Оглавление
Вечером Оле стало хуже. Температура поднялась так, что кожа горела и губы обветрились. Девушка кашляла.
Попытки напоить ее чаем или отваром хвои не помогали. Жаропонижающее не действовало. Сергей сидел весь вечер рядом, менял мокрые компрессы на лбу, но это тоже не сильно улучшало положение.
К ночи начался бред.
Нужно было как-то охладить тело, чтобы сбить температуру. Сергей раскрыл спальник, избавил девушку от мокрой от пота одежды, оставил только трусики. Обтер ее влажным полотенцем. Затем разделся сам и лег рядом, застегнув спальный мешок. Прижал горячее тело к себе спиной, обнял, чтобы контакт был как можно плотнее. Его тело, более массивное, должно было отвести лишнее тепло на себя и выровнять температуры. Еще и компресс влажный ей на лоб примостил.
Какое-то время девушка бредила, звала какого-то Игоря, просила прощения. Потом признавалась в любви.
Сергею от таких признаний стало неожиданно больно. Всколыхнулась злость. Мужчина вспомнил, как Оля говорила о снах с наказанием. Сейчас мысль отшлепать ее, а потом грубо отодрать показалась очень-очень привлекательной. Вот только сначала надо было ее вылечить…
Постепенно девушка успокоилась. Ее бред перешел в обычный сон.
Посреди ночи температура упала настолько, что девушка начала мерзнуть, пришлось одевать ее в сухое белье и поить горячим.
***
Утром после тяжелой ночи люди были вялыми и сонными.
Сергей занялся костром и завтраком. Оля выпросила себе возможность завтракать на улице, пообещала сразу же приема пищи спрятаться в постель.
– Не может такого быть, что я местную болезнь подцепила? – за чаем поинтересовалась девушка.
– Нет, для местной болезни слишком быстро, да и от кого ты могла бы заразиться? Это обычная ангина.
– Как-то слишком сильно для обычной ангины.
Мужчина только пожал плечами. Потом спросил:
– Ты бредила, Игорем меня называла. Это твой бывший?
– Нет, – удивилась Оля. Потом задумалась и добавила: – Мне снился ты всю ночь. Мы были на Земле. Это тебя я звала Игорем.
Мужчина удивился. Но почувствовал облегчение и ощущение тепла в душе.
– А что именно снилось?
– Мы в квартире. На балконе. В постели. Сексом занимаемся по-всякому, мне это нравится. Я говорю, что не могу так жить. Плачу. Ты говоришь, что я никуда не еду. Сумбурно все как-то.
Девушка развела руками, показывая, что сама мало что понимает.
– А ты как спал?
– Беспокойно, – улыбнулся Сергей. – Половину ночи за тобой ухаживал, вторую половину ты пихалась. Тоже всякий бред снился.
– Что за бред?
Сергей попробовал вспомнить обрывки снов.
– Ты снилась, опять с черными кудряшками, в летнем камуфляже и с автоматом. Потом с другой девушкой снилась, невысокой, темненькой, тоже в камуфляже. Она тебя за талию обнимала, по-хозяйски так. Потом эта девушка много снилась. Рядом с ней медведь какой-то громадный был. Потом она стреляла в людей, и я стрелял. Как по мишеням, только быстро. Мы стреляли, а они падали. И еще группа людей по тропе идет, а я смотрю на них в оптический прицел. И знаю, что все они умрут.
Потом мужчина практично добавил:
– Деньгами разживемся, надо бы модераторы звука купить на оружие. В моих снах у нас все оружие с банками на стволах было.
***
Следующие три дня прошли спокойно.
Оля болела, но кризис уже миновал. Девушка большую часть времени проводила в постели, выходила только поесть у костра и в туалет.
Сергей заботился о том, чтобы хватало топлива для огня. Готовил еду. Тушеное мясо надоело, он варил крепкий бульон. Девушку поил жидкостью, а сам ел отваренное мясо. Ухаживал за больной, часто поил ее чаем или отваром.
В целом, работы было не так уж много, хватало времени на чтение новостей и полезной информации.
Животные не беспокоили. К мерзлым тушам приходило небольшое стадо свинов, но с ними разошлись мирно. Свины не подходили к палатке, люди не стреляли в свинов. Те поели мяса и ушли. Потом приходили еще, покормиться, тоже мирно.
Залежи мяса стали приманкой для всех окрестных мелких хищников. Каждый день Сергей видел соболей, куниц, иногда лис – эти вели себя осторожно, и заметить их удавалось редко. Охотиться на них мужчина пока не пытался. Пуля СВД, даже попав в голову зверьку, разнесет ее на куски и испортит шкурку – какой смысл?
