Пролог
Чёрные лапы мягко приминают зелёную траву, лезущую из красной почвы. Сорокаметровые деревья защищают от яркого, тропического солнца, но июнь – самый холодный месяц в Паране. Разноголосый птичий гам наполняет тёплый, сухой и прозрачный воздух. Маленькая пичуга слетела с ветки. Пернатым нет дела до крадущегося в зарослях ягуара. Зверь крупный – килограмм сто десять, метра два длиной, ростом с мастифа, с идеальным, глубоким, антрацитовым цветом шкуры. Обычно чёрными бывают самки. Этот – самец. Под блестящей шерстью перекатываются сильные мышцы.
Хищник замер, превратившись в изваяние. Нос задвигался, втягивая воздух. Запах человечьего пота и вонь ружейной смазки. Едва шевельнулись треугольные, чуть округлые уши. Клац! Тихо звякнул металл. Ещё раз.
Жёлто-зелёный ара уставился круглым глазом на стелющуюся внизу по земле огромную кошку. Голова набок, гребень вздыблен. Из распахнутого клюва вырвался боевой вопль. Через пару секунд резкий звук отвлёк попугая, и интерес к притаившемуся хищнику моментально пропал.
Мягко и плавно зверь скользит дальше. Мощный торс бесшумно раздвигает высокую траву. Если б ягуар встал на задние лапы, зелёная стена всё равно скрыла бы его с головой. Легко и грациозно для тяжёлого туловища кошка перескакивает через поросшее мхом бревно. Резкий бросок вперёд. Чёрное тело в считанные секунды преодолевает около тридцати шагов. Птичий гвалт глушит тихий шорох зарослей.
Хищник застывает в пяти шагах от тропы, внимательно глядя сквозь просветы в колышущихся от ветерка высоких стеблях. Едва слышный металлический стук. На тропу выходит человек низкого роста. Запах сельвы, костра, людского жилья, но не городских поселений, а лесных вигвамов. Запах живущего в сельве народа, кому джунгли – родной дом, источник жизни. Следом ещё один. Потом ещё. Всего пятеро.
Поблизости, метрах в двухстах, трёхстах слышны звуки и чувствуется тяжёлый дух толпы двуногих. Охота? На него? Возможно. Зверь, отведавший человечьего мяса, с трудом от него отвыкает.
Впереди идущий человек останавливается напротив ягуара. Левая рука поднимается над головой. Колонна замирает. Ружья медленно сползают с плеч, стволы хищно ощетиниваются, грозя смертью. Кошка плавно припадает к земле, застывая, будто высеченная из чёрного гранита. Трое из пятёрки знакомы. Местные. Третий и четвёртый – чужаки.
Охотники тронулись дальше. Ноздри зверя затрепетали. Кто из них? Второй?… нет, третий… тоже нет, четвёртый… Он! Сегодняшняя добыча. У каждого человека неповторимый запах, вместе с присущим большинству людей бензиновой, табачной, алкогольной и оружейной вонью. От замыкающего несёт табаком, ромом и чем-то ещё. До чего же он опустился!
Мышцы застывают в неподвижности. Лишь уши шевелятся словно радары, ловя окружающие звуки. Сердце гонит по венам горячую кровь.
Охотники медленно проходят мимо. Четвёртый замирает. Последний что-то говорит. Добыча оборачивается и испытующе глядит на заросли, где затаилась смерть. Хищник уверен – обнаружить его невозможно. Человек видит лишь колышущуюся зелёную стену. Скорее всего, ощущает чужой взгляд в спину, но не чует притаившейся гибели. Двуногие примитивны. Отвыкли пользоваться способностями, данными от природы.
Сухой металлический щелчок. Добыча медленно поднимает ружьё.
Двадцать ударов сердца человек смотрит в глаза смерти. Смотрит, но не видит. Ягуар тянет носом воздух. Вкусный запах свежего парного мяса вперемешку с вонью оружия. Пристальный взгляд вызывает быстро нарастающую ярость. В горле зарождается и тут же гаснет злобный рык. Человек отворачивается. Охотники трогаются дальше. Хищник плавно и бесшумно скользит следом.
Километров через пять на небольшой полянке двуногие устроили привал. Затрещал костёр. Один из них подошёл к кустам в двадцати шагах от зверя и справил малую нужду.
Ягуар молча наблюдает, шевеля ушами и ноздрями. Намеченная жертва кладёт ружьё и направляется прямо к лёжке. Вот это удача! Человек достаёт нож со странным тёмным лезвием. До него десять шагов. Пора! Сильное тело плавно скользит вперёд.
Добыча замечает опасность и замирает, как вкопанная. Глухой рык. Чёрная молния метнулась к цели. Острые когти нацелены в грудь и… вместо нежной, тёплой плоти рассекают пустоту. Глухой рык негодования, резкий разворот, прыжок. Молниеносный удар лапой по груди. Трещит разрываемая ткань куртки. Когти вспарывают податливые мышцы, рассекают рёбра. Резкий, сладковатый аромат крови будоражит и пьянит. Под тяжестью тела хищника человек падает на спину. Мощные лапы опускаются на грудь. Разинув пасть с белоснежными зубами, ягуар рванулся к вожделенной цели – шее с жилкой, где пульсирует жизнь. Человек, защищаясь, выставляет руку. Ужас в глазах жертвы меркнет вместе с сознанием. Цель близка. Ещё чуть-чуть…
Жгучая боль в боку пронзает тело. Из горла вырывается протяжный вой, силы неожиданно быстро тают. Скорее, прочь отсюда! В спасительные заросли!
