Серия девятая «Не сдержался»
Это что за постановка такая? Девчата играют мужские роли, а парни — женские. Другие артисты уже давно были готовы и после нашего «тренерского» инструктажа повалили на сцену. Тут же вытащили магнитофон и колонки. Роли у нас-«отработчиков» были простейшие. Мы изображали каких-то гостей на балу. Анджей Евгеньевич играл какую-то дочку герцогини, Людка играла моего брата, а толстячок семиклассник — саму герцогиню. Нам надо было выйти на сцену под объявление глашатая, присесть в книксенах. Потом поплясать и побегать по сцене. Мне ещё надо было поприставать к принцу и кокетничать направо и налево. Калина делала тоже самое. Семиклассник Юрка должен был просто сидеть в кресле и обмахиваться веером. А ведь и не так страшно! Даже весело! Одно плохо: принц-девчонка девятиклассница рыженькая, мини-копия моей одноклассницы Ритки, всегда соглашалась со мной танцевать и кривила губы на «Золушку» — здоровенного парнягу десятиклассника. Учителя Родиона мои способности впечатлили. А когда я и пацан-меломан, сидевший на «музыке», подошли к нему и предложили заменить музыкальные вставки и фрагменты на что-то современное и продемонстрировали выход «герцогской семейки» под Квинов, Родион, походу, уссался от восторга. Мы с «музыкантом» даже быстренько накидали более современные вставки и посчитали длительность.
Думал, будет хреново, но мне понравилось! Я даже о сборке самогонного аппарата перестал мечтать. Хотя ночью мне снился попшикивающий самогонным паром переходник с клапаном. Тренировка-репетиция закончилась намного раньше отработки. Забежал к трудовику, но того не было на месте. Ладно, зайдём в другой раз. На выходе из школы меня поджидали и Юрка, и Людка. Пошли к метро, обсуждая во что одеться. Юрка сказал, что для него это вообще не проблема, у него три сестры и красивых платьев дофига. Он будет в розовом с воланчиками, ему кажется, что в розовом будет самое то. Юрка попрощался и уехал в свою сторону. Калининой было со мной по пути, тем более, я собирался в сторону Невского. Не знаю зачем, но я решил, что в магазине «Моделист-конструктор» я смогу купить спиртометр. Зачем? Мой внутренний Холмс ехидно хихикал, Ватсон невозмутимо посвистывал и протирал рюмки.
— Подстричься что ли под мальчика?— вдруг невпопад пизданула Людка.
Чего? Это заговор, сто процентов заговор. А вот если её под ассиметрию и в цвет воронового крыла? Шею открытую, виски покороче (наголо, как у меня, сильно по-панковски будет), просто покороче. Овал лица у неё правильный. Хммм. Пока я думал, мы вышли на эскалатор на Невском и поднялись на проспект. Людка что-то рассказывала, я невпопад отвечал, пока случайно не упёрся взглядом в вывеску «Парикмахерская №8».
Всё! Бесполезно. Людка, семенившая сбоку, дёрнула меня за рубашку.
— Андж, ты что, пришёл уже? Давай я тогда тоже...
— Погодь, давай зайдём на минуточку, посмотреть кое-что хочу.
— Ну ладно, раз тебе скучно, давай зайдём!
На стульчиках примостилось пара человек ожидающих. Несколько тёток под большими «абажурами» фенов.
Я подошёл к первой попавшейся парикмахерше.
— Извините, вы не подскажете...
— Да садись, парень, на второе кресло, я тебя возьму. А чего стричь-то собрался? Ты же вроде даже уложенный!
— Да нет, спасибо, вы не подскажете, у вас Тимофей такой не работает?
— Ааа, Тимка! Так он в дамском, отдельный кабинет, вон туда пройди,— цирюльница ещё раз посмотрела на меня и хохотнула.
Людка, толкавшаяся рядом, нихрена не поняла. Прошли в кабинет. Тимофея сразу и не узнать: в белоснежном халате, длинные волосы собраны в конский хвост. Выглядит попроще, как нормальный парикмахер. Сидит в кресле. Насвистывает, журнальчик смотрит, клиентов поджидает.
— Где убийца люберов — Альберт?— пробасил я.
Парикмахер подорвался и, развернувшись прямо с креслом, уставился на меня.
— Здаров, Тимофей, помнишь меня?— уже нормальным тоном поздоровался я.
