Шестая серия «Потёмки разума»
За спасённой приехал трезвяк, но я его выпроводил, убедив старшего наряда, что набежала куча родственников и увезли болезную. Старшему наряду было вообще пофиг, в принципе, как и мне.
Карпыч предложил, пока есть свободная минутка, прогуляться к одному хорошему заведению. Прошли чуть дальше пляжа и вышли на поворот в городок. Неспешно болтая, подошли к обыкновенному круглосуточному киоску, торгующему газировкой, жвачками и болгарскими сигаретами. Чего он меня сюда приволок?
— Понюхай, — сказал Карпыч и втянул ноздрями воздух.
Я, задрав голову, начал усиленно дышать через нос. Ну и чего? Запахи цветов, дороги, пыли, моря. И тут, еле слышный в симфонии запаха — чудесный аромат жареного мясца. Нежный такой, едва уловимый. Но вкусный — пиздец!
— Миш, шашлычком по-моему пахнет?— осторожно спросил я.
— И ещё каким! Смотри: с виду ларёк и ларёк, ничего примечательного, а заходим за вот этот куст с розами...— Миша потянул меня за собой. И действительно, за розовым кустом была натоптана хорошая тропка. А за киоском стояло несколько мангалов, рукомойник и столики под пляжными тентами. И чудесный запах жареного мяса усилился. За мангалом колдовали два парнишки и, что удивительно, не «лаврушники» или армяне, а обыкновенные такие русые хлопцы, одинаковые с лица.
— Мишан!— поприветствовали они его взмахами картонок, которыми раздували угли.
Мы с Карпычем сели за столик. Подбежал один из парней:
— Ребят, сейчас на подходе с курицей и свинина, минут пять ждать.
— Хорошо, Стёп, нам с собой. Ещё лаваш кинь, зелень и лук, — попросил Карпыч.
Я начал подсчитывать в уме, сколько у меня денег в шортах.
— Ни кипешуй, — уловил моё волнение мичман, — северный флот угощает. Здесь самый дешёвый и вкусный шашлык, чисто для своих. Пацаны — одноклассники моего младшего брата, сами дело открыли, готовят хорошо.
— А чего кафешку кооперативную не откроют?— спросил я всеми силами сдерживая рвущиеся наружу слюни.
— Да то СанНадзор, то армяне, то ещё какая-то хрень. Здесь готовят для своих, все довольны. Я тебя с ними познакомлю, будешь забегать сам или бабу какую приведешь, — подмигнул Карпыч.
Паша принёс на двух бумажных тарелках по три деревянных шпажки с куриным и свиным шашлыком, посыпанным синим маринованным луком и зеленью. Накрыл каждую тарелку толстым лавашом, поставил одну на другую и ловко закрутил фольгой. Я познакомился и с Пашей, и с Денисом и, схватив пакет, чуть ли не силком потащил Карпыча к нашему «Востоку». Карпыч купил ещё пару бутылок газировки по дороге, и мы, во всеоружии, сменили по расчасовке Шишечку и его напарника. Мичман вывел катер в акваторию за ближние буйки. Я снова запихнул наушник в банку, чтобы было слышно, и на лежаке расставил бумажные тарелки с ещё довольно тёплым шашлыком. Кусочки были ровные, хорошо пропечённые с золотистой зажаренной корочкой. Небольшие, но без прожилок и кусков жира.
— Пивка, бы, — мечтательно протянул Карпыч, обсасывая шпажку.
— Так нельзя же, вон Семён по связи опять бубнит, что мы столовую устроили, — ответил я, ловя шпажкой кусочек маринованного лука.
— Да пусть, бубнит активист херов, — нелицеприятно охарактеризовал начальника Миша, — послуха, чего он там бормочет.
Пока мичман связывался с Центральной, я убрал с лежака мусор и залез опять на бак с биноклем.
— Анджух, смотри, возле дальних, по направлению левой вышки, — оторвался от наушников мой шеф, — там, походу, кто-то силы не рассчитал, руками должен махать.
