Глава 6, в которой герои вместе с "Ласточкой" подвергаются странной процедуре
Я открыл глаза, с удивлением почувствовав, как наша «Ласточка», с неуклюжей утиной грацией переваливаясь с боку на бок, куда-то тихонько едет по-автомобильному. Голова болела, конечно, последний стакан гномьей самогонки был явно лишним, во рту до сих пор стоял её мерзкий привкус, но я не стал придуриваться и мучаться похмельем. Напомнив себе, что я сильно могучий маг теперь, занялся собственным здоровьем, как Арчи и учил.
Потянувшись во все стороны магией и впустив её в себя, я поздоровался с Кирюхой, погладил сладко спящую Лариску, потом рывком сел на койке и очухался. Состояние стало нормальным, как будто бы и не пил вчера, а только ел, причём одни полезные для здоровья эльфийские салаты. И кефиром запивал. Как же здорово быть магом, что ни говори!
На наземном ходу принимать душ не хотелось, но сегодня был именно тот случай, магия здесь помочь не могла, только мочалка и мыло. В крайнем случае, сяду на задницу да и вымоюсь, ванна у нас сидячая, на штормовые условия рассчитанная, а ждать не буду.
Вышел в коридор с полотенцем и сменкой в руках, поздоровался со всеми и предупредил Арчи о своей идее, попросив его не лихачить. Тот не совсем довольно мне кивнул, но спорить не стал, они-то помыться успели.
Горячие струи нагретой Лариской воды смыли с меня последние напоминания обо всём произошедшем, и в штурманскую рубку я вошёл уже совсем другим человеком.
— Рассказывай, — плюхнулся я рядом с Арчи на своё место. — Куда ползём? И откуда? И, самое главное, зачем?
— Эльфы лютуют, — внимательно глядя перед собой, обруливая не совсем тщательно заделанные ямы на наспех устроенной рулёжной дорожке, отозвался он. — Никого не выпускают, а саламандры с ними заодно. Яд какой-то невидимый этим взрывом выбросило, но дело в том, что никто его не видит и не чувствует, даже я. Следовательно, недоверия у народа много. Потому просят верить на слово, ждать и не выёживаться. Дезактивация, говорят. Хотя какое просят — один нетерпеливый экипаж до сих пор икает, наверное, там Лара постаралась. Гномы тоже на свою голову потребовали было подтверждений — саламандры рассусоливать не стали и если бы не было здесь столько магов, пришлось бы противоожоговый госпиталь разворачивать, точно тебе говорю. Очень мутная история с этим ядом.
— Был яд, — я припомнил свои недавние ощущения. — Тут они правы. Но только это не тот яд, не обычная отрава, и даже не магическая, как бы тебе объяснить-то! Это как свет, как радиоволна, только ядовитый очень! Но он же и пылью разлетается, представляешь, гадость какая? И сквозь стены проходить может, а куда посветит, там тоже яд остаётся, и тоже потом всё заражает. А образуется он в таких количествах только когда ткань Мира рвётся. Погань первостатейная, нет спасения от него. Так что правы эльфы во всём.
— Тебе я верю, — крепко задумавшись, выдал он после недолгого молчания, — Но вот что я думаю — как же хорошо, что эти Древние сами себя и прихлопнули. Нечувствительный яд, надо же! Вот так живёшь, мнишь себя магом, а потом прилетает вот такое, и ты даже понять не можешь, что же это тебя убило.
— Я в последнее время тоже так считаю , - признался ему я. — Куда-то они не туда зашли, Древние эти, в развитии своём. С таким оружием о каждом отдельно человеке переживать не будешь. Приказ, мол, у меня, — вот и нажал на кнопку, или бомбу сбросил. А на кого — об этом можно даже и не переживать. Подумаешь, город в сто тысяч человек, дерьмо какое. Война же, противник!
— Ну да, — согласился со мной непривычно сумрачный Арчи. — А вот предложи такому воину лично эту сотню тысяч зарезать, да вместе с детьми и стариками, так ведь и не согласится, пожалуй. Обидится даже, мол, за кого вы меня принимаете. Или на первом десятке сомлеет, с ума сойдёт.
— Люди разные бывают, — я пожал плечами. — И человек оскотинивается очень быстро. Слишком быстро. Нам в училище рассказывали, у Древних во время одной войны даже ножи для палачей специальные делали, на фабриках. Золинген, древнее клеймо, знаешь же его? Там клинок к жесткой перчатке приделывался, чтобы рука не уставала, чтобы не выронить. А те и рады стараться — соревнования давай устраивать — кто больше людей за ночь зарежет. Победитель больше тысячи человек убил — и прекрасно себя чувствовал, и с ума не сошёл, и долго прожил, а ты говоришь! Золотые часы, вроде бы, даже за это от священника в награду получил. А от коллег — жареного поросёнка и вино. А до войны студентом был.
