Глава 2 Любовь
ГЛАВА 2. ЛЮБОВЬ
Любовь родительская не в счет. Тут кому как в жизни повезет. А вот любовь к женщине или любовь женщин к Гарину, это то, что не может не оставлять след в самосознании и самооценке. Я люблю, или меня любят, а за что?… или почему меня не любят? Эта тема сопровождает человека от момента зарождения самооценки и до самой смерти его разума, когда уже все равно, любят или нет.
Первый «случай любви», как его называл сам Жорик, произошел с ним в детском саду, в пять лет, когда в группу пришла девочка с голубыми волосами.
Все ее сразу стали называть Мальвиной, это понятно, хотя на самом деле она была просто Лена. Волосы у нее, конечно, были самые обычные, светлые, конечно, почти белые, но мама ее, после каждого мытья головы, ополаскивала их слабым раствором синьки для белья, белокурые волосы приобретали голубой оттенок, отчего на кукольном личике ярче выделялись синие глаза.
Девчонка, естественно, была жуткая воображала, с кем попало водиться не собиралась, но из всех мальчишек группы благосклонно выбрала Жорика в товарищи, или как она думала – в поклонники ее красоты.
Жора рассказал об этом деду, как о своей личной победе. Дед хмыкнул и сказал:
- Если хочешь убедиться, что ты ей на самом деле нравишься, сделай вид, что она тебе безразлична и ничем не лучше других девочек в саду.
Жора последовал совету дедушки и убедился, что тот был прав. Мальвина этот удар перенести не смогла и первая «пала к Жориным ногам», сама стала делиться с ним конфетами и печеньем, не отходила от него на прогулках, держала за руку, отгоняла других девочек и даже сама первая поцеловала его в щеку за площадкой, где их никто не мог в этот момент видеть.
Жорик и об этом рассказал деду. Тот похвалил его за стойкость и добавил:
- Молодец, вот видишь, никогда не позволяй женщинам вить из тебя веревку. Будь независимым, и они сами тебе отдадут всё, – что именно отдадут девочки дед не объяснил, однако, добавил, - И вообще, это убережет тебя в жизни от многих бед.
В школе Гарин дружил с ребятами и девчонками в классе и во дворе. Но крепко помнил слова деда. Он тогда еще не читал и даже не слышал о романе А.С. Пушкина «Евгений Онегин», но поступал, как его герой, считавший по мнению поэта, что «чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей».
Жорик имел достаточное внимание противоположного пола, естественно на зависть другим мальчишкам. Красавчиком он себя не считал, но дистанция в отношении женщин и разборчивость в выборе друзей, возбуждали к нему интерес у всех, даже у учителей.
Пионервожатый, отвечавший за класс Жоры, считал его слишком замкнутым и малообщительным, но это было не так. Просто Жора не был слишком доверчивым, чтобы всех подряд считать друзьями, и на то были причины. Репутацию воображалы ему создавал принцип всегда говорить правду в глаза. Это, конечно, многим не нравилось. Кое-кто в классе даже пытался Жору побить.
Естественно, что такое положение в обществе требовало умения защищаться. Если в детском саду до кулаков дело не доходило, то уже в первом классе нашлись особи, которым непременно нужно было утвердить свое лидерство с помощью драки. Причем, драка становилась необходимостью, ибо отклоняющийся от драки признавался слабаком и над ним можно было издеваться любому.
Драки велись по неписанным правилам: ниже пояса не бить; ногами по голове не бить; не бить лежачего; и особое правило – драка до первой крови.
Эти правила применялись только в школе и в младших классах.
Дрались обычно: в мужском туалете, в школьном саду в дальнем углу за кустами сирени или за котельной рядом с угольной ямой. Поэтому драчуны частенько приходили домой не только с синяками в рваной одежде, но и в угольной пыли.
Как-то увидав разбитый нос и губы внука, дед Руди завел наградную «Победу», сунул Жору на заднее сиденье, чтобы раньше времени родители не увидели эту «красоту», и в тот же вечер купил ему боксерские перчатки и лапу для отработки ударов, требуя молотить в нее кулаками изо всех сил.
Плоды тренировок появились довольно быстро. Кулаки окрепли, страха Жорик не испытывал, боли старался не замечать. Дед же ему внушал, дерись как на войне – не на жизнь, а на смерть, тогда тебя перестанут задирать. Наноси максимальный урон! Бей, пока враг не упадет или не запросит пощады! Разбивай носы и губы, если нападут кучей, бери палки и камни, я тебя прикрою. Запомни – недобитый враг, опасен. И еще, никогда никому ничего не прощай, если не просят прощения. Прощение, как добрая воля, без раскаяния всегда воспринимается подлецами, как глупость и слабость.
Этого Жора не понял, а потому спросил:
- Как это, не прощать?
- Ну вот так, - объяснил дед, - он виноват, прощения не просит, не раскаивается, а все делают вид, будто бы ничего не было, забыли… Понял?
