Глава 2 Любовь
Любовь родительская не в счет, она в норме есть, как и любовь к родителям.
Тут кому как в жизни повезет, но к Жоре это никак не относилось. Семья полная и в понимании окружающих более чем благополучная.
А вот любовь к женщине или любовь женщин к Гарину, это то, что не может не оставлять след в самосознании и самооценке. Я люблю, или меня любят, а за что?… или почему меня не любят? Эта тема сопровождает человека от момента зарождения его самооценки и до самой смерти разума, когда уже все равно, любят тебя или нет.
Первый «случай любви», как его называл сам Жорик, произошел с ним в детском саду, в пять лет, когда в группу пришла девочка с голубыми волосами.
Все ее сразу, конечно, стали называть Мальвиной, это понятно, хотя на самом деле она была просто Лена. Волосы у нее, конечно, были самые обычные, светлые, конечно, почти белые, но мама ее, после каждого мытья головы, ополаскивала их слабым раствором синьки для белья, белокурые волосы приобретали голубой оттенок, отчего на кукольном личике ярче выделялись синие глаза.
В группе читали вслух сказку «Золотой ключик», потому все дети отлично знали ее персонажей.
Девчонка, естественно, была жуткая воображала, с кем попало водиться не собиралась, но из всех мальчишек группы в товарищи благосклонно выбрала Жорика в товарищи, или как она думала – в поклонники ее красоты.
Жора рассказал об этом деду, как о своей личной победе. Дед хмыкнул и сказал:
- Если хочешь убедиться, что ты ей на самом деле нравишься, сделай вид, что она тебе безразлична и ничем не лучше других девочек в саду.
Жора последовал совету дедушки и убедился, что тот был прав.
Мальвина этот коварный удар будущего ловласа перенести не смогла и «пала к Жориным ногам», то есть, сама стала делиться с ним конфетами и печеньем, не отходила от него на прогулках, держала за руку, отгоняла других девочек и даже сама поцеловала его в щеку за площадкой, где их никто не мог в этот момент видеть.
Жорик и об этом рассказал деду. Тот похвалил его за стойкость и добавил:
- Молодец, вот видишь, никогда не позволяй женщинам вить из тебя веревку. Будь независимым, и они сами тебе отдадут всё, – что именно отдадут Жоре девочки, дед не объяснил, однако, добавил, - И вообще, это убережет тебя в жизни от многих бед. Но, учти, береги эту дружбу, она очень дорого стоит.
Жора, получавший сласти от Мальвины, был доволен, и потому снисходил до общения с ней, изредка отпуская скупые комплименты в ее адрес, отчего девочка была на седьмом небе от счастья.
За год до выпускного из детсада Мальвина и Жора как-то одновременно охладели друг к другу, но дружить и в целом неплохо относиться не перестали. Волосы ее утратили голубизну, и симпатичная девочка Лена нашла себе другого мальчика, полностью его подчинив своей воле. Жора, понял, от чего его предостерегал дед, и советы его ценил все сильнее. Впрочем в шесть лет, психологического опыта хватало только на то, чтобы представить себя на месте «счастливого раба у ног госпожи» и осознать – это не моё.
В школе Гарин дружил с ребятами и девчонками в классе и во дворе. Но крепко помнил слова деда. Он тогда еще не читал и даже не слышал о романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин», но поступал в точности, как его герой, считавший по мнению поэта, что «чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей».
Жорик имел достаточное внимание противоположного пола, естественно на зависть другим мальчишкам.
Красавчиком он себя не считал, но дистанция в отношении женщин и разборчивость в выборе друзей, возбуждали к нему интерес у всех, даже у учителей.
Пионервожатый, отвечавший за класс Жоры, считал его слишком замкнутым и малообщительным, но это было не так. Просто Жора не был слишком доверчивым, чтобы всех подряд считать друзьями, и на то были причины. Репутацию воображалы ему создавал принцип всегда говорить правду в глаза.
Это, конечно, многим не нравилось. Кое-кто в классе даже пытался Жору за это побить.
Естественно, что такое положение в обществе требовало умения защищаться.
Если в детском саду до кулаков дело не доходило, то в школе уже в первом классе нашлись особи, которым непременно нужно было утвердить свое лидерство с помощью драки, принципиальную правдивость Жору они вытерпеть не могли.
Дед раньше родителей понял все и подарив принадлежности для бокса, начал учить внука драться.
Плоды домашних тренировок появились довольно быстро.
Кулаки окрепли, страха Жорик не испытывал совсем, готовый молотить кулаками любого, кто провоцировал его на бой, а боли старался не замечать.
В первом классе, через три драки, все драчуны признали Жору достаточно независимым и способным постоять за себя.
Жора постарался сыграть роль Тимура, но вот команду собрать не мог. Ему было не интересно командовать другими людьми.
Он интуитивно чувствовал, что доверяться нельзя никому, кроме очень узкого круга действительно надежных людей.