— М-да, — Арчи смотрел вперёд, — такого и сотня тысяч не смутит. Полгода работы, если не напрягаться. Ну тебя, Тёма, к чёртовой матери!
— Зато у гномов другой случай был, — я решил немного поправить ему настроение. — Далин рассказывал, тебя тогда не было с нами. Лет пятьдесят назад у них там судьи смертными приговорами сильно разбрасываться начали. Народ зароптал, конечно, но вроде и вина в преступлениях очевидная была, так что терпели. Некоторые и хвастались соседям даже, мол, у нас порядок наводят! А потом всплыло что-то такое раз, да другой, да третий! Вроде один без вины пострадал, да и по двоим другим вопросы возникли, неплохо было бы спросить, да не у кого. Совету старейшин это не понравилось, но у них судьи, сам знаешь, не подчиняются никому. Тогда постановили так: если судья уверен, что перед ним выродок, которому не место на этой земле, то пусть и казнит его сам, собственной рукой. И место для этих дел пусть ищет сам, и закапывает тоже сам.
— Ого! — изумлённо посмотрел на меня Арчи. — Вот это поворот! И что?
— К смерти приговаривать сразу перестали, — припомнил я слова Далина. — Кишка у них оказалась тонка на такое дело. У всех , кроме одного, представляешь? Тот наоборот, двоих сразу, в первую неделю приговорить успел и даже одного исполнить. Но на этом его подвиги и закончились, потому что и вёл он себя при исполнении как-то не так, и вопросы к нему неудобные возникли. Заболел он, в общем, и через день скоропостижно скончался от естественных причин. Самогона, вроде бы, слишком много на радостях выпил. И тут же вернули всё на круги своя, а судей проверять начали регулярно на человеколюбие и на больную голову заодно.
— Ну, блин, — Арчи покрутил головой. — Всегда знал, что гномы с придурью, но вот конкретно это начинание у них было очень хорошее. Новое слово в юриспруденции, блин! Но я понял, к чему это ты. Все мы разные, да. И что у человека в голове сидит, даже он сам порой не знает.
— И лучше не проверять, — всё-таки потянуло меня сегодня на философские измышления, вчера-то мы эту стадию, слава богу, быстро проскочили. — Не надо доводить до такого, ни войной ни властью. Пусть проживёт жизнь, как получится, без подвигов. Может, кузнецом будет хорошим, или же почтенным коммерсантом, к примеру.
— Ну, свинья грязь везде найдёт. А ты сам как насчёт подвигов по жизни? — Арчи со странным выражением на лице посмотрел на меня в упор. — Что думаешь? Тут многим стало интересно, целыми делегациями же караулили. Эльфы, гномы, княжеские, все отметились.
— Не хочу ни с кем разговаривать, — настроение у меня должно было испортиться, наверное, но не захотело. — Просто не буду. А вы, оглоеды, во мне сомневаться даже не смейте, ясно вам? Я без «Ласточки» не смогу.
— Смотри, — заулыбался Арчи во весь рот. — Будут же на патриотизьм давить, на ценность научного познания, на всеобщее благо, на ещё чего-нибудь!
— Вряд ли получится, — и я скептически хмыкнул, успокаивая друга. — Не, лет пятнадцать назад получилось бы очень даже. Вытащили бы меня с хутора, пообещали бы власть, тайны, деньги, избранность, красоток с сиськами, аксельбант до пупа, и пса вернее у них сейчас бы не было, наверное. А теперь поздно, я вырос, стал большим и у меня своя жизнь.
— Ну, аксельбант мы тебе и сами можем сварганить, если хочешь , - Арчи уже веселился, не отрывая взгляда от лидирующего нас мотоциклета. — И деньжата у нас водятся, какие-никакие. Тайны тоже в наличии, и даже побольше, чем у некоторых. Во всяком случае, не такие поганые, и это главное. Ну, ещё свобода и весь мир под крылом, и вот уж это по-настоящему. Чего тебе ещё, собака, надобно?
— В том-то и дело, — и я был с ним полностью согласен, — что уже ничего. Ладно, приехали, смотри, куда это он нас загоняет?
