Оглавление
Книга 2
Пришлые. Посеяв ветер.
Глава 1
Монотонность госпитальных будней быстро встала поперёк горла. Изнывая от безделья, Алексей добрался до меню голографа. Изучение функционала примитивного по местным мер-кам прибора заняло время. Закончив, Алексей уверенно вызвал к жизни блок познавательных каналов. Следующие дни сидел, уставившись в проекцию, губкой впитывая всё о жизни Новой Республики.
Даже не влезая в дебри, становилось понятно: жители Земли и Республики живут очень по-разному. Доброжелательность и уважение здесь впитывались с молоком матери. Доход чи-новников и операторов сельскохозяйственных комплексов примерно на одном уровне. Админи-стративный ресурс работает на благо населения. Высокообразованное, живущее в достатке об-щество радеет не за собственный желудок, а занимается коллективным решением умело по-ставленных задач.
Агрессию и преступность свели на нет, решившимся на преступление безжалостно дают пожизненные сроки. На миллиарды жителей приходится жалкое количество совершивших тяж-кие преступления.
Когда мозг вспучился от объёма информации, Алексей принял очередное приглашение новых знакомых. Сонный и тихий госпиталь вечерами наполняется жизнью и весельем. Ориги-нальная иллюминация превращает окрестности в сказочный пейзаж, а огромный, усеянный кратерами спутник планеты, закрывший собой четверть небосвода, заметно дополняет картину.
Весёлая компания, перебираясь от корпуса к корпусу, развлекается на полную катушку. Хорошо организованный отдых отвлекает людей от мрачных мыслей.
Ничего крепкого здесь нет и в помине. Они умеют просто веселиться и делают это чрез-вычайно заразительно. Алексей вместе со всеми принимал участие в различных конкурсах и поединках. Одни казались слишком сложными, другие — глупыми, но все — неизменно весёлыми. Народ хохотал над теми, кому не везло, но обиженных никто здесь не видел.
Так продолжалось до тех пор, пока не заметил, что темы для разговора постепенно тают. Алексей, легко входивший в новые компании, спокойно находящий язык с кем угодно, здесь ощутил себя не совсем полноценным собеседником. Братья по несчастью с военного направле-ния, в котором он хоть как-то разбирался, перебрались на непонятные Алексею бытовые исто-рии. Он хлопал глазами, откровенно недопонимая то, что для остальных здесь было естествен-ным.
***
Система Лайлона. Новая Республика.
Глава отдела высоких технологий Натан Григ, сорокашестилетний худощавый болезненного вида блондин, стал первым жителем Новой Республики, испытавшим неподдельную радость при появлении вражеского звездолёта. Когда выяснилось, что противник пройдёт в зоне действия систем эсминца, на борту которого находилась возглавляемая им группа учёных, Натаном овладело нервное возбуждение.
«Память» — так назвал себя доставленный с Гарды прибор, воистину оказавшийся кла-дом. Кто и почему его оставил, Натана заботило в последнюю очередь. Он ликует. Даже малой крупицы знаний, что в огромном количестве содержится в таинственном цилиндре, хватило для создания опытного образца, нынешние испытания которого могут в корне изменить ход компании.
— Господин Григ, — обратился к Натану капитан эсминца.
За дни ожидания между ними сложились тёплые отношения. Уверенность и ум молодого капитана породили симпатию, а слаженные действия экипажа, прошедшего не одну схватку под командованием голубоглазого хищника, добавили веры в успех предприятия.
— Системы ведут объект. Мой корабль в вашем распоряжении.
Дежурившие на мостике офицеры внимательно следят за порхающими над клавиатурой пальцами учёного. На панелях зажглись сигналы готовности.
Сделав необходимые приготовления, Натан выдохнул и сложил на груди руки.
Потерпев поражение при попытке завоевать господство в системе, противник прекратил массированные вылазки. С завидной периодичностью к блокированной станции начали прорываться одиночные грузовые суда.
Выходя из межпространственного перехода в непосредственной близости, корабли пря-тались за силовым барьером прежде, чем люди успевали среагировать. То и подтолкнуло про-вести испытания именно здесь. Лёгкий эсминец с экспериментальным оборудованием на борту под мощным эскортом заступил на дежурство в ожидании очередного грузовика.
Натан, затаив дыхание, впился взглядом в развернувшуюся перед ним проекцию. Изо-бражение идёт из экранированного отсека на корме эсминца. Сгусток выданных «памятью» технологий уместился в метровой высоты кубе, установленном на круглом помосте в центре отсека. К помосту ведут жгуты кабелей, питающих цепи блоков и возвратных модулей.
