2. Ночь мёртвой блудницы
Утро выдалось тяжёлым. Не выспавшийся Матвей побрёл на кухню, мучаясь от головной боли и сушняка. По пути он надумал приготовить на завтрак яичницу и кофе.
В самый разгар готовки раздался звонок в дверь.
– Кто бы это мог быть? Неужели отец пришёл с проверкой?
Дождев вышел в коридор и посмотрел в глазок. Увидев на лестничной площадке Анжелу, он молча развернулся и ушёл переворачивать подгорающие яйца. Спустя пару минут звонок повторился опять, но на этот раз хозяин квартиры и ухом не повёл. Закончив приготовление пищи, Матвей выложил яичницу на тарелку, налил в кружку кофе и сел завтракать.
Раздался звук открывающегося замка и скрип входной двери. Белогурова ворвалась на кухню.
– Ты что взломщицей подрабатываешь? – замер Дождев с вилкой у рта.
– Сам мне дал кое-что, забыл? – блондинка потрясла связкой ключей в воздухе. Недовольный парень встал из-за стола и резким движением вырвал содержимое женской ладони, чуть не сломав пару длинных наращенных ногтей.
– Любимый, прости меня! Это произошло случайно, я не хотела! Я ведь только тебя люблю, слышишь?
– Вали отсюда, – злобно, но спокойно ответил Матвей. Анжела ринулась к нему с объятиями, но он перехватил её руки и потащил к двери.
– Будто ты мне не изменял! – не унималась Белогурова, размазывая тушь по лицу. – Все когда-нибудь занимаются случайным сексом, это придает отношениям остроты!
Дождев выпихнул незваную гостью вон и захлопнул дверь.
– Шлюха, – только и сказал он.
Матвей не разделял суждений Анжелки, поэтому если и встречался с девушкой, то налево не ходил, хотя в свободном плавании допускал отношения без обязательств.
Почесав шрам, он отправился на кухню расправляться с остывающим завтраком, который так и манил своими запахами. Покончив с едой, тусовщик поспешил сбежать из реальности в виртуальность компьютерных игр.
Так продолжалось до вечера, пока ноутбук не надоел до жути. Привычка клубных тусовок взяла верх. Дождев не хотел ни пить, ни танцевать, но укоренившиеся рефлексы брали своё. Он решил в кой-то веке заглянуть в кабинет отца.
– Доброй ночи, – произнёс Матвей, переступая порог миниатюрного офиса владельца клуба.
– Здравствуй. Надеюсь, ты не денег пришёл просить? – настороженно поднял глаза Вячеслав Николаевич. – Не забывай, что я и так оплачиваю твою квартиру и учёбу, на которую ты окончательно забил.
– Да нет, я просто зашёл поговорить.
– Ты зачем вчера драку затеял? Столик поломал, посуду побил! Твоему дружку Вербицкому пришлось всё оплатить.
– Он мне больше не дружок, – огрызнулся отпрыск.
– А что так?
– Анжела изменяла мне с ним.
– Танцовщица, что ли? Белогурова? Ты пришёл просить, чтоб я её уволил?
– Да ничего я не прошу! – взорвался Дождев-младший и вылетел за дверь, чуть не сбив с ног девушку, проходящую мимо кабинета.
– Ох, извини, – смущённо пробурчал он.
– Эй, да ты тот лихой водила, что разбился недели две назад! Я тебя запомнила. Ничего себе шрамина...
Перед ним стояла та самая шатенка, дававшая старт в ночь перед аварией.
– Меня Гульнара зовут, – мило улыбнулась она. – А тебя как?
– Матвей, – представился парень, не очень-то готовый к такому развитию событий.
– Очень приятно, рада, что ты поправился! Как твоя машина?
– Ну-у, в ремонте.
– Жалко. Может пойдем за столик, посидим, выпьем, поболтаем? Поделюсь свежими автоновостями.
– Да, конечно, пойдем, – наконец-то опомнился Дождев. – Очень интересно узнать, как там дела на гоночном поприще. Особенно от такой очаровательной автолюбительницы.