— Энджи!— радостно захохотал Алик-Тимофей,— Ах ты, проказник! Зашёл в гости? Где твой котик? Садись, это твоя подружаня? Ты с тренировки? Хочешь массажик плеч?
Калина, открыв рот, слушала мой разговор с парикмахером и тихо впадала в ступор.
— Людк, а Людк, стричься-то будешь?— попытался я её растормошить.
— Ну да, давно хотела. Мать обещала к подруге отвести, тёть Саше, у меня сейчас денег нет.
— Садись,— кивнул я ей на кресло,— или сейчас или никогда. Или боишься?
— Ха! Я? Боюсь?
Людка тут же уселась с гордым видом Павки Корчагина.
— Андж, а ты чего, сам будешь стричь?— вскинулась она, увидев, что я рассматриваю инструменты.
— Да, я тайный парикмахер его величества! Переживаешь?
— Нисколечко,— пискнула девчонка.
— А я вот что-то приссыкиваю,— почему-то сознался Алик-Тимофей.
Зря! В процессе работы он успокоился, а потом с задумчивым видом начал ходить вокруг кресла. Схватил журнальчики, начал листать. Потом задумчиво перебирал краски.
— Ну?— кивнул я на «ассиметричную» Калину.
— В вороново крыло!— радостно выдохнул Тимофей,— Прядки на чёлке, немного синевы с отливом. Так заметно не будет. Но на свету будет играть!
— Давай сам, я больше в светлых тонах работаю,— согласился я. Ну не сознаваться же, что первым моим опытом в чёрной краске была морская «металлюшка», она же грозная Жанна Денисовна.
После окраски, сушки и кучи других процедур, Калина молча смотрела в зеркало и пускала слюни. Она вообще не понимала, кто на неё смотрит из зеркала.
В ходе работы я рассказал Тимофею-Алику за авантюру, в которую вляпался из-за своей сеструхи. Тот радостно посмеялся и сказал, что это вскоре войдёт в моду. Пока Людку красили, сушили и причёсывали, я рассматривал журнальчики, пытаясь придумать наряд для своей роли. В голову ничего не приходило, кроме того, что мой парик, привезённый из станички, на мне будет смотреться убого.
Алик-Тимофей по моей просьбе забрил мне виски и затылок. Потом молча достал из тумбочки большой профессиональный «Зенит» и, поставив Калину на свет, сделал несколько фоток. Меня ещё на пару с ней заснял.
— Энджи, ты меня не шокируй так больше,— попросил он,— деваха-то реально как теперь заиграла! Была миленькая школьница, а сейчас её в «Ленинградский дом моделей» можно запихнуть.
Позднее, когда до нас дошёл фильм на видеокассете про чувака, которого грохнули и он заделался привидением, я всё тужился вспомнить, кого мне напоминала подружайка главного героя, с вот такой вот прической. Потом дошло, через пару лет.
— Чтобы на мальчика была похожа, ты, девочка, на голову что-нибудь напяль и одежду мешковатую. Ну не скрыть твою суЧность, не скрыть!— то ли радовался, то ли сокрушался Тимофей.
— Сущность?— уточнил я.
— Неа, как слышится, так и пишется,— отбрил парикмахер-якобы болгарин,— штаны мешковатые, панамку какую на глаза, может и сойдёт для сельской местности!
— А мне что делать?
— Неблагодарное это дело — советовать,— пожал плечами Тимофей,— паричок я тебе дам. Выбирай!— и он артистическим жестом распахнул неприметный встроенный шкаф.
— Ахуе ээээ!!!— выдала Калина, выпучив глаза.
В шкафу, на манекенных головах, стояло штук десять париков различных цветов и длины.
Рыжие, иссиня чёрные, каре, длинные прямые, платиновые блондинистые.
Я открыл рот и развёл руками.
— Тимофей и чо? Какой брать?
— Рыжий, рыжий бери!— начала тыкать пальцем в роскошную рыжую гриву Людка.
— Не-не, хоть и не в моём стиле советовать, но,— Тимофей поднял вверх указательный палец,— у данного юноши фейс чисто нордик. Вот если под... нуу, к примеру, Ким Вайлд?
— Чо, бля?— возмутился я и подумал, что всё-таки надо бы дать этому «парикмахеру» леща.
— Блондинистый!— обрадовалась Калина,— И начёс назад, и чёлку перьями вперёд!
