Худой измученный человек с ввалившимися от бессонницы глазами и бегающим беспокойным взглядом стоял у ворот. Барц не сразу признал в пришедшем своего давнего знакомого. Всклокоченные волосы и висящая мешком изорванная одежда, нервное дрожание рук и трясущиеся, чёрные от корост губы – всё это было ново для нордийца в Милтоне Рейли.
- О, Всевышний! – выдавил из себя «купец». – Что случилось?
Разбойник загнанно оглянулся и шмыгнул в приоткрытую дверь. Барц немедленно защёлкнул замок и угрожающе придвинулся к Рейли:
- Ты что, рыцарей за собой приволок?
- Нет, Рихард, - едва слышной скороговоркой затрещал бандит. – Рыцарей за мной не было. И ЕГО, кажется, я тоже обманул.
Оборванец захихикал с видом мелкого шалунишки, довольного своей выходкой.
- Кого, Милтон? – недоумённо развёл руками Советник.
Рейли мгновенно посерьёзнел и умоляюще посмотрел на хозяина.
- Ты ведь тоже не видел никого там, на улице? Никого в белом хитоне не видел? Не видел, верно?
Барц силой втащил в дом своего гонца, успокаивая себя, что улица была пустой, когда тот входил в двери.
- Успокойся, Милтон. Ты, кажется, переутомился. Видно, не выспался в дороге.
- Это я-то не выспался? – зло зачастил разбойник. – Да я все пять суток, что был в пути, не спал! ОН везде, понимаешь!? Но я же знаю, что ОН мёртв! Я сам видел, как слетела ЕГО голова! Но ОН появляется снова и снова! Я ЕГО убиваю опять, а ОН снова оживает и идёт ко мне! Только я закрою глаза, как ОН уже здесь!
Голос Рейли становился всё громче и громче, пока не перешёл на крик, а его руки мотались не хуже мельничных крыльев. Нордиец сокрушённо качал головой. Подумать только: сам Милтон Рейли, кажется, трогается рассудком. Уловив момент, Советник схватил разбойника за руки и крепко прижал к стене.
- Успокойся, Милтон! Ты просто очень устал. Вот так. Спокойнее! Спокойнее...
Уверенный негромкий голос Барца, его сила, подействовали на воспалённое сознание преступника умиротворяюще, и Рейли, мало-помалу, стал расслабляться. Дождавшись, когда гость успокоится, Барц отпустил его и усадил в кресло. Бокал вина, выпитый дрожащей рукой, закрепил успех.
- Да, письмо есть, Рихард. Возьми. Перед своим уходом я вытребовал его у Отгара. Там твоему другу здорово не поздоровилось, и он не хотел меня отпускать.
- Что? У Отгара неприятности? Но ведь Хорд обещал мне, что пошлёт туда очень малые силы!
Рейли горько рассмеялся:
- Он сдержал своё слово. Он выслал только десять человек. Да ещё один сам припёрся. Но Хорд не рассчитал, что эти десять юнцов и старик Хлодвиг будут стоить полусотни лучших рыцарей...
Вино, видимо, расслабило взбудораженное воображение измученного разбойника, и по мере убывания содержимого бутыли на столе, он превращался в хорошо знакомого уверенного в себе, умного и циничного главаря расских бандитов. Но усталость давала себя знать, и рассказ прервался на полуслове:
-... и мы только и видели этого юного отпрыска со старым головоре...
Голова Рейли упала на грудь, а из бокала по ногам полилось недопитое вино. Но смертельно уставший человек уже спал, ничего не чувствуя. Барц осторожно вынул из рук гонца бокал, взял со стола письмо и задул все свечи, кроме одной, намереваясь не мешать мгновенно заснувшему измученному человеку. Он уже подходил к дверям, когда за его спиной раздался душераздирающий вопль.
Рейли с грохотом вскочил, опрокинув и стол, и кресло. Его глаза снова горели огнём, а на острие выхваченного кинжала блестел огонёк свечи, которую держал Советник. Взгляд бандита был обращён на окно, задёрнутое светлой шторой. – Прочь! Не подходи, старик, или я снова убью тебя!
Грудь безумца тяжело вздымалась.