— Вижу, — быстро нашёл я «терпящего бедствие» и указал направление. Миша дал ходу, и я снова вцепился в поручни.
Мужик из отдыхающих не рассчитал свои силы на заплыв и, пройдя ближние, не смог дойти до дальних, чтобы передохнуть. Нет, чтобы упасть на спину и чуть полежать, просто начал барахтаться и кричать. Когда мы подошли он уже начал «прихлёбывать»! То опустится то снова, вынырнет.
— Спасхххккхххитеее, — жалобно просипел он, увидев нас, и ушёл под воду. Я кинул круг и ушёл за ним. Блять! Он начал цепляться в меня руками и ногами. Я вытолкнул его на воздух и, прихватив за шею локтем, доволок до круга. Утопающий вцепился в средство спасения, которое тут же подтащил к борту мой напарник. Подталкивая мужика по трапу, мы его затащили на борт и уложили на лежак.
— Воды можно?— откашлявшись, попросил мужик.
Я, подал ему кружку тёплой воды из катерного бака. Мужик похлебал и блаженно растянулся на лежаке.
Карпыч мельком взглянул на мужика и скорчил недовольную физиономию:
— Вот скажи, дорогой, тебе это не надоело?— обратился он к спасённому, — тебя уже за этот сезон третий раз вытаскиваем.
Миша повернулся ко мне:
— Андж, его сперва Шишечка спас, потом я вытаскивал, теперь уже ты, — какой-то самоубийца.
— Я всё равно доплыву до дальних буйков, — возмутился мужик, — если поставил цель, то надо добиваться!
— Так возьми с собой напарника на матрасе и плыви. Нам-то чего нервы мотать, — буркнул мичман и уставился вперёд по курсу.
— Нет, я должен сам, — с психованными нотками ответил мужик и гордо посмотрел на меня.
Я криво улыбнулся и, убедившись, что мужик в порядке, ушёл на свой наблюдательный пост.
По дороге мы спасли ещё детский надувной матрасик, который решил съебать в Турцию, и уже зашёл за дальние буйки. Высадили «спортсмена» возле волнореза на мелкой воде, доложили на Центральную и снова пошли в море. Подвезли до пирса тройку уставших плыть пацанов и, как бы они не отнекивались, но мичман гаркнул в мегафон:
— На борт, бегом!
Пацаны понуро заползли по трапу, но тут же повеселели — их же сейчас на катере прокатят!
Потом возле Ёжика, на скалах, я гонялся ещё за одним Леонардо Недовинченным. Пацан лет пятнадцати с самодельным аквалангом. Акваланг у него был сооружён из камер волейбольных мячей, дыхательной трубки и шланга, которым он соединил всю эту конструкцию. Естественно, надутые мячики не позволяли ему погрузится, и он пытался при помощи камней с берега добавить себе отрицательной плавучести и притонуть. Однако, камень он держал в руках, и голова уходила вниз, а мячи на жопе, пристёгнутые ремешком, тащили вверх. Я в пару гребков подплыл к «аквалангисту», торчащему кверху задницей, и под водой выдернул у него камень из рук. Тот, пробкой выскочив на поверхность, принялся от меня улепётывать, неуклюже загребая.
— Лови Ихтиандра!— хохотал с катера Карпыч. Я загнал пацана на скалы. Отобрал у него самодельный акваланг.
— Отдай, а то щас в нос дам, — заорал пацан.
— Ну, рискни здоровьем, — посоветовал я ему, рассматривая нехитрую конструкцию.
Пацан был гораздо мельче меня и похлипче. Начал нести чушь про брата, который скоро придёт и выпишет мне звиздюлин.
— Ты че такой тупой? — оборвал я парнягу.
— Сам тупой, отдай мячи!
— «Юный техник» посмотри за прошлый год за март, там акваланг из насоса делали, в баллон старого огнетушителя накачивали давление, в рюкзак потом закидывали с грузом и ныряли.
— А каким насосом? Наверное, автомобильным, там же давление надо хорошее? А чем закрывали огнетушитель? Слуш? А его надо же там промывать от той херни, что внутри?— тут же переключился пацан.
