Седьмая серия «Изверг-Хирург»
Карпыч ждал меня на пирсе в шезлонге и на обед не уходил.
— Ну что, прямо до лежака донёс эту зассыху-королевну?— спросил он, лениво позёвывая.
— Ну да, ноги у нее судорогой начало сводить, — отбрехался я.
— Да видел, что на себе тащил психованную, — подтвердил мичман, — на обед-то пойдёшь?
— А ты?
— Шишка уже ходил перед выходом. Говорит, жрать невозможно, то ли харчо, то ли остатки нам в кастрюлю слили. Я не пошёл, до ужина дотяну, есть не особо охота.
Я, подумав, решил тоже не ходить. Ну его этот обед, травануться не хочется. А летом да по жаре — тем более. И на ужин не пойду, наверное. Куплю у ребят-кооператоров тех самых шашлыков, да у себя в каморке на чердаке заточу.
Карпыч продолжал жаловаться на организацию питания. В Джубге и в Новомихайловской кормили не в пример вкуснее.
А у нас выходило хуже всех. То повариха не в духе, то продукты не подвезут, то приготовить не успеют. Семёну жаловаться бесполезно. Они, походу, с директором этого «Горизонта» сделки проворачивают, деньги-то неплохие выделяют. На такой же талон в Джубге на первое и борщ, и плов, и салатики, и чай-компот. А у нас — пшик.
Пришёл удивительно трезвый Руслан и, печально посмотрев на Карпыча, вздохнул.
— И не вздыхай, и не проси, — погрозил ему Миша, — ни копейки не дам, опять «чернилами» ухрюкаешься.
— Миш, ну мне полтора рубля надо, я, может, не винища хочу взять, а в видеосалон сходить, — ляпнул техник.
— Я помню, ты на концерт Леонтьева в Сочи съездил, с пляжа тебя как «светофор зелёный» забирали. И, причем, не в Сочах, а тут же.
— Да я просто на рейсовый опоздал, — ещё более печально вздохнул Руслан, — что, не займёшь? Там фильм интересный «Киборг-убийца», мужик снимается, что у нас на плакате в гараже висит.
— Не дам, — отрезал Миша, — а что за салон? У «Нептуна» который? Или у памятника Архипу?
— Да там это, как его, ну возле ларька Степы и Дениса, чуть дальше по улице вниз, в гараже, большой такой с синими воротами.
— А, знаю, цыганва открыла Краснодарская. Ходил как-то на вечерний сеанс, — хмыкнул Карпыч, — ну не один конечно, а с одной... ну, короче, фильм так себе, но девка там хорошая беленькая снимается. «Семь дней» что ли называется? Или «Двенадцать месяцев»?
— Миш, а актёры там какие?— начал я вспоминать фильмы с похожими названиями.
— А какой-то Микки Хирург, — махнул рукой мичман, — там в том салоне хорошо. Гараж каменный, вентиляторы стоят, прохладненько. А то фильм был такой, что я аж вспотел до неприличия, — хохотнул он.
Моторист ещё чуть-чуть понудил и отправился, несолоно хлебавши.
В адмиральский час всё равно уснуть не удалось, и я просто в своё удовольствие нырял.
Потом, от нечего делать, слил воду с баков и заправил свежей. Пришёл с патруля Шишечка и с довольной мордой принялся отбывать свой адмиральский час.
Мы прошлись вдоль буйков и мичмана вызвала Центральная.
— О, Андж, сейчас с морскими Мухтарами познакомлю, — оповестил меня шеф.
— В смысле? Собаки что ли?
— Да нет, погранцы наши сейчас подойдут. Пойдём к твоему любимому бакену, — указал он куда-то в открытое море.
— Любимый — это тот, на котором я должен был сидеть?
— Ну да, сейчас туда катер подойдёт. Интересно, чего они там опять хотят?