— Неа!— возмутился я,— Нахер этот мужской вариант Дитера Болена! Если блонд, то завивка по каре, корни тёмные и попышнее!
— Анджи, ты точно не из наших?— прищурился Тимофей,— Стиль-то точно угадал! Никогда ничего не примерял из матушкиного или сеструхиного?
— Борода у тебя слабая, Алик,— набычился я, не поняв, что надо мной просто угорают.
Меня снова усадили на кресло, напялили на голову парик. Как я не пытался подставить вместо себя Людку, не получилось. Теперь девчонка и парикмахер издевались надо мной, радостно гогоча.
Ну а по мне — так вполне нормальная Ким из меня получилась. Только на ебальце мужиковатая. Чтобы не помять причёску на парике, мне предложили ехать до дома в нём. Да щас! Поехала в парике Людка, повторно сказочно преобразившись. Да она, в принципе, и не против была. Тем более, на неё постоянно оборачивались пацаны и злобно пшикали проходящие мимо девахи.
Несмотря на все просьбы девчонки ещё «гульнуть» по проспекту, я потащил её искать магазин детского творчества. С прошлого посещения я помнил его примерное местоположение. Нашли довольно быстро. Выбор теперь был намного больше. Коробки с нарисованными самолетиками и танками на иностранном языке. Радиоуправляемые модельки машинок и лодок в неебическую цену, уебанские роботы.
— Андж, а чего ты тут купить хочешь? Машинку? Самолётик? Не наигрался? У тебя в колхозе такого нет?— начала ёрничать Калина.
— Помалкивай, сын герцога с пальмой на голове,— огрызнулся я.
Знаю я, где спиртометр купить. Идём к прилавкам с авиамоделями на моторчиках.
— Девушка,— обратился я к тучной тётеньке, стараясь сделать самое невинное в мире ебальце, моргая глазками,— у вас спиртометры есть в продаже?
Девушка весом за сотню подозрительно вылупилась на меня.
— Тебя дед твой послал? Или отец-самогонщик?— грозно рыкнула она в мою сторону.
Пришлось сделать самый испуганный вид и начать выдавать заготовки.
— Да нет, там это... просто мы на модели на движок спирт получаем, на стартовых он оказывается, то не горит, то двигатель чихает. Наш руководитель говорит, что ребята виноваты. Эээ... Петрович ругается, прям сильно!— я снова заблымал глазами и пнул ногой Людку, пытавшуюся раскрыть рот.
— Да сам ваш Петрович спиртягу хлебает!— отрубила продавщица,— А потом бодяжит, алкашня!
— Так мы и хотим с ребятами проверять, потом в народный контроль сообщим!— добавил я.
— Вот это правильно!— похвалила продавщица,— А то алкашня сейчас гонит свой контроль качества и госприёмку включает! Смотри, вот какие есть.
Дамочка выложила пару коробочек на прилавок. Я сделал вид, что впервые вижу и попросил чуть рассказать. Продавщица в двух словах объяснила, что да как. Я поломался для приличия, повздыхал на цену и, пересчитав мятые бумажки, расплатился. Калина, нихрена не понимавшая сути происходящего, крутилась у прилавков, смущая школьников-юных техников.
— Андж, чего ты за хрень купил?— спросила она меня уже на улице,— Ты типа моделист какой? Любишь паять?— Людка начала прихохатывать. То стригу, то спиртометры покупаю, странный я колхозник. Так, потихоньку мы и добрались до нашей квартиры на Суворовском.
— А куда мы припёрлись, вы же на Звёздной живёте?— не поняла девчонка.
— Да переехали,— не стал я ломать комедию,— там тесновато, в малосемейке.
— Двушка-то получше будет,— согласилась Калина,— у нас сталинка, потолки здоровенные. Ты чаем-то угостишь?
— Неа, делов у меня куча да и к чаю ничего нет,— отмазался я. Не хватало, чтобы новая знакомая ещё в гости набивалась.
— Ох, куркуль ты колхозный, ладно, побегу. Бери свой парик, мне ещё придумывать, что одеть, дабы выглядеть приличным современным героцогёнышем!
— Лан, пойдём, приодену тебя,— чуть подумав, согласился я,— ток давай в кондитерку рядом забежим, ватрушек к чаю прикупим!
