Мода на бои в категории «без ограничений» плотно вошла в спортивную жизнь лет десять назад, постепенно вытесняя более или менее честный бокс. В народе усиленных бойцов называли «люксами», у многих были свои кумиры. Тем клубам, кто не смог найти двух-трёх «люксов» и выставлять их на боях, приходилось туго. На бои простых боксёров с каждым годом ходило всё меньше и меньше народу. Чаще боксеры выступали как разогревающие, проводя по паре-тройке боев, перед тем как на ринг выходили «люксы».
Ральф Рудикер, в прошлом сам боец, достигший определённого положения в спортивном бизнесе, едва только почувствовал себя преуспевающим, как появились «люксы», зрелищность боёв которых затмевала собой весь былой интерес старого доброго бокса. Сесть на курс, как это называлось, никто из парней Рудикера не согласился, а купить уже захимиченного бойца было просто невозможно по причине их отсутствия. Каждый клуб старался «вырастить» своего бойца. Ну, или нескольких, смотря какими средствами располагали хозяева и были ли добровольцы. Поэтому бизнес бывшего боксёра понемногу стал скатываться в пропасть. Если деньги на дорогостоящую химию он мог бы найти, то добровольцев небыло.
Но Ральф Рудикер не стал бы хорошим бизнесменом, если бы ни испробовал все пути к спасению. Он отбирал самых сильных бойцов, платил огромные деньги за бой, чтобы те бились с «люксами». Но чуда не происходило, и парней Рудикера выносили с ринга через раз ногами вперёд.
И вот, когда надежды больше не оставалось, когда Ральф уже собирался понемногу распродавать свой бизнес и уходить на пенсию, его помощник по связям показал ему статью в сети, в разделе криминальной хроники:
«…числа, сего месяца, в районе Верконт, камерами наблюдения было зафиксировано преступление. Некто забил насмерть недавно вышедшего в тираж одного из первых «люксов» Ромми Кабилано, по прозвищу Тунец. Преступник до сих пор не найден, полиция продолжает поиски, ведётся следствие. Мы все скорбим о смерти одного из выдающихся спортсменов десятилетия, одного из первых «люксов», ветерана…»
Ральф тут же велел отыскать того человека, который убил Ромми Тунца. Сделать это было крайне трудно, но за хорошие деньги можно найти всё что угодно. Убийцу нашли, вернее, вышли с ним на контакт, через который уже и пригласили на собеседование.
В ходе проверки Рудикер увидел в Джеде некий потенциал, но ему было трудно поверить, что тот голыми руками убил «люкса». Лишь когда Прошин сказал, что тот валит тренировочного андроида, Ральф понял, что шанс расквитаться есть. И первой жертвой он выбрал Ури Харальсона, который когда-то тренировался в его клубе и ни в какую не соглашался на химический курс, а потом и вовсе перестал ходить на тренировки. Но вот Рудикер узнаёт, что Харальсон прошёл первый курс и уже готов выступать. А потом два года он набирает популярность как восходящая звезда, отправляя в медблок своих соперников одного за другим.
Своё новое приобретение Ральф не афишировал, а за пару дней до боя тот и вовсе изменил внешность, нарастив волосы. Он по-прежнему тренировался с Прошиным, и жил теперь в специальном доме для спортсменов, который принадлежал Рудикеру. Каждый вечер Джеду показывали бои «люксов», тот с интересом изучал поведение бойцов, особенно уделял внимание Харальсону, как потенциальному противнику.
Перед боем Джеда осмотрел независимый медэксперт, удивлённо посмотрел на Рудикера и покачал головой. По его мнению, выставлять «чистого» бойца против «люкса» было полным безумием. Затем его промял массажист, а Прошин намотал на кисти бинты и помог натянуть перчатки.
- Не вали его сразу, поиграй, - напутствовал Джеда Рудикер. – Раундов десять-одиннадцать, я думаю, будет достаточно. Пусть люди думают, что победа далась тебе большим трудом, а нокаут просто случайность. Но нокаут должен быть не спортивным, Харальсон не должен больше выйти на ринг. Никогда.
- Я сделаю, - кивнул Джед.
На бой, который проводили в огромном зале Коэнли Сквер Гарден, собралось десять тысяч счастливчиков, которым удалось купить билеты. Огни прожекторов шарили по залу, вслед за вездесущими камерами журналистов, которые носились от одного сектора к другому, выхватывая лица знаменитостей, известных бизнесменов и просто публичных людей.
Для разогрева публики провели два боя между боксёрами-натуралами, претендующими на звание чемпиона города. Бои прошли как-то незаметно, без особого ликования, хотя бойцов и поддерживали зрители.
И вот, настал момент, когда в огромном зале повисла тишина, а на ринг ступил знаменитый конферансье Майкл Бафферино.
- Леди и джентльмены! Дамы и господа! Сеньоры и сеньориты! Сегодня, в этот знаменательный день, здесь, на этой арене, на этом самом ринге, состоится бой! Бой, ради которого вы потратили свои кредиты! Бой, ради которого вы бросили свои дела, наврали жёнам и любовницам, что идёте в бар! Бой, на который поставлено очень много денег! Дамы и господа, сегодня я рад вам представить, здесь, на этом ринге, замечательного спортсмена, боксёра, чемпиона первой трети сезона в полутяжёлом весе, обладателя чемпионского пояса по версии WBCL, доброго самаритянина, послушного сына и просто хорошего человека! Встречайте! У-у-у-у-р-р-р-ри-и Ха-а-аральсо-о-о-он!