Завязалось общение, официантка принесла заказ: пару коктейлей и кальян. Гульнара рассказывала о тюнинге, стрит-рейсинге, дрифте и последних новостях из мира машин, на котором была, судя по всему, помешана. Но при этом она не прекращала строить глазки и кокетливо улыбаться. Матвей старался поддерживать разговор, хотя не особо разбирался в автогонках. И у него это хорошо получалось, собеседница непринужденно веселилась и смеялась.
– У тебя такое красивое и необычное в наших краях имя, откуда ты родом?
– Я родилась в Дагестане, хотя здесь живу уже с восемнадцати лет.
– Ого, да у вас же там такие строгие порядки с женщинами, паранджи всякие, хиджабы, не пускают никуда...
Девушка манерно надула губки, словно уловила что-то неприятное для себя.
– Да, на родине у нас очень строго, но я современная девушка и не обращаю внимания на древние предрассудки. Нужно же идти в ногу со временем, а не оставаться в каменном веке!
– А как твои родители на это смотрят? Силком замуж не выдают, не заставляют одеваться во всё чёрное?
– Отец заставлял... Но он погиб, когда мне было семнадцать. После этого я стала совершенно свободной, близких родственников-мужчин у нас не осталось, только совсем дальние. Я не сильно горевала после этого.
– Вот оно что. Наверное, была первой красавицей аула, или что там у вас. Ты очень хорошо говоришь по-русски, кстати.
– Спасибо, милый... Я ведь в России уже больше пяти лет, было время научиться.
Вскоре Дождев вызвал такси, оплатил счёт, и парочка отправилась в его квартиру. Оба прекрасно понимали, к чему идёт дело. И если первый старался отвлечься от предательства и потешить своё мужское эго, то мотивация второй участницы намечающегося действа оставалась загадкой. Так быстро и легко красотку старше себя Матвей клеил впервые, и потому недоумевал о причинах столь грандиозного успеха. Может она что-то задумала, узнав, что он – сын хозяина клуба?
На улице уже началась гроза, когда опьянённые плотской страстью молодые люди опустились на широкую кровать. Гульнара в одном нижнем белье оказалась сверху. Под штормовые спецэффекты за окном всё казалось довольно романтично и красиво. Взгляд Дождева был прикован к шатенке, как вдруг очередная вспышка молнии осветила обезображенный труп вместо темноволосой красотки.
Галлюцинация продолжалась всего пару секунд, но этого хватило с лихвой. Перепуганный парень толкнул девушку в живот настолько сильно, что та с визгом слетела с кровати и ударилась головой о шкаф. Послышался неразборчивый женский мат. Матвей схватил вещи Гульнары, сунул ей в руки и выпихнул полуобнажённую гостью вон. Дагестанка не прекращала выкрикивать угрозы и ругательства, даже когда оказалась за дверью.
Минут пятнадцать хозяин квартиры простоял в ступоре. Потом потряс головой, взял сигареты, вышел на балкон и закурил. За окном лил дождь, гроза по-прежнему не унималась. Вакуум разума потихонечку стали заполнять пугливые мысли.
«Кажется, у меня галлюцинации... Неужели после сотрясения мозга?» – размышлял Дождев. – «Почему живые мне мерещатся как мёртвые? И не импотент ли я после такого случая? Жесть...»
Он стоял с тлеющим окурком в руке и наблюдал за пляской молний. Что делать? В дефектной голове Матвея возник только один ответ, за который тот ухватился как утопающий за соломинку. Лечащий врач, Разиньков Константин Степанович! Уж кому как не доктору знать, что происходит с его пациентом?
– Завтра срочно к нему в больницу... Плевать, что выходной, если что и домашний адрес узнаю!
Впереди ожидала долгая безсонная ночь.
Около институтского общежития стоял чёрный «Мерседес» Расула Ахмедова, в которой на полную громкость звучала мелодия лезгинки. Внутри сидела группа молодых кавказцев, что-то лопочущих на своём языке. Гроза уже закончилась, но осадки никак не прекращались, хоть и потеряли былую силу. Промокшая Гульнара жёстким и решительным шагом направлялась к автомобилю, цокая шпильками по асфальту и виляя задницей в весьма агрессивной манере.
