Из посольства привезли Сайру, который тут же затребовал пельменей и грамм двести, не меньше, водки. Ибо вчера он понёс непоправимую душевную травму, глядя на то, как мы весело справляем день рождения Люка Бессонова.
Петрович навалил полную миску с горкой аппетитно парящих пельменей. Кинул сверху шайбу сливочного масла и посыпал укропчиком. Сайра счастливо вздохнул, сам себе наболтал в миске уксуса с мазиком и, пообещав мне всё рассказать в подробностях, навернул первые сто грамм, наколов на вилку пельмень, брызнувший соком, и обмакнул его в смесь майонеза с уксусом.
— Ну здравствуй, брат!— радостно произнёс он, глядя на сочащийся пельмень. А я понял, что в течение нескольких часов от частника хрен чего добьюсь. Живой, здоровый, задачу выполнил — вот и хорошо. Подумаешь, с кусками фарша в тесте разговаривает.
Меня на связь вызвал в срочном порядке куратор. То недоступен, то срочно позвони. Женская логика, ей-богу.
— Братан! Вчерашний дипломатический приём войдет в учебники переговорного процесса!— завопил в трубку Лёха.
— Ты американцев вчера с прогиба бросал?— не понял я.
— Да ни с кем я не дрался! Просто вчера я вышел с посредственных переговоров, на которых толком ничего не добился, но по твоему совету лыбу давил на всю. Янки подумали, что я каким-то хитрым макаром добился своего, бритты подумали, что я обул их «союзников» по полной, французы подумали то, что им сказали американцы и англичане. Китайцы решили узнать у нас, что они подумали. Сегодня, несмотря на жёсткое расписание, встреч у меня запросило несколько сторон. Бритты, те вообще почему-то нервничают сильнее всех и требуют от американцев пояснений. Те им объясняют, что всё нормально и разводят руками. Глава бриттов и их резидентура им ни на грош не верит.
— Ну так они в курсе уже, что мы знатно отмечали, вот и сделали свои выводы?— предположил я,— Кстати, есть для тебя один подарочек, который понравиться должен, но это при личном общении.
— Ох, балуете вы меня!— хохотнул куратор,— Кстати, это... тебе тоже ну... как бы одна задача поступила в плане подготовки.
— Мне понравится?— начал я уточнять, пытаясь предугадать, что мне предстоит.
— Надеюсь, хотя с какой стороны это посмотреть. У меня окно между тринадцатью и четырнадцатью часами. Давай, ко мне подъезжай, обсудим, и получишь более точные указания.
— А может ты к нам?— предложил я. Ехать никуда не хотелось. Тем более, бассейн после вчерашних заплывов уже почистили и налили всяких перекисей и зелёнок. Вода стала голубенькая, как на рекламных проспектах.
— Да, блин, дел куча, неудобно,— сознался Лёха.
— У нас сегодня суп гороховый с копчёностями и печень с рисом,— как бы невзначай произнес я. Ну неохота мне куда-то переться.
— А вот это повод!— обрадовался куратор.
— И мы бассейн поставили,— добавил я.
— Ну тут доводы конкретные. Мы бессильны перед обстоятельствами!— ещё более пафосно заявил Лёха. Видно на показуху играл для кого-то рядом.
Примчался Алексей в аккурат к обеду. Потянул носом аппетитные запахи из столовой и снова пожаловался на посольскую кормёжку.
— Чего ты там хотел показать и чем удивить? Настроение у меня и так нормальное, в связи со всеми закрутившимися событиями, но я не против, чтобы оно улучшилось.
— Смотри,— ткнул я пальцем на загон с поросятами.
— Новые сотрудники? Ну так я их видел уже,— пожал плечами куратор.
— Над ними видишь навес деревянный, а вот там, в уголку, что-то блестит?
— А чёрт его знает, что-то вроде вижу,— сознался Лёха, не понимавший сути разговора.