— Пойдём в «Север», он тут за углом,— потащила меня за собой Людка. И тут же уточнила, что денег у неё абсолютно нет. Да я как бы и не сомневался. Денег у неё нет, но выбрала себе пару «корзиночек» и «буше». Почему бы и нет, богатый станичник угощает! Гуляй, ленинградская школьная богема.
Светки, как и Тихона, дома не было. Почему-то всё меньше и меньше за кота переживаю. Калина, открыв рот, шарахалась по хате.
— Санта, походу, охренела! Такие хоромы! Да тут такие «сейшены» можно закатывать,— восторгалась школьница,— а это чо? Видик? Охренеть!
Пришлось рыкнуть на девку и притащить ей свои «афганские шаровары», «гипнотизирующую» майку и чёрную панамку.
— Отвернись!— потребовала Людка и, не дожидаясь, когда я выйду или отвернусь, начала стаскивать с себя свой джинсовый сарафан.
Тощща! Кожа да кости. Прибавить бы ей в некоторых местах. То ли дело — станишница Ритка Дианцева или Леська Воронцова с осиной талией и сиськами. А шпала Орнелла Мутти — она же Галка. Эх, Ленинград! Хотя в поведении Калины проскакивает какая-то магнетическая полустервозность, которая к себе магнитит. То походочка, то в позы какие-нибудь встаёт. Её бы преподом к моим одноклассницам. Представляю, как «ебанько психическое» Мирошникова заиграла бы цветами и красками.
Передо мной стоял пацан, похожий на негров из хип-хопа. Только одно различие — пацан был белый и он был девкой.
— Анж, бля, где такие штаны взять? Что за фирма? Они, блин, спадают!— пожаловалась Калина, придерживая штанцы за мотню. Где-то я такое уже видел? Точно! Как говорил Миша Герасимов — Микля Яксон! Он же Майкл Джексон, так пляшет, видел я в каком-то клипе.
— А ну стань вот так, на носочки и шляпу придержи,— показал я позу Людке.
Та, непонимающе встала на носочки, отклячила жопу назад и придержала панаму.
— Ха! Я Майкл!— обрадовалась Калина,— Давай, когда сцена будет с танцами, я так буду выкаблучиваться! Офигенно получится! Ток штаны спадают!
— Ща решим,— пообещал я. У меня был дедовский трофей — широкие красивые подтяжки с какими-то иностранными кракозябрами, то ли на китайском, то ли на японском.
Пришлось Людке дать ещё одну футболку из Светкиных, на большую майку поверх подтяжек на выпуск. Вот теперь нормально, правда штанцы пришлось подвернуть внутрь и прихватить нитками, уж больно длинноваты для нее штанины. А теперь возникла проблема. Людка начала, походу раздумывать, как у меня умыкнуть мои штанцы.
Позвонили в дверь. Пошёл открывать. Стоят Светка с Тихоном. Ключи у сеструхи есть, нахрена звонить-то?
— Мяв!— рыкнул Тихон и, покачивая хвостом, зашёл в хату.
— Прикинь, подымаюсь, а он уже у двери сидит!— сообщила сеструха,— Я ждала, думала, он в дверь позвонит! О, а кто у нас в гостях?
Сеструха, не распознав Людку, приняла её за пацана и принялась строить глазки.
— Санта! Как тебе прикид?— огорошила её Людка, выглядывая из-под панамы.
— Калина?!— охренела Светка,— Нифига у тебя прича! А ты чо тут делаешь? С Анджухой типа того, да?— заржала сестрень.
— Света, я из-за тебя теперь на сцене выступаю, вместо того, чтобы грядки полоть или болты точить!— вызверился я,— отработка твоя долбаная. Всё, чтобы сестру-спортсменку не подвести.
— Да ладно! Я чо? Я ничо!— заюлила сестра,— А вы к Роде в пьесу попали? Как тебя взяли? На меня при отборе артистов даже внимания не обратили!
Поняв суть происходящего, Светка поржала и, забрав Людку в свою комнату, убежала придумывать мне наряд. Я попёрся на кухню кипятить чай и доставать пирожные.
Мини-юбка, лосины до щиколотки, пышная белая блузка из мамкиного гардероба, другое на меня ничего не налазило, моя же джинсовая варёная куртка и почему-то галстук-бабочка на шею. Светкина мини-юбка трещала по швам, но Светка решила не выёживаться, отдала её на растерзание. Калина пообещала, что мамка сделает дома вставку из эластичной резинки, и мне будет нормально. Потом меня долго красили и наводили стрелки.