Впрочем защищать слабых, если видел Жора видел явный перекос меду агрессором и обиженным, ему приходилось. Абсолютно бескорыстно и мало того, он предпочитал дистанцироваться и от спасенных, если удавалось отстоять хлюпика.
Гарин за защиту ничего не просил взамен. Ни дружбы, ни службы. Получалось, что Жора на крик помогите – помогал и потом уходил, не ожидая благодарности за спасение. Тогда он стал отвечать штампованной фразой: «Так на моем месте поступил бы каждый».
Ясно, что при такой репутации обязательно находились девочонки, вздыхавшие по Жорику явно и тайно.
Знаки внимания Жора старался не замечать, относясь ко всем девочкам одинаково дружелюбно. Но не дай Бог, если какая-нибудь вдруг начинала заявлять среди подруг свои права на Жору. Он такую прилипалу осаживал довольно жестко, помня совет деда: «держи дистанцию, не позволяй собой помыкать. Женщины меры в этом не осознают! Один раз дашь слабину и – пропадешь, мигом начнешь вилять хвостом, заглядывая в глаза и тапочки в зубах приносить»!
Жора умел дружить, но никогда не ждал жертвенности от других и не подчинял. Найти же друга, подругу с которым можно было именно дружить на равных, оказалось очень непросто. Поэтому «друзья», ищущие покровительства так или иначе откалывались сами собой, переходя в категорию знакомых, приятелей, одноклассников, иногда даже обиженных отверженных.
В такой обстановке и при таком отношении к противоположному полу Жоре очень повезло, что из-за него никто не совершал безумных поступков, вроде глотания таблеток и вскрывания вен.
Следующий эпизод любви приключился с Гариным уже в подростковом возрасте, с дочкой начальника спецпоезда, в котором Жорик путешествовал вместе с дедом. Любви подростковой, когда между дружбой и страстью с влечением еще не осознают разницы. Отношения чистые, легкие, с тоской в груди и неосознанной привязанностью.
То, что это любовь, он догадался, когда вернулся домой, в Москву, и вдруг очень болезненно ощутил, как ему не хватает этой девочки рядом. Ее голоса, ее взгляда, прикосновений, запаха. Мама как бы случайно забыла на столе книгу «Дикая собака Динго или повесть о первой любви» Рувима Фраермана. Жора «проглотил» ее в одну ночь. Чувств его она не остудила. Он лишь увидел ситуацию глазами влюбленной девочки и влюбленного мальчишки – нанайца Фильки.
Он созванивался с дочкой начальника поезда каждый день, молчали в трубку, не имея смелости признаться в своих чувствах, пока отец не получил счета за междугородние переговоры.
Подруга эта жила не где-нибудь, а в Ижевске.
Гарин старший, оплатив счета, попросил сына перейти на эпистолярный способ общения, а телефоном пользоваться исключительно по праздникам и не по полчаса, а коротко и по существу, когда переписываться некогда.
Жорик понял, что натворил, лишь, когда узнал, что наговорил по межгороду за месяц на мопед «Верховина», то есть больше сотни рублей.
Все познается в сравнении. Покупка мопеда отложилась на год.
Писать письма оказалось даже интереснее, чем сопеть в трубку полчаса, потому что каждый день писать не получалось, ибо было не о чем, а интересные события набирались примерно за неделю.
Следующим летом, как они надеялись, встретиться не получилось. Начальник поезда отправил дочку в деревню к бабке. Совсем не из вредности, как тогда подумал Жора, а по обстоятельствам. Но он в тот год во всех поступках взрослых искал предательство и вредность. Ему казалось, что никто не пониает – он уже вырос, он не ребенок! Они любят друг друга… и вообще, в средневековую эпоху с Ромео и Джульеттой все было ясно – вражда семей. А тут что? Банальность и никакой вредности.
Бабка эта заявила, что уже «на ладан дышит» и попросила внучку приехать на лето «повидаться с ней перед смертью». Отказать родственнице в такой просьбе родители не могли, и тринадцатилетняя девушка уехала на лето в деревню под Красноярском, испытывая состояние схожее с описанием Евгения Онегина, когда тот ехал к больному дяде. Тем более, что о наследстве она не думала. Она, как и Жора видела в требованиях взрослых лишь желание помыкать и издеваться над несчастными влюбленными.
Родители Гарина о том, чтобы разрешить сыну поехать с любимой девушкой туда же, в деревню, и слышать не хотели. Не хватало еще, что бы Жора дрался с деревенскими мальчишками! А те, наверняка не потерпели бы приезжего конкурента на своей территории.
Дед, как обычно, летом предложил опять прокатиться с ним по железным дорогам и мостам, а в августе на «Победе» рвануть вдвоем в Крым, дикарями с палаткой и подводным ружьем. Гарин согласился.