Цены закупки пушного меха удивляли:
С одной стороны, шкурки соболей стоили по пять сотых унции. Куниц – по две. Это было сопоставимо с земными ценами, видимо ФРЧ не сильно занижал их, понимая, что почти все выплаченные деньги все равно вернутся к нему обратно, когда переселенцы будут заказывать товары с Земли.
С другой – цены на шкуры волков и лис в деревнях были выше, чем на соболиные. Тем переселенцам, кто проводил много времени вне помещений, нужны были шубы, деньги у них были. Срабатывало практическое соображение: на одну шубу нужно или пять шкур волка, или больше пятидесяти – соболя.
По вечерам у девушки повышалась температура, но до вполне терпимого уровня. Настолько терпимого, что пара не отказывалась от спокойного секса. Оля шутила о себе, что она горячая женщина.
***
На третий день болезни, во время ужина, девушка заявила, что ей уже лучше.
– Сходи в деревню, дальше не стоит тянуть. Я без тебя тут не пропаду одну ночь. И даже несколько дней не пропаду. В палатке тепло, мяса еще много, дров запас есть.
– Почему спешка?
– Вещи стирать надо. Уже попахивают. Хотя бы твои. И продуктов нормальных хочу. Хлеба. Масла. Овощей.
Сергей задумался и согласился:
– Согласен, действительно тянуть не стоит. Надо вживаться как-то в этот мир.
***
Ближайшая деревня называлась Засоска. Судя по ландшафту, юморист-картограф так сократил название, которое изначально могло звучать «Засосновка» или как-то так. Между деревней и Базой лежал обширный сосновый лес, примечательный тем, что, в нем было много громадных кедров такой толщины, что не обхватить даже вдвоем.
Паранойя подсказывала Сергею, что к деревне надо идти прямо по лесу, в стороне от дороги, понаблюдать за поселением и только после этого входить в контакт с людьми.
К сожалению, с грузом волчьих шкур такой план был неосуществим. Идти по снежной целине на десяток километров – это само по себе тяжело, а если навьючить на себя такой вес, что снегоступы начнут проваливаться – задача становится почти невыполнимой. Поэтому мужчина включил здравый смысл и решил по старым следам вернуться к дороге, а потом идти по ней.
Вышел в путь после завтрака.
Сергей выбросил из рюкзака почти все содержимое, оставил только свои грязные вещи и самое легкое снаряжение. Отчасти – чтобы не перегружать себя, отчасти – чтобы Оля, в случае его задержки, не осталась без чего-то нужного. Все же ходить по лесу одному было опасно, мужчина отдавал себе отчет, что произойти с ним может всякое. Некоторые хищники, например, на группу, даже из двух людей, не нападают, а на одинокого человека могут напасть.
Прикинув свою грузоподъемность, Сергей взял из кучи добытых шкур четыре штуки, собрал их в плотный пакет и приторочил к раме рюкзака. Попробовал надеть. Было терпимо, но приходилось наклоняться вперед. Тогда он взял еще пару шкур и повесил их спереди, на грудь. Стало лучше. Центр тяжести прошел через позвоночник, если держать тело ровно, идти так можно было долго. Перевесил передние шкуры наискосок – чтобы не мешали приложиться к винтовке в случае нужды. Походил немного на снегоступах, попробовал – все ли удобно. Затем попрощался с девушкой и вышел в путь.
***
Быстро и без проблем добрался до дороги. Дальше пошел по ней.
Встретил нескольких травоядных. Пропустил пару грузовиков. Крупных хищников не видел.
Судя по навигатору, до деревни оставалось километров пять, когда навстречу попались первые местные жители.
Их было трое. Шли гуськом. Все – мужчины среднего возраста. Внешность у них была примечательной:
У всех за спинами были наискосок приторочены длинные широкие охотничьи лыжи.
Одеты все – в шубы и меховые шапки. Передний, вооруженный малокалиберной винтовкой, носил шубу из соболя и шапку из куницы. Второй, с СВД – шубу и шапку из чернобурки. Третий, с автоматом, был в волчьей шубе и шапке из лисы.
Все носили короткие бороды и усы.
Когда они увидели Сергея, замерли на секунду, переглянулись, положили руки на оружие и разошлись чуть в стороны, чтобы не перекрывать друг другу линию огня.
Сергею это не понравилось, он, пользуясь тем, что его правую руку прикрывали от чужих глаз волчьи шкуры, висящие на груди, снял с предохранителя пистолет и большим пальцем взвел курок. Так первый выстрел будет точнее, чем если стрелять самовзводом.
– Добрый день, – поздоровался мужчина, когда до встречных оставалось метра два.
