Скоро откроются дороги и скопившиеся в Порто-Франко переселенцы рванут в приглянувшиеся им края.
Я почувствовал себя крутым бизнесменом. Со мною летит Роман, просто спокойнее с ним. Да и мне придётся иметь дело с достаточно крупными суммами денег, поэтому охранник не помешает.
Этот двухмоторный DHC-6 совершает регулярные перелёты из Порто-Франко в Нью-Рино. Бывает и в наши края залетает, вот я и заказал два места. В салоне двенадцать пассажиров и в задней части некий груз.
Пилот сразу предупредил, что необходимо посетить туалет в здании аэродрома, так как следующая возможность будет только через три с половиной часа в Виго.
— Будешь? — Рома с видом заговорщика вынул пузатую фляжку. Я принюхался. Неплохо, старый добрый вискарь.
— А давай, — меня раздражает монотонный гул моторов и унылый пейзаж под крылом. Накатив грамм по сто пятьдесят, мы попытались уснуть.
Давненько я здесь не был. Авиапассажиром, так вообще впервые. Мы взяли такси до отеля в городе. Недавно прошёл дождик, водила сказал, что, наверное, последний в этом году. Улочки чисто умытые, ну здравствуй Порто-Франко.
Я снял недорогой отель на Станционной ближе к ж/д вокзалу. Ну как недорогой, в прошлый раз я был рад койке в двухместном номере за двенадцать монет. А тут номер — свита с двумя комнатами за сорок евро. Но зато это с завтраком. Оружие мы оставили в гостиничном сейфе, в городе нерезидентам запрещено носить любое огнестрельное оружие, включая пистолеты.
В отличии от меня Роман в своё время пробыл тут всего дня три и ничего не помнит. Поэтому я немножко поработал гидом. Знакомых у меня здесь толком нет, так что встречи искать не с кем.
С утра я начал заниматься делами, взяв такси и поехал в промзону. Я знаю тут только одного человека, который имеет отношение одновременно к автомастерским и местной администрации. Сэм при мне беззастенчиво крутил свои комбинации со своим родственником из орденского патруля. Тот был офицером и занимался вопросами ремонта бронетехники. Вот Сэм и выполнял «левые» работы. К примеру, родич пригонял ему армейский пикап с неисправностью топливной системы. Сущий пустяк, лечится в полевых условиях простой чисткой фильтра.
А в мастерской выясняется, что клиент только чудом доехал своим ходом. Готовился целый список запчастей. Машина выезжала из автогаража готовой к эксплуатации. Неиспользованные запчасти уходили налево, деньги за несделанную работы делили между собой родственники. Но ребята говорили, что у Сэма есть прикрытие в мэрии. Никто не дал бы этим делягам долго крутить свои дела, обманывая службы Ордена. Их однозначно кто-то прикрывал. А значит Сэм знает тропинку наверх.
Мужчина меня узнал сразу, ведь я проработал у него два месяца, да и время прошло всего-ничего. Пришлось пригласил его посидеть вечерком в ресторанчике, типа соскучился по старым знакомым.
Самым сложным для меня стало не показать свою кровную заинтересованность вопросом свалки машин.
— Есть такая, муниципалитет всё грозится очистить это место под склады. Но это не так просто, нужно куда-то вывозить железо.
— Да, тут нужен пресс. Интересно, уже начали производить металл из вторсырья?
— Не знаю, не слышал.
— Слушай Сэм, я нечто подобно сделал в Аламо. Там мэр платил моей бригаде за очистку дорог от неисправной техники. Я нанял эвакуатор и бригаду пакистанцев. Так те порезали кузова за пару месяцев. Представляешь, просто дисками резали грузовики и даже бронированные машины.
— Адский труд, только эти обезьяны на это могут согласиться.
— Согласен, а как узнать, сколько город готов заплатить за эту работу?
— А почему именно вам я должен отдать этот выгодный подряд? Там много чего полезного можно поиметь, — Сэм согласился порекомендовать меня одному своему знакомому из администрации. Ну и мы встретились с тем на нейтральной территории.
Этот достаточно молодой мужчина занимает пост начальника отдела по благоустройству. Когда я ознакомил его со своим предложением, то конечно, тот стал искать свою выгоду.
— Ну, моя фирма готова даже вывезти загаженную землю, оставшуюся после свалки и высадить зелёные насаждения.
— К чёрту насаждения, там планируется большой склад и площадка просто будет забетонирована, — чиновник далёк от мыслей об экологии. Да там технические жидкости от разбитых машин пропитали почву на метр в глубину. Это бомба замедленного действия, ведь всё рано или поздно попадёт на поверхность или в сточные воды. Но он явно напрашивается на личный интерес.