— Да посмотри в журнале, там подробно расписано, я уже и не помню, — отбрехался я (вот не помню, действительно была такая статья?)— На свои мячи!
Пацан хмыкнул и, быстро собрав свои манатки, стартанул по пляжу. Надо думать, пошёл огнетушитель добывать.
Или всё же в санаторную библиотеку, журнал искать?
Потихоньку прошлись по акватории, наша смена уже подходила к концу.
— Андж, ну-ка глянь, что там на десятом буе творится?— дал команду Карпыч.
На ближнем оранжевом буе, наверное, даже десятом, ничего интересного не творилось. Пришлось снова встать на баке и достать бинокль. А мичман глазаст!
Две головы бултыхаются, вроде ничего страшного. Но, походу, это не взрослые. Далековато для детей. Пошли на малом ходу. Девчонка и пацан лет четырнадцати.
Вцепились в соединительное кольцо между полусферами поплавков, девчонка ревёт, пацан пытается её успокаивать. Отчего она ревёт ещё больше. Ну, не дети уже, чуть помладше меня, лет по четырнадцать. Пацана всего трясет. То ли от холода, то ли от страха.
— Молодые люди, забирайтесь на борт, — возвестил в мегафон Миша.
— Отстаньте, все отстаньте!— завопила вдруг девчонка и стукнула кулаком по буйку.
— Кристин, ну давай на катер. Я уже обратно не доплыву, — начал втолковывать ей пацан.
— Отстань! Вали сам на свой катер, я тебя за собой не звала!
А пацану реально было хреново, и его трясло.
— Миш, давай забирай пацана, щас я его затащу, — предложил я.
— А с истеричкой малолетней что делать?— ворчливо спросил мичман, решивший наверняка затащить её силой на борт.
— Попробуем тоже затащить. А если будет брыкаться, я тут подожду, когда выбьется из сил, и оттащу на берег тушку.
Решили попробовать, я бросил пацану круг и он, вцепившись в него, посмотрел на девчонку.
— Уйди! Или я руки отпущу и утону, — снова заверещала она.
Пацан протянул к ней руку, но она действительно отпустила кольцо и ушла с головой. Ну вот, блять! Конец патруля называется.
Я, успев натянуть только очки, ушёл в воду и, подхватив девчонку, вытянувшуюся в струнку под водой, выпихнул её наружу. Она начала отплевываться и яростно вопить нецензурщину.
Блин! Мелкая, а так матерится!
— Миша! Тащи пацана, я здесь подежурю, — заорал я напарнику.
Тот в две секунды подтянул круг к трапу. Дрожащий паренёк забрался на борт и испуганным взглядом начал пялится на эту долбанную Кристину. А жирнехонький пацан! Сальцо вон как с боков свисает!
— Я Шишку уже и Центральную предупредил, за вами смотрят, я тоже на подхвате, — проорал мне Карпыч и ушёл к пирсу малым ходом.
Да плыви уж. Адмиральский час на носу!
Я схватился за кольцо и, сложив на нём локти, вылупился на истеричную малолетку.
Она, фыркнув, отвернулась и начала пялиться в море. Ну-ну! Делай вид, что тебе всё пофиг, долго ли ты выдержишь? Выдержала долго, минуты две максимум. Повернулась и процедила сквозь зубы:
— Чо ты пялишься?— и снова отвернулась, покачиваясь на волнах. Отворачивайся сколько хочешь, но взгляд на своём затылке ты уже точно почувствовала.
Через минуту она повернулась и бросила:
— Тебе делать нечего? Плыви отсюда, — при этом чуть дернула уголком губ. Ясненько, растормаживается, я так свою сеструху Светку успокаивал, когда она страдала от очередной неразделенной любви. Сейчас-то Светка может спокойно зажать какого-нибудь пацана в уголку и потребовать, чтобы он ей сознался в любви. Но поведение-то! Ведь один-в-один.
Я снова начал таранить взглядом затылок малолетней истерички. А она чувствовала! Сто процентов! Девчонка снова повернулась и, сдув с глаз высохшую чёлку, заорала на меня:
— Чо ты пялишься?! Вали отсюда, иначе я...