Оперся устало на рогатину.
– Добрый, – протянул тот, кто в соболиной шубе, очевидно – старший в группе. – Ты кто такой?
– Прохожий. В деревню иду.
– Тут, прохожий, к северу от деревни, наши угодья. Здесь нельзя кому попало шататься.
– Чего с ним разговаривать? Наверняка наши кулемки проверял! – вмешался тот, который с автоматом.
– У тебя соболь с собой есть? – уточнил старший.
– Нет. Соболя нет. А почему вы без собаки? На соболя же с собакой ходят, нет?
– От собак в этом лесу больше проблем, чем пользы, – хмыкнул старший. – Никогда не знаешь, кто на ее лай придет. Даже если она сама по глупости медведя не поднимет. А ты что – на волков поохотился?
– Да, так получилось.
– Да врет он, не мог он в одиночку на волков охотиться! – опять вмешался тот, с автоматом, и направил оружие на Сергея. – Он, наверное, шкуры оттащить пошел, а его подельники по нашим следам шарятся, добычу из капканов вытаскивают! Давайте его в нашу избушку отведем и там расспросим. Заодно шкуры отберем, все равно он их на нашей земле добыл.
Старший посмотрел на третьего, который пока молчал. Тот озвучил свое мнение:
– Надо вести и расспрашивать. Заодно проверить, сколько у него денег на счету. Если умения хватило волков настрелять, так может он богатенький? Тогда мы ему уголок в нашей избушке в аренду сдадим – по унции в день.
Унция в день – это был лимит удаленных переводов через комм. Охотники хотели взять Сергея в заложники и выжимать из него деньги, пока они не кончатся на его счете.
После такого предложения темы для переговоров были исчерпаны.
– Скидывай винтовку! – приказал автоматчик и высморкался на дорогу.
– Да вы чего, мужики! – вопросил Сергей, отвлекая.
Еще до окончания этой фразы он вытащил пистолет и открыл огонь, прямо от пояса. Три быстрых выстрела.
После стрельбы по волкам Сергей был уверен, что попадет с двух метров и успеет убить всех. Уверенность его не подвела. Он не просто попал, он попал всем троим в головы. Первой целью стал автоматчик, остальные погибли следом, до того, как успели перехватить свое оружие.
***
Сергей смотрел на три трупа, лежащие на наезженной дороге.
Никаких эмоций по поводу убийства он не испытывал. У него не было ни капли сомнений, что если бы эта троица забрала у него оружие, жить ему осталось бы недолго.
Чтобы не маячить на дороге, где иногда появлялся транспорт, мужчина поднялся на снежный отвал на обочине, сначала сбросил за него свою поклажу, потом затащил туда же трупы. Затем собрал оружие и слетевшие с голов шапки.
Теперь высокий вал снега прикрывал его и трупы от водителей машин, если таковые появятся. Можно было спокойно обыскать мертвецов. На дороге не осталось заметных следов, только небольшое ярко-красное пятно крови, пропитавшей снег.
Сначала осмотрел оружие. Автомат был обычным АКМ, СВД тоже ценности не представляла, такую же винтовку можно было взять бесплатно в фактории. А вот малокалиберная винтовка с болтовым затвором и оптическим прицелом могла оказаться полезной. Судя по всему, ее применяли для охоты на пушного зверя. Раз так – у нее хорошая точность боя. Сергею она тоже могла пригодиться для отстрела соболей и куниц, которые приходили к тушам у их с Олей стоянки.
Кроме длинноствола у всех были пистолеты. У старшего оказался кольт, у остальных – ПМ. Кольту Сергей порадовался. Кажется, он точнее стреляет. Хотя на малом расстоянии и ПМ неплох в хороших руках.
Ножи были у всех такие же, как выдают переселенцам. Вещь удобная и качественная, но тоже ценности не имеет, именно потому, что их можно получить бесплатно.
На поясе старшего висела связка свежих шкурок соболя, шесть штук, и пара шкурок куниц. Похоже, часть ловушек они успели проверить.
В рюкзаках не нашлось ничего интересного. Охотники не собирались выходить надолго, так что ни запасов, ни какого-то интересного снаряжения у них не было. Только несколько маленьких капканов на соболя.
Дальше Сергей проверил карманы шуб. В них нашлись коммы. Пользуясь тем, что трупы еще не остыли, мужчина активировал все коммы и в настройках снял активацию по отпечатку пальца. Потом отложил устройства в сторону для изучения в спокойной обстановке.
Поразмышляв, Сергей снял с трупов шубы и отложил в кучку. Соболья шуба точно стоит немалых денег, унции три, не меньше. Другой вопрос – она может оказаться слишком приметной, ее могут узнать. Принесет ли это проблемы? Не известно.