— Шестьдесят пять процентов мощности, — доложил один из ассистентов Натана.
В машинном зале ожили резервные генераторы, отправляя в творение учёных недостающие мегаватты энергии.
— Сто процентов.
Куб на мгновение окутался золотистым сиянием. Шкалы уровня энергии ухнули вниз.
— Есть.
В голосе капитана звенит неприкрытое злорадство. В этом коротком слове отражена вся ненависть к незваным гостям.
— Знаете, Натан, — капитан сделал над собой усилие, гася всколыхнувшие душу чувства, — я до последнего момента не верил, что такое возможно, но сейчас, — ровные зубы капитана обнажила недобрая улыбка, — сейчас просто весело.
Не слушая капитана, Натан следит за громоздким транспортом. Казалось, ничего не изменилось, и корабль продолжает скольжение. Вскоре к всеобщему удовольствию корабль, не сделав попытки сбросить скорость, влетел в проём огромного, способного поглотить грузовик целиком распахнутого шлюза.
Полыхнуло так, что сработали фильтры. Вокруг шлюза вспучились поля обшивки, выбро-сив в космос потоки света вперемешку с внутренностями отсеков.
Блокирующие станцию республиканские корабли вышли из скрытного режима и разрядили орудия. Потоки поменявших структуру боеприпасов стеклом рассыпались от удара о борта станции. Несмотря на повреждения, силовое поле космического города исправно восстановилось.
— Приятно, — рассматривая последствия тарана, произнёс учёный.
С чувством хорошо выполненной работы он прикрыл веки и откинул голову на подголов-ник кресла. Переждав вал эмоций, улыбнулся не сводящему с него глаз коллективу и коротко кивнул.
— Повтор. Начнём со старта, стократное замедление.
Один из ассистентов призвал к жизни запись. На экране появился отсек с испытуемым оборудованием. В момент запуска куб начал терять очертания и бесследно исчез. Спустя мгно-вение опытный образец, окружённый золотистыми сполохами, материализовался на прежнем месте.
— Хорошо, — потёр ладони учёный, — теперь транспорт, тысячекратное замедление.
Изображение широкого, приплюснутого с краёв звездолёта, максимально приближенное системами визуального контроля, передавалось в мельчайших подробностях.
Туша транспорта, усеянная непривычной формы надстройками, блестит чёрным глянцем. Возникшая словно из ничего песчинка куба прилипла к борту точно по центру звездолёта. Тысячекратное замедление позволило рассмотреть, как из куба выстрелили телескопические полосы, которые, хомутом охватив корабль, сцепились на другой стороне. В момент сцепления друг с другом полосы засияли золотом.
Ширина полос тридцать шесть сантиметров. Именно такой участок испарился на всю глу-бину транспорта вместе с прилипшим к борту кубом. В идеально ровный срез заглянули звёзды.
Из не связанных частей корабля рвутся облака застывшей дыхательной смеси. Разрубленные энергомагистрали озаряют расчленённые отсеки синими сполохами. Несколько секунд убитый корабль летел ровно. Затем, подчиняясь импульсам всё ещё работающих двигателей, корма начала валиться, открыв взору срез внутренних палуб.
— Хорошо, — повторил Натан.
Спустя несколько минут учёный посредством кодированного канала связи подробно до-ложил президенту о ходе испытаний.
— Спасибо, Натан. Поздравляю с успехом.
Закончив, президент Новой Республики вызвал секретаря.
— Встречу проведём на острове. Оповестите министров и распорядитесь вызвать адмирала Двински. Пора браться за дела.
Секретарь молча склонил голову и растворился в дверях кабинета. Президент подошёл к большому иллюминатору. Задумчивый взгляд блуждает по точкам далёких звёзд, но мысли человека далеки от космических красот. В голове вертятся слова учёного, и губы президента впервые за длительное время трогает лёгкая улыбка.
***
Система Сарус. Новая Республика.
Возмущённо-обиженное выражение лица медицинской сестры отрезвило Алексея.
— Прости, родная.
Незаслуженно грубые слова, в запале слетевшие с языка, адресовались не ей. Просто раздражение, копившееся последнее время, требует выхода, и сестричка первой имела неосторожность чем-то зацепить Алексея.
— Нервишки шалят, ради бога извини.
Он приложил ладони к груди, полагая, что жест подтвердит искренность слов, но реакция оказалась прямо противоположной.
— О вашем поведении будет доложено ведущему врачу.
Правила госпитального этикета приклеили к её губам улыбку, но глаза говорят: извинения не приняты.
— После завтрака явитесь в главный корпус. Я вправе выбрать любые препараты из спи-ска рекомендованных для вашего лечения. Только что вам назначен курс горячих инъекций.