Раздался стук в тонированное стекло «Мерседеса».
– Расул, мне нужно с тобой поговорить!
Они отошли на крыльцо общежития, спрятавшись от дождя под навес.
– Был бы жив отэц твой, всыпал бы за такую одэжда!
– Кончай кривляться, артист! Твой русак выгнал меня под дождь ни с того ни с сего! Накажи этого ублюдка!
– Он что, даже не успел трахнуть тебя? – от удивления Ахмедов перешёл на чистый русский. – Впервые ты так облажалась, надо же.
Дагестанка вспыхнула еще больше – Расулу даже показалось, что падающие на неё капли тихо шипят и превращаются в пар.
– Ты знаешь, ещё ни один мужчина мне не отказывал! Пусть умоляет меня о прощении, валяясь под моими ногами! – зашипела она подобно змее. – Или ты забыл, кому обязан поступлением в вуз?
«Надо же, насколько пострадало её самолюбие», – промелькнуло в голове кавказца. – «Совсем страх потеряла, сучка... Как бы обратить эти обстоятельства в свою пользу?»
– Я думал, у нас взаимовыгодное сотрудничество: ты помогаешь мне в вербовках и других делах, имеешь с этого свой сучий кайф и часть прибыли через меня, а я делаю вид, что знать не знаю, чем ты занимаешься и что ты двоюродная сестра Саидамира...
– Тогда и я расскажу, чем тут мы с тобой занимаемся – тогда Саидамир отрежет тебе...
Ахмедов театрально расхохотался.
– Думаешь, уважающий себя горец больше поверит шлюхе, чем другому горцу? Посмотрим, что кому отрежут.
Гульнара погасла, больше став похожей на выброшенную на берег мокрую рыбу, ловящую воздух ртом. Расул понял, что победил, и хитро улыбнулся.
– Харашо, харашо, памагу... В ногах ползат будэт, патки целоват будэт...
С рассветом, не спавший Дождев отправился на поиски Разинькова. Утро после грозы встретило сырой ветреной прохладой, придавшей утомлённому организму немного бодрости и свежих сил.
Больница только открылась, когда Матвей влетел вовнутрь. От пустынных коридоров ещё веяло тишиной.
– Мне нужен мой бывший доктор, Разиньков Константин Степанович, где я могу его найти? – поинтересовался он у толстой сонной тёти в регистратуре.
– Молодой человек, – разлепила смыкающиеся веки женщина, – Константин Степанович только отработал в ночную смену и скоро уходит. Если и впрямь так нужно, то караульте его у выхода.
«Как я вовремя», – подумал Дождев, занимая воображаемый пост у входной двери. – «Теперь главное не проморгать».
Постепенно начинали приходить люди, и шансы упустить долгожданного врача увеличивались в геометрической прогрессии. Но Матвею повезло. Он заметил Разинькова среди стайки облепивших его практиканток.
– Константин Степанович, здравствуйте! Я Дождев Матвей, лежал у вас с сотрясением мозга после аварии. Можно с вами поговорить?
– Ммм... – протянул тот, – помнится мне, ты сам отсюда сбежал домой, вопреки моим рекомендациям. Виновная медсестра получила хорошую головомойку. Что ж вам в V.I.P.-палатах не лежится?
– Тоска по воле…
– А что от меня хотел? Вижу рана у тебя в порядке.
– Понимаете, – Дождев, поглядывая на заинтересовавшихся девиц, понизил голос, – кажется, я иногда вижу то, чего нет.
– Галлюцинации? Как часто бывают? – как ни в чём не бывало, воскликнул Разиньков, ничуть не стесняясь окружающих.
– Всего два раза пока что.