Мне пришлось телеграфировать Ларри и запрашивать инструкции. Мы решили создать фирму-посредника, с которой администрация Порто-Франко подпишет договор на утилизацию автосвалки. В него будет внесён пункт о том, что наша фирма берёт обязательство разместить филиал в этом городе и всё «мёртвые» автомашины будет сразу разбирать на запчасти.
Не нужно думать, что я самый умный. На той свалке машин что-то стоящее найти непросто. Ведь машины стаскивали с мастерских, то есть самое вкусно гаражи оставляли себе. Это движки и коробки. А вот российская автотехника спросом совсем не пользуется. Ну кто будет снимать движок с «Лады-приоры». То же касается и других деталей с российских машин.
Чем больше я вникал в это новое дело, тем больше понимал, что не потяну его. Мне нужно клонировать себя многократно, чтобы я везде успел. Да и где взять финансы на раскрутку.
Разборку машин организовать несложно, такой опыт у меня имеется. А вот утилизация — это размах совсем иной. Нужно эффективное оборудования типа гильотины, шредер навроде дробилки или что-то в этом духе. На выходе будем иметь стальной лом, пластик, а также алюминий, медь и бронзу. А этот тянет за собой вторчермет и обработку цветного металла. Ту же домну для получения железа или чугуна и прочее. Мне поплохело от грандиозности открывающихся перспектив. Если вторичная обработка металлов здесь не существует, то можно застолбить этот участок.У меня не хватит знаний, да и желания охватить всё это, нет. Вот я и запросил помощь у Рудольфа.
К моему удивлению, тот прилетел сам, в сопровождении своих парней, «экономиста» и «технаря». Видимо у них сыгранная команда.
Два дня мы готовили обоснование для доклада наверх главе клана. Меня выводили из этой схемы. Осталась только разборка машин, необходимая для развития производства багги. Остальное семья брала на себя. Эта троица оценила размах полёта моей мысли и доложила наверх. Разумеется, были приложены выкладки доходности этого предприятия.
Ясно, что у клана Магнуссон влияние поболее моего, потому что очень быстро был подписан договор с городом на строительство пункта по утилизации автосвалки. Вполне вероятно, что подобные договора вскоре заключат и другие населённые пункты.
А пока я сижу ниже травы, тише воды и пытаюсь сбить себе бригаду по разборке машин. Она будет размещаться на площадке, которую нам выделил город. Непосредственно рядом со свалкой. Мне необходим козловой кран для перемещения машин, включая грузовики и нехитрое оборудование, знакомое мне по Аламо. Нужные мне узлы сразу будут грузиться на железку до Нью-Рино, а оттуда фурами к нам на завод. Остальное пойдёт на склады для последующей перепродажи.
— А вы не хотите попробовать пакистанцев? — молодая симпатичная девушка с интересом смотрит нат меня. Я прибыл на базу «Россия» и мне разрешили пройти к той служащей, которая занималась моим вопросом. К сожалению, жителей восточной Европы, имеющих опыт слесарной работы и желающих поработать не нашлось. Переходят всё больше менеджеры и программисты, а также рекламщики и торговцы воздухом. Вот милая девушка, пощёлкав клавишами клавиатуры и предложила мне иной выход.
— Упаси боже, они же мусульмане, устроят там мне пляски святого Варфоломея в своём духе. От них одни проблемы.
— Ну смотрите, моё дело предложить. Просто чисто случайно ко мне попал файл со списком, подобным вашему. Только с базы «Юго-Восточная Азия и Китай».
— А китаёзы есть по нашему профилю?
— Сейчас посмотрим.
К сожалению, китайцы всё большо со строительными специальностями. А вот с пакистанцами у меня получилось переговорить. Этих две больших семьи человек на тридцать. Их перевезли автобусом в Порто-Франко и в данный момент они проживают в общежитии и ждут попутного каравана.
М-да, условия для проживания здесь дерьмовые. Это даже не общага, а скорее барак, сколоченный на скорую руку. Живут в комнате по десятку человек, удобства на улице. Еду им привозит некая волонтёрская организация. Мы с Романом наблюдали, как переселенцам в алюминиевые армейские миски накладывают рис с овощами. Здесь компактно в ожидании оказии проживают выходцы из Юго-восточной Азии.
Я так понял, что их кормят централизованно, всех вместе. Сейчас за деревянными грубо сколоченными столами насыщались пара сотен человек. Зрелище не из приятных. Ложками с помощью пальцев жадно заталкивают в рот еду.
