Я открыла глаза и тут на меня напал совершенно дебильный страх: а вдруг я сейчас повернусь, а там ничего нет? И ведь понимаю, что это чисто конкретная шиза, и сделать с собой ничего не могу. Стою, как дурочка, и трясусь. Хотя нет, это уже от холода: что-то с моря ветерок потянул. Вот продует меня сейчас, и буду ходить, сопли на кулак мотать. Платка-то нет!
Я зябко передернула плечами, и это движение вывело меня из ступора. Нет, иррациональный страх никуда не делся, но он словно отдалился, не сковывая больше движений. Вы видели когда-нибудь, как игрок, поставивший на кон все, открывает последнюю карту? Вот так же медленно я повернула голову, и от облегчения едва не разревелась. Плита осталась на том же самом месте, где и была, и на ней аккуратно лежало все то, что я просила. И, сверх того, какая-то бумажка. Накладная, что ли? Поди, еще и подписать надо. Я нервно хихикнула и пошла за добычей. Блин, надо было еще пакет заказать. Как теперь все это барахло тащить на поляну?! Впрочем, сообразила: кеды, плюхнувшись на тропинку, тут же натянула на ноги, что влезло, покидала в котелок, остальное - под мышку и, отряхнув задницу от налипших камешков, потащила свое богатство на поляну. Скинула кучей на одеяло и вернулась за плитой. Против ожидания, она оказалась не такая уж и тяжелая. Вот и хорошо, тащить будет легче. Сами понимаете, не стоит оставлять такую ценную вещь фиг знает где, да еще и посреди дороги. Уволокла эту каменюку, уложила на ровное место на краю поляны, подальше от родника и одеяла, и занялась, наконец, своими коленками.
Да, досталось им неслабо. До такого у меня и в детстве не доходило. Понятно, бывало, ссаживала, и шкурку обдирала, но не настолько. Кровищи немного, но все в пыли, в грязи, а перевязать нечем, и йода нет. Хотя... море ведь рядом! Уж чего-чего, а йода в нем полно. Там и ранки промою, и продезинфицирую их заодно.
Поднялась, накинула на плечи одеяло, стряхнув с него свое барахло, и пошкандыбала на берег. По дороге порадовалась за свою сообразительность: в кедах по камням куда как лучше ходить! А носки взяла с собой. На берегу ноги вымою, просушу, да сразу их в кеды и поддену. А завтра закажу еще пару, на подмену.
Ну вот, совсем другое дело! Две минуты - и я на берегу. Нашла подходящий валун, скинула на него одеяло, разулась и осторожно, стараясь не поскользнуться на камнях, вошла в воду чуть выше коленок. А-а-а, щиплет-то как! Не стала сдерживаться, прооралась - все равно я тут одна, не перед кем форсить - и стала осторожно смывать с ранок пыль и грязь. Очень скоро боль ушла, оставив после себя только легкое жжение. А вода-то какая теплая! Море дышит, то заплескивая волной до середины бедра, то отступая до колен. И мне так вдруг захотелось окунуться! И чтоб непременно с головой. Ведь никогда в жизни не купалась в море, а тут такой случай! Я принялась потихоньку, по шажочку заходить все дальше. До середины бедер, потом до... до пояса. А вода такая бирюзовая, прозрачная-прозрачная, и по дну гуляют тени от гребешков волн. Каждая песчинка видна, каждый камушек. Вот какая-то мелкая рыбка проплыла, вот еще одна. Я забрела по грудь и, вытянув вверх левую руку, присела, макнувшись с головой. Кайф!
