Оглавление
Есть много в мире, друг Горацио…
Строение с надписью «Веселый поросенок» и вполне красноречивой вывеской, изображающей упитанного борова, разлегшегося в луже, надо полагать, пива — с шампуром в одном копытце и кружкой в другом, нашлось быстро. Наглое, наверное, от упомянутой веселости, рыло было видно прямо с дороги.
— Нам сюда… — быстрее всех обнаружил местный общепит Виктор. Впрочем, это и не удивительно. После происшествия на рынке Леонид впал в задумчивость и равнодушно брел, куда вели, совершенно механически передвигая ноги.
Внутрь заходить не хотелось. Помещений и интерьеров в большом городе хватает, а приличные пейзажи, достойные кисти Айвазовского или Куинджи — только в картинных галереях. Ну, еще на обоях рабочего стола. Так что расположиться решили на свежем воздухе. Даже специально не сговариваясь.
Место для харчевни хозяева выбрали весьма живописное. Прямо на берегу врезавшейся в сушу бухточки. Красиво и удобно… Помои далеко носить не надо.
Здоровенный, однако, водоем. Только какой-то необитаемый. Кроме кораблей на рейде и у причала — ни единой посудины, даже рыбацкой лодки. Странно? А то… Не верится, чтобы при таком скоплении народа ни у кого не возникло банальное желание порыбачить.
Обещавших закатить пир горой краснолицых здоровяков в харчевне не обнаружилось. Либо решили сэкономить, либо опять куда-то вляпались. Ну, и черт с ними. Отступные получены, так что потерпевшие претензий не имеют.
Столик в дальнем левом углу открытой веранды облюбовал бородатый детина, точь-в-точь как тот, что позировал Васнецову. Даже кольчугу не снял. Он с явным удовольствием сосал пиво из литровой кружки и рассеянно слушал, что говорила ему короткостриженая девица, затянутая в лайку и с «ремингтоном» в руке. Ружье она держала на коленях с такой непринужденностью, словно это был самый обычный дамский аксессуар.
Виктор, привычно занявший место спиною к природе и лицом к входу, тут же беспокойно оглянулся. До самого горизонта было пусто, как в дни акта Творения, но ощущение чужого взгляда не пропало. Лысюк поелозил чуток и передвинулся вместе с креслом так, чтоб и водоем краем глаза «держать».
— Что изволите? — подошедшая официантка словно только что перенеслась сюда из какого-то германского паба. Белокурая, в традиционной одежде кельнеров и такая пышная, будто взошла на дрожжах. Похоже, брожение в юном организме еще продолжалось, поэтому грудь девицы так и норовила вывалиться из низко вырезанного корсета.
Стильно. А с другой стороны, какие варианты? Не анемичным же моделькам в таком заведении работать.
— Рыбка свежая найдется? — Лысюк подбородком указал на озеро, желая убедиться в том, что его подозрения не надуманные. При этом показалось, что под неподвижной поверхностью вод промелькнула какая-то тень. Силуэт кита или подводной лодки.
Девушка дернулась, словно укололась седалищем об угол соседнего столика. Внимательно оглядела непрезентабельную одежду мужчин и насупилась, но вид Ольги и особенно размер кошелька, который та держала на коленях, официантку успокоил.
— Шутки у вас…
— Мы сами не местные, — жалобно начал Леонид, ожидая ответной улыбки или смешка, но девушка вообще не отреагировала. Просто ждала, держа перед собою блокнот и карандаш.
— Мы действительно впервые здесь, — перенял бразды разговора Виктор.
— Да вижу я, — снизошла девица. — Не слепая. Заказывать будете?
— Обязательно. Но нам бы с ценами сперва ознакомиться. Обед, к примеру, во что обойдется?
— На троих?
— Ну, да… — удивился Виктор. — Вы почему уточняете?
— А откуда мне знать? — повела полным плечиком официантка, от чего сдоба в пазухе пришла в поступательное движение и тяжело заколыхалась. — Может, ваша хозяйка на диете, или на вас сэкономить решила? Без пива — три медных монеты. С пивом — шесть. Будете брать?
— Да.
— Вот вы где! — с таким радостным возгласом, словно он совершенно неожиданно наткнулся на старых друзей, коих уже и не числил среди живущих, в пустое кресло плюхнулся Писклявый.
Второй здоровяк задержался, чтобы хлопнуть официантку по крутому бедру.