В лобовом, наклоненном вперёд, стекле, перед нами открылась непонятная картина. Странные эльфы, одетые в что-то похожее на глухие защитны комбинезоны, настойчиво подавали нам указующие знаки и просили заехать в оригинальное подобие древесного ангара. Именно древесного, а не деревянного, в том смысле, что ангар этот был выращен, другого слова не подберу, прямо на опушке леса из самых настоящих деревьев. Как они смогли это сделать за три дня, ума не приложу, вот это и есть настоящая магия, наверное.
Причём здоровенный ангар получился, не хуже нашего собственного. Древесный скелет строения наглухо оплёл какой-то непонятный плющ, да в несколько слоёв, и так плотно, что даже воздух, скорее всего , сквозь него не проникал. Венчал всё это великолепие странный знак из трёх чёрных лопастей на жёлтом фоне, продублированный для непонятливых просто черепом с костями. Причём этот чёрно-жёлтый знак я встречал и раньше, в наших поисках по Руинам Древних, но обычно в таких местах обитала и погань самая запредельная, так что мы под него ни разу ещё не совались, не было случая проверить.
— Дезактивационная станция, — запинаясь, прочёл Арчи надпись на неизвестном мне старом алфавите и открыл форточку, чтобы доколупаться хоть до кого-нибудь. — Ишь ты! И чего?
— Заезжайте! — подбежал к нам уже сердящийся эльф в комбинезоне и защитном наморднике. — Не задерживайте! Заехали на станцию, каркас расправили по стояночному, а сами на выход, вон в то строение! Там вами займутся!
— А саламандра наша вами займётся, — понимающе кивнул ему Арчи. — И гном наш, сразу скажу, корабль без присмотра не оставит.
— Чтоб вас всех! — ругнулся эльф, но настойчиво тыкать рукой в ангар не прекратил. — Заезжайте, там разберёмся! Вас же первыми, как самых сознательных, выбрали, а вы чего?
— Ладно, заезжаем, — принял Арчи решение. — Пусть с ними там Далин разбирается. Предупреди его, кстати.
Я через переговорную трубу вызвал гнома в штурманскую рубку, но сразу же и увидел, что можно было его и не вызывать, потому что в глубине ангара среди прочих чем-то занималась донельзя деловитая и по-настоящему серьёзная Лара. А с ней в таком состоянии не то, что Далин, а даже и наш князь спорить поопасается.
Дирижабль заехал в ярко освещённый магическими огнями ангар и замер посередине, остановившись. В зеркала заднего вида я смог рассмотреть, как отрезал нас от остального мира упавший сверху мягкий занавес из плотного плюща, перекрывший ворота.
— Приготовить топливный элемент к выгрузке! — разбежался к нам ещё один донельзя деловой эльф. — Экипажу выйти из корабля! Одежды минимум, личных вещей не брать! Обеспечить открытый доступ во все помещения и хранилища дирижабля!
— В зубы дам! — сходу пообещал ему мгновенно покрасневший Далин. — Ты чего себе позволяешь?! Мозги отоспал?
— Пресветлая Лаириэн! — сразу зашёл с козырей незнакомый эльф, не став затевать свару и этим самым сэкономив нам всем время. — Решите вопрос с вашими подопечными!
— Вот как знала! — лёгкими шагами подлетела к «Ласточке» Великая Магесса. — Что надо ещё пару держиморд в княжеском звании к воротам поставить! Вот просто слов вы не понимаете, да? Мне что, гноме, землю надо есть, чтобы ты понял, что всё очень серьёзно?
— А если знала, — насупившийся Далин встретил её взгляд твёрдо, но понимающе . — То почему не поставила? Насчёт людей и прочих не знаю, а для гномов я могу постоять, хочешь? Я для тебя любого из скорлупы выну, ты же знаешь!
— Молодец! — наверное, впервые за эти дни эльфийка улыбнулась легко и с облегчением. — Только защитный комбез надень, и маску на лицо. И спасибо тебе, гноме! Работаем, ребята, работаем, не стоим!
Даже не поздоровавшись с нами, а просто коротко кивнув, Лара быстрыми шагами ушла куда-то в сторону, и мы поняли, что выделываться сегодня не стоит.
— Артём, силы мне в пули добавь! — Далин вертелся по коридору и отсекам, открывая всё на свете, под недоумённым взглядом недовольного Кирюхи, и дав задание Антохе готовить Лариску к выгрузке. — Веришь, нет, незадокументированную особенность открыл у твоих патронов! Ежели, значит, кому умному прямо морду светить да прямо из ствола, то вопросов у него резко убавляется! И просьба большая, сделай свет попронзительней, попротивней, пожалуйста! Химическим таким чтобы был, едким!