– Это может быть от нервного напряжения, употребления наркотиков или алкоголя, да много от чего ещё. Снимки показывали, что с мозгом у тебя, в принципе, всё в порядке. Есть отклонения, но совершенно здоровых сейчас, наверное, нет вовсе, – Константин Степанович задумался. – Советую ничего не употреблять и как следует отдохнуть. Если проблема кроется в психике, я могу посоветовать хорошего специалиста.
Врач извлек визитку и сунул её бывшему пациенту.
– Спасибо большое, доктор!
– Выздоравливайте, молодой человек.
Матвей принялся изучать предмет своих надежд: «Помощь, поддержка, понимание. Дыбко Леонид Иванович, практикующий психолог». Ниже располагался номер мобильного и адрес.
Чтение визитной карточки прервал телефонный звонок.
– Алло.
– Алё! Гдэ ты? – послышался голос Расула Ахмедова.
– Я около больницы, а что?
– Она тэбэ пригодится, жди, я ща подъеду, – кавказец завершил вызов.
– Вот падла, совсем охамел.
Ждать долго не пришлось. Взвизгнув тормозами, чёрный «Мерседес» резко остановился на стоянке у здания. Дождев стоял на крыльце, когда к нему подошёл Расул, изо всех сил пытающийся скорчить устрашающую гримасу.
– Свинья, ты хотэл отымет моя сэстра! – с этими словами он ударил Матвея в челюсть и выполнил бросок, опрокидывая противника на спину. Дагестанец собирался добить русского сверху, обрушившись на него с ударом в голову, но такой замысел не удался. Получив ботинком в лицо, горец перевернулся в падении и приземлился спиной вниз. Дождев мигом воспользовался ситуацией и стал душить Ахмедова.
– Гульнару никто не заставлял ехать ко мне домой. Если хочешь, чтоб её не имели, заставь носить паранджу, а не шмотки из секс-шопа, усёк?
– Усок... – прохрипел задыхающийся Расул. Когда наглый русак убрался восвояси, кавказец с достоинством отряхнулся и тихо сказал сам себе:
– Силён, гяур . И откуда столько здоровья берётся? Пьют водку как безгорбые верблюды воду. И всё же экземпляр стоящий...
Трезвая уличная драка вызвала целую бурю положительных эмоций, особенно у парня, страдающего безсонницей и галлюцинациями. Он сразу вспомнил о бойцовском клубе и всю дорогу домой думал, куда лучше звонить в первую очередь: к психологу или бойцу из чата.
По возвращении жутко захотелось спать, поэтому Матвей решил отложить насилие до лучших времен и сначала разузнать о приёме у специалиста. Договорившись о встрече с Дыбко в семь вечера по указанному на визитке адресу, Дождев поставил будильник на пять часов и лёг прикорнуть после череды таких нелёгких событий.
Леонид Иванович принимал пациентов прямо у себя в квартире, что положительно сказывалось на состоянии больных. Когда ты в гостях у малознакомого человека, к нему проявляется какое-то особое чувство доверия, обстановка располагает к дружескому разговору, но никак не к посещению врача. Хотя бытует мнение в народе, что психолог с доктором имеет мало общего.
Специалистом оказался мужчина средних лет в простеньком костюме с короткой бородой, смахивающей на козлиную. Он работал в своей гостиной, совмещённой с личным кабинетом. Большой кожаный диван располагался напротив письменного стола с компьютером, на стенах висели дипломы, наградные грамоты и документы, потолок был покрыт зеркалами.
– Пожалуйста, располагайтесь, – Дыбко жестом указал на мягкую мебель, а сам уселся в офисное кресло на колёсиках. – Давайте знакомиться. Как вас зовут?
– Дождев Матвей Вячеславович, – представился молодой человек и сел на указанное место.
– Прошу вас, расскажите немного о себе.
– Мне двадцать три года, учусь в вузе, на последнем курсе уже. Живу один, отец подарил мне квартиру. Мать умерла, когда мне было лет восемь. Инфаркт.
– Соболезную, – психолог поднёс руку к подбородку. – Давайте приблизимся к причинам, по которым вы здесь.