Вынырнула, отфыркалась, отплевалась, огляделась вокруг и восторг тут же перешел в панику. А что это за подозрительная тень на дне? Оп-па! Взметнулась вверх туча песка, и от берега вглубь метнулся плоский силуэт небольшого ската-хвостокола. Желание купаться как-то быстро убавилось. Подняла голову повыше - сравнительно недалеко рассекает волны треугольный плавник. Я такие сто раз видела по телевизору. Нафиг-нафиг, скорее к берегу, пока никто не сожрал! Но идти по грудь в воде очень тяжело и ужасно медленно. А сзади вот-вот схватит за задницу АКУЛА! Я, забыв обо всем, кинулась вплавь и, что было сил загребая руками и ногами, понеслась к берегу. Опомнилась, когда пузо шоркнуло по камням. Лишь тогда я поднялась и, неловко переступая, выбралась из теплого и гостеприимного на вид моря к своему камешку. И только оказавшись в безопасности, вспомнила про коммуникатор. Испугалась, кажется, еще больше, чем акулы, и принялась судорожно тыкать в экран пальцами. Он на несколько секунд ожил, написал, что следующий сеанс поставки завтра в 13-00 (ну конечно, сегодня процедура закончилась в 12-40, а потом я таскала эту дурацкую плиту), и показал текущее время: 14-19. Хвала всем богам, обошлось.
Что интерком оказался непромокаемым - это просто здорово. Значит, впредь можно спокойно умываться, плавать и нырять, не обращая внимания на эту коробусечку. Вот и чудненько, я даже успокоилась. Теперь бы отжаться, но как-то неудобно - на открытом месте, доступная всяческим похотливым глазкам. Да что это я опять - одна ведь здесь! Выдохнула, расслабилась, стянула мокрые трусья и как следует их выкрутила. Теперь бы прополоскать их от морской соли, но это уже не здесь.
Внезапно накатило давно, с раннего детства забытое чувство полной свободы, внешней и внутренней. Голышом присела на теплое, нагретое солнцем одеялко, сполоснула лапки, просушила их на солнышке, натянула тонкие мягкие носочки, сверху - кеды. Все! Теперь я готова к новым свершениям. Расставила ноги, прогнулась назад, потянулась от всей души, до хруста в суставах. Кому сейчас есть дело до моих лишних килограмм, до моего целлюлита на заду, неухоженной области бикини и ободранных коленок? От... отвяньте, я сама себе хозяйка!
Упс, что-то желудок оспаривает мое главенство громким бурчанием. Я еще до полудня пожрать хотела, а сейчас уже полтретьего. Не, хорош развлекаться, пора организовать кухню.
Самым трудным в приготовлении обеда было набрать дров. Поляна, на которой я обосновалась, была со всех сторон окружена скалами, и деревья на ней отсутствовали, как класс. В наличии имелись только густые колючие кусты по периметру. Поэтому годных к сожжению сухих палочек был самый мизер, максимум - на растопку. Пришлось топать на поиски. Некоторое время размышляла: не сделать ли мне из одеяла пончо. Но решила, все-таки, пока не портить хорошую вещь. Оно, конечно, старенькое и тонкое, но зато теплое и большое, и я в него могу завернуться целиком. А что края немного размахрились, так я их в прошлом месяце атласной лентой обшила. Все пальцы исколола, все матюки собрала, но сделала. А сейчас, пока на улице тепло и посторонние отсутствуют, можно и голышом походить, позагорать. Когда еще такой случай выпадет!
Подскочила, потопала к морю. Вдруг где-нибудь волной выбросит на берег доски-бревна-палки, обломки разбитого корабля, сундук с пиратскими сокровищами... Ходила-бродила, никаких сундуков, само собой, не нашла. Зато надыбала пару просоленных до белизны коряг, сухих, как порох. Пока доперла их до полянки, напрочь умаялась. И тропинку окончательно разворотила. Зато теперь, если не знать, где проход, нипочем не догадаешься, пока лбом не упрешься.