— Без проблем! — и я добавил изрядную порцию силы в три светящихся патрона в револьверах Далина, попросив зачарованные пули быть поназойливее, понаглее, что ли, и не стесняться ничего. Посмотрим, что получится, самому интересно. — Расскажешь потом, ладно?
Далин лишь кивнул, он сейчас носился по кораблю, готовя его к непонятной процедуре. А вот Кирюха был очень недоволен таким положением вещей, и одновременно пребывал в ужасном смятении чувств. Он кинулся с авральной уборкой в санузел, потом на кухню, вертелся и крутился там не хуже механика, и я почему-то вспомнил, как Арчи один раз попытался было нанять домработницу для своей мамы, чтобы пустить соседям пыль в глаза, у тех-то даже и садовники были вместе с шофёрами-кучерами.
Но мама его была эльфийкой старой закалки, самостоятельной донельзя и терпеть не могла посторонних у себя дома, пусть даже и прислугу. Тем более и дом-то у них был небольшой, без хозяйства и основательного огорода, только цветник да грядки с зеленью. И домовой у них был свой, хозяйственный да домовитый. Но противоречить сыну не захотела, ведь Арчи затеял это с первых больших денег, да от небольшого тогда ещё ума.
И принялась она вставать на три часа раньше, вместе с домовым, чтобы успеть прибраться по дому до прихода домработницы, чтобы не стыдиться ничего, чтобы не полоскали её имя досужие кумушки в Новониколаевске, вот, мол, дома у неё грязно — аж прислугу нанимать пришлось. Приходящая девица удивлённо мыла и без того чистые полы под невидимым, но от этого не менее назойливым присмотром домового и старалась лишь побыстрее исчезнуть, а уж о разговорах с хозяйкой по душам, да под чаёк с бисквитами, и речи быть не могло.
Тянулось всё это два ужасно долгих для всех, кроме Арчи, месяца, и вот однажды мама его поймала своего домового, всего в слезах и соплях, с котомкой на палочке через плечо, собравшегося уходить куда глаза глядят из этого дома, где его не ценят и не любят.
В тот же день приходящей девице выдали жалованье за три месяца вперёд и попросили больше не являться, чему она только обрадовалась. Арчи же тогда сделал вид, что не заметил ничего, хватило ума, и на этом его попытки в высший свет закончились.
Вот и сейчас я заметил, что Кирюшка ужасно мандражирует прежде всего от того, что скажут люди, то есть эльфы, о чистоте на дирижабле, о его запасах и уюте, и носится как угорелый, не соображая ничего, а времени у нас нет. Надо было его срочно переключить на что-нибудь другое.
— Трюмный! — строгим командирским голосом рявкнул я во всю глотку. — Ко мне, шагом марш! Ать-два!
Взмыленный Кирюха предстал передо мной с чистой тряпкой в одной лапке, и с щёткой во второй.
— Ты чем занят, трюмный? — не давая ему и слова сказать в своё оправдание, напустился я на него. — Балуешься? Хорош, нечего сказать! К нам скоро эльфийская команда придёт, обряды свои проводить, мы для них все ящики пооткрывали, ничего не утаили, а проследит за сохранностью кто? Антоха? А вдруг они утащат чего?
— Э-эльфы? — неверяще вылупился на меня Кирюшка, — утащат? Ты чего, командор?
— Ну, эльфы, может, и не утащат, — я понял, что хватил лишку. — Но вот нос свой любопытный засунуть куда не надо, это они могут. Даэрона вспомни, сам же говорил! Так что бросай тряпку, и начинай запоминать, где что и как лежит. Потом проверишь. А самое ценное ныкай поглубже, да быстро!
— Шутки шутками, — в разговор вступил и резко ставший серьёзным Арчи, — но вот тетрадочки мои, по магическим наукам, спрячь подальше, понял? Спрячь так, чтобы даже и Лара бы не нашла. Действуй!
Кирюха ужасно озабоченно пискнул и испарился, а мы принялись выбираться из кресел, потому что действительно следовало поторопиться и не затягивать. Если эльфы во главе с Ларой хотят пропустить всех, кто сейчас находился рядом с мятежным монастырём, через этот странный ангар, чтобы подвергнуть магической процедуре по извлечению непонятного яда, то мешать им не надо. Тем более мне, ведь это я пообещал миру, что всё будет нормально, а не они. Но, как обычно, занимается исполнением моих обещаний кто угодно, только не я сам.
— Выходим уже, выходим! — постучал кто-то нетерпеливый по обшивке корабля кулаком. — Выгружаем топливный элемент! Не задерживаем!