Та посмотрела на него сочувствующим взглядом, которым взрослые одаривают убогих детишек. Мол, пусть себе потешится. Не так много у бедолаги в жизни радости…
— Чего замерла, крошка? — он подтащил стул от соседнего столика. — Мы с братом голодны, как волки. Неси все самое лучшее. Этим господам тоже…
Теперь стала понятна похожесть мужиков.
— Они уже сделали заказ.
— Забудь. Я угощаю! — и почувствовав, что вновь перегибает, примирительно поднял руки: — Друзья мои, чур, без обид. На рынке неловко получилось, надо загладить…
Повторения официантка ждать не стала. Чужие дела ей без разницы, а от выручки глупо отказываться. Круто развернулась, так что подол взмыл с фырчаньем пропеллера, и унеслась на кухню.
— Я — Константин Иванович. Для друзей Костян. А это братан мой, Миха. Тоже Иванович, согласно паспорту… — мужик хохотнул не вполне понятной и явно семейной шутке.
— Сам такой, — подтверждая догадку, вяло отозвался брат. — Иванович…
— Мы тут уже пятый день гуляем.
— Стало быть, практически местные… — поддержал разговор Лысюк.
— Нет, — чуть потеряв пафосность, мотнул головою Константин. — Местные все при делах и по тавернам не ходят. Тут больше авантюристы или промысловики межсезонье пережидают, — он кивнул в сторону здоровяка в бороде и кольчуге. — И торговцы для них… — он пожевал губами, — ничтожества. Ниже плинтуса. За пределами города обобрали бы до нитки и глазом не моргнули.
— Поясни, — заинтересовался Виктор, — что значит «межсезонье»?
— А то и значит… — мужику тема явно не нравилась. — Время, когда все дороги из Гавани закрыты. Думаешь, мы из удовольствия здесь застряли? Ага, делать нам нечего, как целый месяц собственное пиво потягивать да вырученные за него деньги просаживать… Одним днем ошиблись. А вот, кстати, и пиво! — Константин протянул руки в сторону семенящей к ним официантки, прижимающей к груди пять литровых кружек. — Грэтхен, ты воплощение моей мечты! Выходи за меня, не пожалеешь.
Девушка комплимент проигнорировала. Привыкла, наверное. Вряд ли в питейном заведении они отличались разнообразием. Грохнула посуду чуть громче, чем положено, и опять упорхнула.
Виктор проводил ее задумчивым взглядом, потом посмотрел на стол. Пиво оказалось с такой густой пеной, что та поднималась над кружкой сантиметра на четыре и даже не думала падать. Лысюк бесцеремонно сдул белые хлопья в сторону обрыва и осторожно отхлебнул.
— Ммм… Вещь!
Виктор улыбался, изображая удовольствие от хорошего напитка, а сам тем временем думал: «Поведение официантки, как и неожиданных спонсоров плохо сочетается с ролью игровой программы!.. «Неписи» обычно пользуются набором из двух-трех вариантов вопросов и ответов. А эти… Либо ресурсы испытываемой нами машины запредельны, либо в игре есть и другие люди. Просто Пилюль почему-то об этом не предупредил. Впрочем, какая разница… Пусть будет как будет. Так даже интереснее. Вон, Ленька вообще не заморачивается. Потягивает пивко и на девчонку поглядывает. Запал, что ли?»
А Бурый не замедлил подтвердить результат дегустации энергичным кивком.
— Реально, отменное пиво. Даже не припомню, когда в последний раз такое пробовал.
Тем временем проворная Грэтхен поставила на стол корзинку с нарезанным крупными ломтями хлебом, пять тарелок солянки, мясную нарезку и пять порций пельменей. Щедрые, надо заметить, порции. Штук по тридцать в каждой тарелке. И к каждой по стакану сметаны. Отдельно официантка придвинула Оле стакан сока.
— От меня. За счет заведения. А то мужикам только б зенки залить.
— Спасибо, подруга.
— Заходи в гости, подруга… — Грэтхен добродушно рассмеялась и опять унеслась.
* * *
— Закрыты? Ты сказал, все дороги закрыты? — неожиданно очнулся Леонид.
— Ну да, — неохотно подтвердил Константин. — А почему вы удивляетесь? Это же Гавань. Место, откуда уходят на поиски сокровищ и приключений, и куда возвращаются… те, кто уцелел и имеет, что продать или рассказать. Три месяца отсюда можно попасть куда угодно. Вернее, куда подфартит. А потом ровно на месяц Гавань закрывается.
Виктор с Леней переглянулись.
— А как же мы вошли?