Мы на полном ходу ушли в море. Я, сидя на баке, наблюдал, что со стороны Бетты из-за скалы, на верхушке которой торчала какая-то вышка, вышло довольно приличных размеров судно и полным ходом рвануло в нашу сторону.
Прямо по курсу движения заметил, что из воды вылетают какие-то серые фигурки и, пролетев метра три, бухаются в воду.
— Миша, глянь, там дельфины, по-моему!— радостно заорал я.
— О, пришли! — тоже обрадовался мичман, — Они то приходят, то уходят. Я пару раз их рыбехой кормил. Они стрекочут так смешно и лыбятся, прям как Валюха, когда давление проверяет.
Я заржал, представив, что вместо Вальки в медпункте сидит дельфин с копной обесцвеченных волос на голове.
— Прибыли в точку рандеву, — оповестил Миша.
Какое нахер «Рандеву»? Что-то никакого Криса Кельми и ни одной завалящей розы я тут не наблюдаю. Подошли погранцы на катере, выкрашенным в какой-то непонятный серый цвет.
Старший на катере приветливо поздоровался с Мишей. Матрос-пограничник ловко принайтовал нашего «Востока», и мичман запрыгнул на борт к воякам, попросив меня здесь подождать. Ну ладно подожду, хотя посмотреть хотелось бы, как у них там всё устроено и где они держат собак, которые вынюхивают нарушителя. Хотя в школе кто-то плёл, что у них есть специально обученные дельфины. А они в воде, типа, не хуже собак запахи чувствуют.
Молодой матрос в пилотке и красном спасике посмотрел на меня с этаким презрительным любопытством и спросил:
— А чо в тельнике, матрос что ли?
А чо в пилотке, пилот что ли?— ответил я борзым тоном. Ха! Салага видать, а косит под бывалого маримана.
— Форма одежды такая, — ответил матросик и задрал нос. Но видно, что ему страсть как хотелось пообщаться с гражданским человеком. И он, сделав скучающий, вид снова спросил:
— А чего в панаме? Нам такие береговым нарядам дают.
— Год в Газнях по срочке, — не преминул я спиздеть. Думаю, под панамой и солнечными очками не сильно он рассмотри мой юношеский еблет.
— Да не пизди!— он аж подпрыгнул. И, решив уловить меня на пиздеже, задал пару тупых вопросов, на которые любой пацан, прогуливающий НВП, ответит.
Я с ухмылочкой ответил и что такое бляха, и сколько патронов в магазине автомата.
Пограничнику надоело страдать хернёй и он начал меня расспрашивать уже нормально, про девчат на пляже, про видеофильмы и прочее. Рассказал мне тройку несмешных анекдотов. Я сделал вид, что смешно, и пару раз хмыкнул.
— Слушай, — перебил я словоохотливого морячка, — а как вы на след нарушителя выходите? На земле понятно, следы, собака нюхает. А у вас?
Моряк начал нести какую-то хрень про жуткую секретность и какие-то локаторы. Ну понятно, сам нихрена не знает.
— А дельфины есть у вас боевые?— продолжал я допытывать погранца.
— Дурак совсем? Какие, нахрен, дельфины?! Он чего, нарушителя кусать будет и гавкать? Херню какую-то несёшь, — осадил он меня. Улыбнулся довольный. Ну, тут, конечно, уел. Садись, пятёрка!
Матрос, с улыбкой победителя, вздёрнул подбородок. И тут возле самого носа моего катера из воды высунулась дельфинья голова и начала лыбится, показывая ряды треугольных зубов.
— Здаров, братан, — обрадовался я!— Как служба? Много шпионов взял? Матрос ваш говорит, что вы у них не служите!
Дельфин довольно что-то застрекотал. Наверное, рыбку спрашивал.
— Извини, нету, — развел я руками.
Рядом вынырнул ещё один дельфин и тоже что-то выдал. Обе зверушки махнули мне хвостами и подельфинили дальше, высоко выпрыгивая из воды.
