Комната, куда меня привели, ничем особенным не отличалась от множества комнат, в которых мне пришлось побывать за свою жизнь. На стенах не висели какие-нибудь высокохудожественные картины и репродукции старых мастеров. Парочка рекламных плакатов, прошлогодний календарь со знойными красотками – вот и всё убранство. Из мебели присутствовали только несколько стульев и старый офисный стол.
И ничего вроде бы не указывало на то, что данное помещение принадлежит каким-то нехорошим парням…
Кроме одного...
Посередине комнаты, накрепко заделанная в бетон пола, возвышалась некая конструкция из стальных прутьев. Крепко и добротно сваренная – она, по-видимому, имела только одно, но насквозь утилитарное предназначение: именно к ней меня и приковали, развернув спиной к прутьям. А вот что мне особенно не понравилось, так это хорошо заметные потёртости на них. Как раз – в том самом месте, где перекинули через них цепь моих наручников.
То есть – я здесь не первый, кого приковывают подобным образом. А это значит – данное помещение представляет собою своеобразную… Э-э-э… Ну не просто дознавательскую… Скорее – пыточную камеру.
Почему сразу уж пыточную?
А чем, простите, являются плохо замытые тёмные пятна на полу? Кетчуп?
Ну да, прямо под этой конструкцией из прутьев…
Скорее – уж это именно то, о чём я подумал – кровь…
Да и окна тут – плотные стеклопакеты, что вообще-то совершенно несвойственно здешним домам. Ну нет тут сильных холодов – таких как, например, в Норвегии. Незачем утеплять помещения настолько уж основательно.
А вот звук такие окна глушат очень даже неплохо…
Да и дверь здесь – крепкая и относительно толстая, звукоизоляция от коридора обеспечена.
Здесь меня и оставили, даже никакого охранника не посадили рядом.
Да и зачем?
Подмигивающий в углу огонёк видеокамеры, недвусмысленно давал понять – за тобою присматривают!
Что ж…
Ситуация неприятная, но пока ещё не смертельная. Хотели бы убить – грохнули бы ещё там. И не стали бы городить всю эту операцию с похищением.
Зачем-то я, стало быть, им нужен…
Для чего?
В качестве заложника?
Бред!
Гораздо проще отловить какого-нибудь раззяву-туриста – их тут полно, целыми толпами бродят. Да и шума в прессе будет из-за этого намного больше.
Да и сама обстановка места, куда меня запихнули, наводит на мысль о том, что от меня что-то хотят узнать. И специально демонстрируют мне свою решительность в данном вопросе: мол, мы – если что! – можем быть крайне нелюбезными!
Да это-то я уже понял…
Попытка вербовки?
Чушь!
Кто-то Джеймса Бонда пересмотрел...
Первое требование к вербуемому – к нему не должно быть никаких вопросов. Неужто кто-то всерьёз полагает, что после такого наглого похищения наши мрачные парни из контрразведки не просеют всю мою жизнь под самым мощным микроскопом?
Да и в дальнейшем я навсегда останусь подозреваемым в их глазах...
О какой успешной работе в чужих интересах может идти вообще речь?
Да меня, скорее всего, попросту отправят домой – под плотный и неусыпный круглосуточный надзор.
Так что эту версию отбрасываем, как совершенно несостоятельную.
Нет, тут явно что-то хотят у меня выпытать...
Вопрос – что именно?
Что, в принципе, я им – теоретически, разумеется! – вообще могу рассказать?
Порядок организации работы моего подразделения?
Так для этого нет нужды кого-то похищать – всё можно выяснить обычным наблюдением.
Численность личного состава и их характеристики?
Можно, но что это даст?
Характер выполняемых заданий?
Охрана – тут и придумывать ничего не нужно. Да и выяснять нечего…
Личности охраняемых?
Сотрудники посольства и консульства – эти данные можно и в интернете легко отыскать.
А все прочие…
Ну, надеюсь, среди моих похитителей нет настолько простодушных людей, чтобы полагать, будто эти персонажи называют свои истинные имена?
Так что – тупик, моё похищение никакой особой выгоды никому не принесёт.
