вечернего ущелья. Пожирая горючее и боеприпасы, огонь играет бликами на покорёженных бортах и вырванных взрывом кусках обшивки.
Вокруг горящей машины лежат угодившие в засаду русские солдаты. Большинство из них пережили взрыв фугаса. Сброшенные с брони солдаты стремились отползти под защиту придорожных камней, но кинжальный огонь со склонов не оставил им шансов.
Убитые взрывом наводчик и механик-водитель остались в БМП, и вскоре затаившиеся на горном склоне грузинские гвардейцы вместе с запахом жжёного металла уловили зловоние горелой плоти.
— Мясо, — скривился снайпер, когда порыв ветра донёс гарь до его позиции.
Стрелок был доволен. Приказ выполнен, и зашедший со стороны Южной Осетии противник уничтожен. В семи километрах южней догорали ещё две БМП прошедшего по тылам грузинской армии взвода.
Средь бела дня, не таясь, три машины нахально прошлись по чужим тылам и, разгромив встреченную на пути колонну снабжения, выскочили на позиции стрелкового батальона. Из получасового боя вырвалась одна машина и, унося остатки взвода, устремилась к границе, но время было упущено, и вернуться к своим им было не суждено.
На обветренном лице снайпера не было злорадства. Они, как и убитые русские, выполняли приказ. Сегодня русским повезло меньше, как сложится завтра — никто не знал. Даже сюда долетали звуки канонады, вот уже вторые сутки гремевшей над позициями вцепившихся друг другу в глотки грузинских и осетинско-русских частей.
— Первое отделение вниз. — Прошуршал наушник голосом командира.
Смутные тени, используя складки горной местности, бесшумно заскользили к дороге, снайпер приник к окуляру прицела.
Приближенное оптикой пространство мгновенно сузилось до испещрённого электронной разметкой круга. Внимание стрелка привлекло движение, и хищное жало винтовки мгновенно развернулось в сторону шевельнувшегося солдата.
Лежавший в нескольких метрах от БМП боец, чудом уцелевший при взрыве и огне со склонов, тяжело перевалился со спины на бок. Камуфлированные брюки начали тлеть, и это привело солдата в чувство.
Плохо понимая, где он и что происходит, раненый разведчик попытался встать, но ноги подкосились, и нагруженный бронежилетом и автоматом боец вновь рухнул на дорогу. Неуклюже побарахтавшись, он всё же умудрился сесть.
Разглядывая уцелевшего русского, снайпер морщился. В свете пожара лицо солдата выглядело страшно. На щеках и подбородке вздулась обгоревшая кожа, волосы сплавились, обнажив сочащиеся сукровицей ожоги. Идущая из рассечённого виска кровь окрасила плечо и ворот камуфлированной куртки. Маску из спёкшейся крови и обгоревшей кожи оживляли смотрящие в пустоту глаза.
Заметив, что ладонь солдата легла на рукоять автомата, снайпер принял решение. Одетый на бойце бронежилет не смутил. Мощная винтовка толкнула в плечо, и за спиной пробитого навылет солдата расцвёл пыльный бутончик.
К удивлению снайпера, вместо того, чтобы уткнуться в дорогу, боец как ни в чём не бывало сидел на месте. Списав живучесть на шок, выстрелил снова. Пробив шею, пуля брызнула искрами, угодив в валявшийся позади солдата каток.
— Чтоб тебя, — опешил снайпер, видя, что русский даже не шелохнулся.
С такого расстояния промахнуться было невозможно. Он видел, что попал, но по-прежнему живой солдат доказывал обратное.
Зная, что по близости нет противника, снайпер нарушил инструкции. Снял магазин, достал из кармана разгрузки трассирующий патрон. На этот раз целил в голову.
Мелькнувшая в сумерках искра угодила точно в лоб и, пробив голову, впилась в дорогу. На обожжённом лице не появилось даже отметины. Словно пробив бестелесный дух, пуля не причинила вреда солдату.
Небритая челюсть снайпера медленно отвисла.
— Один живой, — доложил командир спустившегося к дороге отделения.
Судя по тону, подробностей выстрела никто не видел.
— Живого берём.
Рядом с солдатом мелькнули тени. Удар ноги, сваливший русского в дорожную пыль, заставил снайпера усомниться в собственном зрении.
***
За три месяца до описанных событий.