Я повернулся к ошарашенному матросу:
— Слышь, скажи этому дельфиньему сержанту, чтобы не сильно на черпака орал-то.
— Да ну, ты что, блин, да это случайно, да я сам второй раз их вижу, — пролепетал матрос.
Я, скривившись, покачал головой:
— Да, да, конечно, застучит тебя этот дельфин, придумывай, как отмазываться будешь!
Вышел мичман, перепрыгнул на наш «Восток» и показал на меня пальцем пограничному мичману, вышедшему за ним:
— Вон смотри, Андж, тот вообще мастер спорта. Если согласится, можно его взять!
Пограничный мичман мельком взглянул на меня и коротко ответил:
— Добро, здоровый пацан!
Морячок-погранец отдал швартовы, и мы снова пошли в пляжную акваторию.
— Скоро будем представление делать, им актёр нужен, который плавает хорошо, и здоровый.
— Кино что ли снимать?— не понял я.
— Да нет, пару раз в месяц они типа показухи крутят, у них есть водный мотоцикл специальный, ну там…., — он многозначительно покрутил рукой (секретность, чего тут не понятного), — вот типа два нарушителя на глазах у пляжа с моря идут на буйки, два катера начинают его ловить. Дымы всякие пускают, в воздух холостыми стреляют. А потом типа бац, поймали. Водителя хватают, а второй прыг в воду и давай к берегу ебашить.
Ну, тут его тоже окружают, наши пловцы в комбинезонах в воду прыгают, скручивают и на катер его затаскивают. Идут к пляжу на полном ходу, выскакивают на гальку. А тут машины подъезжают, пограничники в маскхалатах и своих зеленых фуражках живой коридор делают, собачки типа гав-гав. А все пляжники обсуждают, орут, радуются, думают — взаправду.
— Блииин, интересно, а я посмотрю?— восхитился я.
— Так может и поучаствуешь. У них пловец-парнишка дембельнулся, не захотел на сверхсрок оставаться. А среди молодых плавающих хорошо мало. А там же красота нужна, чтобы как Вова Коренев уходил. Вот погранцы на Петровича и вышли, они постоянно на связи с ним. Он тебя и посоветовал. А мичман этот, командир катера, он за морскую часть показухи отвечает, ну и вызвали на связь Семёна, а тот нас и послал. А чего он так быстро согласился за тебя? Я так и не понял. Пару лет назад тоже матроса у нас брали, также школьник ещё был, так они его опрашивали час, потом характеристики требовали и в школу звонили, и в секцию. А тут твою фамилию сказали и сразу хуяк, и в дамки!
Блин, действительно, а чего так? Мероприятие-то ответственное. Вдруг запорю, что-то? Хотя, если подумать? С водными мотоциклами я знаком, катали меня на соревнованиях, ничего страшного, та же моторка, только с рулём от мотоцикла. А красиво уходить, да без проблем — вон дельфинячьи пацаны подсказали как. Баттерфляем с максимальной амплитудой сотку дать, да повыше дельфинить. А если в ластах, так вообще ничего сложного. Мне стало жутко интересно, а как всё это будет выглядеть на «стартовых». Миша, чтобы я не мучал его вопросами, сказал, что на следующей неделе к нам заглянут с утра пораньше и мичман, и его начальник, и всё обговорят и расскажут. А могут и вообще меня не взять, вдруг я шпион какой. Ага, внук генерала КГБ и шпион. Точно — дед! Вот почему меня взяли без проблем. Но Мише лучше про это не знать. Меня сложившиеся отношения с ним вполне устраивают.
До ужина абсолютно интересного ничего не происходило. Мы менялись по расчасовке с экипажем Шишки, гоняли заплывающих и отбуксировали пару обессилевших. Потом меня дёрнули к Семёну, и пришлось переться на Центральную.
Я, проскользнув между лежаками, прошёл под навесами мимо кабинок-переодевалок и по железной лестнице-трапу взлетел наверх.