— Вход свободен, — уточнил Михаил. — Выйти нельзя. Авантюристам это не мешает, наоборот даже… — он покосился на странноватую парочку. — Отдыхают, развлекаются, компанию собирают. А вот мы с братом попались. Мы пиво варим. То самое, что вы сейчас пьете. Привезли новую партию, хорошо расторговались и… В общем, сбились со счета. Перепутали дни и застряли. А вы сами, кстати, откуда путешествуете и к какому сословию принадлежите?
— Мы? — Виктор посмотрел на Олю, а потом на Леонида. — Ну, как тебе сказать… История длинная.
— А вы куда-то торопились? — братья заметно оживились. — Забудьте. Проходы только позавчера закрылись. Так что вы свою историю сто раз по кругу пересказать успеете. Было бы желание.
— Ладно, расскажу, — у Лысюка возникла идея, но пара секунд на ее обкатывание не мешала. — Только в горле что-то першит…
Братья снова переглянулись, синхронно рассмеялись и замахали руками.
— Еще пива? — возникла рядом со столиком официантка.
Похоже, Грэтхен отлично знала привычки братьев. Или так программа прописана?
— Конечно, крошка! Восемь кружек. И орешков соленых… А госпоже Ольге — еще сока.
Официанта упорхнула с грацией балерины, что при ее габаритах казалось сродни цирковому фокусу.
Дальше затягивать с ответом не получалось.
— Отец наш мельницу держал, — неторопливо начал Виктор.
— Так вы что, тоже родня? — удивились пивовары. Вообще-то более непохожую троицу еще поискать надо. Поджарый, жилистый, как волк, чернявый Виктор. Крупный, почти под два метра, страдающий начальной стадией ожирения русый здоровяк Леонид. И миниатюрная золотоволосая Оля.
— Матери разные… — пришел на помощь другу Бурый, не вдаваясь в подробности. Думайте, как хотите. То ли гарем мельник себе завел в близлежащих деревнях, то ли женская смертность на мукомольне повышенная. Но вопрос снял. Уточнять, зачем мельнику три жены, братья не стали.
— А когда он умер… весной, мы решили поискать счастья в другом месте, — продолжил Лысюк. — Мельницу продали и подались, куда глаза глядят.
— Так вы что же, раньше о Гавани ничего не слышали? — братья быстро переглянулись.
Все трое дружно помотали головами.
— Ой, тогда вам повезло… Не придется тут целый месяц куковать. Для тех, кто оказался в межсезонье первый раз, какая-то дорога обязательно остается открытой. И на этом, если повезет, можно неплохо заработать.
— Каким образом?
— Мало ли. Когда поймете, куда можете пройти, расскажите нам. А мы дальше поспрошаем. Вдруг кто-то еще, как мы, здесь застрял, но очень хочет весточку во внешний мир передать. Или товар… Кстати, а что у вас в тюках?
— Интересуетесь?
— Ну, мы же торговцы, — пожал плечами Константин. — Сюда пиво поставляем, а из Гавани в Город — приобретенные здесь товары. Чего караван порожняком гонять? Так что не сомневайтесь: мы в накладе не будем — на перекупщиках сэкономим и вам цену выше рыночной положим.
— Забирайте, — махнул Виктор. — Парни вы, как я погляжу, свойские. Поэтому что предложите, на том и сойдемся. По рукам?
Пивовары дружно кивнули.
— Заметано. А вы на западную околицу ступайте.
— Почему именно на западную?
— С севера вы пришли. На юге море, — обстоятельно объяснил Константин. — На востоке — отсюда не видно — крепость Академии. Но пока не поймете, куда попадете, вам там делать нечего. Только деньги потратите… А на западе, как из города выйдете, увидите отдельно стоящую скалу. Не промахнетесь. Побродите вокруг, только далеко не отходите. А лучше возьмитесь за руки, и пусть один из вас все время к камню прикасается. И не улыбайтесь. Это место не зря Перекрестком ста дорог или Перепутьем зовется. Иной раз десятка шагов хватает, чтобы в другом мире оказаться, а обратно вернуться — и десяти седмиц мало. Если не повезет… Поймете потом. Сейчас, просто воспользуйтесь шансом как следует оглядеться и запомнить все, что увидите.
* * *
Сытный обед и хорошие напитки не располагают к пешим прогулкам, а в виде продолжения жаждут покоя и дружеской беседы. Поэтому, дабы свободно обменяться мыслями и впечатлениями, а заодно дать организмам передышку, было решено идти к Перекрестку не сразу, а сперва провести небольшое совещание. Желательно под сенью деревьев. Благо природа начиналась сразу за декоративным палисадником.
