Дверной звонок переливами донесся из коридора. Мелодия звонка еще не успела доиграть, как в дверь настойчиво и громко забарабанили.
Женька улыбнулся и пошел открывать…
Одиннадцать месяцев назад для Евгения Владимировича Горшунова и сотен тысяч таких же, как и он, жителей Харькова жизнь разделилась на до и после.
Евгению к этому моменту шел уже сорок первый год. Но для друзей и тех, кто его знал близко, он так и остался Женькой. Простым компанейским парнем из пятиэтажки. Балагуром и хорошим семьянином.
Любящая жена. Дочки двенадцати и девяти лет. Стабильная работа в небольшой айти-компании. Куча друзей и знакомых.
Мама с отчимом жили неподалеку. Своего отца Женька совсем не помнил, тот погиб в Афганистане, когда ему было всего три года. Танкистом входил с одной из первых колонн. Попал в плен, где его и экипаж пытали и отрезали головы. Моджахеды в первый год особенно зверствовали. Хотели запугать. Хоронили их в запаянных цинках.
Женька помнил только, как они с матерью стояли на плацу части и им вручали орден Красной Звезды. Отца, посмертно. Мать была вся в черном, а он маленький стоял, прижавшись к ней, и не понимал, что происходит.
Парадный китель отца так и висел в шкафу. Женька потом прикрутил орден на положенное ему место и иногда надевал форму, чтобы удивить одноклассников, заглянувших в гости.
Харьков был для Женьки родным городом. Здесь он окончил местную школу. Без медали, но с дипломом отличия. Потом учился пять лет в киевском политехе и после окончания вернулся в родные пенаты.
Все для него шло размеренным чередом. Дом, работа, семья, заботы. Подержанный черный «Фольксваген Пассат». Дача в сорока километрах от Харькова. В общем, среднестатистический житель большого города.
24 февраля Россия начала свою военную операцию на Украине. Пришла война и в Харьков. Российские войска шли от Белгорода.
Сам город никто не бомбил. В Харькове было тревожно, но относительно спокойно. К выезду не тянулись колонны беженцев с детьми и вещами.
Люди знали, что русская армия мирных трогать не будет. Не все поддерживали оголтелый режим, пришедший к власти после 2014 года. Многим не нравилось, что делает новая власть. Поэтому появление российских войск восприняли как закономерный итог.
Тем более у всех в памяти был крымский вариант. В общем, Харьков русских ждал. Да, не все. Да, возможно, не с оружием в руках и не силовым путем. Хотя других вариантов уже и не было, если честно.
На второй день, по слухам, был бой у Циркунов. Но точно никто и ничего не знал.
Русских в Харьков тогда не пустили. Разобрали парней, которые так и не дождались подмоги. Почему так получилось, никто не знал, но было понятно, что что-то пошло у них не по плану.
Женька ездил потом к 134-й школе. Посмотреть на место боя группы спецназа на Тиграх. Там, среди кусков металла, битого кирпича и обгоревших тряпок, он нашел закопченную звездочку. Почти такая, какая была на погонах отца.
На всякий случай семью отправил в Белоруссию. Отчим повез всех на своей машине. Оттуда они добрались до Воронежа, где жили мамины родственники.
Первые часы после начала войны местные власти были парализованы и не давали никакой информации. Потом новости сразу пошли густо и размашисто. Полились отчеты, аналитика, блогеры, телевизионщики. Мощно поперли телеграм-каналы.
Евгений, как и все, погрузился в поток. Сводки о боевых действиях шли как с одной, так и с другой стороны. Но симпатии Женьки оставались на стороне России. И он был не один такой. Он это видел в комментариях, обсуждениях.
А потом всплыло видео, где пленным простреливали ноги. И Женьку накрыло.
В Сети уже были ролики с отрезанием голов и просто расстрелами пленных.
А еще до этого были сожженные Беркут на Майдане и Одесса. Война на Донбассе. Как простой обыватель, он старался не пропускать это через себя. Это ведь все где-то там, далеко, в другом городе, другие люди.
Но тут выложили это свои же, харьковские. «Кракен». Нелюди, которые ходят с ним по одним улицам, дышат тем же воздухом. Устраивают такие же зверства, как и моджахеды, убившие его отца.
Что и в какой момент пошло вдруг не так? Почему вдруг два братских народа вынуждены ненавидеть и стрелять друг в друга? Ради каких таких новых идеалов?
Жить дальше в ситуации, когда нацисты «Азова», «Кракена» и «Фрайкора» будут определять будущее его страны, его семьи, языка, его собственное будущее, он просто не мог.
И Женька понял, что оставаться в стороне простым наблюдателем уже не сможет. Поэтому принял для себя решение — начать помогать своим. Да, именно так. Своим.
Вот так, неожиданно для себя, он вышел на телеграм-бот, куда можно было кидать информацию о войсках противника.
Первый раз Женька отправил координаты казармы того самого «Кракена». Слегка дрожащими пальцами набрал их на телефоне и нажал кнопку «отправить». Ответ пришел практически сразу. Сообщили, что информация принята и будет проверена дополнительно.
Прошла неделя. Он уже начал отчаиваться, что его сообщение проигнорировали. Но по указанным данным при очередном ночном обстреле военных объектов вдруг прилетела ракета…
И началась для Женьки другая жизнь. Яркая, насыщенная, опасная.
Раз в две-три недели он отправлял на бот несколько цифр координат и ждал результат. И результат не заставлял себя долго ждать.
Наличие своего автомобиля и загородной дачи пришлось кстати. Это позволило расширить географию за пределы города.
Так на свой личный счет записались уничтожение радара от С-300, который прятался в посадке у перекрестка. Большой склад ГСМ и боеприпасов, несколько колонн с техникой, ремонтные мастерские, еще одно расположение нацистов...
То, что его ведут, заметил почти сразу. В тот день он возвращался с очередной вылазки за город, как вдруг заметил в зеркале заднего вида знакомый автомобиль. Женька уже его видел сегодня, когда выезжал с заправки.
Страха, как ни странно, не было. О методах работы СБУ он слышал неоднократно. И знал, что церемониться с ним не будут. Отправил очередные, разведанные за сегодня координаты. Не сдержал нахлынувших эмоций и добавил в конце: «Горшунов Евгений, Харьков. СБУ на хвосте. Работайте, Братья!» Позвонил жене и дочкам в Воронеж. Обнулил телефон, разжевал зубами симку и разбил аппарат о ручку переключения передач. Детали аккуратно сбрасывал частями из щели окна автомобиля.
Припарковался во дворе и зашел в подъезд. Краем глаза отметил на парковке чужие, не соседские, тонированные машины и микроавтобус…
Кофе-машина шумно плеснула горьковатую черную струю в чашку. Кухня наполнилась характерным ароматом. Женька закрыл глаза и с наслаждением сделал глоток горячего кофе.
Дверной звонок переливами донесся из коридора. Мелодия звонка еще не успела доиграть, как в дверь настойчиво и громко забарабанили.
Женька улыбнулся, накинул на плечи китель отца с орденом, до боли сжал в руке маленькую закопченную звездочку и пошел открывать.
Обменяли Женьку только через полгода, в июле…