- Оставь меня в покое, или я перегрызу тебе горло! Не подходи! Не подходи!
Сорвавшийся на крик голос едва не оглушил замершего в дверном проёме хозяина.
Нордиец боялся шевельнуться и привлечь к себе внимание сумасшедшего.
- Умри вместе со своим проклятием!
С криком Рейли рванулся к окну, полосуя несчастную штору кинжалом. Окно с грохотом полетело вниз. Вслед за ним, неистово вопя, вывалился разбойник. Глухой удар о землю лишь на мгновенье прервал поток неразборчивой брани. Через секунду вопли стали удаляться. Помешанный убегал от своего призрака.
Дэн, обезумевший от испуга, всплыл только под самым бортом. Созданный им шум разбудил не только вахтенного, но и кого-то из команды. Часовой, что-то бормоча, свесился за борт, подсвечивая себе фонарём.
- Что тут стряслось? – зевая, пробурчал сонный пират, вышедший на палубу.
- Душа...
- Какая такая душа?
- Невинная. Упокоения ищет.
- Чего ты несёшь? – недовольно пробурчал подошедший.
- Я это давным-давно слышал, что невинно убиенные души близ тела обитают, упокоения ищут. Улететь не могут, а назад, в тело войти... тоже не могут.
- Да причём тут душа-то?
- А ты погляди...
Шаги быстро переместились на корму.
- Видишь?
- Ну и что? Утопленник как утопленник!
Голоса звучали глухо и отдалённо.
- Э, нет! Вон, кинжал-то из груди торчит. О! Опять, видишь, качнулся? Это душа назад в тело пробраться хочет. А кинжал рану закрыл и не пускает. И хорошо! А то бы поднялся на ноженьки такой покойничек, и к нам в гости... Ему, бедолажному, всё равно, кого за собой увести: грехов у нас у всех здесь хватает. Его такого хоть на куски режь: пока двоих-троих не загрызёт – не отступится!
-Да пошёл ты со своими утопленниками да мертвецами!
Голос звучал как-то неуверенно.
- Не могу, вахта у меня.
- Иди, я отстою. А то со своими душами не упокоенными весь сон разогнал.
Озноб, всё ещё бивший Дэна, стал затихать, и он только тут пожалел о своём кинжале, уплывающем в море.
Наряд рыцарей появился довольно быстро.
- Вроде бы нормальный человек... Бедный, конечно. Нет, нет! На меня он не нападал... Да, накормил, угостил вином. Мы же должны помогать обездоленным! Мне сразу показался необычным блеск в глазах, но такое бывает и от голода. А он выглядел таким несчастным!..
Рыцари, видя напуганного купца, не претендующего на возмещение ущерба и поимку дебошира, ограничились опросом примет помешанного. Тем более, никто не пострадал.
Но и такого внимания со стороны стражей порядка показалось нордийцу многовато. Заделав с помощью слуги дыру в стене, ещё недавно бывшую окном, Барц срочно принялся укладывать вещи.
Наутро советник, прихватив документы и всё самое ценное, под видом товара свёз это в сторону рынка. Но не для торговли. В уютном дворике его уже дожидалась пара вьючных коней, которых он и поручил слуге, появившемуся спустя четверть часа после хозяина.
Зайдя ещё в несколько мест, улыбчивый купец, переодевшийся в дорожный костюм, неторопливо шагал по улицам, стараясь не выделяться из толпы. За два квартала от дома он заметил вдалеке большую группу зевак и несколько конных рыцарей.
- Что там? – спросил он пробегающего мимо мальчишку.
- Нордийского купца арестовать собираются. Говорят, самого разбойника Рейли поймали, а у него оказалось рекомендательное письмо от этого... Как его? Барца!
Следующим движением Дэн должен был рвануть голову пирата вбок. Но тот умер и без этого. Ощутив, что обхваченное им тело обмякло, юноша недоумённо отпустил его шею. Вид посиневшего, перекошенного ужасом лица едва не заставил лазутчика расхохотаться.
Похоже, пират, почуявший объятия увешанного травой озябшего юноши, принял его за ожившего утопленника, которого он видел четверть часа назад за бортом.