Критерий для выбора нового места предъявлялся умеренный. Дерево должно иметь достаточно обширную крону, чтоб обеспечить просторную тень, стоять уединенно и с видом на волны.
— Красота!.. — Виктор с удовольствием растянулся на траве.
— В целом приятное место, — согласился Леонид. — Но это первые пару дней. Помню, меня однажды в Карпаты заманили. Типа, воздух, пейзаж… А потом выяснилось, что мобильники не тянут, телевизор ловит только один канал… румынский. И комары… Кстати, странно — водоем в наличии, а комаров нет. Экологически неверно. Если еще и раков не окажется, я бы в эту водичку не стал соваться.
— Эй, а это ничего, что мы в вымышленном мире? — напомнила Оля. — И требовать от него стопроцентного правдоподобия по меньшей мере глупо. Я в шоке. Это ж какую мощь надо иметь, чтобы такую реалистичную картинку поддерживать!
— Я тоже, — кивнул Виктор. — Особенно если приглядеться к мелочам. Зацените сами. Каждая травинка, каждый листик не скопированы, а прорисованы отдельно.
— Да… — согласился Леонид, рассматривая пучок травы. — Странно это, господа. Допустим, суперкомп Пилюлькина смоделировал для нас эдакую «матрешку», и мы играем в мир еще одной игры. Но реалистичность и в самом деле запредельная.
— Ну да, жизнь игра так себе, но графика обалденная, — хмыкнул Лысюк.
— На что намекаешь?
— Размышляю вслух.
— И?
— И кажется мне, что наш друг Пилюлькин не сказал нам правды. Всей… Или вообще не сказал. Киношку я одну видел. Там сознание чувака переносят в какое-то инопланетное существо. Потому что планета их для человека непригодна и освоить ее не получается. Фантастика, конечно. Но очень уж похоже его в лаборатории укладывали. Почти как нас…
— Фигню городишь. По-твоему, наше сознание в нас же самих перенесли, только живущих в другом мире?
— Не торопись подбивать бабки, еще не вечер. О, кстати, о бабках… — почему-то решил сменить тему Леонид. — А не посчитать ли уважаемым кротам?
— Спасибо, что напомнил…
Виктор в три приема достал из-за пазухи монеты, полученные от пивоваров, и высыпал на подол Олиного платья.
В кучке оказались три серебристых кружка двадцаток, две красноватые десятки и меди разного достоинства на общую сумму семьдесят три монеты.
— Нормально. Курица тоже по зернышку клюет… а до вечера весь двор загадить успевает, — одобрил Леонид. — На поесть, особенно если без пива, нам точно хватит на все отпущенное время.
— А у меня… — Оля отвязала кошель и высыпала его содержимое рядом с первой кучкой. — О! Два полтинника, двадцатка, три десятки и мелочь. Ты был прав, Виктор. Чуть больше полутора сотен. Вполне соответствует цене, которую заплатили нам пивовары. Поделим? — девушка потянулась к монетам, явно собираясь смешать все вместе.
— Гусары с женщин денег не берут, — остановил ее движение Виктор и, чтоб сгладить двусмысленность, прибавил: — Будем считать, что подъемные — это неприкосновенный запас. И потом, Оля, поверь моему игровому опыту, стартовый капитал всегда такой, что ничего путного за него все равно не приобретешь. Поймем, что нас ждет, вот тогда и подумаем: где, чего и скока. В смысле надо, и как заработать… Согласны?
— В общем и целом…
— Тогда чего сидим? Реально тут все, или надуманно, но экспериментаторы ждут от нас данных. Значит, согласно договору, мы обязаны им их предоставить.
— Яволь! — Леонид поднялся не так ловко, как поджарый Виктор, зато не забыл подать руку девушке.
— Спасибо, — естественно, двадцатилетняя Оля не нуждалась в помощи, но знаки внимания Леонида были девушки приятны.
Машинально отряхивая пыль и соринки с подола, она задела пальцами что-то твердое, на ощупь больше всего напоминающее краба, которых она, как и раков, боялась с детства.
Девушка испуганно взвизгнула и, поскольку снять платье или хотя бы прицепившееся к ним мерзкое животное не могла, изобразила на месте несколько па из ритуальных плясок неандертальцев. Подпрыгивая на месте, размахивая руками и продолжая истошно визжать.
— Что случилось? — мужчины бросились к ней, не видя ни малейшего повода для беспокойства. А потому совершенно ничего не понимая.
— Снимите с меня его! Пожалуйста! Снимите! — из-за фобии у девчонки начиналась истерика.