Грохот выстрелов. Шелест дроби в стеблях высокой травы и кустарниках. Горячий комочек пробивает ухо. Но разве можно сравнить это со жгучей болью в боку? Мощными точками вытекает кровь, а с ней – жизнь…
Глава 1
– Здоров, Серый, – Андрей Снетко почти вбежал в кабинет, – с прошедшим!
Сергей Исаев пожал протянутую руку.
– Привет. Спасибо.
Андрюха плюхнулся на чёрный кожаный диванчик у стены и ослабил голубой в мелкий белый ромб галстук. Пиджак светло-серого костюма расстёгнут.
– Фу, духота.
Первая неделя лета, действительно, душная. В кабинете шелестит кондиционер, и Сергею комфортно даже в тёмном костюме. А вот Андрей только с улицы. В снетковском «опеле» сдох климат-контроль, и Дронычу, как зовёт друга Сергей, пришлось гнать тачку в сервис.
– В метро ехал? – усмехнулся Исаев.
– Щаз! С тремя «зэ» на конце, – Снетко достал платок и вытер мокрый лоб. – Такси вызвал. Не поверишь, и у него кондей сдох. Прям непруха какая-то. Окна нараспашку, а толку…, – он расстроенно махнул рукой.
– Зря, на метро быстрее.
– Прикалываешься? Ну-ну…
Андрюха, скорее всего, ночевал у очередной зазнобы, хотя только ночью вернулся из командировки. Женщины легко влюбляются в Дроныча. Ещё бы! Красавец блондин, голубые глаза, волевой подбородок. Крепкая, спортивная фигура, ни грамма лишнего жира. Идеал Отто Скорцени.
Не то, что Исаев. Тёмные густые волосы слегка прикрывают уши. Задумчивые тёмно-серые глаза. От правого виска вниз ползёт тонкий шрам, что совсем не портит Сергея. Неплохо сложён, но мускулатура, в отличие от Андрюхиной, не столь рельефна.
Друзья ходят в один и тот же фитнес-клуб. Сергей не любит тягать железо, предпочитает айкидо, где уже достиг третьего дана. Увлекается техниками дзэн-буддизма, что позволяет сохранить ледяное спокойствие в любых ситуациях. Зато Дроныч – фанат качалки.
– Как прошло? – Исаев сцепил руки в замок и положил на срочные бумаги, аккуратно разложенные перед ним на огромном столе цвета красного дерева.
До прихода Снетко он как раз ими и занимался.
– Сейчас.
Андрюха, с неохотой покинув диван, вышел в отдельную комнатку, что друзья меж собой называют кабинетом релаксации. Там холодильник, стол, бар, диван. Что ещё нужно после тяжёлого трудового дня?
Через пару секунд едва слышно хлопнула дверь холодильника. Снетко появился с пластиковой поллитровкой холодной минералки.
– Нормально, – сделал на ходу несколько больших глотков. – Договорились, что следующая партия «Бурбона» пойдёт со скидкой десять процентов.
Бурбон-Сантос – сорт элитного бразильского кофе (прим. автора)
– Отлично! – Сергей откинулся в большом кожаном кресле. – Дай и мне глотнуть.
– Ща принесу. С газом? Без? А может чего покрепче? – Андрей подмигнул, возвращаясь в комнатку, – А то смурной какой-то.
– Не, – поморщился Исаев. – Потом. Без газа.
Дроныч вынес ещё одну голубоватую бутылочку.
– Лови.
Сергей едва поймал, пару раз взмахнув руками, будто жонглёр. С хрустом свернул синюю пробку.
– Как тебе удалось уговорить Жуанзинью?
Андрей вернулся на диван, провёл ладонью по зачёсанным назад волосам длиной чуть выше плеч.
– Непросто, – он вкусно отпил большой глоток. – Пришлось согласиться на увеличение партии вдвое.
Вчера Дроныч позвонил из Сан-Паулу, доложил общее состояние дел. Теперь нужны подробности, и тот с удовольствием поведал. Андрюха любит рассказывать о собственных достижениях, и неважно каких: в карьере, бизнесе или на любовном фронте. Переговоры с «Трейгиш Корпорэйшн» провёл великолепно. Ничего не скажешь – мастер-переговорщик.
– Кстати, – Андрюха щёлкнул пальцами, – через две недели Жуан приглашает нас к себе. На охоту.
– Сдурел? – Сергей всплеснул руками, на пол соскользнул лист. – Дроныч, у меня через месяц с небольшим свадьба! – он поднял упавший документ. – Забыл?
– И чё? – Снетко округлил нахальные голубые глаза. – Всего-то на недельку. Тебе что, полторы недели мало до свадьбы? Представь. Сельва, охота…
Предложение заманчивое. Но, блин, свадьба! И Ритка вряд ли обрадуется, если он накануне торжества смоется в Бразилию, где, как известно, много диких обезьян.
– Откуда я знаю?! – резко проговорил Сергей, – можно подумать у меня этих свадеб было...