Аккуратно опустив труп на палубу, Дэн достал то, ради чего он рискнул взобраться на палубу: нож, широкий пиратский нож, такой же острый, как и потерянный кинжал.
Второй носовой якорный канат прозвучал, как струна. Корабль вздрогнул и стал разворачиваться, описывая циркуляцию вокруг последнего, кормового каната. Многометровая махина, сносимая течением, всё сильнее набегала носом на берег, становясь к течению перпендикулярно.
Выскочивший на странное движение корабля пират, ещё не успевший уснуть после своих страхов, обмер. Посреди палубы в свете лампы лежал его друг со вздувшимся синим лицом и выпученными глазами. На его груди валялся кусок водорослей, а по палубе, от борта к борту, отпечатались мокрые следы голых ног.
В безумном крике и топоте потонул и звук последнего лопнувшего каната, и плеск, поднятый уплывающим лазутчиком. Перепуганный пират даже не заметил, как покачнулся, освободившись от якорей, корабль. Его друзьям пришлось целую минуту слушать панический ор, чтобы понять, что их товарищ мёртв, и за это время течение сделало своё дело.
Дэн не обращал внимания на мечущихся по палубе людей. Он смертельно устал и замёрз. И только когда послышался хруст ломаемой о камни обшивки, он, сидя на берегу, улыбнулся и прошептал:
- Это вам за ребят!
- Где этот урод? Я ему кишки выпущу! Он у меня сам утопленником станет!
- Уймись, Хромой! Причём здесь Люк? Будь он на месте Чихуна, нам бы сейчас мешались ноги Люка. Лучше скажи, что делать?
Старший зарядил длинное-предлинное ругательство.
- Шлюпку спускать, пока вместе с посудиной под воду не ушли!
Бледный трясущийся Люк, заикаясь, выдавил:
- А... а как же... у... утопленник?
- Заткнись, придурок! Утопленники канатов не режут! И если ты пошевелишь своей задницей, то к полудню твой идиотский утопленник будет сушиться на самом высоком суку! А ну, бегом за оружием!
Хромой был прав. Три пробоины в разных частях корпуса таким количеством людей заделать было невозможно, если учесть, что из двух торчали камни, не давая возможности даже подвести пластырь. А всё усиливающийся отлив ещё сильнее вдавливал обломки скал в днище.
Похоже, только главарь не верил в сверхъестественность происходящего. Бессвязный рассказ Люка о проплывавшем теле, мёртвый Чихун без единой царапины на нём, босые мокрые следы, выходящие из воды и уходящие в воду, и, наконец, обрывки водорослей, раскиданные по палубе... Но самое главное – бесшумность всего произошедшего. Словно явившееся существо, проходя по своим делам мимо, попросту вынуло из их товарища душу, лишь случайно не заметив никого больше. Не было свидетелей, не было причины этой смерти. Был лишь результат: дикое безлюдное место, разбитый корабль, страшный труп посреди палубы и полдюжины перепуганных людей, от ужаса не знающих, что делать.
Пинками и подзатыльниками Хромой всё же загнал всех в шлюпку, и посудинка за какие-то мгновенья оказалась на берегу. Команда опрометью метнулась прочь от воды, чёрной и страшной. Но навстречу бегущим из-за камней поднялась чёрная тень:
- Бросайте оружие и сдавайтесь!
Хромой, ещё не успевший отойти от шлюпки, видел, как метнулись назад его подчинённые, воя от страха.
- Назад, идиоты! Это люди! Их можно убить!
В свете обеих лун он быстро нашёл арбалет и, не целясь, выстрелил в сторону зловещей тени поверх голов остановившихся пиратов. Послышался звон железа о камень, и тень с проклятиями скрылась за валунами.
- Верно! Они живые! Перережем им глотки! – завопил кто-то, выхватывая нож. – А ну, братва, порезвимся!
Пираты, воспрянув духом, рванулись к валунам, обнажая своё оружие. Хромой, крича громче всех, вырвался вперёд, но, споткнувшись о камень, растянулся во весь рост, звеня по булыжникам мечом. Что-то свистнуло над головой, и рядом застонали двое, падая на берег. Звериное чутьё подсказало старому разбойнику, что нужно спасать шкуру. И он короткими перебежками метнулся вверх по течению, туда, где можно было спрятаться в кустах. Ещё одна стрела высекла искры из камня, за который он шмыгнул, и пират оказался в тени.