Система Савога. Галактика Млечный Путь. Новая Республика.
Показавшаяся из-за кромки планеты звезда заиграла бликами на корпусе застывшего на орбите корабля. Старый транспортник, построенный ещё во времена военных годин, давно выработал все возможные ресурсы, но в отличие от отправленных на слом собратьев, по-прежнему служит людям. Сто сорок семь лет назад корабль совершил свой последний межпространственный переход и навечно застыл над Савогой — одним из окраинных миров Новой Республики.
Внутренности и корпус грузовика изрядно перекроили, превратив огромный грузовой корабль в станцию аварийно-спасательной службы.
С ростом технологий критических ситуаций в космосе становилось всё меньше, но потребность в службе так и не отпала. Персонал станции насчитывал двести человек, половину из которых составляли экипажи базирующихся здесь же межсистемных буксиров.
В то время, когда первые лучи заглянули в каюты досматривающего сны персонала, трое членов экипажа дежурной смены готовились к отлёту.
— Здесь сто первый, готов к приёму пакета.
Капитан межсистемного буксира, двадцатишестилетний Харон Корвел, дождавшись подтверждения систем о приёме данных, вдавил клавишу ввода.
— Диспетчерская служба Савоги желает успешного рейса, — прошелестел динамик женским голосом.
Смысл сказанного не вышел за рамки дежурных фраз, но в тоне диспетчера читался подтекст. Увидев мечтательную улыбку на лице красавца капитана, штурман буксира двадцатилетняя Айна Диярабо улыбнулась.
— Доставим транспорт и сразу домой.
Не желая слушать воркующие нотки в голосе капитана, Айна отключилась от внешней связи. Переглянувшись с третьим членом экипажа, инженером Смоллом Корсаком, девушка вернулась к консоли навигационного комплекса.
— Курс введён, — доложила она через несколько минут.
— Тогда в путь.
Будничный, ничем не примечательный полёт, начался как обычно. С упругим толчком разошлись захваты, связующие буксир с причальным сектором станции. Манёвровые двигатели изрыгнули пламя, и маленький двухсотметровый кораблик, представляющий скелетообразную стыковочную платформу, увенчанную кабиной с одного края и машинным отделением с другого, поплыл прочь от причала. Едва манёвр разворота был завершён, пространство озарила вспышка маршевых двигателей. Станция и теряющая очертания Савога быстро пропали с экрана.
Спустя шесть часов буксир набрал необходимую для межпространственного перехода скорость, за управление взялась автоматика. То был тот редкий случай, когда системы корабля ввиду недееспособности экипажа во время перехода имели полную власть над своими хозяевами.
Спинки кресел пошли вниз. Мягкая ткань обивки ожила и нежно укутала людей, переродившись из верхнего слоя кресла в герметичные скафандры. Активировались аптечки, введя препараты, погрузившие людей в подобие летаргического сна. До межпространственного перехода, где время и скорость теряют свои привычные свойства, осталось меньше минуты.
Повинуясь программам, запустились генераторы сдерживающего поля, не позволяющие материи во время перехода рассыпаться на атомы. Вокруг буксира образовался ослепительный кокон, превративший корабль в искру, рассекающую космический сумрак.
Эффект сдерживающего поля в своё время стал величайшим открытием, позволившим людям за считанные дни преодолевать межзвёздные расстояния. Нашлись и минусы, главным из которых стала непроницаемость поля для систем корабля.
С момента включения поля корабль слеп и двигался дальше буквально на ощупь. Проблему решили увеличением мощности датчиков, сканирующих слепой отрезок разгона. В случае обнаружения помех автоматика заранее корректировала курс, выводя корабль в чистое пространство.
Схема безотказно работала много лет, но сегодня всё пошло по-другому. Стоило буксиру окутаться полем, как в пустоте разгонного коридора, ярко полыхнув, материализовался метеоритный рой.
Столкновение с каменным потоком оказалось убийственным. Буксир застонал от рвущих корпус ударов. Камни изрешетили корабль, но продублированные системы перехода исправно сработали. В следующий миг искорёженный буксир растаял во вспышке межпространственного перехода.
***
— Как такое могло произойти? — наверное, уже в тысячный раз простонал капитан Корсак.
Спасательная шлюпка вторую неделю дрейфует в космической пустыне. На угловатом корпусе выделяются кляксы серого пластыря, закрывающего сквозные пробоины.