Но Далин с Антохой уже тащили Лариску на переноске к выходу, а за ними семенил Кирюха с какими-то листами в руках, на которых он рисунками, чертами и резами попытался учесть всю комплектность «Ласточки».
Саламандра притихла в своём домике, с любопытством рассматривая и нашу команду, и эльфов в немного смешных комбинезонах с намордниками. Вот только выражения глаз у них были совсем не смешные, а встревоженные, усталые и раздражённые одновременно.
— Куда? — с места в карьер поинтересовался у них Далин, кивнув на Лариску. Вообще гном всем своим видом выражал полную готовность к действию, и эльфы против воли смягчились.
— Туда! — так же коротко ответил ему главный в команде, ткнув рукой в сторону здорового гранитного валуна с плоской верхушкой, — туда идите, там вам всё объяснят!
И мы попёрлись в ту сторону, спотыкаясь на странном полу этого ангара. Я удивлённо вытаращил глаза, но они меня не обманывали, пол и в самом деле состоял из плотно, без малейшего зазора, переплетённых корней деревьев. Причём имелся явственный уклон в одну сторону, где, как в бане, имелось и сливное отверстие для воды. Туда же вели и небольшие желобки, как будто аккуратно выдавленные всё в тех же корнях.
— Вот это паркет! — оценил его Далин. — Отциклевать, чтобы в один уровень, зашлифовать, лаком покрыть, и можно за деньги показывать, как чудо света!
— Ты бы поосторожнее с такими предложениями, гноме, — предостерёг его улыбающийся Арчи. — Эльфы не поймут, корни ведь живые. Самого отциклевать могут, по морде прямо, этих шуток они не понимают и понимать не хотят. Это ведь не пол, это магический фильтр, чтобы ни грамма яда через него на сторону не ушло, видел я уже такое. Тут всё серьёзно.
Как бы подтверждая его слова, в отдалении загудел странный вентиляционный агрегат, погнавший воздух наружу через ещё более странный древесный амулет. В этом толстенном, метра в три толщиной, амулете, ветки и молодые липкие листья сплелись в сеть с очень тонкой, пыль не пролетит, ячейкой, и агрегат с натугой работал, едва справляясь с нагрузкой.
— Пониженное давление внутри ангара создают, — просветил я всех желающих, хотя меня никто и не спрашивал. — Чтобы воздух заражённый наружу не просачивался, а только через фильтр наружу.
— Правильно, — Лари ждала нас у гранитного валуна. — Всё именно так. Яд уж очень поганый, по другому нельзя.
Лариска ей обрадовалась, как родной, но вот Кирюха был поумнее, он почуял что-то такое, а потому, не показываясь магессе на глаза и не пользуясь своим с ней знакомством, с ходу зарылся в груду свежих веников, которые тут и положили специально для таких, как он.
— Соображаешь, — всё же заметила его Лара. — Молодец, умница моя! А теперь с вами разберёмся, и для начала небольшая, пока всё готовят, лекция. Мне важно, чтобы вы всё поняли и прониклись. А потом я тебя, Арчи, мобилизую до конца сегодняшнего дня себе в помощники. Хотела друга твоего, но почему-то найти его не могу. Где он, кстати?
— Даэрон? — Арчи даже изменился в лице. — Не знаю... Думал, около тебя вертится.
— Не будет толку, — и Пресветлая Лаириэн покосилась на внучка с нешуточным таким раздражением, как будто он был виноват. — Мало того, как бы вреда не было. Знай, Арчи, больше я с ним нянькаться не буду. Шутки кончились. Он уже пятьдесят лет как не ребёнок, так что по-взрослому. Ясно?
И это ясно было произнесено таким холодным, уверенным и равнодушным тоном, как о чём-то окончательно, без возможности переубедить или разжалобить, решённом. Лара деловито удостоверилась, что до Арчи дошло, и перешла к делу.
И тут мы узнали, что всё очень серьёзно. Три или уже четыре дня назад все мы стали свидетелями того, как действует оружие Древних. То самое, рвущее основы мироздания и саму ткань нашего Мира. Повезло нам очень, что рвануло на большой глубине, пусть и выплеснулась часть взрыва через открытые туннели да коридоры, выбросив при этом часть мятежного монастыря вверх, как пробку из бутылки. И ещё повезло нам в том, что заряд был не самый сильный. Бывали, видимо, и сильнее. Я мало что понял из объяснений Лары, а вот гном оказался в теме, кто бы мог подумать.