— Там дрон якобы застрял, а видеокамера у него в работе. Нас снимает скрытая камера. А мы делаем вид, что ничего не замечаем,— пояснил я.
— Аааа!— сообразил куратор,— И как долго висит, вы его прошляпили? Доставали?
— Мы его сами туда посадили,— сознался я,— угол обзора долго выбирали так, чтобы ничего особо видно не было. Сколько проработает, не знаю, не специалист, но подзаряжается он от солнечной батареи, вмонтированной в крышку корпуса. Всё, что можно, сняли и качнули, инфа уже на флэшке с отчетом,— похвастался я.
— И настроение моё улучшается!— с интонацией Гришковца возвестил Лёха, и мы пошли обедать. Во время обеда, поглощая вторую порцию супа с сухариками, Лёха внезапно замолчал, потом усмехнулся и снова заработал ложкой.
— И что это было?— осторожно спросил я,— Мысль какая посетила?
— Сейчас компотик допьём и пойдём под скрытую камеру, только тельняшку одень,— посоветовал он.
— Нахрена?
— Надо! Там же звук не пишет?
— Да нет, только видео. Там ещё немного беседки кофейной видно. Заодно кофейку попьём с грецкими орехами и финиками?— предложил я.
— Здорово! Великолепно!— улыбнулся куратор.
После обеда я, в тельняшке, вместе с куратором продефилировали перед камерой. Алексей попросил, чтобы я был без своей панамы и пару раз намёками показывал, чтобы я повернулся лицом к объективу.
Отошли в беседку, я принялся готовить кофе. Леха пересел в дальний угол, откуда нас уже не было видно.
— Зырь на фотку,— подвинул он ко мне свой «айпад».
— Это кто?— не понял я, рассматривая какого-то чувака с бородой. Определенно я знал или видел этого человека раньше.
— Это Ринат Федотов, заместитель командира одного из парашютно-десантных полков из новороссийской семёрки,—пояснил Лёха.
— А зачем ты мне его показываешь?— нихрена не понял я, убирая турку с огня и помешивая.
— Так присмотрись внимательнее, он же на тебя в нынешнем обличии похож.
— Ну, может быть, вам со стороны виднее,— сознался я,— Так а причём здесь ВДСник и я?
— Он тебя заменит здесь. Вот поэтому мы лишних «дровишек» в виде тельняшки и свиньи–десантника подкидываем. Друзья–наблюдатели вряд ли разберутся.
— А как он здесь окажется?
— Он запланирован был на командировку в «Саратов». Буквально случайно наш специалист в кадрах на отборе заметил его. Созвонились по видео, очень похожи. По манере, по походке, жестам, ну и на лицо. А так, если тебя привести в «домашний» вид, разница, конечно, будет видна. Так что будешь «теряться» с уже хорошим прикрытием. Подбери себе облик по своему усмотрению. Ты вообще для этих целей идеален — редко людей встретишь с такой незапоминающейся и меняющейся внешностью.
— Бля, ну спасибо!— я не знал, то ли радоваться, то ли огорчаться,— Я тебе персонаж «Симс» что ли?
— Наливай кофеёк, я орехов налущил,— перебил меня куратор,— И это! Тут для легенды надо ещё кое-что, ну и заодно для вывода может пригодиться,— опять начал плести словесные кружева куратор.
— В бабу я переодеваться не буду!— предупредил я.
— Ты когда прыжки совершал и на укладке бывал в последний раз?— поинтересовался Лёха.
— В прошлом году, когда был с проверкой в «десятке»,— сознался я,— Сам не укладывался, но глаза боятся, а руки делают. А вы меня что, парашютным способом собрались выводить? Не сильно ли вычурно, братан?