Двум уцелевшим членам экипажа с невероятным трудом удалось восстановить герметичность, запустить систему жизнеобеспечения, гравитацию и отстрелить шлюпку от покалеченного буксира.
На этом везение закончилось. Двигатель, связь, вспомогательные системы шлюпки безнадёжно вышли из строя. Зато словно в насмешку запустился контур позиционирования, показания которого повергли капитана и штурмана в оторопь.
В проём иллюминатора смотрит звёздная россыпь. Её вид всегда вызывал в сердце девушки волнительные нотки, но сейчас безразличие звёзд рождает в душе лишь ужас и отчаяние.
Айна понимает, что обречена. Она отчасти смирилась, но изнурительные часы ожидания неизвестно чего вымотали до предела.
Девушка всё чаще ловила себя на мысли, что завидует погибшему инженеру. Размозжённая голова Корсака уже не казалась чудовищной нелепостью. Инженер умер во сне, так и не поняв, что случилось. В их с капитаном случае о такой смерти можно было только мечтать.
— Ну почему мы? — вновь запричитал окончательно павший духом капитан, — почему это случилось с нами?
Его блуждающий, немного обезумевший взгляд метался по низкому своду единственного отсека шлюпки.
— Почему компьютер не выполнил манёвр отклонения, а вынес нас в поток? — сыпал Корвел непонятно кому адресованными вопросами, — почему вместо суток прыжка мы пробыли в межпространстве больше недели, когда топлива в буксире было всего на двое суток?
Этот необъяснимый факт волновал и Айну, только в отличие от капитана она не стала заостряться на неразрешимых вопросах.
— Господи, — воскликнул капитан. Он вскочил с разложенного кресла и воздел вверх руки, — за что ты обрёк нас на смерть, закинув в неизведанное пространство? — Он вновь рухнул в кресло и простонал, — как же нас найдут, если мы сами не знаем, где оказались?
Присев рядом, Айна провела ладонью по его взлохмаченной голове.
— Всё будет хорошо, — принялась она успокаивать рыдающего мужчину, — запаса пищи у нас ещё на месяц, а там, может, что и изменится.
По щекам девушки катились слёзы. Она не верила собственным словам, но, пытаясь предотвратить очередную истерику капитана, старалась изо всех сил.
— Всё будет хорошо.
— Правда?
Робкая надежда в голосе капитана заставила Айну скривиться в презрительной гримасе. Она и сама была не прочь выплакаться в сильное плечо, но такой возможности судьба, увы, не предоставила.
— Конечно, — выдохнула она сквозь душившие слёзы.
Корвел как обычно затих, и вскоре девушка услышала ровное сопение.
Пристроившись на соседнем кресле, Айна беззвучно выплакалась в подголовник и тоже забылась тревожным сном.
Проснулись от встряски. По корпусу что-то проскрежетало, и шлюпку с ощутимым ускорением потянуло в сторону.
В порыве радости девушка подлетела к консоли управления и, пробежав пальцами по клавишам, отправила команду на внешние камеры. Вспомнив, что они не работают, плюхнулась в кресло и сама над собой рассмеялась. Затем, решив броситься на шею первому, кто к ним заглянет, Айна встала напротив входного люка и принялась ждать появления спасателей.
Полёт не был долгим. В иллюминаторе мелькнул свет, и шлюпку завели в трюм корабля. Подскочив к иллюминатору, Айна с огорчением увидела лишь слой покрывшего бронестекло инея. В несколько прыжков она вновь подскочила к люку. Рядом встал капитан. Оба знали, что по уставу обнаруженные в космосе средства спасения открываются только снаружи, поэтому терпеливо ждали.
— Айна, — в голосе Корвела слышались смущённые нотки, — понимаешь, я думал, что всё, конец, поэтому — он заглянул ей в глаза, но тут же стыдливо опустил голову, — я хочу попросить.
— Не надо просить, — перебила она, — я ничего не скажу.
Не желая смотреть в ставшее за эти дни неприятным лицо, она сделала вид, что с интересом рассматривает спартанский интерьер шлюпки.
Нечленораздельный возглас капитана вернул внимание к люку. Повернувшись, девушка с трудом поверила собственным глазам.
По периметру овального люка расходились круги, как от брошенного в воду камня. Колебания набирали силу, выгибая ставший будто резиновым люк то внутрь, то наружу.