— А вы знаете, я бы присмотрелся к другим ребятам, — к нам подошёл мужчина в рабочем костюме. Он представился здешним комендантом и поинтересовался, что мы здесь делаем. Я не стал скрывать, что мы покупатели и от Ордена получили список кандидатов на работу.
— Пакистанцев я бы не брал, злые какие-то, озабоченные. А вот за крайним столом сидят три семьи с Бирмы. Вот эти тихие, но я не уверен, что они вас устроят в профессиональном плане.
— А среди них есть гений, который знает английский?
— Вон тот парень называет себя Фредом. Думаю его зовут иначе, но английский он вроде понимает.
Будто догадавшись, что мы говорим о них, сидящие за крайними столами начали оборачиваться на нас.
Фред не молод. Невысокий мужчина лет пятидесяти, лицо округлое и плоское как у монгола, смуглый плотного телосложения. Говорит на английском достаточно внятно. Он быстро понял, что мы можем предложить им работу и охотно отвечает. Но мне нужно понять их реальный уровень. Фред уверяет, что почти все мужчины у них знакомы с железом.
— Мистер, мы с севера страны. Там уже много лет идёт гражданская война. Повстанцы, партизаны, военные — все друг друга убивают. А чтобы выжить, мы как-то приспосабливаемся.
Если вкратце, этот дядечка уверяет, что у них в селе были кустарные мастерские по ремонту автотехники и оружия для повстанцев. Если ему верить, среди этих дремучих дехкан есть сварщики, токаря и просто парни, привычные к железу и занимавшиеся там мотоциклами, легковушками и грузовиками.
С сомнением смотрю на этих спецов. Все одеты в свободные шорты, майки невнятного цвета и резиновые тапки. Коренастые, с загорелыми руками и выразительными скулами. Волосы стягивают в пучок, смотрят спокойно без вызова.
— Не знаю, мелкие они какие-то, да и бабы у них стремные — прокомментировал Рома увиденное.
— А ты что к их дамочкам подкатить хочешь, так я договорюсь, здесь выбор большой, — посмеялся я.
Автобус стоял на краю свалки как мёртвое животное — ржавый, покосившийся, частично сгоревший. Кузов вспучило от взрыва, окна выбиты, внутри — гора пепла, мусора и чужих следов.
— Хочешь понять, чего они стоят? — спросил Сэм, — пусть разберут этого урода. Чисто, без шума. Скажем за сутки, или двое.
Десяток бирманцев молча осмотрели автобус. Старший, не Фред, другой, обошёл остов автобуса, тронул пальцем сварной шов, попинал колесо, прищурился на сгнивший люк моторного отсека. Остальные ждали его команды.
Он кивнул один раз и всё.
На следующее утро работа закипела, парни как муравьи облепили мертвеца. Старшой наметил узлы, которые желательно сохранить — амортизаторы, стабилизаторы и часть шасси. От противного звука нескольких работающих болгарок и ударов молота мы смотались позавтракать в кафе неподалёку.
К вечеру с автобуса сняли двери, оставшиеся целыми стёкла, кресла, колёса.
А к обеду следующего дня демонтировали мост, мотор и рулевую рейку. Всё в относительной сохранности. На месте осталась обугленная коробка каркаса. Всё это время я присматривался к этим ребятам. В целом работали без суеты, двое явно не имели раньше дело с железом, эти больше помогали. Но в целом впечатление о их бригаде скорее положительное
— Так как тебя на самом деле зовут? — спросил я у вчерашнего собеседника.
Действительно не выговоришь, то ли Фё, то ли Фьё. Пусть уж будет Фред.
Мы сидим в том же кафе, где накануне с Ромой устроили свой штаб. Заказав привычный Фреду рис с тушёным мясом и овощами, я принялся наблюдать за ним. Бокал пива тот выпил с явным удовольствием. Блюдо с рисом умял быстро, но ел достаточно аккуратно. А когда он насытился, я решил рассказать ему о своих планах.
— Фред, мне нужна бригада здесь в Порто-Франко. Человек пять, не больше. Нужно будет разбирать машины, в основном легковые. А ещё у меня своё производство в Аламо. Мы хотим изготавливать багги. Знаешь, что это такое?
— Да, да, тигра. У нас их зовут тигра за скорость. Мы делали такие по заказу партизан. Они любят тигра за их проходимость.
— Ну и отлично, мне ещё нужны на завод сварщики, станочники и слесаря. Человек десять. Что скажешь?
Фред задумался, — есть такие. Но придётся подождать. Они только завтра должны попасть сюда, в Новый мир.