Сразу же – как только кадет сообщит об этом – весь привычный алгоритм действий будет немедленно изменён. Мои электронные ключи будут удалены из базы данных, пароли – аннулированы, сменят даже номера мобильных телефонов и частоты работы радиостанций. А при попытке открыть какой угодно замок с помощью моих отпечатков пальцев…
Я даже затрудняюсь предположить последствия…
Про всё могу утверждать с уверенностью, ибо подобный план мероприятий разработан уже достаточно давно и неоднократно опробован в деле. И большая часть полученных противником данных будет абсолютно бесполезна.
Но они – пошли на похищение!
Значит, я чего-то пока не понимаю…
Хлопает дверь, и в помещении появляется худощавый мужчина в неплохом и явно недешёвом костюме.
А вот лица он не прячет – и это плохо! То есть – не опасается последующего опознания!
Значит – одно из двух: либо это совершенные дилетанты, не способные спрогнозировать развитие событий на пару шагов вперёд; либо меня не собираются выпускать отсюда живым…
А исходя из обстоятельств похищения, кем-кем, а дилетантами я этих парней назвать не могу…
М-м-да…
Худощавый оглядывается, подтаскивает себе стул посимпатичнее и опускается на сиденье. Не спеша достаёт пачки сигарет, закуривает…
– Вам не предлагаю – вы же не курите.
Уверенный английский язык, никакого акцента практически не слышно.
– Это не означает того, что я ещё и не пью.
– О! И что же вы предпочитаете в это время дня?
– Пиво было бы весьма кстати.
– Хм… – он осматривается. – Тут где-то холодильник присутствовал… А, вот он!
Исчезает из моего поля зрения, что-то там хлопает. И передо мною появляется открытая банка с пивом. Прохладная!
Сделав несколько глотков, благодарно киваю, и гость ставит банку на столик.
– Захотите ещё – скажите. Там целая упаковка в холодильнике имеется.
– Спасибо. Обязательно воспользуюсь вашим предложением.
Визитёр снова опускается на стул.
– Понимаю, что мы с вами находимся в несколько… Э-э-э… Неравном положении… Логичнее было бы предложить стул и вам, но учитывая вашу неоднозначную репутацию… Так что прошу меня извинить, но всё останется так, как сейчас и обстоит. Раскрою маленький секрет: у некоторых уважаемых людей имеются к вам некие вопросы. И я полагаю, что в ваших интересах будет удовлетворить их любопытство.
– Встречный вопрос – а что с этого буду иметь я?
Гость кивает.
– Вполне ожидаемый вопрос, надо сказать. Вы останетесь живы. Этого мало? Никакого другого вознаграждения за это, увы, не предусматривается. Я ясно выражаюсь?
– Более чем… А то, что я могу не знать ответов на эти вопросы, вы учли?
– Боюсь, что вам придётся напрячь свою память. Сами понимаете – данное помещение именно для таких процедур и предназначено. Так что неразумное упорство может быть сопряжено с некоторыми… Э-э-э… Неудобствами…
Яснее и не скажешь: будешь молчать – станем пытать. Но что же такого у меня хотят выведать?
– Что ж… Вы достаточно откровенны. Спрашивайте!
Гость вытаскивает из кармана диктофон и щёлкает клавишей.
– Некоторое время назад вы принимали участие в перестрелке…
– Помню. Было такое. Увы, это моя работа!
– Поверьте, с нашей стороны к вам нет никаких претензий! Некоторые… Э-э-э… Молодые люди проявили чрезмерную самонадеянность – за что и были должным образом наказаны. Сторожевая собака обязана лаять и кусать – это смысл её жизни! И неудачливому вору глупо на неё обижаться – знал, куда лез!
Так…
А какого же чёрта тогда ему надобно?
– С вами вместе был задержан ещё один человек… Кто он?
«Гангстер» – вот кто им нужен!
Не иначе, как этот человек выполнял там аналогичную нашей миссию – но с противоположной стороны. И теперь они хотят установить его личность.
– Здесь я вам мало чем могу помочь. Его задерживал не я, и не мне он называл своё имя. Вам проще выяснить это у полиции – там эти данные точно есть.