Через несколько секунд полуметровой толщины бронированный овал мелкими осколками осыпался на палубу.
В образовавшемся проёме Айна успела рассмотреть освещённые призрачно-синим светом чужеродные контуры. В следующую секунду в шлюпку заскочило нечто.
Узкое, вытянутое тело режет взор ломаными, непривычными взгляду линиями. Из отливающего металлом тела несимметрично торчат семь гибких конечностей.
Вскочившее в шлюпку нечто упёрлось удлинившимися конечностями в пол и потолок, замерло.
По характерному звуку, сопровождавшему движения гостя, Айна поняла, что перед ними механизм. Мелькнула мысль, что первый контакт, о котором так грезят капитаны дальнего поиска, состоится сейчас и при весьма необычных обстоятельствах.
Застывшая в проёме люка машина, взвизгнув приводами, немного изменила положение корпуса. Затем, со свистом вспоров воздух гибкой конечностью, нанесла удар. Тело капитана, пачкая кровью палубу, тряпкой перелетело пространство шлюпки и врезалось в консоль управления.
Глядя в застывшие глаза капитана, ошеломлённая девушка, не в силах поверить в происходящее, нервно затрясла головой. В душу ворвался ужас. Огромного труда ей стоило набраться храбрости и повернуть голову к машине, но той на прежнем месте не оказалось.
За спиной послышался гул приводов, и по талии заскользила гибкая конечность. Змеёй обвив девушку, машина оторвала её от палубы и понесла онемевшую от страха пленницу в чрево чужого корабля.
***
Система Лайлона. Столица Новой Республики.
Стайка шестилетних сорванцов, позабыв обо всём на свете, резвится на поляне центрального парка. Пёстро одетые дети, не обращая внимания на улыбки и смех прохожих, кувыркаются в траве, играя в весёлую игру. Когда кураж достиг апогея, зорко следящая за детьми женщина поднялась со скамейки.
— Де-ти-шки, — разнёсся по округе её голос, — все бежим ко мне. Кто у нас самый быстрый?
Позабыв об игре, выпускная группа детского сада наперегонки помчалась к воспитателю.
— Молодцы, молодцы, — похвалила та детей, — садимся в кружок, прямо на травку, вот так, умницы.
Дождавшись, когда непоседливая стайка усядется напротив скамейки, воспитатель Диана Блэймер приступила к занятию.
— Детки, кто мне скажет, где мы сейчас находимся?
— В парке, в парке, — закричали дети.
— А где находится парк?
— На Лайлоне, столице Новой Республики. Наша звезда Лайлона и планета тоже Лайлона.
Женщина удовлетворенно кивнула.
— А теперь, ребятки, прежде чем мы отправимся на спутник нашей планеты и посетим древний корабль предков, я расскажу вам историю становления нашей Республики. Всё началось тринадцать тысяч лет назад. Звезда по имени Алаага, вокруг которой когда-то вращалась одноимённая ей прародина человечества, состарилась и начала быстро гаснуть. В мир наших предков пришла зима, которая год от года становилась всё злее. Начался голод, и порой казалось, что нет надежды на спасение, но наши предки решили иначе. Оставшееся население Алааги направило последние ресурсы на разработку и постройку огромных межзвёздных кораблей. Спустя годы, строительство семи кораблей было завершено. Возможность покинуть замерзающую планету получили не все. На поиск нового дома отправились лучшие представители нашего вида. Точно известно, что два корабля погибли сразу после старта, а остальные были слишком тихоходны и за двести лет поиска пригодного для жизни мира потеряли друг друга. В конце концов, один из кораблей вышел к планете, на которой мы с вами сейчас и находимся.
Женщина обвела взглядом питомцев и, убедившись, что дети внемлют словам, продолжила рассказ.
— О начальном этапе жизни переселенцев на вновь обретённой родине сведений не сохранилось. Известно лишь, что по каким-то причинам произошёл упадок, и общество переселенцев деградировало в дикие, не связанные друг с другом племена. Люди утратили старые технологии, и нашей цивилизации пришлось начинать свой путь с дубины и каменного топора. Через двенадцать с половиной тысяч лет представители нового человечества впервые вышли за пределы атмосферы. Ещё через сотню исследовательская экспедиция наткнулась на законсервированный на спутнике Лайлоны корабль переселенцев. Спустя десять лет с момента находки, помимо истории нашего происхождения, мы обладали всеми достижениями предков. Пользуясь их наработками, наши учёные открыли секрет межпространственного перехода, позволивший отважным косморазведчикам обнаружить шестнадцать пригодных для жизни систем.