Дама в белом халате, вдруг ставшая совсем не симпатичной, сделав пометки в электрон-ной карте, ещё раз сочувственно улыбнулась.
— Я знаю, последствия инъекций отразятся мышечной судорогой, но это пойдёт вам на пользу.
— Ну, виноват, прости.
Алексей состроил невинную гримасу. Не вышло. Дама с гордым видом громко хлопнула дверью. Вслед полетела подушка.
— Кобыла, — громко выругался Алексей, ища, что бы ещё запустить ей вслед.
Услышала. Дверь распахнулась, из проёма дохнуло яростью. Глаза мечут молнии. Тяжё-лое дыхание наполнило тишину палаты.
— Пыхтишь как паровоз, — съязвил Алексей.
Слова, готовые сорваться с губ девушки, застряли в горле. В карих глазах мелькнула оби-да, по щекам покатились слёзы. Алексей подорвался, встал рядом и, не зная, что делать, погла-дил её по плечу.
— Уйди от меня, — расслышал он сквозь всхлипы, — ты…, ты хам, — выбрала она самое страшное ругательство, — тебе повезло, инъекций не будет. Через пять минут тебя ждут в цен-тральном корпусе.
Девушка быстро успокоилась, утёрла слёзы. Демонстративно игнорируя Алексея, попра-вила выбившийся из-под чепчика локон и гордо шагнула прочь.
— Да что я тебе сделал-то? — крикнул ей вслед Алексей, но увидел лишь выставленную за спиной фигу.
Где-то на окраине сознания мелькнула мысль, что в чём-то, возможно, виноват и сам.
— Идите за мной.
Худощавый хлюпик с жетоном дежурного по этажу, шаркая ногами, повёл Алексея по ко-ридорам центрального корпуса. Лучи местного светила, заглядывая в окна, играют бликами на тянущихся навстречу чёрных лакированных дверях. Навстречу попались четверо пехотинцев в новой, с иголочки форме. Рядовые громко обсуждают предписания, выданные заключительной комиссией. Бойцы отправлялись на фронт.
Вернулось раздражение, возникло желание влепить хлюпику пендаля, чтобы шаркал бы-стрее, но воплотить его в жизнь не успел. Хлюпик толкнул очередную дверь.
— Ждите здесь.
Просторная, стерильно белая комната с двумя креслами, стоящими друг против друга, встретила пустотой. Зная возможности голографа, не удивился столь скромной меблировке. Подошёл к распахнутому настежь окну. Втянул мятный аромат, вгляделся в разбуженный рассветом лес.
К собственному удивлению, покой и красота окружающего мира сейчас только раздра-жают. Всё портит мерзкое настроение. От мыслей отвлёк щелчок открывшейся двери.
В комнату уверенной походкой вошёл знакомый старик. Не говоря ни слова, он прошест-вовал к креслу.
Алексей отметил чёрную, идеально сидящую на сухом теле форму. Отлично скроенные куртка и брюки порадовали глаз отсутствием регалий. Выделяется ворот, серебряная окантовка которого говорит о высоком статусе её обладателя. Адмирал сел, привычным движением заки-нул ногу на ногу.
— Удивлён? — вопрос смыл глуповатое выражение с лица Алексея, но ответить он не ус-пел, — ноги за эти дни я, конечно, не вырастил — это протез, — ответил адмирал на свой же вопрос, — насколько мне известно, на твоей родине таких не делают.
— А что вам ещё известно?
— Всё, — ответил старик, — заинтересовался расположением Российской армии, навёл справки. Как оказалось, вы, молодой человек, весьма приметная личность.
— Ого, — зарделся Алексей, — я становлюсь популярным.
— Судя по тону, популярность не очень радует.
— Не радует, — подтвердил слова шумный выдох, — болтаюсь, извините за выражение, как говно в проруби. Последний пехотинец знает, что и как будет дальше, а я всё время в подвешенном состоянии. Сижу и думаю. Или встречу в госпитале старость, или опять очнусь в верхних слоях атмосферы. Что со мной будет завтра, не могу даже предположить. И так постоянно, а это бесит.
— Однако это не помешало с блеском выполнить задание.
— А куда деваться? — Алексей поднял глаза, призывая в свидетели высокие потолки, — когда висит пожизненная статья, а на орбите готовый вдарить по тебе линкор, что угодно выполнишь блестяще.
— Причина только в этом?
— Тогда была в этом, сейчас нет.
— Что изменилось?
— Убито много невиновного народа, это не правильно.
— Ты так считаешь, несмотря на то, что, по сути, войну развязали люди?