Виктор, не вникая в нюансы, сгреб Олю в объятия, тем самым зафиксировав ее на месте.
— Где?!
— По платью ползет! — флюиды какие сработали, или мужская уверенность подействовала, но девушка почти успокоилась.
Леонид опустился на колени и методично провел руками по ногам девушки, как при обыске. Искомое обнаружилось справа, на уровне колена. Твердое наощупь и не пожелавшее отцепиться. Но Леонид настаивал, и грубая сила победила.
— Снял.
Узнав, что ей больше ничего не угрожает, девушка немедленно проявила любопытство:
— Краб?
— Не-а… — Леонид поднялся с колен и протянул товарищам руку открытой ладонью вверх. На ней лежало нечто размером с половинку слегка приплюснутого грецкого ореха.
Геометрическая схожесть тоже наблюдалась. Но на этом она же и заканчивалась. Загадочная полусфера была либо стеклянная, либо из материала, имеющего подобные свойства. И белоснежная, как… белый снег, на котором лыжной палкой нацарапали неглубокую стрелу.
— Фигня какая-то, — оценил неизвестный объект Виктор, осторожно проведя пальцем по гладкой поверхности. — И явно искусственного происхождения. На брошь похоже.
— А чего оно ко мне прицепилось? — Оля все еще не решалась пока прикоснуться, а только глядела.
— Поверхность снизу типа липучки, — Бурый перевернул полусферу «на спинку». Она не возражала. — Я вот что думаю. Эта штука наверняка свалилась с какого-то прилавка на рынке. И случайно прицепилась к юбке.
Оля, преодолев робость, взяла в руки «брошь», как бы мимоходом погладив руку мужчины.
— Красивая. И словно светится изнутри.
Девушка уже явно оценивала, куда бы неожиданное украшение пристроить половчее.
— Не спеши… — придержал ее за руку Виктор. — Мало ли. Вдруг эти штуковины все-таки небезопасны. Нам все равно мимо харчевни возвращаться, вот и спросишь у Грэтхен. Если она еще там.
— Ой! — девушка опять вскрикнула, только на этот раз от удивления.
— Теперь-то что не так? — проворчал Виктор.
— Стрелка…
— Что стрелка?
— Повернулась, — Оля показала «брошь». — Когда мы заговорили о Грэтхен, это… — девушка легонько коснулась ногтем черной черточки, — повернулось в сторону кафе. И теперь, — она специально покрутила ладонью, — держит направление.
— Как компас? — мгновенно сообразил Виктор. — А ну, дай я проверю.
Непонятная полусфера перекочевала из ладони в ладонь. Но в результате перемещения стрелка с поверхности почти полностью исчезла. Если б не знать, что она там была, и не разглядеть.
— Не понял? Леонид, а ну, на — подержи.
В руке Леонида стрелка возникла снова, но не такая жирная, как у девушки. Без энтузиазма, в общем.
— Интересно. Отдавай взад… — Виктор забрал «указатель», и тот немедленно побелел. — Теперь ты, — вещица легла в ладонь Оли. Стрелка будто и не исчезала. — Где можно переночевать?
Если кафе совместить с двенадцатым часом циферблата, то указатель рекомендовал искать ночлег, двигаясь в сторону цифры два.
— Забавно. Навигатор, который сам решает, кто нуждается в подсказке… Но пользоваться можно коллективно, — резюмировал Виктор. — Вещь в хозяйстве, безусловно, нужная. Оля, пристрой его так, чтобы под рукой был. Где деньги лежат… — Виктор сделал паузу, но поскольку указатель никак не отреагировал, вздохнув, продолжил: — …мы спрашивать не будем, а узнать кратчайший путь к цели никогда не помешает. Кстати, чтоб опять через город не топать, к развилке зон можно как-то бережком пройти?
И навигатор, который девушка уже прицепила над левой грудью, уверенно указал направление. При этом его стрелка оказалась внутри полусферы…
* * *
— Ух ты, умница моя, — девушка ласково прикоснулась к гладкой поверхности и отдернула руку, ощутив легкий укол. — Ой!
Оля машинально сунула палец в рот.
А с навигатором тем временем происходили странные изменения. Во-первых, он из белоснежного превратился в бледно-розовый, как цвет яблони. А во-вторых, прячущаяся внутри стрелка теперь больше напоминала зрачок.
— Может, ну его нафиг? — неуверенно предложил Леонид. — Как им правильно пользоваться, мы не знаем, о возможных последствиях — даже не догадываемся. Сейчас колется, а через час — укусит. И хорошо, если не ядовитый и не радиоактивный. Давайте лучше вернем его законному владельцу… Человек, небось, ищет, беспокоится?..