– Ага. А кое-кто в твои тридцать пять, – Дроныч вновь щёлкнул пальцами, эта его привычка иногда раздражает, – уже несколько раз успели жениться и развестись.
Снетко на год младше, но у того за плечами три развода.
– Пусть твоя Вика, – Андрюха кивнул в сторону двери, – свадьбой займётся.
– Да она и так занимается, – Сергей поморщился. – Ей занимаются все, кроме меня. Родители, Ритка, дядя Витя, и даже Вика.
– Ну вот, видишь, – Андрюха развёл руками. – А ты - человек занятой, у тебя дел по горло.
– Дурак ты, Дроныч.
Но всё же, чёрт возьми, так хочется куда-нибудь уехать. Хоть ненадолго. На Оку, порыбачить, или в тайгу, поохотиться. Вот – Бразилия наклёвывается. Вообще великолепно. Но, свадьба? Хотя всего-то дней пять, неделя – максимум.
– На кого охотимся? – поинтересовался Исаев.
Снетко вновь пригладил волосы. Загорелое лицо контрастно выделяется на их фоне.
– Чё? Едем?
– Я ещё ничего не решил. Просто спросил.
– На ягуара.
Сергей вздохнул. Ягуар – зверюга осторожная и опасная. Но искушение велико. Представил, дома в спальне на стене жёлтая с чёрными пятнами шелковистая шкура. М-да. Заманчиво, чёрт возьми, заманчиво… Но, блин, свадьба!
– Погоди, – Исаев откинулся в кресле, что-то вспомнив, – если не ошибаюсь, ягуар в Красной книге. Ещё не хватало проблем с местным лесхознадзором или полицией.
– Серый, тебе-то какая разница? – подался вперёд Андрюха, – раз Жуанзинью приглашает, значит, всё устроит.
Жуан да ла Коста, или как они зовут его между собой, Жуанзинью – владелец компании «Трейгиш Корпорэйшн», бизнес-партнёр Сергея Исаева, владельца и гендиректора фирмы «Альфа Лимитед». Да ла Коста – давнишний приятель отца Сергея. Познакомились, когда Григорий Алексеевич Исаев служил в российском консульстве в Бразилии. Как сошлись, и что их связывает, отец не рассказывал. После увольнения из ГРУ вместе с сослуживцем Виктором Ильичом Мартыновым и другими бывшими сотрудниками спецслужб организовали концерн «Солидарность». Жуанзинью стал бизнес-партнёром «Солидарности». «Альфа» входит в концерн, и специализируется на оптовой продаже элитного бразильского кофе по России. Закупают, разумеется, у да ла Косты.
Сергей пока не женат, но скоро исправит досадную промашку. Невеста, Ритка, единственная и любимая дочь Мартынова. Взбалмошное, но очаровательное создание.
Через два-три года Сергей планирует уйти в концерн на руководящую должность. Одно из условий, поставленных руководством «Солидарности», – женитьба на Маргарите Мартыновой. Зачем, не понятно. Он и так женится на Марго. Свадьба через месяц.
Ну и наконец, этот раздолбай, Андрюха Снетко. Зам Исаева по региональному развитию и международным связям. По совместительству лучший друг. После ухода Сергея в «Солидарность» на правах лучшего друга, скорее всего, станет гендиром «Альфы». Этот вариант с руководством концерна ещё не оговаривался, но проблем быть не должно. Вместе учились с седьмого по десятый класс. Андрей свободно владеет английским, немецким, испанским и португальским. Последним – и в бразильском варианте. Хуже французским и арабским. Талант к языкам у Дроныча с детства.
Затем Сергей поступил в универ, на экономический факультет, а Андрюха – в какой-то областной юридический институт на международно-правовой.
Сергей свободно владеет английским, также понимает «по-бразильски» и может довольно сносно общаться на бытовом уровне. Но Андрюха знает «бразильский» в совершенстве. И отличный переговорщик. Вот сегодня ночью вернулся с переговоров. Убедил Жуанзинью сделать скидку. Из-за этого не пришёл на день рождения, хотя обычно такие мероприятия не пропускает. Праздновали без него. Сейчас последствия днюхи дают о себе знать.
В дверь постучали.
– Да?!
В кабинет вплыла Вика, секретарь Исаева. Длинные, распущенные волосы аккуратно огибают серые, чуть раскосые глаза. Короткий синий юбочный костюм выгодно подчёркивает стройную фигурку.
– Доброе утро, Сергей Григорьевич. Вам почта, – девушка прошла к столу.
Взглянув на Дроныча, улыбнулась.
Исаев поздоровался. На стол легла небольшая стопка бумаг. Нос уловил аромат дорогих духов. Вика чуть пригнулась к шефу. Вырез белой блузки продемонстрировал отсутствие бюстгальтера и красивые холмики. Хм. Пожалуй, даже холмы… Взгляд непроизвольно задержался там, где нужно. Это как в игре – партнёр засветил карты, и хочешь, не хочешь, а взгляд всё равно бросишь. Так и здесь.
Сергей мельком глянул на Андрюху. Тот восхищённо показал большой палец.
– Спасибо, Виктория. Оставьте, я посмотрю.
Вика направилась к двери. Чувствуя или, скорее, наверняка зная, что её разглядывают два мужика, чуть заметнее покачала бёдрами. На пороге обернулась. Очаровательная улыбка адресована всем и никому одновременно. В глазах весёлые искорки. «Скромно» опустив глазки, вышла.