На всякий случай вытянулся и доложил:
— Матрос-спасатель Загребельный прибыл!
— А чего не явился? — подколол Семён.
— Является только Богородица, — тут же отбрил я его.Он хохотнул и пробормотал:
— Гляди-ка научен! Потом он отправил своего второго номера под каким-то предлогом вниз и начал какую-то гундосую лекцию.
Я сперва не понял, нахрена и зачем он меня дёрнул ? Оказалось всё из-за этих погранцов и Петровича. Семёна интересовало, почему меня так быстро одобрили военные, осознаю ли я важность будущего мероприятия и прочая чушь. Я осознавал, почему одобрили, честно сказал:
— Так у меня дед генерал, чего бы меня не одобрили?
Семён поперхнулся минералочкой, которую достал из ведерка с водой. И довольно смачно прихлёбывал (хоть бы угостил, а то пьёт в одно рыло).
— А, ну я в курсе, просто веду беседу по линии комсомольского актива, — начал брехать он, — я видел, как ты плаваешь, действительно спортсмен, так что, думаю, не подведёшь, — закончил он и чуть ли не повторил позу Ленина на броневичке в апреле. И предложил мне стеклянную бутылочку «Горячего Ключа». Потом всучил мне листочек с записями о температуре воды, воздуха и волнении в баллах и поручил пройтись по всем вышкам и проверить, что у них написано на информационных досках и всё ли совпадает. Потом доложить ему через Михал Карпыча по связи. Вот делать-то мне нехрен. Я никуда не пошёл, а просто сгонял к куполу планетария к игральным автоматам, зарубился в «Морской бой» и пострелял из игрушечного ружья по мишеням. Пришёл к Карпычу, увлеченно читающему «Советский Спорт», доложил о выполнении нелепой задачи.
— Прямо вот так и ходил и проверял?— удивился мичман.
— Ну да!— сделал я максимально честное лицо, ходил всё проверял.
— Ну и дурак, — ответил мичман и зевнул, — пусть сам ходит, это его обязанность. Я бы на твоём месте сходил бы в автоматы поиграл или на фильм про «Изверга-убийцу».
— Киборг, — поправил я, — типа робот такой, на человека похож, я видел этот фильм, он уже старый.
— Это ж, блять, и робот Вертер киборг что ли?— не понял Миша.
— Ну, наверное, — я даже призадумался, а действительно! Вертер с уёбищно посеченными и отбеленными волосами тоже ведь Киборг. «Коля! Мне нужны твоя школьная форма и бутылки от кефира!»
Опять на пирсе появился техник Руслан и начал показывать мне какие-то зазывающие жесты.
Карпыч опять уткнулся в «Советский Спорт», поражённый двуличием робота Вертера, а я пошёл типа к «Востоку», ну заодно и завернул к Руслану.
— Анджуха, гля что у меня есть, — заманил меня в гараж моторист и подошёл к тумбочке, над которой висел чёрно-белый перефотографированный плакат с актёром из «Киборга». Открыл дверцу и извлёк на свет большой чёрный револьвер.
— Ну чего?— я даже не удивился. У бати в гараже такой же, только ржавый, валялся, пока мать не выкинула, — Руслан, это же сигнальный, на него патрики специальные нужны.
— Ну не такой, — обиделся Руслан, — этот глянь, я и воронение нанёс, накладки на ручки новые сделал из чаги, на него же даже разрешение не требуется, патроны достать здесь можно. Возьми за полтинник?
А вот руки у моториста золотые. Пистолет был идеально чёрный, с красивыми лакированными накладками. А у деда день рождения скоро! Открытки дарить? Да ну! Я уже из того возраста вышел.
— Рус, а если под него коробку красивую деревянную сделаешь и с надписью, какую скажу, за сколько продашь?
— Андж, за шестьдесят забирай. Коробку сделаю с подкладом на красном бархате и шомпол с ершиками туда положу, — посулил моторист и выжидательно посмотрел на меня.