Деревяшки были твердыми, как камень. Одну, что поменьше, я с грехом пополам разломала на три части. За другую даже браться не стала – все равно не по силам. Быстренько запалила костерок и, пока вода кипятилась, решила посмотреть добытый ножик. Ух ты, какая понтовая шняжка! Черная ручка, облитая не то резиной, не то каким-то мягким пластиком. Удобная - жуть! Широкое черненое лезвие с две моих ладони длиной, по обуху пила, с одной стороны канавка кровостока, заточка идеальная, по острию не то зубцы, не то волны. Помню, пацаны называли такую штуку "серрейтор". Наверное, рыбу чистить удобно будет. Был бы у меня такой в детстве - все мальчишки сдохли бы от зависти! О, водичка закипела. Надо сыпануть треть пакета макарон и открыть тушенку. Чем? Да ножом же! А ножик-то реально крутой! Режет жесть как масло. Зашибонская вещичка. А еще к нему пластиковые ножны, на них какая-то веревка намотана. Ну-ка? Офигеть! Метров пять... не, загнула, но три метра точно есть. Тонкий капроновый шнур слона - вряд ли, а меня-то наверняка выдержит.
Макароны сварились, надо слить воду и закинуть в них тушняк, треть банки. Еще треть - на ужин, остальное - на завтрак. А обедать буду уже со следующей партии. Пока шнурок обратно на ножны намотала, уже и хавчик готов. А запах! В пузе яростно рычит, слюна - до полу. Все, я исчезаю из этого мира на обед.
Сметала макароны - сама не заметила, как. Поставила еще воды погреть, и пошла устраивать умывальник. В сырой низинке, куда стекает ручеёчишко из родника, ножом вырыла ямку достаточную, чтобы котелок вошел с запасом. Еще рыть не закончила, а туда уже вода начала набираться. Не такая, как в родничке, но тоже холодная. Пока доделала - от холода пальцы сводить начало. Ополоснула лицо - красота! Попыталась тельце побрызгать - нет, не вытерплю такой пытки. Лучше так похожу, а вечером воды нагрею и тихонько обмоюсь.
А на чем греть-то буду? Эта коряга уже почти сгорела! С такой скоростью расхода, мне нужно штабель дров запасать, чтобы хватило и на еду, и на гигиену. Что делать - пойду на поиски. Заодно и окрестности поразведаю.
Вода в котелке нагрелась, я вымыла посуду, накрыла тушенку и макароны котелком и вдавила его в землю. А то еще набредет какой хорек, да и стрескает мои запасы. Подумала, и не стала брать с собой нож. Положить его некуда, повесить не на что. Вот завтра, если веса поставки хватит, возьму себе ремешок, на него и ножик присобачу. Ну все, сборы окончены, пора выдвигаться. Организм сыт и умыт. Красота!
Выйдя к морю, я остановилась в раздумьях: пойти направо или налево? За корягами я ходила налево, значит, там их уже нет. Значит, пойдем направо. И я бодрой рысью потопала по берегу моря. Хотя нет - вру. Какая там рысь, когда нужно постоянно петлять между валунов и глядеть под ноги, чтобы не сломать шею! Но так или иначе, а я продвигалась вперед. Минут за сорок дошла вдоль берега до здоровенной скалы, загораживающей вид, повернула, и... Мать честная! Вот куда нужно было попадать с самого начала! Глубоко вдаваясь в берег, передо мной лежала самая настоящая лагуна. Круглая, насколько мне было видно со своего места, в диаметре метров семьдесят, она отделялась от моря узкой горловиной, перегороженной зубчатой грядой камней. Морские волны с шумом ударялись о камни, взмётывались белыми фонтанами вверх и рушились обратно, рассыпаясь миллионами радужных капелек. В лагуне же поверхность воды была недвижна, словно зеркало. Сама вода, совершенного изумрудного цвета, прямо как в рекламных буклетиках дорогих турагентств, едва колышимая легким ветерком, была настолько прозрачна, что определить глубину на глаз было абсолютно невозможно. И не было никаких акул, лишь несколько небольших рыбок лениво скользили по дну. Берег лагуны был засыпан чистейшим белым песком, и все это место словно специально было создано природой как самый изумительный на свете пляж.