– Хороша… – восхищённо выдохнул Андрюха. – Серый, она к тебе явно не ровно дышит.
Тот лишь хмыкнул:
– Ага, если б я не был владельцем фирмы, она на меня даже бы не посмотрела.
– Вах! – деланно возмутился Снетко, – зачэм обижаэш такую красавыцу, э?
– Ладно, Дроныч, давай, за работу.
Андрей встал с дивана, руки в карманах брюк.
– Ну так как насчёт приглашения Жуанзинью?
– Подумаю.
Дроныч прошёл к выходу, у двери обернулся:
– Серый. Сельва, индейцы, индейки… блин… индианки… ягуары…
– Иди на фиг! Лучше попроси Вику принести кофе с коньяком.
– А сам, блин, попросить не мог! – возмутился Андрюха.
***
Несмотря на бурный вечер накануне, Сергей решил не пропускать тренировку. Обед в горло не полез, но к вечеру полегчало…
В фитнесе направился в зал айкидо. Андрюха, немного опоздав, – в качалку. Напоследок ехидно заметил, что мужчине нужно тягать железо, а не заниматься танцами и созерцанием пупка.
– Понимал бы чего, – отпарировал Сергей.
– Ну куда уж нам, убогим, до высоких материй, – буркнул Дроныч…
Отрабатывали связки бросков против нескольких нападающих. Сергей справился великолепно.
– Разум должен быть спокоен, как гладь озера в лунную ночь… Ни единой мысли, – раздался голос инструктора. – Лишь так сможете почувствовать любое нарушение гармонии мира и автоматически, а главное, адекватно реагировать на любую атаку, восстанавливая гармонию. И только так можно одержать победу в схватке перед лицом смерти, как при испытании на высший дан.
Сергею нравится эта аллегория – испытание перед лицом смерти. В реальной жизни это вряд ли возможно. Хотя, кто знает? Жизнь – штука хитрая… Бац! Пропустил удар в подбородок.
– Сергей, – снова тренер, – слишком много посторонних мыслей. Не узнаю тебя. В чём дело?
– День рождения. Вчера… был, – хмуро ответил Исаев.
– Понятно, – хмыкнул инструктор и наставительно добавил, – истинный мастер сохраняет ясность ума независимо от количества дурмана, выпитого им, – и улыбнулся. – Особо не нагружайся сегодня. Для печени это также вредно, как и возлияния.
– Хорошо, сэнсей.
С групповым боем закончили. Разбились по парам. Исаеву досталась рыжеволосая хрупкая женщина, лет тридцати. Волосы стянуты сзади в небольшой хвостик. Талия повязана белым поясом. Сергей атакует кулаком в голову и через мгновение оказывается на полу. Однако… Напарница прекрасно владеет техникой.
Его очередь защищаться. Удар ножом сверху. Исаев выполняет приём, напарница летит на пол. Зафиксировать захват Сергей не успевает, женщина выскальзывает змеёй, лёгкий перекат, и она вновь в боевой стойке.
– Четвёртый дан? – наобум спросил Сергей.
– Угадали, – лёгкая улыбка тронула тонкие губы.
Красавицей назвать сложно. Невзрачная. Лишь блестящие серые глаза притягивают взгляд.
– Сергей, – он протянул руку.
– Мария, – женщина пожала ладонь и тут же выполнила сихо-нагэ, бросок на четыре стороны.
Исаев оказался на спине.
– Какое коварство! – улыбнулся Сергей и легко поднялся.
Ритуальный поклон. Напарница поклонилась в ответ.
– Никогда не видел вас раньше. Новенькая.
– Да. Недавно из Южной Америки.
Это знак! Само провидение подсказывает, нужно ехать на охоту.
– Как вас туда занесло?
Мария улыбнулась.
– Работала в Аргентине. Переводчиком при отделении фирмы.
Тренер хлопнул в ладоши – команда сменить партнёров.
***
Андрей качает пресс. Рельефные, не слишком раздутые мышцы красиво перекатываются. Женщины искоса поглядывают на красавца-блондина. Он знает это и слегка рисуется.
Закончив упражнение, отправился в раздевалку, на ходу подмигнув незнакомой молоденькой девушке. Та зарделась и отвернулась.
Серый уже развязал широкий пояс. Как он там у них называется? Ладно, не суть.
– Танцы закончились? – подмигнул Андрей. – Тебе идёт эта юбка.
– Это - хакама, чудило. Самураи носили её для защиты ног всадника от кустарника, веток и прочей дребедени, – наставительный тон друга иногда раздражает, но сейчас настроение хорошее, так что пусть трындит о своих буддизьмах. – Ковбои для той же цели носили кожу. В Японии в те давние времена кожа была дорогим удовольствием, и самураи использовали хакаму из плотной ткани.
– И чё? – стал подначивать Андрей.
Серый снял хакаму, и остался в белой «пижаме».
– Когда самураи потерпели поражение и их упразднили, как класс, – продолжал Исаев. Хлебом не корми, дай поговорит о японской философии, – они всё же отстояли право носить хакаму, чтобы отличаться от простолюдинов. К тому же, в бою хакама скрывает движения ног, что даёт преимущество.