— Да уже что только не передумали,— сознался куратор,— вертолеты наши здесь под постоянным приглядом. По расчётам, тебе придётся за очень короткий промежуток времени оказаться за несколько сотен километров. Автомобиль — это, конечно, хорошо, но нужна стопроцентная уверенность, что ты доедешь до точки поиска незамеченный и без происшествий. В указанный тобой район поиска можно заранее вывести транспортное средство, на которое ты потом сядешь. Частники справятся по дороге на Порт-Судан, куда они и вернутся. Ты же после того, как основную задачу выполнишь, своим ходом уйдёшь. С одной стороны, всё как в боевиках, но представь себе более простой вариант да ещё такой, чтобы были соблюдены все условия!
— Леха, сознайся, ты по пьяни придумал это?— удивился я, закидывая в рот финик,— Когда в крайний раз выводили агента парашютным способом? Во время Второй Мировой?
— Ошибаешься,— усмехнулся куратор,— но это так... Расскажу потом, может быть, если разрешат. Ну что, подумал?
— А можно не прыгать? А просто подсесть?— начал цепляться я за варианты.
— Можно, но это лишняя суета — убирать нужную информацию в группах объективного контроля у лётчиков, а наши так и не разобрались, сколько информаторов и где сидит. Сами же ввели эту систему, сами и мучаемся.
— Ну ладно,— вздохнул я,— буду Джеймсом Бондом. Ага! Как же, есть у меня вполне приемлемый вариант. Надо позвонить просто нужному человеку и организовать взаимодействие. Если что, приплачу из трофейных. Лёха, наверное, думает, что я наивный такой парень и всю сумму кинул на общественные нужды? Да и на машине неплохо сторговался. А ведь мне ещё денежки нужны для дальнейших мероприятий. А, как я понимаю, какие-то запросы в бухгалтерию посольства — это бесполезная трата времени.
Почему я не могу тихонько съездить и вскрыть тайник, без вот этих всех подготовительных мероприятий и закулисных игр? Я же не поеду с плакатом «Русский офицер едет! Расступись, суки!»
— Леха, ещё одна просьба, как раз в целях мероприятия,— чуть задержал я куратора, уже собиравшегося уезжать.
— Братан, с деньгами сейчас очень туго. Сам понимаешь, запросы на дополнительное финансирование,— начал канючить он.
— Я не о том. Вот на бумажке номер изделия и военное учреждение, где эта штука хранится. Там же данные человека, который эту штуку должен забрать. Реально очень надо.
— Если это сложное техническое изделие двойного назначения, тем более, на балансе министерства обороны, очень сложно. Сам понимать должен, любые специальные средства — это уже государственная тайна.
— Это трофейный дрон и находится в свободной продаже, как для физических лиц, так и для предприятий. Секретного в нём нихрена нет. Он немного переделан в сугубо утилитарных и военных целях. Сейчас в выставочном зале нашего центра беспилотной авиации стоит, как экспонат. А по праву принадлежит нам. Мы его затрофеили,— пояснил я Лёхе.
— Ааа, так делов-то! Погоди, это не ортокоптер «Атласовский» из Песочницы? Который наши спецназеры захватили? Читал информационную сводку. Пишут, гениальная операция была? Какую-то новую радиоэлектронную пушку использовали?
Вспомнил «новую радиоэлектронную пушку» из шуроповёрта и шариков с сеткой и многозначительно покачал головой.
Алексей пообещал сделать сегодня запросы и поторопить исполнителей с оформлением всяческих накладных и прочей бюрократической мути. После уезда куратора, сразу вызывал на связь Глеба Мэвика и озадачил его на несколько дополнительных процедур. Доверенности, справки и прочая мура. Беспилотчик уже оформился и ждал командировочного аванса на карту. Узнав, что существует реальная возможность заполучить «Игорька» обратно, начал меня грузить каким-то мобильными пультами, который он под него разрабатывал.
— Заткнись, а?— попросил я его,— У тебя же с центром беспилотья связи есть?