— Ядовитый? — Оля немедленно попробовала отцепить навигатор от платья, но прибор словно врос в ткань. Попытка Виктора, пришедшего на помощь девушке, тоже закончилась неудачей.
— Намертво прилип, — поскреб подбородок Лысюк. — Только если срезать…
— Вот и я об этом же, — продолжил Леонид. — Вещь явно дорогая. Так что можем рассчитывать на вознаграждение. А синица в руках…
— Нашел-таки! Вот молодец!
Все оглянулись на зычный голос, но даже не сразу поняли, кому он принадлежит.
Сперва показалось, будто говорящий прячется за деревом, под которым они отдыхали. Но уже в следующее мгновение в густой тени, отбрасываемой стволом ясеня, проступил более четкий силуэт. Еще миг и к ним, то ли из этого полумрака, то ли из-за дерева, шагнул некто.
Высокий, худощавый, широкоплечий. Опирался на увесистый посох, себе в рост. Старик, если не ряженый. Пепельного оттенка, длинная, до колен борода заправлена за широкий кожаный пояс. Оттуда же торчит и рукоять какого-то ножа или кинжала. Точный тип оружия Виктор не смог разглядеть, — лезвие пряталось в ножнах. Одет в длиннополую рясу серого цвета, с капюшоном. Подолом одежда доставала до самой земли, так что обувь не разглядеть.
Старик протянул руку и поманил к себе, как всем показалось, Олю.
— Иди ко мне.
— Вот еще! И не по… — начала было девушка, но поняла ошибку и замолчала.
Незнакомый старец звал не ее. Навигатор, до того намертво цеплявшийся за одежду Оли, ожил и, как большой майский жук, расправив крылья, перелетел на посох странного старика. Умостился на навершии в виде какой-то невнятной фигурки и снова замер.
— Уважаемый, а вы кем будете? — Лысюк сместился чуть в сторону, прикрывая собой девушку.
Старик окинул оценивающим взглядом всю троицу и забормотал негромко, словно разговаривал со своим посохом:
— Не самый лучший вариант, но почему бы и нет… Кровь, однако, настоящая. Надо глядеть. Надо… Других-то нет.
— Дедушка! Ау! — почти прокричал Виктор. — Вы нас слышите?
— Чай, не глухой… — проворчал тот. — Чего надо, отрок?
— Нам? — удивился Лысюк такому обращению. Может, двадцать семь лет и не пик мужской силы, но и сопливое отрочество давно в прошлом.
— Ну не мне же… — голос звучал насмешливо. — Сам же вопил: «Дедушка! Ау!» Так говори, зачем звал, а то у меня дел невпроворот. Солнце гляди где…
От такого пассажа Виктор даже растерялся и переглянулся с товарищами.
— Угу, — суммировал старик. — Пока вы и сами еще не знаете, чего хотите. Тогда я пошел. Поговорим вдругорядь… Как в гости соберетесь.
И тут Леониду почудилось что-то знакомое в насмешливом взгляде. Из глаз добродушного на вид старика отчетливо пахнуло той самой ледяной стужей. Как на базаре.
— Простите, а это не вы… — маловразумительно начал он.
И мгновенно получил такой же содержательный ответ:
— Конечно я, кто же еще? А пока вот, держи, отрок, телом слабый, но духом крепкий. За помыслы верные. Соблюдай их — все, что ищешь, найдешь…
Он взмахнул кистью, и в сторону Лени полетел жирно поблескивающий в лучах солнца, желтый кругляш. Бурый хоть и не ожидал ничего подобного, но поймать подарок изловчился. Прямо в подставленную ладонь.
— Фига себе, стольник, — констатировал, демонстрируя улов остальным. — Прикольно. То есть, я хотел сказать, спасибо…
Леонид оторвал глаза от золотистого кругляша и посмотрел на странного старика. Но возле дерева, как и за ним, уже никого не было.
— Твою дивизию… — Виктор мотнул головой. — Не знаю, как вам, а мне мысль поучаствовать в эксперименте Пилюля больше не кажется такой мудрой, как изначально.
— А мне, — глаза Оли горели восторгом, — очень нравится. Как в сказке! Другой мир, волшебные вещи, кудесник-волхв… Ребята, я вам так благодарна, так благодарна!
От восторга девушка дернулась было к Виктору, но наткнулась на его задумчивый взгляд, непроизвольно обошла боком и чмокнула в щеку Леонида.