— У меня сейчас всей суммы нет, послезавтра всё могу привезти, сейчас есть только пятёрка. Если не привезу, заберёшь свой пистоль и пятёрка останется у тебя. Я включил торгаша, прокручивая в голове, у кого можно спросить, сколько будет стоить такой револьвер.
Руслан недолго думал. Почесав лохматую макушку, протянул мне пистолет в обмен на мятую пятёрку из шортов. Естественно, у меня было намного больше, чем пять рублей. Но бережёного, как говорится, кто-то там стережёт.
Я закинул револьвер в пакет под шмотки и пошёл на пирс к Карпычу. На ужин пора его тащить, смена уже заканчивается. Мишу я нигде не нашёл и решил подождать на пирсе в шезлонге с биноклем, рассматривая пляжниц. Хотя почему-то как только прислонил окуляры к глазам, так сразу смотреть расхотелось, даже глаза начали побаливать. Куда же делся мичман? А вот он, стоит у начала пирса и тоже в бинокль куда-то смотрит в сторону пляжа. Я потихоньку, на цыпочках, подбежал к нему и стал сзади. Карпыч, увлечённый делом, меня не услышал и продолжал пялится на пляж.
Вот кого-то увидел и поднял вверх правую руку с зажатым носовым платком.
Кому он там знаки подает? И чего это у него за пакетик возле ног? Ну, ясно-понятно, опять бутылочка винца и какие-то фрукты. Я от нечего делать постучал Карпыча по плечу и предложил посадить его на шею, чтобы платочек было лучше видно!
— Блять, Андж, курва польска, — цыкнул Миша, — напугал. Там мадам одна, лицом бела и жопой упруга, сигнал мой получить должна и свой подать, что от родственников свалила, — чуть ли не стихами ебанул мичман, — я её вижу, а она меня нет.
— Так давай подсажу, делов-то!
— Андж, пиздуй давай к своим малолетним ссыкухам, и на ужин не ходи — там рис с дровами, — предложил мичман и тут же радостно хмыкнул, — увиделаа!
Ну, раз старший сказал, пиздуй, значит так и сделаем! А пожрать можно и на кухне в санатории. Или нет, лучше взять денег с баула и купить тех чудесных шашлычков на шпажках и лаваша, и соуса, и зелени! И сесть на крыше и в одно рыло всё заточить, а потом спать, а с утра — в станицу. Дела алкогольные поджимают, запасы тают.
Пришёл в санаторий, забрал из баула бутылку. Осталось ещё две с половиной. Одну я использовал для коктейлей. Блин, а сколько я всего брал из дома? Хрен с ним. Пошёл к тетке Шуре, подождал минут двадцать в прихожке у её кабинета, она где-то носилась по санаторию. Прибежала, чмокнула в щёку, забрала бутылку, отхлебнула с горла и показала большой палец:
— Всё, Анджик, давай, некогда, — и собралась стартовать. Я побежал за ней. Надо решить ещё один вопрос, про который только что вспомнил:
— Тёть Шур, надо одному хорошему менту на курсы массажа к вам попасть!— зачастил я ей в спину. Тетка тормознулась на лестнице:
— Что за мент?
— Гаишник с поста на повороте к Джубге! Капитан, дядь Миша зовут! Меня с ним знакомый деда свёл.
— Хммм, как увидишь, передай: вторник, четверг триста первый кабинет в лечебном корпусе, к девяти. Ленке Буяновой, пригодится такой клиент, она «Ниву» берёт. Скажешь дядь Мише своему, да и пусть ко мне забежит, познакомимся!— и тётка рванула дальше.
Ну, с ней всё ясно, своего не упустит! И напоминать не надо, нихрена не забудет!