— Это у них со мной связи есть!— загордился Глеб,— Я понял, сейчас у них по времени как раз обед заканчивается, начну звонить. Ещё задачи есть, шеф?
— Скинь мне свежее РВДП[Руководство по воздушно-десантной подготовке] и ваши бригадные методички, которые ВДС-ники клепают. Ну, там по приборам АДэшкам, ППК-У[Страхующие парашютные приборы] и прочее.
— Услышал, принял, вопросов не задаю. Хотя задачка интересная — десантироваться с дрона парашютным способом! Но, как бы вы не худели, Игорёк вас не затащит. Есть у меня схема транспортника, и я...
— Заткнись!— заорал я в камеру,— Кидай файлы, мне ещё память освежать!
Остаток дня так и прошёл в повседневных делах и заботах, в судорожных попытках «вспомнить всё». Этапы укладки, контровки, ранцы, байонетные гайки, стропы. На моё счастье, с задачи вернулся Ящер, доложился. Ещё раз с ним сверились по местам закладок и установок простых маркеров, частоты которых я уже забил в приёмник. Узнав, что завтра мне предстоит изображать из себя крутого офицера службы ВДС, Ящер так возбудился, что попросился вместе со мной. Прыжкохват херов! Как-то даже пробил по своим связям, что ещё и прыжки будут.
— Шеф, и помогу, и подскажу, только возьмите!— нудил он, выцепляя меня в самых неожиданных местах.
Да пусть едет, от меня не убудет, а так хоть страховка какая-никакая. Ну не помню я всех тонкостей и нюансов воздушно-десантной службы.
После ужина, согласовав с куратором завтрашний выезд, я ещё попозировал перед камерой дрона и позвал Макса, осуществляющего периодическое наблюдение за коптером.
— Зялёнай гарыт каждый час, пяриоди... эээ... пердически,— доложил он,— я чутка тама отскоблил, шоб видна была, а то заляпили чорным скотчем.
Понятно, что оператор просто включает камеру, наблюдая за обстановкой. Может попытаться ночью осуществить взлёт, чтобы увести коптер. Наверняка уже через удаленный доступ стерли всё, что возможно.
— Ты там нормально его застопорил? Не вырвется?
— Та не! Пластикавай стяжкай. Дюже харашо держыть!— уверил меня негритёнок.
С утра, даже не позавтракав, выехали на аэродром к отдельной роте специального назначения сухопутных войск Республики. На удивление, Ящер хорошо знал дорогу, моя затея с уточнением мест дислокации местных вооружённых формирований дала свои результаты. Площадка находилась чуть дальше гражданского аэродрома, за рулёжками.
Встретил нас командир роты — высокий поджарый негр в нашем российском голубом берете и в тельняшке под бежевой формой.
Вскинул руку в воинском приветствии и, на довольно бойком русском, доложил, что две группы специального назначения находятся на укладке, одна группа — на наземной подготовке и одна группа — на практическом выполнении прыжка из самолёта АН-2.
— О, выпускника спецфакультета Рязанки сразу видно!— обрадовался Ящер.
— Слава ВДВ!— подтвердил местный капитан и провёл нас на место занятий. Ящер, словно застоявшийся конь, кинулся в работу. Хотя, смотрю, здесь всё организовано прямо на уровне и даже без излишней осторожности и многочисленных перепроверок.
Наши стандартные парашютные столы на бетонных плитах, придавленные грузиками расстеленные купола, вокруг которых бегают чернокожие бойцы. Я посидел в палатке с кондиционером, посмотрел какую-то документацию, прыжковую ведомость. Удивительно, но прыжков у местных спецов вполне достаточно для стандартной программы. Ловко они организовали: если прыжковый день, и позволяет метео, выезжают всем составом на площадку и сразу отрабатывают все темы. Самолетик у них, оказывается, вместе с пилотами свой. Наш старый добрый АН-2, неприхотлив и вполне ремонтнопригоден да и на погоду не особо жалуется. Забежал Ящер, перемолвился парой слов с капитаном и снова убежал, как помешанный.