— Что иначе?— лениво отозвался я и вылупился ей прямо в глаза. А малолетка оказалась боевой девахой. Она яростно вылупилась прямо в мои зрачки. А симпотная такая девочка! Вырастет, любого пацана под себя загнёт. Но гляделки, извините, не твоё! Я Мирошникову до слёз доводил, пялясь ей прямо в зрачки. Вера Сергеевна, классная руководительница, просила не смотреть на неё так. Неужто я здесь сдамся?!
Девчонка пыталась делать серьёзный мордас, но уголки губ поползли вверх. Зрачки забегали, и она, опустив глаза, брякнула:
— Ну хватит, блин!
— Здрасти, я ваше счастье, — ответил я, — то матом ругаешься, то хватит? Я же не начинал ещё ничего.
Она плеснула в меня водой и, стараясь не улыбаться (с охуенным трудом), бормотнула:
— Чо ты, блин, пялишься?
— А что мне делать? У меня сейчас перерыв, а я тут с тобой болтаюсь, жду, когда потонешь!— ответил я как можно более лениво и тут же добавил, — ты прикольная, на Саманту Фокс похожа, и чего бы и не попялиться?
— Блин, всем вам, пацанам, нравится Саманта Фокс, — вдруг с грустинкой пробормотала малолетка и бросила взгляд в сторону пляжа.
— Ну, рассказывай, — тут же потребовал я.
— Чего рассказывать? — не поняла девчонка.
— Всё, как есть. Какого хера ты тут плескаешься и мне на мозги капаешь? И причём здесь Саманта?
— Ой, типа ты не понял, — начала она язвить и с явственным намёком посмотрела вниз, на свою грудь, при этом заработав ногами, вышла из воды так, чтобы были видны небольшие аккуратные сиськи.
— Аааа. Ну, у Саманты арбузы — дай бог, — подтвердил я, — зачётные прям. А у тебя тоже хороши, не то что у меня, — и я, заработав ногами, выскочил чуть ли не по пояс.
Девчонка с интересом вылупилась на меня. А потом всей пятерней мацнула меня за левую сиську и ухмыльнувшись, сказала:
— Ого, больше, чем у меня!— при этом сжала пятерню и добавила, — твёрденькие!
— Ты, блин, охренела!— деланно возмутился я (а приятно, блин), — мацаешь меня за сиськи тут. А если я тебя начну?
— А попробуй, — тут же отозвалась малолетка и снова плеснула в меня морской водой, но при этом я заметил, что щечки-то у неё покраснели и лыба от уха до уха.
— Крис, блин, задолбала, — перебил я её, — рассказывай давай, какого хрена ты так заплыла?
— Блин, как ты сказал?— не поняла девчонка.
— Ну, ты же Кристина? Значит — Крис, я вот Анджей, значит Андж, — пояснил я.
— Клёвая кликуха, — покачала головой Кристина, — Андж это типа ты Андрей или Женя?
— Да Анджей я! Имя такое, — ответил я туповатой девчонке.
— Прикольно так, а вот Крис — это гораздо лучше чем Крися, Криска или Крисечка-писечка, — ударила она по воде кулаком, — то бабка, то мамка обзывается. И наши тоже пацаны с девками давай за ними повторять. Крисяяя, — передразнила она кого-то.
— Крис, давай колись уже. Хватить Чёрное море пиздить, — посоветовал я.
Девчонка захохотала в голос и начала рассказывать. С северов они. Причём, с каких-то крайних. Последние три года сюда приезжают её семья и несколько других, то ли соседи, то ли друзья какие. Короче, приезжает четыре семьи и снимают дом. Один и тот же, с хозяевами всё договорено. И вот теперь у всех дети подросли. А все же учатся в одной школе. И тут, как обычно, первая любовь, танцы на школьной дискотеке под Ласковый Май. И радостное известие, что все едут на Чёрное Море. А Кристинкин хахаль, некий Ромка тоже ехал! Красота! Но как бы, не так. Тут ещё ехала Элеонорка из параллельного и пара других девчонок.