— Что с тобою, командир? — дернул приятеля за рукав Бурый. — Гляди, как все отлично складывается. И часа не прошло, а мы еще на сотню приподнялись. В сумме — двести двадцать с хвостиком. Ведь прет, черт меня подери. Реально прет… А ты киснешь!
— Не кисну, а размышляю, — Лысюк назидательно поднял палец.
— И о чем же, можно полюбопытствовать?
— О закономерностях и случайностях, — важно ответил тот, глядя при этом на Олю. — А еще о том, кто важнее: лошадь или телега?
— Понятно, — Леонид многозначительно потрогал лоб товарища. — Жаль, торопимся. Сейчас самое время принять водные процедуры. Для охлаждения организма.
— Согласен, — кивнул Виктор. — Надо было заранее у навигатора спросить, где общественный водоем. С доступным пляжем. Должен же народ хоть изредка мыться?.. А я почему-то сильно сомневаюсь, что здесь в каждой избе установлено джакузи.
Скриншот…
Виктор.
Когда к его столику подошел мужчина среднего возраста, одетый в дорогой костюм, Лысюк не сразу признал бывшего одноклассника. За те десять лет, что они не виделись, Сергей Пилюль сильно изменился. Во-первых, напрочь потерял некогда буйную шевелюру, и теперь был лыс, как бильярдный шар. Во-вторых, с детства страдая от близорукости, но стесняясь этого, в школе он носил линзы, а сейчас щеголял массивными очками в солидной роговой оправе.
— Ну, здравствуй еще раз, Лысый! — Пилюль протянул руку Виктору.
— Чья бы корова мычала, — Лысюк сперва ответил на приветствие, а потом демонстративно провел ладонью по уже вполне отросшему до «канадки» армейскому ежику. — Вижу, твоя дама и в самом деле ревнива. Все до единого перышка повыдергивала. Даже пуха не оставила.
— Ой, вот только не надо… Знаешь поговорку, — Сергей вальяжно опустился на стул и поманил пальцем официантку, — если мужчина лысый спереди, это от ума. Если сзади, значит, гуляет. А если лысый полностью — то тоже гуляет. Но с умом…
— Слушаю вас, — официантка нацелила на Пилюля блокнот.
— Девушка, мы с товарищем сто лет не виделись. Я вас попрошу, сообразите двум старинным друзьям выпить и закусить. Желательно из лучших блюд. Понравится — оплатим вдвойне.
— Могу сразу подать мясную нарезку, пару салатов, хлеб и?..
— Водку, моя хорошая, — Пилюль вел себя как завсегдатай. — Никакого ячменного самогона или настойки на дубовых опилках. Хорошей, родной водочки. Сразу бутылку. И пару «Нарзана».
— Горячее по готовности или позовете?
— По готовности. С пылу, с жару…
Девушка черкнула что-то себе для памяти и удалилась.
— Пилюлькин, ты удивляешь меня все больше. Твоя женщина… та, которая Наука, часом не дочь нефтяного олигарха?
— Бери выше, — расплылся в довольной улыбке Сергей. — Ее спонсирует Министерство обороны. Но об этом мы еще успеем пошептаться. После того, как опрокинем за встречу. А сейчас скажи, как тетя Поля? Все настолько серьезно?
Виктор ограничился кивком.
— Я понял. Извини… — Сергей пожевал губами. — Обрисую ситуацию в целом. Я знаю, что ты недавно снял погоны и на гражданке пока еще нигде пристроиться не успел. Соответственно, денег нет.
— С истиной не расходится. Имеешь что предложить?
— Имею.
Пилюль замолк, потому что стол начал загружаться закусками и напитками.
— Приятного аппетита, — улыбнулась солидным клиентам официантка.
— Спасибо, родная. Ну, чтоб не последняя… — он быстро наполнил стопки.
— Ты куда-то торопишься?
— Заметно?
— Скорее да, чем нет…
— Просто я слишком долго не мог себе этого позволить, Витя.
— В смысле выпить?
— И это тоже. Но главное — с кем… Там, — он неопределенно мотнул головой, — все время словно кто за спиной стоит. Возлияние, мягко говоря, не приветствуется.
— Ух, ты, — хмыкнул Лысюк, тоже отправляя свою порцию водки в рот. Выдохнул. Закусил. — Так ты у нас секретный. Ядерщик? Ракетчик?
— Нет… Я по другой части. Нано-технологии и компьютерные разработки.
— Можешь не продолжать, — жестом остановил товарища Виктор. — Все равно не пойму.