— Ты можешь сказать мне точно, сколько человек приедет и какие у них специальности.
Мужчина отрицательно покачал головой, — я не могу сказать даже живы они или нет.
А вечером в номере я пытался пояснить Роме свою позицию. Просто тот немного удивляется моему желанию работать с азиатами. Ведь у них чуждая культура, а как с ними общаться — один аллах знает.
— Рома, а в вашем хвалёном Израиле кто работает на чёрных работах?
— Ну, раньше репатрианты шли работать на стройки. Но сейчас приезжают другие, ушлые. Им чистую работу сразу давай. Арабы вообще работать не стремятся. Зачем? Их бабы все числятся матерями-одиночками, вот они семьями и сидят на пособиях. На стройки завозят китайцев, в поля филиппинцев и тайцев.
— Ну вот, что и я делаю. Эти ребята жили там в ужасающих условиях. И если они нормальные спецы, мне похрену, как они выглядят. Работать — язык не особо нужен, достаточно пары человек, с кем можно объясниться. Было бы желание. Дадим им человеческие условия для жизни и будут пахать как миленькие. Вон наш Цвика со своими индусами, пашут и не жалуются, только работу подкидывай.
Улетели мы только через неделю. За это время мне удалось организовать работу по разборке машин со свалки. В отсутствии запланированного стационарного крана у нас пока поработает наёмный автокран. Ручным инструментом я бригаду обеспечил. Для проживания поставил тут же три вагончика. Пусть ютятся, всё равно, с первым караваном большая часть выедет в Аламо. Я проплатил места в автобусе и выдал небольшой аванс на жизнь. Всего я ожидаю несколько семей. Дюжина мужчин, которые будут работать у меня в цеху. А их семьи я попытаюсь пристроить по возможности.
Видать закончилось моё спокойное времечко. Знать бы, где упадёшь, соломки бы подстелил. Или задержался бы тут на денёк.
На этот раз возвращались мы, воспользовавшись услугами небольшого четырёхместного самолётика. Мы с Романом обосновались на заднем ряду, а рядом с пилотом пристроился ещё один пассажир. Крупный парень сразу после взлёта вставил затычки в уши и повернув голову на бок заснул. По-крайней он не надоедал пилоту с вопросами. А вот мы с Ромой уснуть не смогли. Вчера неплохо посидели с нашими ребятами из русского конвоя. Те только прибыли и у них целая неделя в ожидании ценного груза с базы. Вот мы и зацепились с ними языками. Всё-таки приятно поговорить с земляками. Три парня, это водила и два стрелка, решили расслабиться после нелёгкой проводки каравана. Десяток тяжёлых грузовиков по непросохшей толком дороге. Хорошо с ними был тягач, который следовал именно на такой случай. Вот с этими ребятами мы и ушатали за вечер полтора литра местного самогона и изрядное количество пива.
Я не успел толком попытаться подремать, как вдруг завозился наш пилот. Знаете, заметно, когда человек что-то делает спокойно и когда он начинает истерить. Так вот и наш летун задёргался и начал щёлкать ногтем по панели приборов. А ещё появился лёгкий запах бензина.
— Что случилось? — деликатно влез я в его мельтешение.
— Дьявол, давление топлива падает.
— И что это значит?
— А чёрт его знает.
Когда парень рядом с тобой не вполне себя контролирует, это полбеды. Хуже, когда от его действий зависит твоя жизнь.
— А уровень топлива в баках?
— Нормальный, как положено.
— Получается у тебя утечка между баком и мотором. Бензином пахнет.
Тот согласно кивнул, вот же зараза. Я сижу за пассажиром и мне видны приборы, но там все цифры в долбанных американских единицах, в футах и милях.
Мотор кашлянул, как старый зэк, больной туберкулёзом, но исправился и вновь бодро замолотил.
— Далеко мы улетели от города?
— Не совсем, километров на четыреста.
— А дорога где? — пилот махнул в левую сторону, — где-то там.
— Может запросить помощь по рации?
Только сейчас парень щёлкнул тумблером и нудным голосом забормотал, — Мэйдэй, мэйдэй! Твою мать, кто на частоте, падает давление, сажусь в чистом поле. Кто слышит — ответьте!
Ни звука, только шорохи. Интересно, а в море мы можем сесть? Здесь не так и далеко.
— Слышь, запомни место, где мы находимся. Чтобы понять куда идти после посадки.
— Сначала сядь умник, — огрызнулся тот. В этом момент мотор опять закашлял и сразу наступила оглушающая тишина. Мотор окончательно заглох, винт крутится только в результате потока набегающего воздуха.