Гость улыбается.
– Увы… Такого человека не существует.
– Но… Полиция же проверяла…
– Да, они сделали запрос в базу данных полицейского управления – и оттуда пришёл соответствующий положительный ответ. Но в реальности по данному адресу никто не проживает. Да и навряд ли проживал – дом разрушен ещё три года назад. Впрочем, он уже и без того давно пустовал… А так – да, всё в порядке. Таковой человек известен полиции, не привлекался к суду и вообще чист перед законом.
– Так он и в реальности ничего такого не делал… Лежал на полу…
Хрясь!
Из моих глаз буквально посыпались искры!
Как это он меня так…
Ведь даже со стула вроде бы не вставал…
Нет, скрежещут по полу ножки – худощавый ставит стул на место. Как он, однако, с него прыгнул! Мастер!
– Не надо мне врать. Пожалуйста… Вас обоих видели. Равно, как и то, что конкретно каждый из вас там делал. По правде сказать, пальма первенства в этом бою принадлежит именно этому человеку. Ваше участие в данном процессе было не столь эффективным…
– Но я с ним не разговаривал! Было как-то не до того…
– На месте – вполне возможно. А потом? Вас же везли в одной машине!
– Вместе с моими людьми, один из которых был ранен.
Гость укоризненно качает головой.
– Опять врёте? Его увезла скорая помощь. Да, в участок. Но отдельно от вас! А больше никого из вашего подразделения на месте перестрелки не задерживали. Только вы – и он.
– Там были двое полицейских, которые сопровождали машину – спросите у них!
Визитёр наклоняется и поднимает что-то с пола.
– Видите? Это служебное удостоверение. Пипо Бенедетти – как раз он вас тогда и сопровождал. Мы уже успели их опросить…
– И они подтвердили вам мои слова. Разве не так?
Гость на мгновение замолкает.
– Ну… Они не могут этого точно утверждать… Но ведь вас допрашивали в участке! И по этому поводу – тоже!
– Я им сказал, что никогда ранее не видел этого человека. Впрочем, не думаю, что его отпустили столь же быстро, как и нас – ведь за него не хлопотали из посольства! Наверняка он ещё там…
– Он вообще исчез. В списках задержанных есть отметка о том, что его забрали карабинеры. Но к ним он не поступал…
– А я-то здесь при чём?! У карабинеров есть своё руководство – к ним и обращайтесь!
– К кому именно! Они не высылали в участок своих людей!
Худощавый ставит стул так, чтобы видеть мои глаза.
– Как он выглядел?
– Типичный гангстер тридцатых годов! Тонкие усики, стрижка – ему только «Борсалино» не хватало! И «томми-гана» – для полноты сходства!
– Волосы?
– Чёрные.
– Цвет глаз?
– Не видел. У меня было куда смотреть!
– Голос?
– Да… Обычный у него голос… По-итальянски говорит без акцента. А на других языках мы не общались!
– Что он вам сказал, отчего вы не стали стрелять?
Ого! Вот это вопросник у него!
– В смысле? Не понял вас…
– Он что-то вам сказал – и вы не выстрелили. Что именно?
Да, откуда он всё это может знать?!
Ерунда какая-то…
Да он блефует!
– Вообще-то у него было в руках оружие – и стрелять не стал именно он. Какой был ему смысл что-то мне говорить? Не выстрелил – спасибо и на этом! А у меня больше не было патронов – я уже позже подобрал с пола оружие одного из нападавших. Как вы думаете: логично мне было в тот момент что-либо у него спрашивать? Да я и чёрта за хвост бы в такой ситуации ухватил – лишь бы он вытащил меня оттуда!
Собеседник некоторое время раскачивается на стуле – думает.
– Вы не говорите всей правды – и это печально. Нет, внешне всё вроде бы логично… Но я не первый день живу на свете и уже научился отличать правду ото лжи. Что ж… – он встаёт. – У вас есть ещё два часа. По истечении этого времени я приду снова. Если и к этому времени вам будет нечего мне сказать… Полагаю, что вы достаточно неплохо представляете себе свою дальнейшую судьбу в данном случае…
Усмехаюсь – насколько это вообще возможно в данной ситуации.