- Ушёл, - с досадой воскликнул Хлодвиг, отбрасывая бесполезный теперь арбалет, и поднялся навстречу набегающим кричащим людям.
Наступившая через несколько минут тишина прерывалась лишь хрустом камней под сапогами да негромкими фразами.
- Этот мёртв... И этот... И этот...
- Бэди, у тебя всё в порядке?
- Всё, командир. Ты же меня как ребёнка оберегал!
- Постой, Эрг. Я слышал там какие-то звуки.
- Верно. Кажется, там кто-то хрипел.
- Пошли!..
Метрах в ста, у самой кромки воды, они увидели какую-то тёмную массу.
- Дэн! - бросился вперёд Кор.
Даже при тусклом свете лун было видно, как изрыт ногами песок. Следы и пятна крови говорили, как ожесточённо боролись за жизнь старый опытный пират и вчерашний мальчишка, даже умирая, не выпустивший из рук ножа.
- Ну почему я промахнулся!? – ударил кулаком о ладонь Эрг.
- Не ты один, сынок, - положил руку ему на плечо Мастер. – Этот бестия и от моей стрелы ушёл.
Бэди наклонился почти до земли и куда-то пошёл. Отойдя несколько шагов, он окликнул друзей:
- Глядите, и здесь кровь... И здесь... И дальше...
В гостинице «У дядюшки Билла» не было своего ресторанчика. Старик Билли всегда считал, что посетителям куда приятнее отобедать в номере, чем каждый день пялиться на местных завсегдатаев с сизыми носами. Он привлекал клиентов уютом и покоем. Простая домашняя обстановка номеров, улыбчивые краснощёкие горничные, готовые по желанию жильца принести в любое время дня и ночи вкусный сытный завтрак (обед, ужин), позволяли гостям столицы чувствовать себя как дома. Любителям же компаний имелась возможность пропустить бокальчик-другой в кабачке «Подкова», расположенном в полусотне метров от гостиницы. Кстати, заведение на паях принадлежало тому же Дядюшке Биллу.
В отличие от гостиницы, где всеми силами пытались соблюсти тишину и покой, в «Подкове» не возбранялось ни петь, ни шуметь, ни вести жаркие споры с какими угодно собеседниками. Бывало, что вспыхивали и потасовки, но, в силу местонахождения кабачка, большая часть местных посетителей относилась к людям благополучным, и не была заинтересована в скандалах. Редко когда искали ссоры и приезжие. Чаще за крепкими тяжёлыми столами шли обстоятельные беседы на животрепещущие темы: о ценах на рынке, о новостях из замка, о прогнозах на урожай или ближайший турнир. И чем ближе к турниру, тем горячее шли споры. Вот и сейчас пятеро в углу сошлись на любимой теме.
- Когда-то и я мерял на себя доспехи, - вздохнул крупный краснолицый мужчина с отвисшим от частого потребления пива животом.
- Это когда ты успел-то? – ехидно прищурился другой, меньший ростом, с острым подвижным личиком. – Что-то я не припомню, чтобы ты в рыцарях числился!
- Да, по молодости у одного в оруженосцах год ходил. Но если б имел право на герб, то обо мне бы ещё услышали!
- Конечно, услышали бы! Ты бы всех животом задавил. Га-га-га!
Мелкий весь дёргался и подпрыгивал от приступов хохота.
- Да не животом, а силой! Я тогда быка одним ударом с ног валил.
- Куда уж нам на ристалище, - умиротворяюще пробормотал самый старший, одетый в походную одежду. – дворяне мастерство своё из поколения в поколение передают, с малых лет учатся, а ты захотел силой всех задавить. Сила, она, знаешь ли, без ума... Поглядите-ка, кто лучшими бойцами был? Лорд Асахи, герцог Парн, барон Нильсон, граф Яновский, барон Н`геро.
- Позвольте не согласиться, дядюшка, - чуть не подпрыгнул с места юноша лет восемнадцати-девятнадцати. – А как быть с простым десятником Флексом, который уже третий год побеждает? А такие мастера, как Эпштейн, Торино, Хлодвиг, Аль-Сабра?