Жора не сразу это понял, а только, когда уже в жизни столкнулся с такой ситуацией. И к теме этого разговора с дедом он вернулся. Но уже в старших классах.
А в первом классе, через три драки, Жору все драчуны признали достаточно независимым и способным постоять за себя. Естественно, что довольно скоро за его спину попытались спрятаться те, кто не мог в силу разных причин драться и постоять за себя, то есть хлюпики и девчонки.
Жора постарался сыграть роль Тимура, но вот команду собирать не захотел. Что-то отвергало его от роли неформального лидера.
Командовать ему не нравилось. Особенно после того, как защищаемый им хлюпик вдруг отказался дать показания в его защиту и Гарина из-за него обвинили, как зачинщика драки.
Он понял, что доверяться нельзя никому, кроме узкого круга действительно надежных людей. На его защиту тогда встали отец и дед.
Жора не лишился октябрятской звездочки, но все равно было неприятно. Предателей Гарин с того момента презирал и ненавидел. Кстати, хлюпик тот, так и не понял, почему Жора с тех пор его в упор не замечал.
С того случая, если кто-то пытался спрятаться за ним, просил спасти от агрессора, он требовал публично объявить о необходимости защиты. Это повергало и напавших и защищаемого в состояние шока. С таким им встречаться до Гарина еще не приходилось. Так у него появилась репутация независимого, при этом слегка чокнутого парня, который требует публично просить у него защиты. Это было не принято, тем более, что Гарин за защиту ничего не просил взамен. Ни дружбы, ни службы. Получалось, что Жора на крик помогите – помогал и потом уходил, не ожидая благодарности за спасение. Тогда он стал отвечать штампованной фразой: «Так на моем месте поступил бы каждый».
Классный руководитель и пионервожатый, посчитав, что Жору в классе любят и уважают, попытались сделать из него лидера, старосту или хотя бы звеньевого, и тот честно старался, но все кончалось каким-то нервным срывом, Жорик объяснял, что ни на кого он не сможет положиться и лучше все сделает сам, чем кому-нибудь доверит важное дело, и, в конце концов, все руководящие должности разобрали в основном девчонки-хорошистки и отличницы, которые умели организовать подчиненных делать то, что нужно.
Когда Жорику изредка все-таки случалось защищать немощных, то на вопрос агрессоров: «Тебе что, больше всех надо»? он отвечал: « Да! Ему надо ни больше, ни меньше всех, а ровно столько, сколько необходимо для сохранения справедливости». После чего он старался донести до нападавшего все грядущие неприятности, если тот не успокоит свои неумеренные амбиции. Что скрывать ни факт драки, ни ее причину Гарин ни от кого не будет, а если спросят, кто и почему начал драку – ответит честно, кто, и за что. И он лично в драке никого щадить не собирается, так что берегите зубы и носы.
Такие прелюдии часто срабатывали. Потому что драчуны, пытаясь их понять, а еще видя довольно крепкие Жорины кулаки и решительный взгляд, часто отступали или сводили все к шутке.
Но бывало, что зачинщику только этого и нужно было, и тогда пара крепких ударов в болевые места, показанные дедом - заканчивали разборку.
Ясно, что при такой репутации обязательно находились девочонки, вздыхавшие по Жорику явно и тайно.
Знаки внимания Жора старался не замечать, относясь ко всем девочкам одинаково дружелюбно. Но не дай Бог, если какая-нибудь вдруг начинала заявлять среди подруг свои права на Жору. Он такую прилипалу осаживал довольно жестко, помня совет деда: «держи дистанцию, не позволяй собой помыкать. Женщины меры в этом не знают»!
Жора умел дружить, но никогда не ждал жертвенности от других и не подчинял. Найти же друга, подругу с которым можно было именно дружить на равных, оказалось очень непросто. Поэтому «друзья», ищущие покровительства так или иначе откалывались сами собой, переходя в категорию знакомых, приятелей, одноклассников, иногда даже обиженных отверженных.
В такой обстановке Жоре очень повезло, что из-за него никто не совершал безумных поступков, вроде глотания таблеток и вскрывания вен.
Следующий эпизод любви приключился с Гариным уже в подростковом возрасте, с дочкой начальника спецпоезда, в котором Жорик путешествовал вместе с дедом. То, что это любовь, он осознал, когда вернулся домой, в Москву, и вдруг очень болезненно ощутил, как ему не хватает этой девочки рядом. Ее голоса, ее взгляда, прикосновений, запаха. Они созванивались каждый день, молчали в трубку, не имея смелости признаться в своих чувствах, пока отец не получил счета за междугородние переговоры. Подруга жила не где-нибудь, а в Ижевске. Гарин старший, оплатив счета, попросил сына перейти на эпистолярный способ общения, а телефоном пользоваться исключительно по праздникам и не по полчаса, а коротко и по существу.
Жорик понял, что натворил, лишь, когда узнал, что наговорил по межгороду за месяц на мопед «Верховина», то есть больше сотни рублей.
Все познается в сравнении.