– А возможных последствий вы не опасаетесь? Я всё-таки не обычный прохожий с улицы – вы похитили военнослужащего армии США! Меня будут искать – и со всем прилежанием!
– А я-то всё ждал – когда же вы это вспомните? – покачивает головою гость. – Смею разочаровать: никаких последствий лично я не опасаюсь. Те, кто вас, как это вы выразились, похитили – вот они, да, могут чего-то там испытать… Но – это уже их личные трудности. Неужели непонятно, что если кто-то решается на подобные действия, то уж все пути отхода давным-давно продуманы и подготовлены? Да меня тут вообще никогда и не было – и это может подтвердить масса вполне уважаемых людей! Судьба же уличной шпаны никому не интересна – это вы должны знать не хуже меня... – он смотрит на часы. – Между прочим, у вас теперь уже на десять минут меньше… Так что – думайте!
Щёлкает замок, и я остаюсь в одиночестве...
А фигово…
Кадет несомненно доложил о произошедшем, и в посольстве все уже подняты на ноги. Стандартная процедура – звонок в полицию и в соответствующие «родственные» организации, повышенные меры безопасности, усиление охраны первых лиц…
Хотя...
Вот их-то никто как раз красть и не собирается. Посол или первый секретарь – слишком серьёзные фигуры, чтобы на них рискнул кто-то не то что руку поднять, но даже и косо посмотреть в ту сторону. Нет, всё камни всегда падают на сошек помельче…
Тень от рамы на полу сдвинулась в сторону – солнце следовало по привычному пути. Что бы тут сейчас ни произошло, на этом явлении ничего не скажется. Светило всё так же будет вставать и заходить в привычном месте. А внизу…
Внизу станет на одного человека меньше…
И ведь ничего нельзя поделать!
Руки скованы за спиной. А всяческие эффективные способы избавления от наручников успешно удаются только в кино – в жизни всё по-другому обстоит.
Если бы я мог хотя бы видеть руки!
Но они – за спиной, да ещё и вздёрнуты вверх.
Тень снова сдвинулась вбок. Значит, ещё сколько-то там времени прошло.
А что я ещё могу сказать визитёру?
Да, ничего…
Ничего из того, что могло бы заставить его изменить своё решение. Происходящее в посольстве его совершенно не интересует. Хотя, вот тут можно было бы с ним сыграть…
Но – у него своя, насквозь конкретная задача...
На этом поле я с ним соревноваться не могу – все козыри у него на руках.
Солнечный зайчик скользнул по моей щеке – и я невольно отдёрнул голову.
Солнечный?
Эм-м-м…
Под таким углом?
От чего же он там тогда отражается?
Никаких разбитых зеркал и стёкол на полу нет!
Повернув голову, я с интересом наблюдаю за тем, как яркий отблеск пляшет вокруг висящей на стене камеры.
Ну, если это солнечный зайчик, то я – папа римский!
Он красный! А не ярко-белый или золотистый!
Вывод?
Да солнце тут вообще ни при чём – это лазер!
Скрежет!
Со стороны окна, между прочим!
И когда рама, скрипнув на петлях, откидывается вниз, я уже ничему не удивляюсь.
Был бы тут какой-нибудь средневековый монах – он бы тотчас же возопил о враге рода человеческого. Ибо проскользнувшие в окно фигуры двигались почти бесшумно. Казалось, что они даже сквозь предметы обстановки проходят, настолько плавными и какими-то завораживающими выглядели их движения!
Хотя, почему казались?
Они именно такими и были!
Движение сбоку – на какое-то мгновение я почувствовал на щеке чьё-то жаркое дыхание – и мои руки бессильно падают вдоль тела. Наручники сняты.
– Передохните… Руками двигать можете?
– Нет. Всё затекло… Мне нужно хоть какое-то время.
– Ну, несколько минут у нас точно есть… Будем уходить тем же путём! Через окно!
– Да хоть через канализацию – только бы подальше отсюда!