— Чего он?— спросил я у ротного.
— Так купола на вас и на себя получать пошёл! Что вы хотите, товарищ колонель, трак он и в Африке трак,—философски покачал головой чернокожий капитан.
Сукаа! Ну вот нахера?! Теперь, чтобы не ударить в грязь лицом, придётся прыгать. Прошлись по площадкам. На укладке, где рулил местный ВДСник, обретший внезапную помощь в виде нашего частника, уже шёл этап проверки куполов в «козлах».
— Быстро сегодня!— радовался ротный.
На наземной подготовке разведчики, зажав какие-то веточки между ног, скакали и валились на бетонку. На трёх чахлых пальмах в подвесных системах болтались бойцы и отрабатывали вводные. Всё прямо как у нас. Вспомнил далёкие годы, когда дубеющими пальцами этой долбанной парашютной вилкой просовывал стропы в газыри, уже не обращая внимания на то, что они перекручиваются. Поверчусь при раскрытии, ничего страшного. Потом ещё все эти парашютные системы, тренажёры и трепыхания в подвесной. А ведь за всё время службы в прыгающих частях, со мной ничего экстраординарного не произошло. Ну, один раз, при прыжках на воду, меня унесло на нудистский пляж, ну ещё на огород приземлялся, и за мной гонялась собака, лишившаяся будки. Эх, юность!
На стартовой площадке возле самолетика мирно попивали чаёк местные пилоты, а приземлившаяся группа, отработавшая сбор и поиск груза по поисковому приёмнику, пробивали парашютной сумкой под жопу перворазника. Всё, как у нас! Только перворазником оказалась санитар-инструктор, здоровенная такая негритянка. У них и женщины служат, но попасть в роту очень и очень сложно. Как пояснил командир, это третья дочка какого-то военного в высоких чинах. Мечтает построить карьеру в армии. Никаких поблажек, служит, как все, и не вякает. Пока беседовали и осматривали площадки, прибежала очередная группа с куполами, запрыгнули на подвесные на пальмах и, раскачиваясь и громко тараторя, начали отрабатывать элементы.
— Тишину поймали!— прикрикнул ротный и, достав под моим удивлённым взглядом из кармана прыжковки банан, швырнул в наиболее беспокойного бойца. Тот, поймав фрукт, сразу успокоился и стал образцом послушания и исполнительности.
— Обеззяны..,— печально вздохнул чернокожий капитан.
Да уж! Вот это система воспитания! Ящер уже тут как тут, два спецназовца тащат за ним четыре купола и выставляют их на парашютный стол на стартовой площадке.
— Шеф, всё готово!— докладывает мне охреневший разведчик,— Сейчас первый прыжок — на восстановление навыков и второй, уже повышенной сложности. Прыгаем с грузовым контейнером и оружием!
Так и хотелось заорать на этого рвача. Нахуя мне ещё прыжок с контейнером и оружием! Я тут постоял, лицом посветил, и хватит с меня! Нет же! Небо зовёт! Может он ещё думает, что ему заплатят и прыжки в книжку внесут?
Пришлось подгонять под себя систему и становиться в строй. Проверил нас сперва ротный, потом офицер из службы военно-воздушных сил, прикомандированный к роте, а потом ещё Ящер, не доверявший никому и с завистью смотревший на ВВСника, у которого на спине болтался спортивный парашют. Однако в ожидании лётчиков, местный специалист и Ящер снова зацепились языками и к моменту погрузки уже что-то живо обсуждали.
Первыми борт покинули разведчики, молча, быстро и слаженно. Ну конечно, теперь два выпускающих. А один из них — настоящий «русский паратрупер», о которых здесь ходят легенды. Выпускающий из местных затащил трепыхающиеся камеры стабилок в салон и, раскорячившись, встал у двери. Рядышком стоял Ящер и что-то кричал на ухо, показывая вниз. Это я, чтобы они не выёживались передо мной своими воздушно-десантными понтами, ещё на земле поставил им задачу.