— А этот пацан, которого катер увёз?— напомнил я увлеченно рассказывающий девахе.
— Да это Виталька, он вообще откуда-то с Абакана. Во дворе у нас снимают какую-то постройку, — отмахнулась Кристинка, — с нами вяжется постоянно.
Так вот, тот Ромка уже как неделю перестал обращать внимание на Кристинку, а они ведь даже с ним целовались! Всему виной подлая Элеонорка Наумова, у которой…
Я тут же снова высунулся из воды и с намеком показал свои сиськи. Девчонка заржала, плеснула в меня водой и снова помацала за левую.
— Да хватит, блин, приставать, — я снова начал корчить из себя «целочку» и принялся жеманничать. Видно, что малолетке это понравилось и она, притянув меня за шею, уставилась на меня. Не выдержала. Смутилась:
— Андж, а какого цвета у тебя глаза?— пробормотала она, опустив глаза и при этом исподлобья поглядывая и давя лыбу. Артистка, блять, малолетняя!
— Нет, не скажу, а то долго ржать будешь, — якобы смущаясь, ответил я. Хотелось, конечно, сказать словами Мадонны: — Андж, убери свои блядские зенки от моей жопы, хотя не щас, а секунд через сорок! Но я не сказал, а сделал вид, что смутился, дав понять малой, что она меня поставила в ступор.
Кристина приняла это за свою победу и снова задавила лыбу:
— Блин, у Ромки карие, — довольно промурлыкала она.
— Крис, блин, я спасатель! Я уже и кушать хочу, и спать, я с шести утра на ногах, тут ты меня ещё подкалываешь, — как можно жалобнее проблеял я.
— Ой, прям спасатель!— начала угорать малолетка. Всё ясно, ступор из–за «возлюбленного» Романа прошёл, и теперь это нормальная девчонка. И не смотря на то, что малолетка! Довольно ушлая!
— Ну да! Как в фильме «Байваче», американском, там они на пляже людей спасают, служба у них такая!
— Ааааа! Спасатели Малибу, многосерийный да?— тут же оживилась Кристинка, — там девки в таких купальниках красных в начале фильма бегут?
— Ну да! Наверное! Есть там такое в начале, — подтвердил я.
— А тебе, кстати, пошло бы бежать по пляжу, ты же высокий, — польстила мне девчонка и ногами под водой обхватила меня за пояс.
— Ебанись, я в красном купальнике бегу по пляжу в Архипке!— схохмил я, немного напрягаясь. Чего она, блин, на меня липнет? Хотя она уже больше часа в воде, замерзла, наверное.
Кристину скрутило от хохота и она снова мацнула меня за сиську.
— А чего? Тебе бы пошло!
— Утопай давай. Хватит меня мацать, — начал я опять ломать комедию.
— А вот утону, что ты будешь делать?— тут же стала серьезной малолетка и при этом вцепилась руками мне в шею. Ну, в принципе не тяжело, пусть висит.
— Ну, дотащу до пляжа! Возьму на руки! Вытащу на лежаки и начну делать искусственное, — типа не понимая, к чему она клонит, отвечал я.
— На руки!? Класс!— восхитилась малолетка, — Ромка увидит, аж бздеть начнёт!
— Да ты уже больше часа в море, что-то нихрена не переживает?— возмутился я.
— Ну да! Он голову Элеонорке на коленочки положил, она его по волосам гладит. Ну я психанула и в море пошла, а тут Виталик этот увязался, — тут же пожаловалась Кристина.
— Крис, давай я тебя из моря на руках вытащу и на ваш лежак положу. Только ваши предки пиздеть не будут?
— Неееееет! — заорала Кристина, — Не будут! Они на Бигиусских водопадах! А что, правда, на руках на лежак отнесёшь?
— Крис, я тебя даже вечером прокачу до пляжа, лишь бы ты тут не бултыхалась!