Слова о простолюдинах слегка покоробили.
– И зачем это вашему высочеству?
Исаев не ответил.
– Дружище, фигня всё это! – продолжил Снетко. – Сейчас в бою всё решает ствол. Согласись, от пули твоё айкидо не спасёт.
– Дроныч, это - традиция, – последнее слово Серый произнёс по слогам. – А на счёт ствола, – он хмыкнул, – согласен, от пули не убегу. Вот только где он, твой ствол?
– Дома. Сам знаешь.
– Вот именно, дружище, – Исаев приобнял Андрея сбоку за плечи, – ствол у тебя дома. А моё искусство всегда со мной.
– Не приставай, противный, – писклявым голосом, подражая гомикам, прощебетал Снетко, убирая руку друга с плеча.
– Уйди, противный, – в тон ответил тот.
Оба заржали.
– Кстати, о стволах, – Андрей открыл шкаф и потянулся за одеждой, – да ла Коста - наш партнёр. Нехорошо игнорировать его приглашение.
– Да понимаю я, – улыбка исчезла с лица друга, и он тоже протянул руку внутрь шкафа.
– Ну? И?
Серый помолчал несколько секунд, обдумывая, и решился:
– Чёрт с тобой, едем! Вот только ещё б Ритку убедить.
***
Ритка мурлычет в ванной какую-то песенку. Из-за шелеста душа слов не разобрать. Раскинув руки, Сергей отдыхает на широкой кровати, что ещё помнит следы их «борьбы» – смятые подушки, скомканная простыня. Тонкое одеяло почти целиком сползло на пол…
Затея с охотой Ритке не понравилась. Другого Сергей и не ждал. Она закатила скандал. В ход пошли обычные женские штучки – он думает только о себе и вообще эгоист и прочее, прочее, прочее. Многим мужикам это знакомо. Любые твои заслуги прекрасной половиной умножаются на ноль, зато собственные раздуваются до бесконечности. Правда, больше этим грешат жёны. Невесты такими вещами балуются редко – ведь надо ещё замуж выйти.
Пришлось её крепко схватить, поцеловать и отнести на кровать. Примирение состоялось…
Ритка вышла из ванной, вытирая полотенцем длинные каштановые волосы. На фоне освещённой открытой двери спальни точёный силуэт выглядит соблазнительно. Снова подкралась волна желания. Девушка села на кровать. Лицо озарилось светом полной луны, бесстыже пялящейся в открытое окно. Улыбка приподняла родинку справа над верхней губой, на щеках проступили очаровательные ямочки.
– Серёжка, не обижайся, я пойду. Папа просил, чтоб я сегодня к нему приехала.
Он привлёк девушку к себе:
– Да ради Бога, – и поцеловал мягкие тёплые губы.
Протянул руку к столику, пальцы нащупали кнопку ночника. Щёлк! Приглушённый свет залил комнату.
Ритка провела ладонью Сергею по волосам:
– Знаю, ты любишь охоту, но до свадьбы так мало времени.
Ну вот, опять за своё! У женщин прям какой-то бзик на свадьбе!
– Видишь ли, малыш, я у тебя не отпрашиваюсь. Просто сообщаю, что мне надо уехать.
Улыбка исчезла с лица. Получилось грубо, Сергей чуть смутился.
– Ну спасибо! – съязвила Ритка.
– Пойми, котёнок, – он решил смягчить фразу, – Жуан - мой самый важный бизнес-партнёр и, кстати, собирается к нам на свадьбу. Не вежливо игнорировать его приглашение. А свадьбу мы сыграем, обещаю. Организация поручена Виктории.
– Ох уж мне эта твоя Виктория. Ладно, езжай, – она махнула рукой.
Н-да. Уже пытается брать власть в свои руки, хотя семьи ещё нет. Надо заняться воспитанием.
Девушка быстро влезла в чёрную длинную юбку, накинула блузку. Мокрые волосы покрыла косынкой из лёгкой полупрозрачной ткани, завязав сзади, словно бандану. Сергей в костюме Адама проводил невесту до двери. Ткнул выключатель. Прихожую залил свет. Марго обдала жарким пламенем синих глаз и чмокнула в губы:
– Не обижайся. Люблю тебя, – и выскочила за дверь.
Ритка явно расстроена и недовольная, хоть и не подаёт вида.
– Я тебя тоже люблю, малыш, – тихо приговорил Сергей.
Он подмигнул отражению в зеркале и ткнул кнопку выключателя. В прихожей стало темно. Неяркий свет из спальни едва добивает до коридора. Глянул на приоткрытую дверь гостиной. Невнятный внутренний порыв заставил пойти туда. Не зажигая свет, достал из глубины платяного шкафа тряпичный свёрток. Подарок отца. Кресло мягко приняло в драпированные объятия хозяина. Щёлкнул тумблером настенного бра. Гостиная осветилась. Сергей развернул тряпицу. Из старых потёртых кожаных ножен выглядывает рукоятка. Отец привёз из Сирии и подарил на пятнадцатилетие. Сергей медленно потянул за рукоять. В матовом свете тускло блеснула тёмно-бурая, почти чёрная, воронёная сталь. Ярко вспыхнула серебряная инкрустация – размашистая арабская вязь над и под долом, углублением посередине клинка, которое ещё неверно называют кровостоком. Сверху на обеих сторонах выгоравировано «би-сми-Лляхи-р-рахмани-р-рахим». Отец говорил, это – басмала – начало всех сур Корана. В детстве звучало красиво, и Сергей запомнил. Перевод… как же? Ах, да. «Во имя Бога, Милостивого, Милосердного». Под долом, также с двух сторон, надпись более размашистая, но менее длинная – «Ля-Илляха-иль-Алла». «Нет Бога кроме Бога». Или «Всё есть Бог». Дол с обухом тоже инкрустированы серебром. В задней части рукоятки небольшое отверстие, наверно для верёвки, чтобы не выпустить оружие из руки.