— А и не надо. Смысл моей работы в том, чтобы изобретением могли пользоваться все, а не только специально обученные технари. Но об этом позже. Вернемся к деньгам.
— Как скажешь…
— Десять тысяч шкурок убитых енотов. И это не в долг, а разовый гонорар. Интересно?
— Во всяком случае, не помешают, — кивнул Виктор. — Но смотря за что.
— Участие в эксперименте. Моем эксперименте.
За окном бесцеремонно задребезжал на повороте трамвай, и Виктор, глядя на него, улыбнулся.
— Я сказал что-то смешное? — надулся Пилюль.
— Нет… Вспомнилось, как мы в десятом классе контролерами решили прикинуться. Помнишь? Денег на каток не хватало.
— Было дело, — Пилюль снова взялся за графин. — Авантюрная жилка у нас с детства имеется.
— Только тогда мы убежать успели. А теперь?
— Теперь, Лысый, пусть от нас бегают, — товарищ скорчил устрашающую мину. — Для начала мне понадобится пять дней. Максимум неделя твоего времени. А потом как захочешь. Можно будет и о контракте на постоянной основе поговорить. Соглашайся!
— Серый, я бесконечно рад, что Министерство обороны выделяет на твои эксперименты такие солидные деньги, честно… Но хотелось бы подробностей.
— Будут и подробности, обязательно будут. Дело в том, что мне срочно нужен доброволец. Что-то вроде летчика-испытателя.
— Пилюлькин, ты глухой? — Виктор ладонью прижал к столу свободную руку бывшего одноклассника. — В этой жизни решаемо все, кроме воскрешения мертвых. Да и то, пару тысяч лет тому нам как бы намекнули на возможность разобраться и с этой проблемой. Но пока не объяснишь, что придется делать… ради науки, разговора не будет. Усек?
— В общем, ничего особенного, — Сергей чуть-чуть напрягся, но освободиться не пытался. — Протестировать компьютерную игру. На экспериментальной машине.
— И опять я тебя не понял, — упрямо мотнул головою Лысюк. — С каких это пор у оборонки проблема с подопытными кроликами? Причем бесплатными. Курсанты в училищах закончились?
Сергей непроизвольно оглянулся, словно опасался, что его подслушивают, и на два тона тише пробормотал:
— Заказчики не предупреждены. Этот эксперимент пробный. Прежде чем объявить о готовности, я хочу протестировать программу еще раз. Так сказать, в полном объеме. Сперва собирался на себе испытать, но за внешним пультом я реально полезнее. И внутрь абы кого тоже впустить не могу.
Пилюль перевел дыхание и забормотал скороговоркой дальше.
— Пойми, Лысый. Официальным путем — служба безопасности согласованиями измордует. А время поджимает. Через десять дней прибудет приемная комиссия. Да такая, что там генерал-майоры в адъютантах ходят. И тут я о тебе подумал… Все в масть. Бывший офицер спецназа. Послужной список отличный. Допуски не нашего уровня, но тоже весьма впечатляющие. Ну и… — Сергей заметил, как заиграл желваками Виктор, и быстро поправился: — Извини, я имел в виду, что если все пройдет гладко, очень вероятна благодарность самого… — Пилюль многозначительно закатил глаза. — И тетю Полю доставят в лучшую клинику мира на личном истребителе президента.
— А ты не гонишь?
— Нет и нет… Клянусь мамой. Все очень серьезно.
— Серьезно, значит? — в голове Виктора начала формироваться идея. — И я нужен тебе на неделю?
— Я бы с ходу не стал точно устанавливать срок. Но примерно да…
— Эксперимент секретный. Соответственно, охрана солидная?
— Не Останкино, — хохотнул Пилюль. — На территорию института не только на КамАЗе — на танке не въедешь. О лаборатории вообще помолчу. Все по-взрослому. Форт-Нокс отдыхает.
— А я тебе один нужен, или…
— Вообще-то мне тройка добровольцев нужна, — вздохнул Сергей. — Я пытался выйти на Жеку и Лёню, но… Карплюк укатил куда-то, и никто не знает, когда вернется. А у Бурого, в налоговой, график на квартал вперед расписан. Так что из тех, кому я могу доверять как себе, только ты.
— Ладно, Пилюлькин, считай уговорил, — Виктор указал глазами на пустые стопки. — Наливай. И начни с начала. Что за программа? Зачем она оборонке? Какая задача ставится перед испытателями? Степень риска? В общем, все подробности! И не финти, мефистофель ты наш линялый, не надо. Мою душу ты уже имеешь. А вопрос с явкой парней я беру на себя.