Бляя!!!! Я же должен малолетку Кристинку на дискач пляжный и карусели отвезти! Чуть не забыл! Хотя время нормально, ещё час двадцать есть. Блин, пойду за мотоциклом в гараж. Красный «Кавас» стоял печально на месте. Скучно бедняге, наверное. Поболтав с минуту со сторожем о достоинствах и недостатках японских мотоциклов, я подъехал к своему корпусу, поставил мотик на подножку и, помахивая шлемом, побрёл наверх. Так, а где же эта Ореховая? Где-то недалеко от Советской, насколько я помнил. Точно, на предпоследнем этаже в фойе есть карта. Пойдём, посмотрим. Ага! Нашел! Опять через весь городок из санатория переться. Ну не пешком же! Прокачусь с ветерком, заодно после выполнения обещанного заеду за шашлычками. Карпыч говорил, что Степан и Денис работают допоздна.
Сверху со стороны чердака зацокали каблуки. Кто-то спускался. Я, от греха подальше шмыгнул за кадку с пальмой и притаился. А, это же Юлька, которая косит под Сандру. В розовых коротких лосинах, а поверх джинсовый сарафан под белую футболку. Хвост трубой, вся в блёстках! На гульки собралась, стопроцентно! Пусть бежит. Засос-то с ней! Я похихикал тихонько и, помахивая шлемом, пошёл к себе. Так теперь вопрос, что одеть? Тут же надо, чтобы все друзья малолетней красавишны Кристины челюсти от удивления поломали. Надо подумать, жаль Мадонны нет, она бы в две секунды сообразила. Я валялся на раскладушке и под негромкую музыку из динамиков магнитофона рассуждал про себя. Тельняшка и шорты? Шлем и красный купальник? Мои рассуждения перебили возмущенные голоса в коридоре.
— Нам после девяти столовку намывать и парадную, а она свалила!— бранилась, скорее всего, Натаха.
Вот! Вот, кто мне сейчас расскажет, как они представляют «прЫнца на мопеде».
Я выглянул в коридор. Девчата открывали свою каморку при неярком свете лампочки, засиженной мухами.
— Девочки! Не вы нассали в пальму на четвертом этаже?— запищал я как можно пронзительнее.
Девки встрепенулись и, увидев меня, весело заржали.
— Анджух, привет, — подбежала Олеська и чмокнула меня в щечку, — что после девяти делаешь?
— Андж, давай как вчера посидим, — тут же подошла Наташка, — если такой же вкусненькой херни наболтаешь? Мы уже и про лёд подумали, принесём с кухни!
— Девчата, мне ваш совет нужен в одном деле, в котором вы наверняка волокёте!— загадочно сказал я.
Девчонки сделали круглые глаза и закивали:
— Щас зайдём, — в голос сказали подружки, — вещи закинем.
В руках они тащили какие-то пакеты и коробки с порошком и чистящими средствами. Ну, ясно! На работе ты не гость, унеси хотя бы гвоздь. Девчонки, быстренько побросав у себя вещи, забежали ко мне.
— Андж, меня сегодня все от мала до велика задолбали вопросами: где стриглась, чего вечером делаю? Даже фотограф санаторный сфотал для рекламы санатория, — якобы пожаловалась лыбящаяся Олеська.
— Ага, Юлькин новый хахаль Марчелло на Олеську так пялился, что аж Юлишна обозлилась, не разговаривает теперь с ней, — подтвердила Натаха.
— А, видел я её, спускалась вниз. Наверное, на гульки со своим пошла, как вы там сказали?
— Марчелло, — повторила Наташа.
— Ого, итальянец что ли?— поинтересовался я.
— Да не, похож просто, волосы такие чуть кучерявые, чернявый. Он типа местный, недавно переехал с Краснодара. Видеосалон у него здесь, на рынке в Сочах, точка джинсой торгует, — с некоторой завистью протянула Наташка.
— Да бля, цыган он, по-любому. То джинсу какую-то палёную приносил, торговал нам по дешёвке, то в видеосалон сегодня приглашал, говорит за полцены, — неодобрительно отозвалась о неведомом мне Марчелло Олеська, — так что хотел, Андж, не тяни, мне аж интересно стало?