— Андж, у тебя мопед есть? У Ромки «Рига» крутая, пипец! Ты правда ещё и вечером заедешь? До дискотеки довезёшь? Мы вечером на карусели и на дискач ходим! Чо, правда?
— Поплыли, Саманта Фокс! Заеду канешн, слово пОляка!
— Уиии!!! — завопила малолетка и довольно хорошим брассом рванула к берегу.
Я догнал её в пару гребков, и мы неспешно подошли к берегу. Тут Кристинка заявила, что она очень устала и, обхватив меня за шею, забралась мне на спину.
— Покатай меня, большая черепаха!— провозгласила она. Слава богу, её вес почти не ощущался.
— Ноги вытяни и шею не пережимай, — посоветовал я, и продолжил загребать.
Кристинка была недисциплинированным пассажиром: то тормошила мои волосы, то хрюкала в ухо. Крайнюю сотку я проплыл только на нервах. Так хотелось её скинуть к буям и уйти на пирс.
— Андж, стой, вон они!— пробормотала мне девчонка и показала пальцем на пляж.
Тут, блин, уже мне по колено, чего она висит до сих пор на шее?
Кристина отлепилась от меня, я сел на жопу, вот как раз вода по грудь. Эта мелкая зараза тут же обхватив меня за шею, залезла на колени и стала показывать пальцем:
— Вон видишь зонтик, от него чуть правее?
Ну да! Вижу, компания малолеток. Тот самый пухленький Виталик неподалеку сидит, надутый. Две девчонки играют в карты с каким-то совсем уж мелким пацаном. Девчонка с выдающимися сисяндрами и чёрной копной волос на голове сидит на лежаке с поднятой спинкой, на коленях у неё покоится голова какого-то парнишки, отсюда не рассмотреть.
— Крис, твой лежак справа или слева?— перебил я деваху, проклинающую и Элеонорку, и Ромку.
— Так вон он справа, синее полотенце лежит. А тебе зачем?
— Мне на руки тебя брать надо! Думаю, лучше с какой стороны! Чтобы не крутиться! — пояснил я.
— Поняла! Головой у твоего левого плеча буду, — тут же сообразила Крис. Блин, да она просчитывает на сто шагов вперед!
— Вон, Виталик подошёл, рассказывает. Все в нашу сторону повернулись, — скомандовала девчонка.
Я схватил почти что невесомое тело на руки и, выпятив грудак и раздув широчайшие, гордо пошёл к берегу. Эта малолетняя «звезда» тут же театрально выставила ножку и обняла меня за шею, уткнувшись в грудь. Отдыхающие почти что и внимания не обратили. Здесь постоянно кого-то на руках таскают. А вот друзья Кристины узнали её. Я стараясь не кривиться от обжигающей ступни гальки, с непроницаемым еблетом гордо шагал к лежакам.
Крис усиленно косилась на своих друзей, при этом дыша мне в правую сиську. Я спокойно подошёл к лежакам и вылупился на друзей моей «спасаемой».
Девчонки, игравшие в карты с мелким пиздюком, открыли рты. Ромка и Элеонора подскочили с лежака. Сейчас, скорее всего, этот Ромка, с бровями как у Брежнева, обоссыться.
А Элеонорка с сиськами, как у молдаванки Аньки, вытащит из моих рук Кристинку и сама запрыгнет вместо неё.
Я бережно положил Кристину на лежак, подняв голову, осмотрел её друзей и лучезарно улыбнулся.
— Пока, Крис, до вечера! Я заеду! — как сказал я как можно более приятственными голосом.
— Пока, Анджи, — томно прошептала Кристина и, привстав, притянула меня за шею и шепнула, — Ореховая пятнадцать, в девять вечера, хоть бы у тебя была «Рига»!
Она меня цомкнула и махнула, как умирающая королева, рукой. Я красиво пошёл к берегу, пытаясь не заорать от боли в горящих подошвах. Красиво прийти одно. А красиво съебать, то же самое! Я дошёл в воде до уровня пояса, нырнул и ушёл в сторону нашего пирса. Надеюсь, что меня потеряли из виду. Загадочность, вся хуйня!!!
