По одному, из разных мест, методом кнута и пряника их собрали, как суперкоманду в заокеанских боевиках. Это тешило самолюбие и страшило. Глядя на тех, с кем идти на дело, особого энтузиазма не возникло. Спину должен прикрывать тот, кому веришь, а верить этим…
Другие так же думают о нем. Смешно.
Местом встречи назначили эту опушку, где собирались грибники и уходившие к озерам рыболовы. Кроны еще сияли, редкие просветы слепили прямыми лучами, но солнце упрямо катилось на оставшийся за поворотом город.
К лесу каждый прибыл самостоятельно. С собой, как предупредили, – ни сотовых, ни другой электроники. Пять широкоплечих фигур в кроссовках, застиранных штанах и майках походили на отдыхающих, в конце рабочей недели наконец-то выбравшихся на природу. Но окажись здесь посторонний, глаз резало бы отсутствие удочек, ведер или лукошек. И взгляды – серьезные, хмурые, много видавшие – с приятным времяпровождением вязались, как слабительное со снотворным.
– Филимон! – окликнул его Игрек, оставшись с двумя рюкзаками и подавая тот, что поменьше. – Твое.
Филимон шагнул вперед, и тяжесть, сравнимая с двухпудовой гирей, оттянула руки.
Перед ними дергались просевшие и постреливавшие хриплым выхлопом Жигули с мешком картошки на верхнем багажнике. За рулем невозмутимо восседал дедок самой мирной наружности – белым веником торчала вперед куцая седая борода, в морщинах прятались радостные от случайного заработка глаза, промасленная спецовка выдавала любителя лично ковыряться в потрохах механической лошадки.
Выбор попутки порадовал. Игрек, старший в пятерке, в ветровке и заляпанных джинсах выглядел непутевым сынком дедули-водителя, но тот, получив деньги, уехал, оставив «сынка» с «друзьями».
Трое уже ковырялись в содержимом выданного имущества, Филимон пошарил внутри своего. Сверху, для удобства выхватывания, похолодил кожу ТТ с дополнительной обоймой, ниже, среди одежды в охотничьем камуфляже, берцев, спальника, сухого пайка, рации и прочего, притаилась Ксюха с тремя запасными рожками.
Солидно. Ксюха, она же окурок, сучка, обрубок – АКС-74У, «Калашников складной укороченный». Целик перекидной, как на ППШ прадедовских времен, из-за короткого хода поршня рожок при стрельбе за пару секунд улетает, точности на расстоянии никакой… но в условиях ближнего боя – лучше любого пулемета. Отличная вещь. Под курткой прячется, в дипломат помещается, а в выданном туристском рюкзаке вовсе потерялась. Печально известный Бин Ладен, будь неладен, на фото и видео красовался с таким же, именно российского производства. Лучшей рекламы не придумать. И не нужна реклама Ксюхе. Филимон в свое время побегал с ней по горам и долам, пока Лизку – жену – не встретил. И за ним нехило побегали с подобными, обрубок – самый распространенный автомат в МВД. Повезло, что ни пуля не догнала, ни люди, а Лизка спасла, согрев любовью, и подарила смысл жизни. Сейчас у них уже подрастала дочь.
Новая измена жене с железной любовницей не смущала. Лизка поймет. Условия, которые предложил заказчик, устроили сразу. Если не нарываться, жизни ничто не угрожало, а шкурой каждый из них рисковал и за сумму на много нолей меньшую. Каждый понимал, что жизнь в плане заработка катилась под откос. Рэкет в смысле дойки предпринимателей отцвел и давно скопытился, отбор недвижимости у пенсионеров, алкоголиков и слабых духом коммерсов под ласкающим ухо словом рейдерство тоже склеил ласты. И еще одно модное словечко себя не оправдало: стоило войти во вкус, как за коллекторство взялись одновременно правозащитники, прокуратура и, главное, контора, инициалы которой всуе вслух не произносились.
Из приятелей на свободе остались считанные единицы. Гоп-стопом безбедно и безопасно не проживешь, а семьи кормить надо. Их и собрали таких – вояк и бывших беспредельщиков, женатых и неустроенных, у которых было, что терять. Огромный аванс, переданный семье, сомнений поубавил, а окончательно их развеяла встреча со смотрящим за областью. Черная масть заверила: за них, живших не по воровскому закону, а по понятиям, признавая только право сильного, замолвили словечко. Видимо, знаменитое «предложение, от которого нельзя отказаться». Воры предложили условия: принципиально ничего не сдававшим в общак на этот раз надо хорошо поделиться, и тюрьма, если кто-то все же загремит, покажется санаторием.
А в случае успеха или после выхода о деньгах можно вообще не думать. Рискнуть стоило.
Отвернувшийся к обочине Игрек возился с ремнем.
– Кому отлить, делайте сейчас, – распорядился он, – дальше движемся без остановок.
Игрек имел отношение к математике не больше, чем Ксюха к прекрасному полу. Игрек, он же Грек, он же Гога – некогда командир отделения, затем бугор в братве, когда былые навыки помогли в новом деле. И Филимон, вообще-то, Филимонов, а имя с отчеством – только в паспорте да в уголовных делах. Филимон, Танк, Серый, Монгол, Игрек – именно эти имена гремели и еще недавно наводили страх, и других не требовалось. Сейчас былая слава померкла, братву раскидало, и, вновь встретившись, к откровенности они не стремились. После кратких приветствий к расспросам о житье-бытье никто не перешел.
Когда все заправились, Игрек проинструктировал:
– Переоденемся на месте. – Он взвалил рюкзак на плечи, остальные последовали примеру. – Ближайшая задача – скрытно выйти к точке инструктажа и ждать сигнала.
Филимон не хуже остальных знал окрестности.
– Идем к Нижнему озеру? – сообразил он.
Игрек неодобрительно покосился на него и промолчал.