— Период полураспада, — понимающе кивнул он магессе, произнося странные и непонятные слова. — Критическая масса. Наши об этом кое-что знают. Немного, но знают, хотя больше за сказку принимают. Но тогда странно, времени-то сколько прошло? Протухнуть заряд должен был, если я ничего не путаю. Если не сам, то механизм его, там ведь всё очень сложно.
— Должен был, но не протух, — уважительно посмотрев на него, ответила только Далину Лара. — Потом расскажешь, что вашим про это известно?
— Обязательно, — гном, к моему удивлению, не стал крутить и торговаться, по своему обычаю. — В таких делах секретничать — дураком надо быть. Всё расскажу, всех сдам!
Лара, улыбнувшись, послала ему воздушный поцелуй и продолжила объяснять. Оказывается, в момент взрыва разрушалась сама материя, выделяя большое количество энергии, и образовывался тот самый странный, непонятный яд.
— Но я не могу понять, — нахмурилась Лара, — как он действует. Не могу, и всё! То ли на слишком мелком для нас уровне, то ли это это вообще совершенно новый для нас принцип. Единственное, что у нас есть — это эльфийские амулеты, которые на него реагируют, и лечебные заклинания, которые могут его убирать. Лет триста назад мы насобачились с этим ядом бороться, и уже забыли про него, но так и не поняли, что он такое. Не до теорий было.
— А что не так? — влез в разговор Арчи, он, кто бы сомневался, тоже был немного в теме. — Ведь процедура уже отработана? Чего ты переполошилась-то?
Лара лишь вздохнула и пустилась в дальнейшие объяснения. Оказывается, когда я геройствовал и раздавал эльфам, саламандрам и прочим духам указивки, то всем нам ещё раз повезло. Повезло в том, что ликвидировать последствия взрыва начали сразу же, без раскачки и теоретических споров.
Саламандры утихомирили злой огонь и даже, как оказалось, были к нему привычные. Природа этого огня была родственной тому, что вечно горит в глубинах земли, и иногда выплёскивается через вулканы. Вот только яда в нашем огне было несоизмеримо больше, но саламандры справились.
А дальше в дело вступили духи и эльфы, и они сумели при помощи элементалей воздуха обуздать тот здоровенный огненный гриб из ядовитой пыли и дыма, и приземлить его на месте бывшего монастыря. Трезорка с Зорькой, кстати, помогали. И очень хорошо, что так с ними вышло, получилось их легализовать. На фоне всех тех чудес, что творились сразу после взрыва, их появление никого даже и не удивило. И всё бы хорошо, но вот тот самый древний яд повёл себя очень странно. Нет, эльфы и раньше знали о том, что он способен проникать через стены, пропитывая собой всё, но не до такой же степени! Вообще даже появилось ощущение, что он отравил тут всё мгновенно, включая те территории, до которых не дошли пыль и дым от взрыва, и вот это уже очень и очень странно.
— Ты знаешь, Арчи, — Лара в больших раздумьях обратилась к нашему магу. — Про моё отношение к шарлатанским словам — эманации да миазмы. Но впервые в жизни у меня появилось ощущение, что это вот они и были.
- Тут Артём странные вещи говорил, - нерешительно начал Арчи, поглядывая на меня. - Про отравленный свет. Расскажи ей.
— Кстати! — нараспев произнесла Лара, уперев руку в бок. — Вот кого надо пытать, так это тебя! Стоит тут, дурачком прикидывается, глазами хлопает! Значит, так! Сейчас мне говоришь только самое главное, времени нет совсем, а ночью ждите меня, поболтаем!
Я лишь пожал плечами, дескать, мы вам завсегда рады, особенно ночью, и вывалил на неё всё, что видел и знал. По моим наблюдениям, эта отрава распространялась сродни свету и радиоволнам, и была, скорее всего, из их породы. Но это не точно, потому что разлетаться она могла и в виде пыли, такие вот дела. Имелась у нее странная двойственная природа, легко переходящая одна в другую. С потерей в степени силы, разумеется.
— Ага! — быстро ухватилась Лара за главное. — Вот оно что! Светит, значит, и поражает этим светом! Вот в эту сторону, сразу скажу, мы не смотрели никогда. А уж про радиоволны плохо думать — это гномом надо быть, не меньше! Эманации, мыслили, да миазмы... Очень хорошо!
Чрезвычайно воодушевившаяся и одновременно задумавшаяся эльфийка погнала нас в сторону ещё одного стационарного амулета, но я и не думал торопиться. Подойдя к нему, вытащил из-за ворота рубахи свой оберег и показал ей, взглядом спросив, не помешает ли. Лара досадливо покосилась на него, но махнула рукой, мол, всё будет нормально. Тогда я залез за пазуху и извлёк оттуда одну из накладок на свою «Секиру», ту самую, из рога единорога.