С удовольствием подержал нож в руке. Пальцы удобно охватывают рукоять. Лезвие длиной в две ширины ладони, отточено до остроты бритвы. Повращал нож между пальцами. Подкинул, поймал за лезвие. Ещё раз… за рукоять и снова за лезвие. Балансировка отличная.
Сергей никому не показывал нож, даже Дронычу. А Ритка не оценит. Не любит девочка оружие и страсть жениха к охоте не одобряет. Не нравится, что убивает, как она выражается, безобидных зверюшек. Ага. Медведь-шатун, например, безобидная зверюшка. Ха-ха три раза!
Захотелось взять нож в Бразилию. Надо поручить юридическому отделу оформить провоз через границу. Обычно на охоту ездит с номерным охотничьим ножом, вписанным в охотбилет. С ним и любимым «зауэром» два раза был в Африке. Исаев бросил взгляд на неприметный сейф. Внутри – изготовленный на заказ карабин. Сейчас решил взять подарок отца. Плохо, что насечка серебряная, могут счесть произведением искусства. Хотя вряд ли… рукоятка потёртая, ножны старенькие, вытертые… Ладно, пусть юристы займутся.
***
Марго выпорхнула из подъезда, на ходу доставая из сумочки ключи. Нажала кнопку сигналки. Красная «мазда 6» пискнула, два раза мигнули габариты. Девушка нырнула за руль. От бушевавшей ярости в замок зажигания попала только с третьего раза.
Вырулила на Кутузовский в сторону области. Обычно в начале первого ночи машин на проспекте много. Но сегодня – нет. Вдавила педаль в пол.
– Гад, сволочь! – ярость клокочет и рвётся наружу. – Охота ему важнее, чем я!
«Мазда» летит под сто сорок, ловко обходя немногочисленные попутки. На обочине рядом с полицейской машиной гаишник в светоотражающем жилете махнул жезлом. Марго выругалась и утопила педаль тормоза. Сработала антиблокировка, и «мазда» прижалась к обочине. До гаишника далеко. Ничего, сам подойдёт, не развалится! Бросила взгляд в зеркало. В глазах слёзы.
На крыше патрульной машины замигали синие и красные маячки. Через десяток секунд серый «форд» с синей полосой перегородил «мазде» дорогу. Дверь со стороны пассажирского сидения открылась, и оттуда вылез худощавый гаишник. Марго опустила стекло.
– Добрый вечер. Инспектор дэпээс лейтенант Сизов. Ваши документы.
Рита смахнула непрошеную слезу. Они где-то в сумочке. Порылась и протянула полицейскому два кусочка пластика. Разговаривать совершенно не хочется. Инспектор изучил документы.
– Что ж вы, Маргарита Викторовна, правила дорожного движения игнорируете?
Марго промолчала, только хлюпнул нос. По щеке побежала слеза.
– У Вас что-то случилось? – в голосе гаишника послышалось участие.
– Нет, – огрызнулась Рита, смахнув слезу ладошкой, – всё в порядке. Сколько?
Сочувствие сразу улетучилось.
– Вы превысили скорость более чем на шестьдесят километров в час.
– Сколько? – у Марго уже кончается терпение.
– Лишение прав до шести месяцев. Прошу в патрульную машину.
В сумочке запиликало. Марго достала мобильник. Папа. Поинтересовался, где она. Ритка пожаловалась на гаишника и всю ментуру в целом.
– Вас, – протянула трубку лейтенанту.
Тот, казалось, слушал целую вечность. Рита снова смахнула слезу. Гаишник протянул мобилу с документами:
– Счастливого пути, – и, не удержавшись, добавил, – ваши личные проблемы, Маргарита Викторовна, не должны угрожать жизни других участников движения, – и направился к машине.
– Да пошёл ты! – прошипела вслед Марго.
Патрульный «форд» включил маячки и, пересёк двойную сплошную.
Девушка поднесла трубку к уху:
– Прошу, Марго, – голос отца серьёзен, – езжай аккуратней.
– Хорошо, – Рита отключилась.
«Мазда» рванула с места…
Дома, всё ещё злая, Марго закрылась в комнате. Отец постучал. Тишина. Постучал снова и, не дождавшись ответа, вошёл. Дочь в одежде лежит на неразобранной кровати. Неподвижный взгляд устремлён в потолок.
– Что случилось, дочек?
Нет ответа.
– С Серёжкой поругались?
Лёгкий кивок.
– Ну ничего, – погладил дочь по руке. – Милые бранятся, только тешатся.
– Тешатся?! – взорвалась Марго и резко села. – Это он надо мной тешится!