Две шапки из трех оказались испорчены мозгами бывших владельцев. Единственную чистую, из чернобурки, положил к шубам.
Потом решил еще снять с двоих толстые свитера ручной вязки из некрашеной козьей шерсти. Пригодятся. Чтобы при снятии не запачкать свитера, сначала надел на пробитые головы трупов пластиковые пакеты. И длинные шарфы крупной вязки тоже снял.
Обшарил карманы штанов. Нашел наличные, в сумме почти на унцию. Для человека, у которого совсем нет денег – целое богатство.
На этом обыск завершился.
Судя по всему, где-то поблизости есть охотничий домик, который стоит осмотреть, а еще много ловушек, их можно найти по лыжне на снегу и собрать добычу. Но с этим лучше разбираться потом. Сначала надо дойти до деревни и выполнить то, что планировал.
***
Сергей присел, задумался. Потом позвонил Оле.
– Привет, как ты?
– Что, уже соскучился? У меня все нормально. Чувствую себя хорошо. Суп себе варить собираюсь из мяса с остатками крупы.
– У меня две новости, хорошая и плохая. У тебя теперь есть соболья шуба, и я убил троих человек.
– Я правильно поняла – ты убил троих человек и отобрал у них шубу для меня? – удивилась Оля.
– Да, они хотели меня убить, но я успел раньше.
– Еще раз: ты убил троих человек, которые хотели убить тебя, и у меня теперь есть шуба из соболя. Так?
– Так.
– А плохая новость какая?
Сергей улыбнулся.
– Ну, если в такой трактовке, то все новости хорошие. Просто захотелось с тобой поговорить. Я не каждый день людей убиваю, непривычно. Да и вообще, как-то здесь жестко дела обстоят.
– Обращайся, я всегда готова тебя утешить, – по интонации было слышно, что девушка улыбается. – И даже орально. Потом буду всем говорить, что шубу из соболя я себе насосала.
Сергей упаковал шубы в трофейные рюкзаки, оттащил их в сторону от трупов, чтобы звери, привлеченные кровью, не попортили, даже слегка присыпал снегом. Рядом сложил захваченное оружие. Остальные трофеи сунул в свой рюкзак, перезарядил пистолет и двинулся дальше.
Остаток пути до деревни прошел без приключений.
***
Вечером Кречетов сидел в гостиной Натальи. Эта сорокалетняя женщина, мягкая в нужных местах, была то ли его любовницей, то ли женой. Или правильнее сказать – он был ее любовником. Потому что майор был всего лишь начальником штаба, а эта мягкая женщина вела половину денежных дел в Перекрестке. Если бы баронство Перекресток было корпорацией, ее должность, наверное, называлась бы директором по развитию. Формально она была исполнительным директором компании «Хер его знает», изначально создававшейся как бордель, а теперь, после потери бордельного бизнеса, ставшей холдингом, финансирующим строительство и поставки продовольствия.
– Как дочь? – поинтересовался майор, баюкая в руке стакан с самогоном. Напиток был трехлетней выдержки, настоян на ягодах барзотника. Ягоды придавали ему маслянистый вкус, а заодно – оказывали феноменальное влияние на кровеносную систему человека, спасая от некоторых болезней и омолаживая организм.
– Плохо, – поморщилась Наталья, пригубив из своего стакана. – Опять с разведгруппой сегодня ушла. Иногда я ее бояться начинаю. Ночью убьет одного-двух дружинников, вернется успокоившейся. Потом день-два делами позанимается – опять начинает на стенку лезть.
– Плохо, – Кречетов вздохнул. – Рано или поздно она нарвется, дружинники тоже не пальцем деланы, учатся воевать. Да и без них в лесу опасностей хватает.
– Я говорила, не слушает. Как по мне – пусть убивает, если ей так легче, только боюсь я за нее.
Пара помолчала, потом Наталья поинтересовалась:
– Разблокировать дороги в сторону русских деревень не сможем? Там на складах наши продукты хранятся, запас на зиму, жалко теперь деньги тратить на закупку новых в украинском секторе.
– Пока никак. Дружинники поставили крепкие блокпосты, никого не пропускают. Выбить их не можем – людей слишком много потеряем. Так что пока – просто наши разведгруппы их пощипывают на дорогах. Рано или поздно им придется оттянуть посты к деревням, каждую неделю они человек по десять теряют, и, что еще важнее – потеряли почти весь свой транспорт. Правда, блокаду поставок это не отменит.
– Ладно, как-нибудь продержимся. Иди ко мне.
Женщина встала и протянула руку мужчине. Тот отставил стакан, поднялся и обнял ее.