При следующих словах в тоне воспитательницы появились скорбные нотки.
— Сто семьдесят лет назад произошла встреча с потомками другого корабля переселенцев. Их история очень походила на нашу. К моменту первой встречи они успели заселить двенадцать звёздных систем и на появление наших кораблей отреагировали враждебно. В итоге разразилась тридцатилетняя война, результатом которой стало слияние двух потерявшихся народов и возникновение единой республики, раскинувшейся на многие световые годы и объединившей в себе двадцать восемь населённых систем, которые вот уже сто сорок лет живут в мире и согласии.
Внимание детей привлёк басовитый гул. Стая птиц шарахнулась в сторону, когда растущая на небе точка, превратившись в пузатый внутрисистемный челнок, приземлилась на расположенной в центре парка посадочной площадке.
— Вот и наш челнок, — сказала Диана, поднимаясь со скамейки.
Дети вскочили следом.
— Не торопитесь, ребятки, корабль предков никуда от вас не улетит.
Через сорок минут детский гомон, сопровождавший весь полёт до спутника, наконец-то утих. В салоне челнока повисла тишина. Малолетние пассажиры все как один уткнулись в бортовые иллюминаторы, восхищённо рассматривая огромный, навеки застывший на поверхности спутника корабль.
Безучастной к зрелищу осталась только Диана. Схватившись рукой за сердце, побледневшая женщина тяжело ловила ртом воздух. Вместе с дурнотой пришли мысли о сыне. Она часто думала о своём мальчике, но сегодня мысли об Алексе пришли вместе с тяжёлым ощущением беды.
«Что-то случилось — непрестанно билось в голове, — с ним что-то случилось»
***
Система Гарда. Новая Республика.
Материнское чутьё не обмануло. В то самое время, когда челнок опускал Диану с непоседливым выводком на площадку мемориального комплекса, её сын, двадцатисемилетний лейтенант космической пехоты Алекс Блэймер, несущий службу в одной из дальних систем Новой Республики, лихорадочно соображал, что же делать дальше.
Неподвижно стоя на плоской крыше трёхэтажного административного блока, Алекс осторожными, едва заметными движениями, наконец-то распрямил затёкшую спину. Элементарное движение, на которое всегда требовался один единственный миг, сегодня отняло четыре часа.
Окаменевшие мышцы гудели, но это можно было терпеть. Нестерпимой пыткой являлась пятидесятиградусная жара, испускаемая застывшим над головой светилом.
Пехотный камуфляж пропитался потом. Кожа невыносимо зудит, побуждая неистовый соблазн скинуть с себя всё и чесаться до бесконечности. Вокруг распухшей головы роится туча свирепых кровососов, но поднять руку и отмахнуться от причиняющей мучения дряни равносильно самоубийству. Алекс крепко усвоил — первое же мало-мальски приметное движение станет для него последним.
— Да пошло оно всё, — долетело снизу.
Не смея повернуть голову, заскользил взглядом по ряду однотипных приземистых зданий на другой стороне улицы.
На пороге пищеблока застыл один из пилотов корабля дальнего поиска, сутки назад совершившего аварийную посадку на местном космодроме. Чёрная форма, так щегольски сидящая на пилоте, под жаркими лучами превратилась в истинное наказание. На искусанном лице незнакомца застыла мука.
— Всё, больше не могу, — простонал он и, отмахнувшись от мошкары, рухнул на колени.
Полупрозрачная, величиной с кулак субстанция, до поры неподвижно висящая рядом, метнулась к пилоту.
Среагировав на движение, запрятанная в энергетическую оболочку дымная субстанция буквально впиталась в грудь обессиленного человека. Прежде чем грудь пилота, словно мыльный пузырь, разлетелась кровавыми ошмётками, Алекс заметил оглушающую боль в глазах человека.
***
Кошмар начался с известия о выходе из строя передатчика дальней связи, висящего на орбите Гарды — единственной в системе обитаемой планеты. Такое случалось, поэтому расквартированный на Гарде гарнизон, утратив связь с центром, не стал бить тревогу. Все знали, что вскоре передатчик будет восстановлен. К всеобщему удивлению, вместо транспорта с бригадой ремонтников на радаре появились десятки разнокалиберных меток.