Писать письма оказалось даже интереснее, чем сопеть в трубку полчаса, потому что каждый день писать не получалось, ибо было не о чем, а интересные события набирались примерно за неделю.
Следующим летом, как они надеялись, встретиться не получилось. Хотя дед и пригласил Жорика в очередное путешествие по дорогам СССР, начальник поезда отправил дочку в деревню к бабке. Не из вредности, а по обстоятельствам.
Бабка эта заявила, что уже «на ладан дышит» и попросила внучку приехать на лето «повидаться с ней перед смертью». Отказать родственнице в такой просьбе родители не могли, и тринадцатилетняя девушка уехала на лето в деревню под Красноярском, испытывая состояние схожее с описанием Евгения Онегина, когда тот ехал к больному дяде. Тем более, что о наследстве она не думала.
Родители Гарина о том, чтобы разрешить сыну поехать с любимой девушкой туда же, и слышать не хотели.
Дед предложил опять прокатиться по железным дорогам, а в августе на «Победе» рвануть вдвоем в Крым, дикарями с палаткой и подводным ружьем. Гарин согласился.
Народная мудрость гласит: «с глаз долой, из сердца вон». Вернувшись с дедом из Крыма, Жорик нашел письмо от подруги, где она сообщала, что полюбила другого парня. Что это за парень, Жоре уже было безразлично.
Гарин к этому моменту уже два года занимался в секции каратэ, где его учили не только драться, но и владеть собой и стойко переносить обиды и потери.
Всю обиду на противоположный пол за разбитое сердце, на их коварство и непостоянство он выкладывал на тренировках, не жалея рук и ног. Отжимался на кулаках и в лохмотья молотил тренировочную макивару, чем радовал тренера.
В десятом классе он познакомился в секции с Наташей Яковлевой.
Девушка на два года старше Жоры и уже где-то работала.
В секции было правило: никого, ни о чем не расспрашивать. Никакой личной информации, да и вообще – болтовня во время тренировок наказывалась тренером строго – двадцать отжиманий, это самое легкое наказание. Самым суровым был «железный человек» - стоять, напрягая мышцы груди, спины, ног и живота, пока все спортсмены били в живот или грудь, стараясь сбить с ног. Нужно было продержаться двадцать ударов. Если тренер замечал, что кто-то явно щадит наказанного – пожалевший вставал вместо него. Поэтому били от души, но без фанатизма.
В 1981 году горком компартии Москвы запретил карате, как вид спорта, и секции начали закрываться. По закону подлости это случилось в тот самый день, когда Жора собирался сдавать на первый дан и гордо повязать черный пояс…
Тренер, придя с письмом от райкома, сообщил, что отныне их вид спорта и вся секция называется Дзю-до и Айки-до, чтобы никто про карате и школу и не вспоминал.
Члены секции молча поклонились и выполнили это требование. Портрет сенсея Хиронори Оцуко, три иероглифа «Ва, До, Рю» - название школы и эмблема – «кулак и голубь» со стены и кимоно спортсменов – исчезли, а все ученики сменили разноцветные пояса на белые.
Наташа пришла в этот год уже с боевым опытом и немало помогала ребятам в отработке коварных приемов и ударов. Особенно в тех, которые могли выключить противника на несколько минут.
Она вроде бы тренировалась, но при этом и сама выступала в роли тренера по Айки-дзюцу и Дзю до. Каждый в секции был волен сам выбирать, какое развивать направление борьбы.
Они подружились, и Жорик с удовольствием провожал девушку после тренировок до подъезда.
Если бы его спросили, что он знает о подруге, ответил бы предельно честно – ничего. Он даже не был уверен, в том ли подъезде она живет, у которого они прощались.
Незадолго до окончания школы, в мае, Жора пригласил Наташу к себе домой.
Она случайно встретила его около школы в свой выходной день и, болтая, они дошли до Гаринского дома. Жорик предложил зайти без всякой задней мысли. Девушка, не ломаясь, согласилась.
Все, что произошло потом, ему показалось необыкновенным сном. Почему она решилась на это? Он не мог ответить. В тот день он стал мужчиной.
Дед был в эти дни в очередной командировке, мама уехала на чью-то защиту, отец тоже уехал по делам клиента.
Весь вечер и следующий день Жора словно летал. Ждал тренировки и встречи. Он мечтал встретить Наташу и, что греха таить, снова пригласить к себе, чтобы этот волшебный сон повторился.
Потому что он в тот день не понял, что вообще произошло. Гормональный шторм был такой силы, что он чуть сознание не потерял.
С одной стороны сбылись его мужские мечты и фантазии, а с другой все оказалась слишком как-то банально, просто и быстро. Он ждал новой встречи с нетерпением.
Она не пришла на следующую тренировку. А тренер сообщил Гарину, что Наташа умерла.
Это оказалось свыше его понимания, поверить в сообщение он не мог, как не мог и не поверить взрослому человеку – тренеру. Жора около суток был в состоянии шока, постепенно приходя в себя.
Так он впервые встретился со смертью близкого человека.