Народная мудрость гласит: «с глаз долой, из сердца вон». Вернувшись с дедом из Крыма, Жорик нашел на своем столе письмо от подруги, где она сообщала, что встретила в деревне у бабушки и полюбила другого парня.
Что это за парень, Жоре уже было безразлично.
Гарин занимался в секции каратэ, где его учили не только драться, но и владеть собой и стойко переносить обиды и неудачи.
Всю обиду на противоположный пол за разбитое сердце, на их коварство и непостоянство он выкладывал на тренировках, не жалея рук и ног. Отжимался на кулаках и в лохмотья молотил тренировочную макивару. Тренер догадался о причине и не осуждал мальчишку, только однажды, отпуская его с тренировки, сказал, как бы ни к чему:
- Все люди разные, а женщины, они тоже – люди, не чеши всех под одну гребенку.
В десятом классе Жора познакомился с Наташей Яковлевой.
Девушка на два года старше. Больше Жора не ничего о ней не знал. Впрочем, как и многих других членах секции.
У тренера было правило: никто никого, ни о чем не должен расспрашивать. И о себе трепаться не надо. В карате нет ничего кроме карате, а школа Вадо-рю – лучшая!
Никакой личной информации, да и вообще – болтовня во время тренировок наказывалась тренером строго – двадцать отжиманий, это самое легкое наказание. Самым суровым был «железный человек» - стоять, напрягая мышцы груди, спины, ног и живота, пока все спортсмены били в живот или грудь, стараясь сбить с ног. Нужно было продержаться двадцать ударов. Если тренер замечал, что кто-то явно щадит наказанного – пожалевший вставал вместо него. Поэтому били от души, но без фанатизма.
Весной 1981 года горком компартии Москвы запретил карате, как вид спорта, и многочисленные секции начали закрываться. К этой акции добавилось письмо Госкомспорта СССР, разосланное в регионы. Милиция получила новое развлечение – рейды по подпольным спортклубам, аресты тренеров.
По закону подлости это случилось в тот самый день, когда Жора собирался сдавать на первый дан и гордо повязать черный пояс…
Тренер, придя с письмом от райкома, сообщил, что отныне их вид спорта и вся секция называется «секцией вольной борьбы», чтобы никто про карате и школу и не говорил. А еще он намекнул, что конкретно их милиция тревожить не будет. Главное – не болтать!
Члены секции молча поклонились и выполнили это требование. Портрет сенсея Хиронори Оцуко, три иероглифа «Ва, До, Рю» - название школы и эмблема – «кулак и голубь» со стены и кимоно спортсменов – исчезли, а все спортсмены сменили разноцветные пояса на белые.
Наташа пришла в этот год уже с боевым опытом и немало помогала ребятам в отработке коварных приемов и ударов. Особенно в тех, которые могли выключить противника на несколько минут.
Она вроде бы тренировалась, но при этом и сама выступала в роли тренера по Айки-дзюцу и Дзю до. Каждый в секции был волен сам выбирать, какое развивать направление борьбы.
Наташа и Жорик подружились, и он с удовольствием провожал девушку после тренировок до подъезда.
Если бы его спросили, что он знает о подруге, ответил бы предельно честно – ничего. Он даже не был уверен, в том ли подъезде она живет, у которого они прощались. Жора всякий раз уходил раньше, чем Наташа скрывалась за дверью, и ему было приятно думать, что она провожает его взглядом.
После неудачных отношений с дочкой начальника поезда Жора исключил слово любовь из своего лексикона.
Незадолго до окончания школы, в мае, Жора пригласил Наташу к себе домой.
Она случайно встретила его около школы в свой выходной день и, болтая, они дошли до Гаринского дома. Жорик предложил зайти без всякой задней мысли. Девушка, не ломаясь, согласилась.
Все, что произошло потом, ему показалось необыкновенным сном. Почему она решилась на это? Он не мог ответить. В тот день он стал мужчиной.
Дед был в эти дни в отъезде на какой-то конференции в Самарканде, мама уехала на чью-то защиту с последующим банкетом, отец тоже улетел по делам клиента в Лесосибирск, что расположился где-то под Красноярском.
Весь вечер и следующий день Жора словно летал. Ждал тренировки и встречи. Он мечтал встретить Наташу и, что греха таить, снова пригласить к себе, чтобы этот волшебный сон повторился.
Потому что он в тот день не понял, что вообще произошло. Гормональный шторм был такой силы, что он чуть сознание не потерял, только находясь с девушкой в одной комнате.
Так внезапно сбылись его мужские мечты и фантазии, а с другой стороны, все оказалась слишком как-то банально, просто и быстро. Он ждал новой встречи с нетерпением.
Она не пришла на следующую тренировку. А тренер сообщил Гарину, что Наташа умерла.
Это оказалось свыше его понимания, поверить в это сообщение он не мог, как не мог и не поверить взрослому человеку – тренеру. Жора около суток был в состоянии шока, постепенно приходя в себя.
Так он впервые встретился со смертью близкого человека.