– С недавнего времени мне мерещатся жуткие вещи. Лечащий врач говорит, что с моей головой всё в порядке. Галлюцинации были только два раза, кратковременные, но очень чёткие. Мне привиделся труп вместо живого человека.
– Очень интересно, – Леонид Иванович принялся записывать. – Значит, посещают визуальные галлюцинации. Какие события предшествовали их началу?
– Я разбился на машине, лежал в больнице с сотрясением, а когда выписался и развлекался в клубе – привиделось в первый раз. Чуть позже, я узнал, что девчонка изменяла мне с моим другом. А второй раз померещилось после знакомства с новой девушкой.
– Как я понял, эта самая девушка и показалась вам мёртвой? А кто был трупом в первый раз?
– Я сам.
– Вы употребляете алкоголь, наркотики? В каких количествах? Не волнуйтесь, всё, что сказано в этой комнате, здесь же и остаётся.
– Бывало таблетки, марихуану употреблял... А алкоголь по выходным стабильно, в будни – когда как.
– Хорошо. То есть не очень, – поправил себя Дыбко. – Как вы пережили предательство своей девушки и друга? Кто из них нанёс вам наиболее глубокую рану?
– Послал их на... кхе-кхе... Со злобой сжёг все мосты. Потерять друга было больнее, девок и так полно.
– Как к вашим проблемам отнёсся отец?
– От убытков расстроился: я в его заведении случайно стол сломал, когда бил предателя, – поморщился парень. – А о галлюцинациях он ничего не знает.
– Неужели он вашей жизнью совсем не интересуется?
– Ну почему же, интересуется, когда я приношу неприятности. А это имеет значение?
– Разумеется! Понимаете, Матвей, мир психологии настолько колоссален, что здесь нет мелких маловажных деталей, – Леонид Иванович встал с кресла и принялся расхаживать возле стола. – Существует масса различных теорий, течений, я ведь помимо своей работы интересуюсь всей областью знаний о разуме. Но не будем отвлекаться.
Психолог извлек из шкафа несколько бумаг.
– Сейчас я буду показывать вам картинки, а вы будете говорить первое, что приходит в голову. Стандартная процедура.
Дождев ощущал себя полнейшим идиотом, но сильное желание прекратить странные миражи всё-таки взяло верх. Особенно неудобно стало, когда в одном из изображений он рассмотрел фигуру стриптизёрши на шесте. Дыбко сделал несколько пометок и вынес свой вердикт:
– На сегодня хватит. Что могу посоветовать на данный момент: прекратите употребление наркотиков и алкоголя, избегайте нервных срывов, сконцентрируйтесь на положительных эмоциях. Если повторится в третий раз, постарайтесь успокоиться и рассмотреть образ в деталях. Главное – осознание нереальности видения. Приходите в среду в то же время. У вас интересный случай...
– Хорошо. Я постараюсь сделать всё, как вы говорите. Сколько с меня?
– Не торопитесь, молодой человек, – Леонид Иванович сделал жест рукой, поднимаясь со своего места. – Пойдёмте я вас провожу.
Когда они приблизились к входной двери, психолог деликатным тоном продолжил:
– Первый психологический сеанс я провожу безплатно, чтобы понять, смогу ли я помочь своему пациенту и устрою ли я его как специалист. Для более успешной психологической терапии важно понять процесс вознаграждения. От жизни можно получить только то, что вложишь туда сам, верно? Поэтому работа психолога должна оплачиваться. Но я предлагаю своим клиентам самим определять размер суммы, в зависимости от их фактического дохода – так, чтобы она была не обременительной, но в то же время весьма значимой. Ведь если плата будет слишком легко осуществимой, то это будет сигналом к подсознанию, что ничего значительного не происходит, и оно будет сопротивляться изменениям, а результаты – обезцениваться. Понимаете, о чём я?
– Конечно, понимаю. Обещаю подумать над этим. До свидания.
– Всего доброго!