Спустя сутки тридцать семь кораблей вошли в зону действия систем орбитальных спутников. Анализ данных вогнал обитателей гарнизона в ступор. К планете приближалось соединение кораблей, не имеющее с флотом Новой Республики даже приблизительного сходства.
По иронии судьбы неведомые корабли прибыли к планете, мало подходящей для торжественного приёма.
Жаркий климат и ядовитые флора и фауна поставили крест на планах масштабной колонизации. Население Гарды насчитывало четыреста человек, из которых сотня являлась солдатами космической пехоты, а остальные — приговорёнными к пожизненному труду заключёнными, согнанными для работ в шахтах по добыче редкого минерала, используемого в производстве корабельного топлива.
Поверхность планеты, состоявшую из двух разделённых океаном континентов, делят горные гряды да покрытые чахлой растительностью долины. Изобилие свирепых хищников сделало Гарду идеальным местом для содержания узников.
Причины, по которым пришельцы появились именно здесь, были непонятны. Положение усугубляло отсутствие связи с центром, и побледневшие офицеры старались придумать, как действовать дальше.
Между тем неведомые корабли, сбросив скорость, зависли над континентом.
Спустя час, исчерпав все возможности связи и не дождавшись реакции от висящего над головой флота, опешивший от нежданного подарка командир гарнизона отправил Алекса с отделением пехотинцев на плоскую крышу административного блока с приказом разложить сигнально-световую сеть.
Приказ исполнили за считанные минуты. Алекс приказал отделению возвращаться, а сам склонился над распределительным щитом, подключая питание. Закончить не успел: внимание привлекли удивлённые возгласы подчинённых. Что заставило не делать резких движений, а так и остаться в полусогнутом положении — позже не смог даже вспомнить.
Из бескрайней синевы неба сыпался дождь из сотен полупрозрачных, меняющих очертания сгустков.
Энергетические сгустки, реагирующие, как вскоре выяснилось, на движение человеческого тела, ливнем пролились на периметр горнодобывающего комплекса.
В то время, как часть свалившегося с орбиты непонятно чего зависла в полуметре над крышей, полсотни из них, не оставив следа на покрытии, прошли сквозь неё, пробравшись во внутренние помещения блока.
Первым в этот день умер Яссон. Долговязый сержант не придумал ничего лучшего, чем пнуть повисшее рядом нечто. Пехотный ботинок, описав дугу, врезался в сгусток, но вместо того, чтобы отскочить в сторону, неведомая субстанция мгновенно впиталась в голень сержанта.
Худощавое лицо Яссона вытянулось, с губ сорвался нечленораздельный возглас. В следующую секунду нога сержанта, сухо хлопнув, разлетелась веером кровавых брызг. Отброшенное тело забилось в конвульсиях.
Жуткая картина на минуту вогнала Алекса в ступор, и это спасло ему жизнь. К Яссону метнулись бойцы, но намерение помочь товарищу приговорило их к смерти.
Через пятнадцать секунд Алекс Блэймер стоял на забрызганной кровью и заваленной останками человеческих тел крыше в компании неподвижно висящего рядом энергетического сгустка.
Посёлок наполнился хлопками и истошными воплями обречённых. Кто-то пытался бежать, кто-то стрелять, но всё было тщетно. К полудню, спустя долгие четыре часа с начала орбитальной бомбардировки, Алекс слышал в наушнике лишь мёртвый шорох, а человек, разделивший с ним всё это время, вот уже десять минут остывал на ступенях пищеблока.
Алекс с тоской подумал, что дотянуть до вечера сил не хватит. Смирившись с судьбой, он отмерил себе два часа, по истечении которых решил положить конец собственным мучениям.
Тяжёлое, но бесповоротно принятое решение принесло облегчение. Отчаяние и страх к его же немалому удивлению утратили остроту, а в голову полезли мысли иного рода. Впервые с момента атаки он задался вопросом — а кто же, собственно, висит на орбите?
Он знал, что корабли дальнего поиска исследовали не одну сотню звёздных систем, но так и не обнаружили даже намёка на чужую цивилизацию. А тут появляется целый флот и с ходу истребляет их поселение. Зачем и за что?