- А ведь верно парень говорит, - лениво вставил слово толстяк. – Их-то графами да герцогами не назовёшь.
- Это всё исключения, но и они дворяне. Сколько помню, и Эпштейн, и Торино призы завоёвывали, когда Асахи или Нильсона в Кроне не было. Да и Хлодвиг тоже. Как Парна не стало, он, конечно, походил в героях, но там уже Н`геро на него наседать начал. Пришлось ему в Мастера уйти. Аль-Сабра – тот вообще не ясно, как вылез...
- А Флекс? А Флекс? – не унимался племянник.
- Твой Флекс среди первых только потому, что бойцов настоящих не стало. Да и он чудом держится. Кто ему на пятки наступает? Макклу и Хорд. Макклу – наследный Ленд-лорд, барон, а Хорд – сын графа, хотя и младший. Думаю, надерут в этот раз твоему Флексу задницу, Рудди.
Теперь задёргал своей тушей толстяк.
- Хо-хо-хо! Пора, пора ему задницу надрать. Нос стал задирать. «Я, говорит, думаю, вон ту уздечку вы мне бесплатно уступите как первому рыцарю Геммы!» А на той уздечке серебра граммов сто будет. Ишь, какой простой выискался!
- Говорите, что хотите! – худой протестующе замахал руками. – Но Флекс – есть Флекс! Никакие там хорды-морды ему в подмётки не годятся! Флекс их всех за милую душу отделает. Помяни моё слово, Пузырь!
Он хлопнул он по плечу своего багрового соседа. Тот, давно уже привыкший к вечному противоречию друга, только отмахнулся.
- Да что с твоего Флекса взять? Ну, морда смазливая, ну силёнки чуть-чуть есть. А как посмотришь: ни тебе гибкости, ни манёвра, ни умения бой построить. То ли дело Макклу! Пока этот Флекс на месте, как баран, топчется, парень его три раза вокруг объехать успеет и достанет, как надо.
- А толку-то? С его силёнками он Флекса и сто раз пусть достаёт, всё равно без особого вреда. Красиво, конечно. Но толку-то?..
- Чего вы зря воздух гоняете? – не выдержал мелкий мужичонка, лет тридцати пяти, до сих пор молча тянувший пиво. Его угодливое лицо и блестящие глазки выдавали в мужичке весьма гибкую натуру. – Мой хозяин, а я у Билла коридорным служу, говорит, что всех их знает. И Флекса, и Макклу, и Хорда. Хорд у нас даже в постоянных клиентах числится. И говорит Дядюшка, что Хорд, Хорд победит в этот раз, если приедет! Я, правда, сам его ещё не видел, но Дядюшке о-очень верю!
- А Вы, дядя, почему молчите? - нетерпеливо дотронулся юноша до руки старика.
- А чего воздух зря гонять, как человек говорит? Да кто бы ни выиграл турнира, а итог-то один. Не бойцы они все. Любого из них поставь против того же Асахи, не говоря уж о Парне, и про ваших фаворитов никто никогда уже и не вспомнит. Какой он ни был злодей, этот Парн, но в мастерстве ему равных не было и нет. Скучно мне на них всех глядеть. Я и на турниры-то хожу, чтобы не пропустить, если вдруг появится настоящий боец. Ну, хотя бы на уровне самого захудалого Чёрного Рыцаря... Вот тогда попляшут нынешние герои! Одна беда: погибли все Чёрные Рыцари и никого после себя не оставили...
Старик не слушал возмущённых возгласов. У него была своя правда. Как и у однорукого владельца пронзительного обжигающего взгляда, неприметно притулившегося к стене через столик от спорщиков, оборванного, но гордого.
- Этим можно сотню человек вооружить! - воскликнул подошедший Бэди.
Куча оружия, снятая с гибнущего корабля, не включала тяжёлого вооружения, используемого в морском бою.
- Ну, сотню, не сотню, а десятка три – точно! - хмыкнул Старый Рыцарь. Кроме оружия, на берегу лежало немного инструментов, кое-какие пищевые припасы, одежда, верёвки. Большую часть трофеев припрятали в укромном месте, а остальное пошло на пополнение запасов. Неподалёку от места тайника, на вершине холма, схоронили Дэна. Тела пиратов, чтобы не возиться с ними, давно уже столкнули в реку, которая равнодушно приняла их, неторопливо унося на своих волнах навстречу близкому уже морю.