Впечатление о психологии как о науке и её представителе у Матвея сложилось двоякое. Вопросы ни о чём, банальные советы, так ещё и эти непонятные узорчатые изображения, которые пришлось расшифровывать. С другой стороны, это только первое посещение, а лечение – процесс долговременный и трудоёмкий. Главное, чтобы мертвецы оставались в фильмах ужасов, а не вылезали из глубин подсознания, преображаясь в миражи. А что если это не просто галлюцинации?
Размышления Дождева в дороге прервал мобильный. Звонил Лунин Игорь по прозвищу Кипеш . Этот парень был своеобразной помесью гопника и барыги, у которого Матвей и Алекс иногда отоваривались травкой и экстази. Несмотря на употребление лёгких наркотиков, Кипеш обладал неплохими физическими данными и недюжинной сообразительностью.
– Дарова, бродяга! Как сам? – глумливым тоном приветствовал Лунин.
– Здорово. Нормально, ты как?
– Слышь, тут тема есть одна. Подстраховать меня нужно, поприсутствовать, так сказать.
Игорь иногда просил Дождева или Вербицкого постоять на шухере, пока он сбывает товар неблагонадежному, по его мнению, клиенту. За это барыга-гопник впрягался за парней в разборки и делал им скидки.
– А Алекс что, не может?
– Говорит, что к стоматологу записан. Ты там часом не знаешь, что за бык ему зубы подровнял?
– Понятия не имею. Когда твоя встреча назначена?
– Завтра в обед, я зайду за тобой, братух. И по дороге обрисую ситуацию.
– Хорошо, тогда до завтра.
Дождев не горел желанием помогать Кипешу, но и не хотел портить с ним приятельские отношения. Лунин, конечно, не дотягивал до звания друга, зато, если что обещал – всегда держал своё слово. К сожалению, жизнь по тюремным и дворовым понятиям часто превращала это достоинство в опасный недостаток.
На следующий день Игорь явился ровно в двенадцать, Матвей быстро собрался, и они выдвинулись. Встреча была назначена в недостроенной трёхэтажке, ближе к окраине города. По дороге Кипеш прояснил детали.
– В общем, стрелка забита с одним торчком, мне крупно задолжавшим. Просто постоишь на шухере , как обычно, чтобы никто не помешал тёрки наводить. Я в долгу не останусь, поделюсь капустой.
– Почему ты думаешь, что твой клиент придёт? Сомневаюсь, что он хочет рассчитываться с тобой.
– Я пообещал ему корабль плана.
Дождев удивлённо покосился на Лунина.
– И ты сдержишь своё обещание? Давно ловишь должников на коноплю?
– Ага. Корабль я ему отдам, но потребую внушительный процент от долга.
– Всё понятно, – хмыкнул Матвей. – А как трава? Забористая?
Игорь громко харкнул и хитро улыбнулся в ответ.
– Вчера дунул пару пяток , ржал два часа без остановки, а потом лежал, слюни пускал... До сих пор живот и щёки болят! Сам знаешь, товар у меня что надо. Колёсами остались довольны в прошлый раз?
– О да, так жёстко приплющило, что мы сортир с танцполом перепутали... Ты прикинь, заходит охранник нужду справить, а там мы вытанцовываем! Ну и рожа у него была!
Собеседники дружно загоготали.
– А я вчера с пацанами эмо гонял в соседнем дворе. Развлекухи лучше не найти! Среди них бабы есть красивые, можно пощупать заодно, хах! – Кипеш потёр искривлённую переносицу и добавил: – А сегодня всё утро в дверь прапор с военкомата барабанил, опять повестку пытался всучить! Я уж биту достал…
– У нас разве тут эмо имеются?
– Да я тебя на экскурсию как-нибудь свожу к этим нытикам! Я таких гадов давил и давить буду!
– Не, не надо. Тюфяков бить неинтересно. А я «бэху» разбил, в больничке валялся. Видал, шрам какой?
– Выглядит круто, – Лунин хлопнул Дождева по плечу. – Мне Вербицкий говорил, когда ты уже свалить оттуда задумал. Я потому и не навестил тебя, думал, выпишешься и сам позвонишь…
– Да столько всего навалилось… Лучше бы в палате сидел, – погрубевшим голосом сказал Матвей.