Безответные вопросы ложились один на другой до тех пор, пока взгляд не наткнулся на останки пилота. Алекс вдруг припомнил, что все двенадцать человек малочисленного экипажа поисковика вели себя как-то неестественно.
То, что корабль такого класса вообще сел в их захолустье, стало из ряда вон выходящим событием. Посадку объяснили неполадками систем управления, и это подтвердили ремонтники местного дока, а вот необычная молчаливость экипажа, прожившего месяцы в изоляции, странной показалась только сейчас. В голове покатился ком мелких нестыковок в их поведении, но прокачать мелочи и понять, пришли за ними следом чужаки или нет, Алекс не успел.
В звон насекомых вплёлся посторонний звук. Где-то на грани слуха появился и тут же пропал металлический скрежет. Вскоре звук повторился, и Алекс безошибочно определил его принадлежность. По мере нарастания зубодробительного лязга в сердце капитана шевельнулась надежда.
Картовер. Металлический монстр, предназначенный для прокладки первичных тоннелей в горной породе, ухая силовой установкой и уродуя дорожное покрытие многотонными катками, медленно приближался к административному блоку. Толстый бронированный корпус машины не привлёк внимания вездесущих сгустков.
Вытащенной из забоя машине обрадовался, как ребёнок. Почему-то в голову не пришло, что над головой по-прежнему висят чужие корабли, а медлительный картовер является прекрасной мишенью. Душу переполняла радость от того, что на планете остались живые.
Крыша под ногами вздрогнула. Эйфорию сняло как рукой. Алекс вдруг понял, что ширины улицы для прохода машины не хватит. Также сообразил, что вертикальный диск бура, вращаясь, перемалывает стены зданий и посредством транспортёрной ленты втягивает обломки в недра камнедробильной камеры.
Соседнее с административным блоком здание осыпалось под катки картовера. Алекс вслушался в наступившую тишину, и воображение мигом нарисовало, как, покончив с соседним строением, прожорливый монстр преодолевает разделяющие здания метры.
От касания с буром административный блок встряхнуло до основания. Зажмурив глаза, Алекс взмахнул руками, надеясь, что оружие неведомых пришельцев прикончит его менее болезненно, чем родная машина. Сгусток среагировал, но в этот момент крыша ушла из-под ног и Алекс, кувыркаясь среди обломков, полетел вниз.
Удар помутил сознание, но резкая боль в правой голени быстро привёла в чувство. Алекс почувствовал, как идущая вслед за буром транспортёрная лента затягивает его в чрево машины. По ушам ударил близкий грохот дробильной камеры. Попытался спрыгнуть с транспортёра, но торчащий из голени кусок арматуры зацепился за обломки и вместе с взрывом боли отправил лейтенанта в пучину беспамятства.
Транспортёр продолжал работать, и человек быстро оказался перед зазубренными валами.
Будь Алекс в сознании, то произошедшее дальше сильно бы его удивило. Стоило голове приблизиться к заострённым зубьям, как неведомая сила вырвала многотонный вал из пазов и словно пушинку откинула в сторону, заклинив им агрегаты дробилки. Управляющий блок картовера произвёл аварийную остановку дробильной камеры.
***
— Фу-у-у-у-у, — вытерев испарину, протяжно выдохнул нескладный долговязый парень, сидящий в кресле водителя, — кажется, вырвались.
Он обернулся, вопросительно посмотрев на восседающего в соседнем кресле спутника.
— Крол, что дальше?
Крепко сбитый мужчина, одетый в такой же серый тюремный комбинезон, что и водитель, поднял тёмные глаза.
— Сюда, — ткнул он пальцем в обзорный экран.
Оставив позади разгромленное поселение, картовер медленно выполз на залитое пенобетоном поле космодрома. Экран заняли сглаженные контуры корабля службы дальнего поиска, стоявшего в центре взлётного поля.
— Ты с ума сошёл, — подскочил водитель, — я слушал переговоры офицеров, на орбите висит эскадра. Надеяться, что нам позволят взлететь, может только идиот.
Увидев, как на широком лице Крола приподнялась бровь, водитель осёкся и понуро опустил глаза.
— Ты можешь сойти, Цалан.
Не услышав в тоне Крола и намёка на шутку, Цалан вернулся к джойстикам.
Время от времени он угрюмо поглядывал на громаду корабля, стоявшего с опущенным грузовым подъёмником. В глазах Цалана сквозило несогласие, но букашка картовера упрямо ползла в сторону поисковика.