Я немедленно впала в бурный восторг и, скидывая на ходу кеды, помчалась купаться. С радостным пронзительным визгом, поднимая тучи брызг, я влетела в воду по колено и, взвыв от боли, запрыгала на одной ноге. Посмотрела - со ступни капает красненькая жидкость. Я выскочила обратно на берег и, плюхнувшись на песок, принялась разглядывать пострадавшую конечность. Ничего особенного - неглубокий разрез, не сильно-то и кровит, заразы наверняка нет - все промыто морской водой, за пару-тройку дней заживет, правда хромать буду с неделю. Но как же, блин, обидно! Осторожно подползла к месту катастрофы, разгребла песок. Вот гадство-то какое! Всего-навсего острый обломок раковины. Впрочем, сама виновата, нечего было нестись сломя голову. Потихоньку бы вошла, и ничего бы не случилось. Сейчас наплавалась бы в свое удовольствие, хоть до посинения. Память услужливо подкинула кусочек из детского мультика: "Только человек может быть так беспечен" - так медведь Балу ругал "лягушонка" Маугли. Мы с тобой одной крови? Да хрен там, все эти водяные монстры кровь очень любят употреблять в пищу, причем во всякое время суток, и очень желательно вместе с ее, этой крови, владельцем. Да, млин, еще легко отделалась. А если бы там была какая-нибудь ядовитая гадость? Хорош, надо включать мозги. А то так однажды добегаюсь, и будет моя бездыханная тушка скромно украшать местный пейзаж. И прекрасный принц с алым парусом на бандане найдет на острове лишь мой побелевший череп с гадюкой внутри. В общем, все умрут.
Подождав, пока ранка перестанет кровить, я натянула тапки и, прихрамывая, двинулась дальше. С этой стороны скала обернулась достаточно пологим холмом, поросшим сосняком. И откуда здесь что берется? Ну да и ладно, сосны есть, и мне этого факта вполне достаточно. Нижние ветки у сосен, как правило, толстые и сухие. Сколько-то с земли подберу, сколько-то с деревьев наломаю, на вечер-утро хватит. А, может, мне вообще сюда перебраться? Построю шалашик, буду по утрам купаться в лагуне со всеми мерами предосторожности, буду загорать на пляже, да и дрова будут рядом - костерчик там попалить, покушать приготовить... С другой стороны, там, на поляне, вода есть, и от ветра место хорошо закрыто. Так что нет, не буду переезжать. А то случится шторм или, там, ураган, и сдует меня нафиг с этого пляжа. Хорош, у меня и без того экстремальный отпуск.
Пока таскалась за дровами, проголодалась, да и начало темнеть. Быстренько сварганила ужин, порубала, прибралась, умылась, отложила дров на утро и села на одеяле поближе к огню. Засунула в костер большую прибрежную корягу. Все равно от нее толку никакого: прогорает махом, распилить-расколоть нечем, котелок на нее не поставишь, только и остается, что спалить просто так. Хоть немного тепла получить от этой деревяшки.
Я уселась, пригрелась и вспомнила про бумагу, присланную вместе с остальным барахлищем. Не поленилась, встала, отыскала и снова устроилась у огня, завернувшись в одеяло. Расслабилась, разнежилась, и позволила себе забыть обо всех проблемах. Сами подумайте: разве не красота? Над головой небо в звездах, рядом костер горит, в теле сонная сытость, разве что мышцы ломает малость - натаскалась сегодня. Ну да мне не привыкать, бадью с раствором ворочала - и ничего, а нынче и половины того веса не было. В общем, я разомлела и такое вдруг благостное чувство накатило... Да хрен с ними, с разбитыми коленками, покоцаной лапкой и всем остальным. Главное - мне здесь и сейчас ХОРОШО! Еще бы опустить голову на плечо правильному, надежному мужику - и больше ничего не надо. Можно и всю жизнь прожить голышом в одеяле на берегу лагуны, лишь бы... Костер стрельнул, и малюсенький уголек угодил прямо в меня, в лодыжку. Не обжег, но кайф поломал. Я вздохнула, развернула бумагу и при свете костра и звезд принялась вчитываться в хрен знает кем сочиненный текст.