Нормальная я такая Ким, правда ростом и плечами не в неё. У Светки живот от хохота скрутило, когда мы под магнитофон прорепетировали сцены появления и бальные танцы.
— Обязательно схожу послезавтра и девчонок возьму,— пообещала она,— устрою вам поддержку трибун.
— А ты ничо такая,— копируя пацанский разговор, схватила меня за сиську Людка.
— Рррукии убериии!— манерно пропищал я,— Хватит мацать!
Девки снова в голос заржали.
Переодевшись и смыв всякую херню с лица, я пошёл по своим делам. А точнее — в гараж. Шёл и матерился про себя: нахрена я постриг Людку? Теперь просто до почесушек в ладонях охота заняться выгоном чего-нибудь крепкого и вкусного. Из моих запасов у меня всего одна бутылка, одиноко спрятавшаяся в подоконном холодильнике-шкафчике на кухне.
***
Баллон у деда Вовы был не той конструкции. Крышка у него на замке-защёлке, а у меня в станичке был переделан под два болтовых винта на закручивание, крышка прилегала плотнее. Выпуск пара — через простую алюминиевую трубку, обмотанную резинкой, а потом синей изолентой. Это не дело. Надо в дырку какой-нибудь штуцер, потом гибкий шланг, а потом уже змеевик на охлаждение, а перед змеевиком клапан перепускной. Детали, я думаю, можно и в школе в мастерской выточить у Сталена в мастерских. Плитка газовая, переносная, питается от баллона. Подключил, зажёг огонь. Всё работает. Разобрался с контуром охлаждения: ничего сложного, схема простая, минимум переделок. Основная проблема — это сырьё. Где брать брагу? Самогон на сахаре — тема знакомая, проводил опыты и эксперименты в станичке. Дрожжи, сахар есть, надо будет сварить сироп. На брагу надо около пяти суток. Вкус получается карамельный, но лучше настаивать с корой, переборками от грецких орехов или вот этим, как его? лимонником. Но моя фишка — фруктовые выгоны на различных бражках. Ладно, блин, не терпится хоть что-нибудь сотворить. Сбегал на вахту гаражного кооператива, узнал, где берут воду. Загрузил баллон на тележку, сгонял за водой, нагрел до комнатной температуры и принялся намывать банки и кастрюли. Нашлись мерные стаканы и весы. Главное — точность! Никаких «на глаз и ещё чутка». Воду сперва закипятил, потом прогнал через фильтры. Попробовал на вкус. Нормально, безвкусная совсем. Потом в кастрюле прокипятил с лимонником. А действительно, запах лимона присутствует. Пусть теперь остывает, а я пока разберусь с сахаром. Вспоминаем: на три литра воды нужно пять килограмм девятьсот сорок грамм. Почему? А хер его знает. Где-то запомнил эту цифру. Отмерил ровнёхонько по весам, пересыпал в чистые банки. Варим сироп. При кипячении воды должен быть шум, но надо не допустить бульбухов, это где-то градусов восемьдесят. Теперь тонкой струйкой сахар и мешаем, мешаем. Каша прям получилась. Мешаем, снова не даём закипеть. Всё — однородная тягучая масса. Теперь ждём пузырьков и газ на минимум. А теперь мешаем и ждём. Бля, будильник вон там, на полочке. Поставил на час. Насколько помню, нужно лимонной кислоты кидать полпакетика, но вода уже с лимонником, думаю, сойдёт. Прокипячённая и отфильтрованная вода в банках уже остывает в холодильнике. Размял дрожжи, развёл в еле тёплой водичке. О, получилось, пена пошла. Банку укутываем потеплее, пусть настаивается, пока сироп доходит. Сироп сварился. Пока не остыл, осторожно черпаком — в десятилитровый баллон и болтаем . Когда кастрюля стала полегче, перелил всё полностью и разбавил водой. Ввёл дрожжи. И начал бултыхать баллон до образования пенной шапки. На баллон — крышку с трубкой. Конец трубки — в банку с водой. Укутываем как можно плотнее. Ну а теперь надо ждать дня четыре. С фруктовой бражкой всё намного проще. Провозился я часа три. Таак, может пару джинсов сварить? Неа! Хватит на сегодня, разошёлся я чего-то.