Хлодвиг тщательно просмотрел добытые на корабле документы.
- Хорошие карты! Глядите-ка, а вот и подходы к их Порту Форчун, про которого ваш пленный рассказывал. Чтобы в него войти, действительно потребуется отличный капитан.
- Неужели вы, Мастер, собираетесь туда?
- Не раньше, чем провожу вас в Крон. Я думаю, Его Величество не откажет себе в удовольствии помочь мне снова встретиться с пиратами, после того, как я попадусь ему на глаза. А тебя, Эрг, он, скорее всего, назначит командиром этой экспедиции.
-Не слишком ли много чести для юного рыцаря из отдалённой деревни?
- Да и в Крон к посвящению, похоже, мы не успеем, - огорчился Кор.
- Ну, если поедем через Расс, то не успеем, - кивнул Эрг. – А если двинемся через Тор, то неделька в запасе у нас есть.
- Не издевайся над людьми, - пристыдил командира Бэди. – Дороги на Тор отсюда нет!
- Есть! На моей карте – есть! – рассмеялся Эрг.
- Ну, тогда, как пить дать, ты мною на Каменном острове будешь командовать.
- Да с чего вы взяли? – возмутился юноша.
- Во-первых, предчувствие. Во-вторых, даже твой приятель Хорд тебя лучшим специалистом по разбойникам считает, - рыцарь хитро прищурился. – А после нашего возвращения и у короля будут все основания так считать. В-третьих, ты же из любой ситуации выкрутишься! Учти ещё, что Хорд на турнир прибудет вместе с расскими птенчиками и своими рекомендациями. Так что меня бросят тебе в помощь, рядовым бойцом, грехи перед Его Величеством замаливать.
- Да какие у вас могут быть грехи? – рассмеялся от души молодой человек.
- Грехи всегда найдутся, – Хлодвиг переглянулся с Кором. – Король, как только меня увидит, сразу все припомнит. И большие, и малые, и особенно те, что он смертными считает. Так что, Эрг Донито, готовься к совместному плаванию со стариком Хлодвигом.
- А нас с Бэди вы уже совсем со счетов сбрасываете? – возмутился Кор.
Хлодвиг внимательно поглядел на него и неохотно ответил:
- Бэди, если пожелает, может с нами оказаться. А ты даже не мечтай! Хватит с меня ЭТОЙ истории! Обижайся, не обижайся, а я всё сделаю, чтобы твоей ноги на Каменном не было!
- Так я тебя и послушаю! Я, если хочешь знать, решил, что теперь мы с Эргом везде вместе будем. Куда он, туда и я. Чего бы мне это не стоило! – со свойственной ему горячностью затараторил юноша.
Брови Мастера медленно поползли вверх. Затем он насупился и недовольно пробурчал:
- Вот этого-то я и боялся...
Кор вспыхнул, залился краской, но гордо поднял голову и вызывающе бросил:
- Это МОЁ решение, и не нужно мне мешать!
Перепалка учителя и ученика была прервана глухим шумом, донёсшимся со стороны реки. Все опрометью бросились к вершине утёса.
- Всё, конец посудине, - вздохнул Бэди, махнув в сторону лёгшего на бок и быстро уходящего под воду корабля.
- Действительно, конец! – пробормотал Хлодвиг, глядя на торчащий из-под воды бушприт. – Нам теперь здесь делать нечего!
Огромный плот, сооружённый пиратами, спасшимися от разгрома на броде через Глухую, едва двигался вдоль правого берега. Девять человек, измученных бездельем и дневной жарой, большую часть времени отлёживались на брёвнах, обязав двоих дежурных следить, чтобы тяжёлую громадину не вынесло на какую-нибудь затонувшую корягу или мель.