И рассказала всё-всё-всё. Что Сергей ею играет, что она ему не нужна, и охота для него важнее свадьбы, важнее её самой. И вообще, свадьбы не будет! Вот!
Когда дочка, наконец, выговорилась, Виктор Ильич мягко произнёс:
– Уверен, что всё не совсем так, как ты говоришь. А охота? Да пусть съездит. Что такого? Свадьба только через месяц. Успеет.
– И ты туда же! – выпалила Марго, глаза вновь наполнились слезами.
Девушка плюхнулась на кровать и отвернулась к стене.
Виктор Ильич чмокнул дочь в макушку.
Глава 2
За десять дней Ритка приезжала трижды, но не ночевала ни разу. Всё ещё дуется. Андрюха иногда возвращался к теме охоты, описывая прелести сельвы, чтоб Сергей не передумал. Зря он так. Всё решено. И чего Дроныч так печётся? Они ж не первый год знакомы, не раз охотились вместе.
Завтра рейс в Сан-Паулу, оттуда – в Сан-Мигел-ду-Игуасу, где у да ла Косты в родовом имении проживает всё его семейство.
Юристы оформили документы на сирийский нож как на орудие охоты.
Андрюха с утра собирался в «Солидарность». Судя по времени, должен вернуться. Исаев ткнул кнопку селектора.
– Слушаю, Сергей Григорьевич, – раздался голос секретарши.
– Виктория, Андрей Михайлович вернулся?
– Он только что звонил, будет минут через десять, – проворковала та.
– Хорошо, – Сергей отключился.
Убрал бумаги в стол, наиболее важные – в сейф, вмурованный позади в стену. Решил пиджак не надевать, и как был в белой рубашке без галстука, пошёл к выходу.
Виктория в красном деловом костюме великолепна. Подняла серые, чуть раскосые глаза на шефа в ожидании распоряжений.
– Свяжитесь с Андреем Михайловичем, пусть сразу идёт на сто второй.
Девушка на миг опустила глазки и с лёгкой улыбкой снова взглянула на шефа.
– Хорошо, Сергей Григорьевич.
Исаев улыбнулся в ответ. Вот лиса! На выходе из приёмной донеслось мелодичное попискивание клавиш.
Что-то долго нет лифта. Ладно, пешком. С третьего этажа на первый недолго. На лестнице прямо под изображением перечёркнутой сигареты и красной надписью «Не курить» дымят двое рабочих в синих комбинезонах. Не сразу признали шефа и даже не попытались спрятать сигареты.
– Это для кого? – рявкнул Исаев, ярый противник курения, ткнув в рисунок.
Один рабочий закашлялся, второй быстро убрал руку с сигаретой за спину. Пообещав оштрафовать обоих на десять процентов, Сергей сбежал вниз.
Вот и серая стальная дверь с красным номером сто два и табличкой «Склад». Прислонил пластиковую карточку к приёмнику. Замок щёлкнул. Исаев потянул на себя дверь. Навстречу поднялся заведующий складом, грузный мужчина лет пятидесяти с пышными усами.
– Семёныч, покажи вчерашнюю поставку.
Заведующий удивлённо вскинул брови, увидев генерального, и кивнул.
– Пошли.
Меж длинных стеллажей трое парней в синих комбезах перетаскивают мешки. Дверь бокса для въезда грузовиков закрыта. Подошли к бело-зелёным мешкам с красной надписью посредине «Трейгиш Корпорэйшн». Чуть в стороне два мешка приставлены к стеллажу. На каждом название фирмы небрежно подчёркнуто красным.
Сергей глянул на полки, свободных мест хватает.
– Почему не на стеллаже?
Грузчики взялись за мешок. Плотная ткань зацепилась за торчащий внизу перекрытия гвоздь.
– Это я попросил поставить отдельно, – в дверях бокса появился Андрюха.
Хруст раздираемой мешковины отвлёк от появления друга.
– Что творишь?! Аккуратней! – заорал Дроныч и бросился вперёд.
Парень испуганно уронил мешок на бок. В рваной дыре белеет полиэтиленовая упаковка. Гвоздь её порвал, и оттуда тонкой струйкой сыпется белый порошок.
– Это что за хрень? – Сергей присел на корточки.
– Ни хрена себе! – вырвалось у Андрюхи.
Грузчики только присвистнули.
Исаев разрезал мешок возле надписи «Открывать здесь». Сверху слой кофейных зёрен. Сантиметров десять. А вот под ним небольшие мешочки с белым порошком. Вскрыл второй с подчёркнутой надписью. Та же картина. Сантиметров десять зёрна, под ними – белый порошок. Шестеро мужчин остолбенело пялятся на содержимое.
– Ну и что это за хрень? – вновь проговорил Исаев. – Семёныч, эти мешки есть в накладных и декларациях?
– Да, Сергей Григорьич, – наморщил лоб завскладом, – двести двадцать семь мешков по тридцать пять кило.
Исаев сунул руку в карман. Чёрт, мобильник остался в пиджаке.
– Ничего не трогать! – распорядился он, – Семёныч, головой отвечаешь. Андрюха, со мной!
***
В приёмной Вика хотела что-то сказать, Серый только отмахнулся – не сейчас. Вдвоём ввалились в кабинет Снетко, где бледный Исаев снял трубку радиотелефона и замер.
– Ну и куда собрался звонить? – Андрей присел на край стола.