Я вкратце рассказал историю о психованной истеричке малолетке, о том, как вынес её на руках на берег и пообещал отвезти на пляж.
И тут девки (а что с них ещё взять) стали горячо обсуждать эту историю, кляня Ромку и осуждая и Элеонору и саму Кристинку. Ибо! Повела себя не так! Спуску не надо было давать! И хавальником не щелкать. Бля, да время уже поджимает. Окститесь! Девчонки, прерванные мной, ещё раз выслушали просьбу, и начали между собой шептаться, оглядывая меня.
— Так, покажи, что у тебя из одежды ещё есть!— потребовала Натаха.
Я достал шмотки и разложил на столе.
— О, джинсы-варёнки с дырками! Круть!— восхитилась Олеська, щупая материал и рассматривая швы.
Ну смотри! Смотри и попробуй догадайся, кто их и где сделал!
— Офигенские, — подтвердила Наташка, — их и оденешь, и ещё вот эту футболку. «Кисс»! Кстати, крутая такая. Дашь поносить?
И эта туда же? Я прямо при девках переоделся, чего мне стесняться? Трусы я всё-таки одел после душа на пляже. Хотя, может быть и зря. Девчонки якобы отвернулись, но оглядывались вовсю.
— Класс, — утвердительно сказала Олеська, — только не заправляй футболку в джинсы, вытащи немедленно!
Ну, ладно вытащил. Какая, нахрен, разница?
— Так, теперь белые носки, вот эти «Нике» и кроссовки, никаких шлёпок, — снова включилась в процесс Наташка, придирчиво оглядывая меня.
Девчонки посовещались и решили, что мне чего-то не хватает. Потом Олеська сбегала к себе в каморку и принесла большой целлофановый пакет.
— Раскрывай, — потребовала она.
Ёпть! В пакете чёрная короткая кожаная куртка с заклёпками, идущими клином.
И размер нормально, в плечах не жмёт, а так коротковата по пояс. В карманах кожаные перчатки с обрезанными пальцами.
— Блин, Олеська, откуда?!— я, честно говоря, охренел.
— Не всё тебе нас удивлять, — хмыкнула Натаха, — фестиваль в начале сезона был здесь неподалеку, в Яхт-Клубе. Ну и мы ходили. Ну а металлюги ужрались и давай драться. Мы и рванули оттуда со страху.
— И куртку свистнули?— восхитился я.
— Типа того, — заржала Олеська, — там мне металлист симпатичный понравился, стрелки у него подведены были на глазах лучше, чем у меня. Ну, он мне куртку на плечи накинул, холодновато было тогда ещё.
— Ага, прибегаем, а Олеська в куртке, а у Юльки в руках бутылка с водкой, — ухохатывалась Наташка.
— Девчат, ну а сейчас как?— я натянул перчатки и поддёрнул куртец.
— Я б дала!— тут же хохотнула Олеська.
— Андж, цветочек не забудь какой, — мечтательно протянула Натаха, глядя на меня, — когда будешь подходить к дому, там уже шобла её подружаек с ней будет сидеть, тебя высматривать. Иди спокойно, не тушуйся.
— Да ему бы на Яве подкатить, шмот-то как у реального рокера, малолетка уссытся от восторга. Блин, видели какой моцик красный стоит у корпуса? Кто-то из отдыхающих, походу, прикатил!— задвинула речь Олеся.
— Охеренный мотоциклет, — подтвердила Наталья, — интересно чей?
— Догадайтесь, — хмыкнул я и достал из-под раскладушки красивый чёрный шлем со стеклянным забралом.
***
Несмотря на мощный ор Наташки и Олеськи о том, что малолетки вообще охренели, и почему одним всё, а другим мыть полы после ужина, я свалил. Время поджимало. Взял пакет под шашлычки и пепси. Пообещал девчонкам накрыть стол и ломанулся выполнять обещанное. Сорвал на санаторной клумбе розу и, запрыгнув на «Каваса», рванул на выезд. А неплохо в курточке, главное не жарко, она вся в какую-то мелкую дырочку оказалась.