Но в этот день, когда по подсчётам капитана должен был появиться их корабль, предусмотрительно оставленный в устье реки ещё в начале похода, и под импровизированным навесом, и возле гребей царило некоторое оживление. Заканчивались мучения на этой негостеприимной чужой земле, в которую полегла большая часть их товарищей. Уже сегодня они поднимутся на борт своего трёхмачтового красавца, а завтра поднимут паруса и растают в дымке тёплого бескрайнего моря.
Отгар не изменил себе и в этот раз, хотя все эти дни его проверки не обнаружили ни единого следа погони. Капитан хотел было уже заворчать, что в последний-то день можно и не страховаться, но махнул рукой, зная, что Советника не переубедить. Отгар вернулся с берега без результата, но стал каким-то задумчивым.
- Слишком уж всё хорошо, - буркнул он в ответ любопытному капитану и пошёл на нос вглядываться в зелёные берега.
Пираты, негромко переговаривающиеся друг с другом, постепенно замолчали и, вытянув шеи, стали высматривать, что делается за последним поворотом.
Песчаная отмель у правого берега, отмеченная следами прилива, выдавалась довольно далеко, закрывая дальний берег за поворотом. И где-то посреди пляжа, там, куда доставал прилив, что-то неясно темнело.
- Шлюпка, шлюпка с корабля! – закричал кто-то, и по команде капитана все бросились грести к берегу. Когда течение и вёсла приблизили плот метров на сто пятьдесят, в нескольких метрах от шлюпки стало видно ещё одно тёмное пятно.
Брёвна заскребли о песок, и первые смельчаки осторожно сошли на пляж, держа оружие наготове. Но опасаться было некого. Изрезанная и пропитанная кровью одежда, кровь на дне шлюпки и песке, говорили, что Хромому сильно досталось перед тем, как он сел на вёсла. У предводителя команды, оставшейся на корабле, хватило сил переплыть через реку, но одолеть ещё несколько десятков метров до густых кустов, окаймлявших пляж, их не осталось.
Только теперь, разглядев труп своего товарища, кто-то поднял голову в сторону открывшейся якорной стоянки.
- Там... корабль!.. - выдохнул ошалевший разбойник.
Словно по команде, все сошедшие с плота подняли головы, глядя на останки, торчащие из воды примерно в полутора километрах. Услышав столь волнующее слово, вверх по пологому песчаному склону бросились и оставшиеся на плоту.
- А-а-а! – схватился за голову капитан. – Скотина придворная! Это из-за тебя я всё потерял! Всё, всё! Людей, корабль, своё имя! Да я тебе за мой корабль горло перегрызу!
Отгар, предусмотрительно одетый в доспехи, скривил рот и с ненавистью поглядел на капитана сквозь поднятое забрало, хватаясь за меч. И тут его внимание отвлёк какой-то шум справа.
Из-за изгиба берега по пляжу, вздымая копытами фонтаны песка, скакал конь. Могучий красивый конь без седока. По его сбруе и притороченному к седлу имуществу без труда можно было определить, что это – рыцарский конь, а по обрывкам уздечки, что он только что вырвался на свободу.
Из Норда в Крон существовало два пути. Сушей, через Лайн, Дарк, горные перевалы, Кло и Драгон. И морем, вокруг полуостровов Челюсть и Парнский, через Западный пролив, вокруг Хищного полуострова по Южному морю и бухте Крона. Что тот, что другой путь занимали одно и то же время, хотя морем и было вдвое дальше. Но, несмотря на то, что морское путешествие чаще оказывалось менее утомительным, послы из Нордии обычно предпочитали сухой путь.
Посланник нордийского короля граф Хайбут, посоветовавшись с Лордом-посланником, также решил оглядеть земли, на которые претендовала нордийская корона.
Тридцатилетний сын правителя небольшой восточной провинции Алекс Хайбут одно время сверкал при дворе Его Величества благодаря своим внешним данным и денежкам своего папаши, сумевшего сколотить капитал во время геммской междоусобицы. Будучи призванным Государем, Хайбут-старший участвовал в экспедиции по поддержке мятежников в Кло и вывез оттуда кое-какие ценности. Удачно пустив их в оборот, старик стал весьма состоятельным человеком, достроил свой замок и мог позволить своим детям годами жить в столице.