– Ладно, потом расскажешь, – махнул рукой Игорь. – Мы уже пришли. Последний этаж.
Здание было построено из бетонных блоков, собранных по подобию конструктора. Во многих местах обшарпанные стены красовались причудливыми граффити, на полу валялись обломки кирпичей, куски отколотого бетона и прочий строительный мусор. Парни поднялись на третий этаж по неплохо сохранившейся лестнице, не имеющей ни перил, ни ограждения. Разводила сел в большой оконный проём.
– Это здесь. Поглядывай в окна и дырки внизу, если будет кто идти – дашь знать. Осталось дождаться торчка.
– Не очень-то похоже на тебя. С чего вдруг такие меры предосторожности? – слегка насторожился Дождев. – Какой мент сюда забредёт?
– Тихо. Вон идёт мой должник.
Неуверенно озираясь по сторонам, к трёхэтажке двигался тощий трясущийся паренёк. Выглядел он очень уж по-детски. Малец поднялся на последний этаж, и опасения Матвея усилились.
– Вот твой корабль, как и обещал, – Кипеш швырнул хлипкому наркоману спичечный коробок с марихуаной. – Ты принёс мне бабло в погашение долга? Проценты набежали!
Парнишка от страха затрясся ещё сильнее. Расширенные зрачки и бегающий взгляд указывали на то, что юнец явно неадекватен. Барыга-гопник приблизился к нему.
¬– Да ему же лет пятнадцать! – не выдержал Дождев. – Ты что толкаешь наркоту малолеткам?
Лунин пропустил вопрос мимо ушей.
– Толя, я обещал тебе прострелить ногу, если ты не вернёшь мне капусту? – из-за ремня сзади он достал пистолет Макарова, в простонародье именуемый ПМ. ¬– Я это сделаю!
– Не надо! – малой закрыл лицо руками.
Матвей рванул вперёд и схватился за ствол так, чтобы исключить снятие с предохранителя. Игорь аж зарычал от досады. Парни стали тянуть оружие каждый на себя, завязалось противостояние. События происходили будто в замедленной съёмке.
Вдруг лицо Кипеша стало неестественно изменяться. Живые ткани сгнили, обнажив пустые глазницы, части черепа и разлагающиеся зубы. Изнутри омертвевшей головы повеяло смрадом и холодом... Пальцы Дождева от неожиданности разжались и отпустили пистолет. Лунин, утратив очаг сопротивления, по инерции стал отступать назад, чтобы окончательно не потерять равновесие… обо что-то споткнулся и вывалился из оконного проёма.
Послышался короткий вскрик, звук удара плоти о камни, глухой звон упавшего ПМ. Игорь пробил себе череп о большой кусок бетона возле стены. Под его головой растекалась внушительная лужа крови, а рядом валялся ствол.
Перепуганный Толя забился в угол и тихо хныкал. Оправившись от ступора, Матвей вырвал у него из рук коробок с планом и запустил марихуану в окно.
– Ещё раз увижу тебя обдолбанным, сам завалю! Ни тебя, ни меня здесь не было, понял?
Малолетний торчок кивнул.
Дождев действовал на автопилоте. Он быстро спустился вниз, схватил пистолет, засунул его за ремень и помчался прочь. Не оставлять же огнестрел с отпечатками! К тому же без оружия смерть Кипеша скорей всего спишут на несчастный случай. Толя не заговорит, это не в его интересах. А если бы и заговорил, кто поверит пятнадцатилетнему наркоману?
Вернувшись домой, Матвей завернул ПМ в целлофановый пакет и спрятал под ванной. Адреналин в крови не угасал, нужно было срочно переключить внимание на что-то другое. В конце концов, это же было не убийство!
От идеи попробовать свои силы в бойцовском клубе Дождев не отказался, хотя где-то внутри чувства боролись между собой. Именно сейчас он решил поставить точку в этом вопросе.
– Я звоню по поводу насилия. Из чата.
– Завтра в десять утра на остановке «Хвойная роща», – ровно ответил стальной мужской голос.