Показал на огромное блеклое пятно выжженой травы, забил точку в навигатор и объявил, что мне нужно приземлиться именно здесь, в пределах небольших погрешностей. Считайте ветер, скорость, высоту, согласовывайте с лётчиками. На первом заходе, видимо, промахнулись. Идём на второй круг. Ревун! Ох уж эти чувства перед прыжком! Сам зацепил карабин стабилизирующего и подошёл к двери.
— Рано!— проорал Ящер, напряжённо всматривающийся вниз и одновременно в Джи-Пи-Эс, закреплённый на запаске.
— Пошёл!— хлопнул он меня по плечу.
Каждый раз, как в первый раз! Но после покидания самолета успокоился, у меня ППК-У, считаем: «пятьсот один…» и до пяти. Рывок, раскрылся. Осмотрелся. Даже не покрутило! А пятно травы ниже меня и далеко южнее. Бросил взгляд на экран навигатора, который по примеру Ящера закрепил резинками на запаске поверх стропореза. Нет, не попаду! Поискал взглядом «колдуна» развернулся по ветру. Циферки координат на табло навигатора начали резко скакать. Ага! Теперь понятно, почему оба выпускающих так долго высматривали, куда несёт раскрывшиеся купола спецназеров. Ветер смотрели по высотам. Приземлился я на диво ровно прямо в центр круга, устоял на ногах и быстренько скинул подвесную. Не хватало, чтобы меня порывом ветра потащило по песку и камушкам.
— Колонель, колоссаль! Заыбысь!— орали местные разведчики из обеспечения прыжкового процесса, хватая купол и свёртывая стропы в бесконечную петлю. Ну и нахрена я прыгал? Снова захотелось в небо, и прямо сейчас!
Поднял голову и охренел. Прямо на меня сверху падал парашютист с нераскрывшимся куполом. Ящер, сука! Десантник, инструктор, разведчик!
Однако, буквально на двухстах метрах, по моим ощущениям, купол штатно раскрылся, и Ящер ловко приземлился возле меня, скинув тут же подвесную.
— Ты что, падла, творишь?!— заорал я на него.
— Шеф, так мы же ДШБ! Чем ниже раскроешься, тем дольше проживёшь,— отмазался бывший капитан,— Ещё заходик?
— Да что же ты творишь, внук Маргелова..,— вздохнул я,— Пойдем! ГК ты сам укладывал?
Второй раз я вышел и приземлился снова первым, несмотря на то, что Ящер был намного массивнее меня. Этот кадр вообще не отстегнул контейнер, а приземлился вместе с ним в сидячем положении. Поганец, мне напихал каких-то грузов, а себе — парашютных столов, вот и приземлился, как с подушкой. После прыжков, пока я отзванивался куратору и беседовал с командиром роты, Ящер успел ещё пару раз прыгнуть и организовать занятия по укладке контейнеров и их особенностям. Целый день убили на воздушно-десантную подготовку. Адреналина я хапнул неплохо, в основном, из-за активности начальника разведки. Но, в принципе, и сам неплохо встряхнулся. Белорус, сам бывший спец из Марьиной Горки, от предложений прыгнуть и тряхнуть стариной отказался. Мотивировал тем, что он половину службы провёл в гараже комбрига, и лишний удар о землю мозгов не прибавляет. Пока мы, по его словам, «страдали прыжкорвачеством», он шлялся по окрестностям и, найдя хорошую съёмную лебёдку на пять тонн, тут же выкупил её у аэродромной обслуги.
— Пульт под капот выведу, крюк зачыщу и карабин приварю,— отвечал на наши восторги по поводу прыжков Белорус, благостно улыбаясь.