— Что это значит? — нарушил затянувшуюся тишину Крол, указав на красный индикатор, мигавший на контрольной панели.
— Неполадки в дробильной камере.
Цалан пробежал пальцами по кнопкам, выведя на экран изображение с находящейся внутри дробилки камеры. В кабине картовера раздался удивлённый возглас.
***
Невнятное, идущее откуда-то издалека бормотание постепенно переросло в едва различимый шёпот, и наконец оформилось в чёткие фразы. Начав различать слова, Алекс понял, что сознание вернулось.
— Откуда ты знаешь, как им управлять? — долетел до слуха неприятный дребезжащий голос.
— Я был штурманом на эсминце.
— Это не эсминец.
— Поисковик спроектирован так, что с ним управится даже раненый человек, надо всего лишь знать порядок действий.
— И ты его знаешь? — недоверчиво поинтересовался обладатель дребезжащего голоса.
— Нет, но я разберусь.
Невольно подслушав разговор, Алекс догадался, что он лежит на полу мостика корабля дальнего поиска. Как именно он здесь оказался, сейчас не волновало, беспокоили связанные за спиной руки да резь в глазах при каждой попытке их открыть.
— Смотри-ка, ожил.
Послышались приближающиеся шаги, и его грубо перевернули на спину. Пробитая нога взорвалась болью. С губ Алекса сорвался стон.
— Больно тебе, — послышался совсем не сочувствующий голос, — ножку поцарапал, глазки запорошило.
В лицо ударила струя воды.
— Открывай глаза, лейтенант, будем знакомиться.
Проморгавшись, увидел двоих стоявших над ним заключённых, в руке одного — контейнер с жидкостью.
Бегло осмотревшись, утвердился в мнении, что находится на мостике. Стоявшие полукругом кресла дежурной вахты пустовали, но индикация на консолях говорила о том, что главный компьютер готовит корабль к старту.
— Вы что, собрались взлетать? — прохрипел он, с трудом шевеля распухшими губами.
— Внесу ясность, — плотно сбитый заключённый присел на корточки и вперил в Алекса немигающий взгляд, — ты сейчас не всесильный лейтенант пехоты, а кусок мяса, жизнь которого, — Крол выставил на обозрение широкие ладони, — вот в этих самых руках. Поэтому вопросы задаю я, а ты на них правдиво отвечаешь.
Встретив угрюмый взгляд Алекса, Крол усмехнулся.
— Надеюсь, ты меня услышал. Вопрос первый: кто нас атаковал?
— Не знаю.
Несколько секунд Крол молча смотрел на пленника, затем поднялся и пнул Алекса в голень.
— Не будь дураком, — вмешался второй, — скажи ему, что он хочет, и всё закончится.
Алекс не слышал. Боль затуманила голову и вновь лишила сознания.
Придя в себя, определил по вибрации, что корабль взлетел.
— Удалось, удалось, Крол, — по рубке катился возбуждённый голос долговязого Цалана, — они не то, что гнаться, они на нас внимания не обратили.
— Ты заметил, что их корабль садился на северном континенте?
— А нам-то что?
— Разгромить поселение на южном и приземлиться на северном. Как-то странно.
— Почему?
Озабоченный собственным спасением, Цалан не мог понять, куда клонит подельник.
— Потому, что нет смысла уничтожать тех, кто при всём желании не смог бы помешать.
Система оповещения сообщила о начале разгона и попросила экипаж занять места по штатному расписанию.
— Что с лейтенантом делать будем?
— Пусть пока живёт, я с ним не закончил.
— Куда его, в медицинский блок?
— Зачем? — удивился Крол, — Я его не лечить собрался, а задать пару вопросов. Сажаем в кресло.
Алекс скрипел зубами, пока его израненное тело освобождали от пут и втискивали на сиденье. Кресло мгновенно активировалось, укутав Алекса пластами ткани. Закончив трансформацию, скафандр мигом определил состояние подопечного и задействовал аптечку. Впервые за этот день Алексу стало хорошо.
Разогнавшись, корабль окутался сиянием и исчез во вспышке межпространственного перехода.
Спасшиеся на корабле люди ещё не знали, что системы управления по-прежнему неисправны, и вместо введённых Кролом координат поисковик отправился по недавно пройденному им маршруту, состоящему из семнадцати дальних переходов.