На всех этих Вишнёвых, Школьных, Советских улицах шарахались толпы молодняка и народа постарше. Работали тиры и залы игровых автоматов. На некоторых гаражах, в которых крутили видики, висели объявления с названиями фильмов и расписаниями сеансов. Порыкивали мопеды и мотоциклы, на задних сидениях которых повизгивали девчата. Девчонки оказались правы на все сто процентов. На лавочке возле большого дома по Ореховой пятнадцать сидела уже вся малолетняя компания.
Две девчонки играют в бадминтон, рядом, посередине лавки, Роман с магнитофоном на коленях. По правую руку, выпятив здоровущие сиськи и встряхивая чёрной гривой волос, Элеонорка. Вся такая накрашенная, залаченная, ну и высокая. Красивая такая деваха, кровь с молоком, как говорится. По левую руку от Ромки — Кристинка в шортиках, футболке и джинсовой варёной куртке с обрезанными рукавами. Вся тоже накрашенная, намалёванная с высоко взбитой чёлкой и конским хвостом. Выжидательно так смотрит. Я подъехал, негромко газанул и фарой осветил сидящих на лавочке. Магнитофон, рассказывающий о «девочке с Урала», заткнулся. Поднял стекло шлема и розой поманил Кристину.
— Крис, я не опоздал ?— как можно спокойнее и громче проурчал из под шлема.
Малолетка, видимо отчаявшаяся ожидать, а тут увидевшая и опознавшая меня без мопеда «Рига», сделал над собой титаническое усилие, чтобы не сорваться и не завизжать.
— О, Анджик приехал, — возвестила она своим подругам, а больше всего, наверное, для Романа. Те, наверное, подкалывали её в течение всего дня и утверждали, что никто не приедет. А тут на тебе! Получите пОляка на красном «Кавасаки».
Кристинка, походкой королевы шла ко мне, и видно было, что ей прям пиздец как хочется оглянуться! Глаза у неё стали, словно чайные блюдца, лыба самопроизвольно ползла к ушам. Только не завизжи и не обернись, показывая язык.
Она ловко запрыгнула сзади меня, забрав розу, погладила по шлему и, облапив снова за сиськи, повернулась к своим:
— Давайте, на пляже встретимся! Анджик, поехали!
Я дал газу, и мы благополучно съебали с этой Ореховой улицы. И как только мы отъехали метров двести, как Кристинка не выдержала и завизжала:
— Уииииии!!!! Так вам, сучки, хер кто приедет! Да нахер ты ему нужна!!!
Ох, бля, задолбался я её катать. Пришлось поговорить серьёзно уже возле пляжа, сказать, что времени мало, есть свои дела и прочее.
Девчонка оказалась кремень. Чмокнула меня в щеку:
— Андж, да всё понимаю, спасибо огромнейшее. Ты же сам видел, как Ромка срывался с лавки?
— Крис, он даже на дорогу выбежал, я в зеркало заднего вида смотрел!— подтвердил я. Да, действительно так и было.
— Андж, а мы ещё увидимся, ну там без всякого, покататься, поболтать?— спросила Кристина, нюхая розу.
— Ну, блин, я тут спасателем работаю. Конечно увидимся, ты не забыла что говорить?
— Ну конечно! Я же не тупая! Отшила я тебя. Не в моем вкусе и всё такое! Ты думаешь, они поверят? Скажут, что ты меня отшил сам!
— Ну, может быть... постарайся быть убедительнее. Скажи, узнала, что у меня ещё баба есть, я прям бабник жуткий, к примеру.
— Ох, ладно! Но, блин, за сегодня у меня столько приключений! А эти дуры ведь ещё в школе такого наплетут! И она мечтательно зажмурилась.