Раза с пятого начали доходить отдельные вещи. Первое: меня какие-то засранцы из моего дерьма выдернули и в это дерьмо забросили. Причем, так же, как меня пацаны в свое плавать учили: киданули с моста в реку - и барахтайся, если жить хочешь. В общем-то я даже не против: если по ракушкам скакать не стану да по сторонам внимательней смотреть буду, то выживу. И не такое видали. В любом случае, здесь лучше, чем в моей клетушке, той самой, где восемнадцать метров общей площади. И ни тебе долгов, ни тебе халтур, ни козлины-начальника. Рай, да и только. С голоду не сдохну, потихоньку всякими бытовыми мелочами обзаведусь, буду в море купаться, найду пальмы с бананами и кокосами... Эх, девкам-то на работе не похвастаться! Ладно, пошли дальше. Этноформат... этнос... народ. Не определен. То есть, могут быть иностранцы? На моем острове? Кстати, а остров ли это? Надо будет прогуляться, посмотреть. Хорошо бы он действительно оказался островом. И я вся такая из себя прекрасная островитянка. А иностранец - на соседнем острове. И пущай плавает в гости, с цветами, вином и гостинцами. Если, конечно, акул не боится.
Что у нас еще? Донор-акция. Донор - тот, кто отдает? А, это про те самые полтора килограмма! Понятно. Дальше: наблюдение общее. Это что, за мной наблюдают? Как я тут голая бегаю?! Вот козлы! Извращенцы хреновы! Надо будет озаботиться бельишком, да хоть рубашонку какую завести. Так... задача общая. Задача? Кто мне что задал? Быстро просмотрела бумажку - ничего не написано. Ясно только, что от меня чего-то хотят. А чего хотят - не сказали. Одно слово, извращенцы.
И тут меня отчего-то такое зло взяло, что я подскочила с одеяла, ручонку левую, сжавши в кулак, в небо устремила, ребром правой по плечо отмерила и заорала прямо всем повисшим над головой звездам:
- А вот вам, инопланетяне х..евы! Манды бабской не насмотрелись? Да положила я с прибором на все ваше наблюдение! Как хочу, так и буду жить, в чем хочу, в том ходить и стану, хоть в трусах, хоть без. И в гробу я видала все ваши задачи!
И зарядила трехэтажным минут на пять. Злость выплеснула, выдохлась, полешки в костре поправила, в одеяло вернулась и снова за бумажку взялась. Что тут еще осталось? Так… степень самостоятельности полная... то есть, делай, что хочешь? Нормальный подход. И чего я на этих кадров взъелась? Они ж ничего, никаких условий не ставят. Вот тебе море, вот тебе снабжение, развлекайся! Ожидаемая адаптация, организация... То есть, они ничего особенного от меня и не ждут, писят на писят. Либо сделаю, либо не сделаю. Еще бы перед возвращением кредит мой погасили - так я буду не против и с полгодика здесь потусоваться. Что еще есть? Так, это понятно, это я помню... а, вот: в случае образования социальных групп… Это мне что, надо будет семьей обзаводиться? Не-не, на это я не подписывалась! Мне и одной хорошо! Хотя... Да сама ведь знаю, что хреново без мужика, что порой ведь белугой вою и на стены лезу. И не от бешенства матки, а просто потому, что хочется простого женского счастья. Нашелся бы нормальный мужик, честный, непьющий, с головой и с руками... Уж я б его любила, из кожи бы вылезла, а угодила, все для него бы сделала. И дома бы у меня все блестело, и вкусности всякой было бы настряпано, и килограммы свои я бы сбросила, в узел бы завязалась, а лишнюю пироженку не съела бы. А... – я мысленно махнула рукой - что о пустом мечтать! Растравила себя, дура. Ладно, хорош фигней страдать, ночь на дворе.
Я подраскидала костер, чтобы шибко не горел, легла чуть поодаль, завернулась в одеяло и уснула, крепко и без сновидений.