– В полицию.
Серый набрал ноль-два, палец уже нацелился на кнопку вызова.
– Стой! – Андрей выхватил трубку из рук друга. – Успеешь. Нужно подумать, что будем говорить.
– Ты о чём вообще?! – всплеснул руками Серый. – У меня на складе наркота, а ты предлагаешь никуда не звонить?!
Андрей прищёлкнул пальцами. Указательный назидательно поднят вверх:
– Вот именно. У ТЕБЯ на складе, – поставил трубку на базу. – Вернее, у НАС, – снова щелчок пальцами.
– И? – Серый соображает туго, всё ещё на взводе.
Андрей слегка встряхнул друга за плечи:
– Ты что, действительно не въезжаешь? Шевели извилинами, дружище! Мы не знаем, наркота это или нет. А если наркота, кто будет первым подозреваемым? Угадай с трёх раз, – снова встряхнул Сергея. – Ну?
В тёмно-серых глазах страх, зрачки чуть расширены.
– Я?
– Да. Ты и я.
– С каких хренов? – прошептал он.
– Да с таких, Серый, что им так удобно. Порошок где нашли? – Андрей отпустил друга и подошёл к бару. – У нас на складе. – Открыл ополовиненный «Реми Мартен» и достал пару стопочек. Тёмно-янтарная жидкость наполнила доверху две рюмки. – Вывод железный - наркота наша.
– Ты спятил, Дроныч? – Сергей наблюдает за его манипуляциями.
Андрей взял рюмки, одну протянул Исаеву.
– Я? И не думал. Пей.
Серый залпом опрокинул рюмку в рот. Андрей выпил, смакуя. Судя по тому, как порозовели щёки друга, тот приходит в норму. Разлил ещё по одной. Серёга снова выпил махом. Ну кто ж так коньяк пьёт? Конечно, в его состоянии лучше водочки грамм этак двести, но водку Андрей не держит.
– Пойми, Серый, – он отпил глоток, и прежде чем проглотить, погонял коньяк во рту, – эта версия для ментов самая удобная. На фига кого-то искать? Для этого надо задницу от стула оторвать. А так два готовых «наркобарона». Вот нас и будут колоть. А мы с тобой, – поднял указательный палец, – будем доказывать, что ни при чём. И хрен что у нас выйдет!
Исаев протянул рюмку:
– Плесни ещё.
Снетко налил на два пальца. Серый потёр шею, другая рука потянулась к рюмке.
– И что делать? Может, позвонить Жуанзинью?
Андрей задумался.
– Нет, не стоит, – помолчал пару секунд, – пока не стоит. – Щелчок пальцами, – а вот в концерн позвони. Объясни ситуацию.
– Точно! – Исаев чуть отхлебнул.
Рюмка опустилась на стол. Серый взял трубку.
– Погоди, – остановил Андрей, – абы кому звонить не стоит. В концерне есть некто, – из кармана пиджака извлёк визитницу. Ухоженные пальцы перебрали картонные прямоугольники. – Вот, – протянул найденную карточку.
На белом фоне рядом со стилизованным изображением слившихся в рукопожатии ладоней – логотипом концерна – значится «Помощник президента по общим вопросам». Далее куча телефонов. И всё. Ни имени, ни фамилии.
– И кто этот Некто? – Серый глянул на визитку, выделив слово «некто» будто фамилию.
– Подобные вопросы, – менторским тоном произнёс Снетко, – в компетенции этого Некта. Сейчас, – нажал громкую связь и быстро набрал десять цифр, – объясни, что случилось.
Когда ответил мужской голос с хрипотцой, Серый сбивчиво обрисовал ситуацию. Последовал жёсткий приказ:
– Ничего не трогать. В полицию позвоню сам. Ждать на складе. Буду через тридцать-сорок минут, – Некто отключился.
Андрей посмаковал коньяк, что в ходе всей беседы держал в руках.
– Ну что, пошли? – он кивнул на выход и опустил рюмку на стол.
***
Концерн прикатил через тридцать пять минут. Чёрный «мерин» эс-класса руководства, «гелендеваген» охраны того же цвета въехали прямо на склад через заранее открытые двери бокса. Второй джип и два патрульных «логана» полиции остались снаружи.
Пока охрана в строгих чёрных костюмах рассыпалась по складу, правая передняя дверь «мерина» открылась. Выскочивший охранник в солнцезащитных очках резво открыл заднюю дверь. Оттуда степенно вылез высокий худощавый мужчина лет тридцати пяти на вид. Пиджак песочного цвета костюма застёгнут на все пуговицы. Совершенно лысый череп блестит от света ламп. Сергей иногда встречал вальяжного господина в концерне, но кто такой, как зовут, не знает. Скорее всего, тот самый Некто, как он окрестил гостя.
Мужчина, заложив руки за спину, подошёл к друзьям. Водянистые глаза впились каждому в лицо, и от ледяного взгляда стало не по себе. Похоже, у Андрюхи те же чувства. Гость безошибочно обратился к Исаеву:
– Где?
Голос с хрипотцой, что и по телефону. Сергей показал на пару мешков у стеллажей.
Некто едва заметно шевельнул головой. Двое охранников взяли мешки и поставили перед шефом. Снова лёгкое движение. Ещё один охранник выскочил со склада.