— Очень странно они её развязали.
— Согласен, — кивнул старик, — твоё мнение?
— Вы за этим звали?
— Так сложилось, что ты обладаешь почти полной картиной развития событий. Например, сведения об ударе группы шестого флота по чужой планете засекречены. Кроме выжившего, кстати, не без твоего участия, экипажа, об этом знают единицы. Скажем так, мне интересно мнение стороннего участника событий.
— Понимаю, — кивнул Алексей, — на Гарде всё прошло слишком гладко. Если отбросить нелепую смерть Ворстона, то нам подозрительно везло. У меня сложилось устойчивое впечатле-ние, что там нас вели.
— Кто и с какой целью?
— Вот тут вопрос. У чужаков было время вывести цилиндр с Гарды, но он остался на мес-те. Почему?
— Планета в кольце блокады.
— Но мы-то ушли.
— Вы ушли благодаря сбою систем наведения патрульного линкора.
— Даже так? — вскинул брови Алексей, — а вы уверены, что сбой случаен?
— Не уверен. К чему ты клонишь?
— Думаю, цилиндр изначально предназначался людям.
— Возможно, — согласился адмирал, кивком пригласив Алексея сесть, — на это указывает многое. Вопрос в том, зачем, по чьей прихоти и что с этим делать?
Адмирал хотел что-то добавить, но внезапно застыл. Алексей настороженно огляделся, не понимая, что происходит.
— Хорошо, — старик кивнул, и Алексей разглядел вставленную в ухо бусину прибора, — буду готов через тридцать минут.
Несколько секунд прошли в задумчивом молчании. Наконец, что-то обдумав, адмирал посмотрел Алексею в глаза.
— Рядовой Вольнов.
Тон адмирала не оставлял сомнений, Алексей повинуясь многолетней выучке вскочил на ноги.
— До нового назначения поступаете в моё распоряжение. На сборы тридцать минут.
— А–а–а–а… — замялся Алексей, шаря взглядом по госпитальной робе.
— Доставят в палату, — ответил адмирал на незаданный вопрос, — встречаемся на пло-щади главного корпуса, время я обозначил.
Изрядно намучившись с меню, наконец-то перевёл проекцию в зеркальный режим. Пят-нистая пехотная форма сидит как влитая. Покрутившись, улыбнулся отражению. Подхватил со столика кем-то заботливо собранный рюкзак, распахнул дверь палаты. Сзади что-то тяжело грохнулось. Увидев, что, замер. Из полевого рюкзака, набитого бытовой мелочью, вывалился пистолет. Алексей осмотрел машинку. Полный заряд батареи и снаряжённый преобразователь зарядов сказали о многом.
Сдерживая довольную улыбку, выскочил в холл, где нос к носу столкнулся с недавним расстройством. Ойкнув от неожиданности, сестричка шарахнулась в сторону. Преисполненный радости, Алексей подхватил её на руки, закружил на месте. Мягко опустил на пол и, пользуясь оторопью девушки, чмокнул в губы. Получив пощёчину, довольный собой помчался к точке ран-деву.
Адмирала увидел издалека. Старик, задрав голову, стоит на краю ровной площадки, ок-ружённой высокими деревьями. Проследив его взгляд, Алексей наткнулся на стремительно падающую с неба точку.
— Смотрю, повеселел, — подметил смену настроения адмирал.
— Определённость — сила, — губы Алексея растянулись в улыбке, — не могу сидеть без дела. Сатанею.
Басовитый гул, пройдясь по верхушкам деревьев, эхом отразился от здания главного корпуса. Приплюснутый катер, блестя бортами, мягко опустился на площадку.
Вслед за адмиралом поднялся по опущенному трапу. Зелёная обивка стен, два ряда жёстких кресел да дверь в кабину пилотов. Внутреннее убранство пришедшего за адмиралом катера мало чем отличается от десантных ботов. Пристегнули ремни, катер рванул вверх.
— Можно вопрос? — едва справившись с дурнотой ускорения, обратился Алексей к си-дящему напротив него адмиралу.
Короткий кивок в ответ.
— Почему я лечу с вами?
— На тебя пришло предписание, — не глядя на собеседника, пояснил адмирал, — я на-правляюсь туда же, поэтому ты здесь.
— Зачем оружие?
— Идёт война.
— Справимся пистолетиком?
— По пути зайдём в одно место. Взвод охраны таскать не хочу. Вот ты и присмотришь, чтобы старика не обидели.
— С чего вдруг такое доверие?
— Слушай, солдат, — с начала разговора старик впервые поднял на него глаза, — слиш-ком много вопросов.
— Виноват.