— Да что ж такое! — эльфийка даже не сильно-то и удивилась. — Всё доставай!
Под её насмешливым взглядом я распустил ремень штанов и поковырялся в своих кальсонах, извлекая из потайного кармана вторую накладку.
— Я не буду спрашивать, где ты это взял, — она с большим интересом приняла обе магические поделки в руки. — но даже у меня такого нет, чтобы ты знал. И змейку с руки снимай, кстати.
Я подчинился, выложив браслет в высокую каменную чашу, располагавшуюся рядом с этим стационарным обеззараживающим амулетом, через который мы и должны были пройти.
— Не был бы ты моим другом, — задумчиво произнесла она, вертя в руках костяные накладки, — Отмела бы. Всё бы в ход пустила, но отмела. И отмету, будь уверен, но потом, сейчас они тебе нужнее. А ты об этом помни и не вздумай их потерять или подарить кому-нибудь, ясно? Я на них уже всерьёз рассчитываю.
Я лишь пожал плечами, но выделываться не стал, хоть рядом стоящий Далин и засопел возмущённо. Надо так надо, если ей для дела, то без проблем. А вот гном мог бы и понять, что если уж всё мерить на деньги, то поклониться Великой Магессе этими накладками будет в конечном итоге даже выгоднее, чем просто продать.
— Стоимость возмещу в полном объёме, — обратила и Лара внимание на гнома. — Ещё и сверху что-нибудь подкину. Не переживай ты так, на весь ангар рассопелся!
Но Далин сделал вид, что он и не думал волноваться, хотя про возмещение и было, мол, отрадно услышать. Такая приятная неожиданность!
— Всё выгружайте! — стукнула пальцем эльфийка по каменной чаше, где уже сиротливо лежала моя змейка-ящерка. — Оружие, патроны зачарованные, всё магическое и всё лишнее сюда. Утаивать что-либо не стоит, поверьте мне.
— Да понятно, — Арчи вытаскивал всё своё добро из карманов и одновременно подталкивал Далина. — Выкладывай давай, дело-то серьёзное. Амулет этот, что против яда, новый, и как он на разную магию реагировать начнёт, узнать, конечно, было бы интересно, но не ко времени совсем. Вдруг бахнет?
— Да понял я! — отмер наконец Далин и начал выгружать многочисленное содержимое многочисленных карманов в чашу. Я отстрелялся первым, и теперь вместе с Ларой с интересом наблюдал за всё растущей и растущей горкой вещей нашего механика. Арчи от него, кстати, не отставал, это только мы с Антохой таскали с собой вещей по минимуму.
Револьверы, патроны, инструмент, отвёртки, нитки-иголки, рулетки и прочее густо пересыпались заготовками для амулетов и рунными пластинками. Но вот теперь-то я, слава богу, понимал, что на них написано и мог даже во многих случаях поправить Арчи. Мог, но пока не буду. Дело очень серьёзное, и разговаривать о нём здесь было бы верхом идиотизма. И так уже засветился перед всеми дальше некуда.
Далин, вызывающе уставившись Лаириэн прямо в глаза, засунул обратно себе в карман вытащенные было деньги, но она лишь устало махнула рукой. Мол, чёрт с тобой, надоел.
— Давай, первым пойду, — решился я помочь эльфийке, пока гном припрягал нашего мага на охрану наших же богатств в чаше. — Не Антоху же совать, в самом деле.
— А давай, — тут же согласилась она. — И внимательно прислушивайся к себе, пожалуйста. Амулет я на себе и эльфах проверяла, но взгляд со стороны лишним не будет. Хорошо, кстати, что у вас в экипаже каждой твари по паре, как говорится. Простор для наблюдений, очень ценно.
Возмущённый гном засопел было, он принял фразу про тварей и пары на свой счёт, и был при этом не так уж и не прав, кстати, достал он Лару сегодня и вообще за эти дни, но я решительно шагнул к деревянной рамке, обрывая все ненужные сейчас дискуссии.
Амулет выглядел и снаружи и внутри довольно легкомысленно, но это только если смотреть обычным зрением. Чем-то напоминал он ажурную беседку, увитую до непрозрачной мохнатости ярко-зелёным плющом, или ещё какой вьющейся травой, но я просто только плющ и знаю. Магические светлячки ярко освещали изумрудную молодую зелень, полностью закрывшую собой каркас стен и потолка.