Алекс, получивший прекрасное образование, отлично владел мечом, пером и языком и слыл в городе первым соблазнителем. Но, разбив несколько десятков слабых женских сердец, так и остался холостяком. На одном из балов, завершившихся дружеской пирушкой, молодого человека представили хрупкому застенчивому юноше по имени Ют.
Хайбут был слишком пьян, чтобы разбираться, кто он такой. В глаза бросалось, что юноша жутко закомплексован, и для начала Алекс научил его пить по-рыцарски.
Как выяснилось на третий день, когда ставших друзьями навек молодых людей выволокли под руки из какого-то борделя, беднягу Юта потерял весь город. Его папа, Хельмут III Дарк, обеспокоенный отсутствием младшего сынка, обещал колоссальную награду любому, кто найдёт пропавшее чадо. После этого Алекс имел неприятную беседу с господами Лордами-Советниками Королевства. Но, к удивлению министров, скромница Ют так горячо встал на защиту своего собутыльника, что им, намеревавшимся упечь неосторожного повесу в тюрьму, пришлось отступиться. Именно во время того неприятного разбирательства на остроумного отпрыска старого Хайбута обратил внимание сам Лорд-посланник.
Алексу довелось несколько раз выполнять небольшие поручения Лорда. Тот даже намеревался принять молодого человека на постоянную службу в своё ведомство, но скоропостижная кончина батюшки вынудила Хайбута уехать в родной замок принимать наследство. Прощаясь, Лорд-посланник дружески похлопал его по плечу:
- Не переживай! Я помню преданных людей. Думаю, через годик, когда ты уладишь дела на родине, у тебя будет время заехать в Норд, а я найду для тебя дело, достойное дворянина и друга принца.
Министр не соврал. Дело нашлось. Именно такое, как он и предполагал. А может быть, уже тогда планировал?
Алекс наизусть вызубрил все инструкции, данные для исполнения миссии своего посольства. Точно также он помнил и содержание письма, скреплённого королевскими печатями, что лежало в богатом ларце, который надлежало вручить самому королю Нерлю.
- Назад, на плот! – заорал Отгар, раньше всех сообразивший, что может значить этот беглый конь. И тут же тяжёлая арбалетная стрела с лязгом скользнула по оплечью его доспехов. Советник, развернувшийся, чтобы бежать назад к спасительному укрытию на плоту, уже хотел благодарить Всевышнего за спасение, но вторая стрела, ударив под левую лопатку, настигла его. Бывший мятежник рухнул на колени, хватая ртом воздух. Обезумевшие пираты, бегущие к реке, сшибли его, бросив на пляже ещё двоих, включая капитана.
Добежав до плота и похватав, кто вѐсла, кто оружие, пираты опомнились. Их преследовали всего четверо. Стронувшийся с мели плот раскачивался на волнах, а мелководье уже вздымалась фонтанами брфзн от бегущих к нему рыцарей.
Конь, испуганно остановившийся метрах в двадцати от схватки, с удивлением наблюдал, попеременно кося то левым, то правым глазом, как десять человек сцепились как стая дворовых собак, не обращая внимания на то, что им приходится драться по колено в воде.
Пираты, имея преимущество в два человека и полметра высоты, рубились с отчаянием обречённых. Да так оно и было. Впереди их могло ожидать лишь бескрайнее пустынное море или смерть от рыцарского меча. Но ещё хотелось посчитаться за мёртвых друзей, наконец-то столкнувшись нос к носу с этими неуловимыми ублюдками.
Хлодвиг, согнав двоих с плота, сосредоточенно наступал на них, оттесняя в глубину. Краем глаза Эрг увидел, что, увёртываясь от нависшего над ним противника, Кор не удержался на ногах и с громким всплеском шлёпнулся навзничь. И тут же к нему соскочил пират, занося тяжёлый меч. Эрг в немыслимом прыжке метнулся наперерез удару, защищая поднимающегося товарища. Пират, не ожидавший такого выпада сбоку, с головой ушёл под воду, скорее оглушённый, чем убитый. Над головой командира тоже сомкнулись волны, но он в ту же секунду вскочил, оттолкнувшись руками от дна. В следующее мгновенье что-то неимоверно тяжёлое рухнуло на голову Эрга, сломав, смяв, раздавив его неожиданно навалившейся темнотой.