Я встал по центру беседки, на заботливо кем-то нарисованный посадочный знак, и чуть дёрнулся от неожиданности, когда за моей спиной мягко упал полог из того же плюща, закрывая меня внутри помещения .
Магия амулета, до этого чуть фонившая, резко усилилась, да так, что у меня заломили зубы и заныли уши, но больше ничего, вызывающего дискомфорт, не случилось, можно было и потерпеть. А вот в истинном зрении я даже немного ослеп от зелёного сияния, которым сопровождалась работа амулета.
Я успокоился было, но тут сверху и со всех боков ударили холодные струи то ли воды, то ли какого-то магического раствора, я сначала от испуга не разобрался, а потом уже было поздно, промок насквозь.
— Предупреждать надо! — взвыл я во весь голос, отплёвываясь от непонятной солёной субстанции, попавшей в мой открытый от удивления рот, и протирая глаза.
— Прости, забыла! — всерьёз повинилась передо мной Лара. — Отвлеклась, ты же видел!
Но я уже не слушал её, я прислушивался к себе, к своим ощущениям, а они были на все сто. Магический душ смыл и выкачал из меня какую-то мелкую погань, мельчайшую гадость, которую я даже и не замечал, но которая, оказывается, висела перед моими глазами все эти дни гнусной, мутненькой пеленой. Я как будто после жаркого пыльного летнего дня попал в прохладный и свежий после молниеносной грозы лес, и поразился своим впечатлениям.
Вроде бы пыль и жара летом это норма, но если их убрать, то будет намного лучше, вот и я так почувствовал себя сейчас, обновлённым и свежим.
— Выходи, не задерживай, — попросила меня Лаириэн, тут же переключившись на Далина . — Может, денежки свои всё же выложишь, гноме? Лично покараулю, обещаю.
Полог из плюща приподнялся, и я вышел в тот же проём, что и вошёл, по пути рассматривая как плотно переплетённые корни деревьев поглощают отработанную на мне алхимическую жидкость, а что не успевает впитаться здесь же, то течет под уклон по желобкам в полу куда-то вбок, исчезая по дороге.
— В чистую зону иди! — резко одёрнула меня Лара, указав пальцем на скамеечки у дальней, освобождённой от всего лишнего стены. — К нам не суйся!
Я поднял руки перед собой, показывая ей, что всё понял и всё осознал, простите, и нечего так орать.
— С неживым проще, — Лара переключилась на Арчи, показывая ему, как работает амулет в каменной чаше, обеззараживающий наши вещи, — и сложнее одновременно. Проще в том плане, что усилий надо меньше, а сложнее в том, что каждую вещь надо обработать по одной, особенно магическую. Ну, и учесть особенности, если они будут. Смотри, как я делаю, это и будет твой фронт работ до вечера.
Пока они разговаривали, Антоха тоже успел пройти процедуру и теперь шёл ко мне, оставляя за собой мокрые, быстро впитывающиеся в пол следы. Но на лавочках для чистых было хорошо, откуда-то сверху дул тёплый, быстро сушащий нас воздух, а местный нечистик, гордо и свысока отказавшийся от помощи Кирюхи, по одному таскал нам наши прошедшие обработку вещи. Причём в руки не давал, морда наглая, а складывал их в стоящую рядом с нами каменную чашу, родную сестру первой.
И дальше всё завертелось очень быстро. Далин прошёл магическую обработку, успев вырвать кошелёк с деньгами у схватившего их было нечистика, за ним Арчи, но оба остались в грязной зоне. Затем они занесли в машинный отсек уже прошедшей обработку «Ласточки» переноску с Лариской, которой вся эта зараза была до лампочки, и маякнули нам, мол, заходите уже.
Мы с Антохой заскочили в дышащий свежестью и влагой салон, причём я его погнал заводить двигатель с генератором, не слушая возражений и не принимая их.
— Давай-давай! — подбодрил я его, не слушая ничего. — Да шевелись ты там, пока опять гадости этой не нахватались! Работай, Антоха, работай, ну чего ты стесняешься!?
Подействовало, и вскоре я выводил корабль по автомобильному через вторые ворота, на чистую, уже обработанную поляну, отведённую эльфами под запасной аэродром. Мы отъехали подальше в поисках лучшего места, встали на стоянку, причём я на полном серьёзе заставил Антоху вытащить и приготовить к стрельбе курсовой и ретирадный пулемёты, а Кирюху, не слушая возражений, выставил часовым у трапа снаружи. Потом, когда народу на площадке прибавится, пущу внутрь, а пока лучше быть нам поосторожнее.