Из темноты зала сразу несколько прожекторов выхватили двухметровую фигуру бойца, одетого в боксёрский халат и бегущего по проходу. Капюшон скрывал лицо до середины, вот его рука взметнулась вверх, в приветствии, и зал зашёлся истошными криками. Харальсона любили, последнее время он оправдывал надежды тех, кто ставил на него, отправляя в нокаут своих соперников.
Секунданты придержали канаты, Харальсон выбрался на помост, запрыгал, попеременно вскидывая руки и кланяясь на все стороны, затем отошёл в свой угол, где его тут же стал инструктировать тренер – Брамс Ван Догги, массажист разминал напоследок плечи, а секунданты проверяли завязки на перчатках и боксерках.
А Бафферино тем временем продолжал:
- Леди и джентльмены, осмелюсь сказать вам, что сегодня Ури Харальсон будет биться с боксёром-натуралом. Да-да, вы не ослышались! Когда я услышал об этом, то сказал себе, - Ну, вот, Майки, с ринга опять унесут какого нибудь хорошего парня в реанимацию! Но меня заверили, что противник Ури Харальсона, хоть и не «люкс», сможет противостоять ему! Мало того, сам хозяин клуба «Носорог», где тот тренируется, поставил на своего бойца приличные деньги! Поприветствуйте мистера Ральфа Рудикера, господа! Некогда сам чемпион, он верит в своего бойца! Аплодисменты!
Свет и камеры тут же сконцентрировались на Рудикере, тот вяло махнул рукой и криво ухмыльнулся, а зал зааплодировал.
- Что-то ты не весел, а Ральф? – шутливо спросил с ринга Бафферино, и, естественно не дожидаясь ответа, продолжил: - Но не будем отвлекаться! Итак, боец, которого я вам сейчас представлю, не имеет никаких титулов, он никогда не выигрывал никаких чемпионатов, у него нет поясов и кубков, но! Этот парень, как уверяют меня те, кто устраивал этот бой, валит с ног тренировочного андроида! Огромное достижение, не правда ли?!
Зал дружно рассмеялся, послышался свист и крики, Бафферино кивал, улыбаясь.
- И, тем не менее, дамы и господа, тем не менее! Осмелюсь вам представить, никому не известного, но отважного и смелого парня, боксёра-натурала, бросившего вызов нашему чемпиону! Встречайте! Дежедедайя-а-а Сми-и-и-и-ит!
Зал замер и затих, прожекторы скрестились на завёрнутом в халат бойце, идущего быстрым шагом по центральному проходу. Вопреки традиции капюшон был откинут назад и в камеры журналистов, освещающих этот бой, смотрело лицо обыкновенного человека, каких полно на шумных улицах большого города. Единственное, чем выделялся этот боец, так это длинными волосами, стянутыми сзади в конский хвост, а народ привык видеть на ринге абсолютно лысых бойцов. Но когда он спокойно взобрался на помост ринга и секунданты помогли снять халат, зрители увидели, что парень в довольно хорошей физической форме, для, как некоторые выразились, волосатика. А некоторые женщины, которые имели места в первых рядах, сказали бы, что боец в прямо таки отличной форме. Ростом Джед ненамного уступал Харальсону, показывая сухую массу весом в сто двадцать килограмм.
Прошин склонился к Джеду, легонько похлопал его по плечам, помассировал виски пальцами.
- Играй с ним, не стесняйся, долби по корпусу, меняй тактику. Помотай его десять-одиннадцать раундов, а потом в начале двенадцатого завалишь. Ты помнишь, что сказал тебе Ральф?
- Угу, - кивнул Джед, во рту уже была капа.
- Ну, всё, работай!
В этот момент рефери позвал бойцов на середину ринга. Они сошлись, глядя друг другу в глаза, протянули руки для приветствия.
- Я хочу, чтобы бой прошёл хорошо и доставил море удовольствия зрителям. Вы должны уважать тех людей, что пришли сюда, потратив свои деньги, а потому деритесь красиво. Ниже пояса не бить, ногами не драться, удары в затылок запрещены. Вставший на колено боец считается в нокдауне, если он встаёт второй раз, разрешается добивать, упавший и пролежавший десять секунд, проиграл. Помните, здесь не начисляют очков, здесь не присуждают победу техническим нокаутом. На ринге должен остаться только один. Всё поняли? Отлично! Внимание! Бокс!
И бой начался. Они закружили, пристреливаясь, принюхиваясь, обмениваясь ударами. Джед намеренно пропускал удары, но в последний момент успевал немного сместиться, чтобы перчатка Харальсона прошла вскользь, тут же наносил ответный удар, ускоряясь совсем немного. Тот либо пропускал, либо успевал блокировать или закрывался. Первые пять минут пролетели и вот бойцы сидят по углам, минута на отдых. В отличие от классического бокса, здесь раунды длились пять минут вместо трёх, а в перерывах к бойцам было запрещено подходить секундантам. Так они и сидели, глядя друг на друга, а когда бил колокол, срывались, сближались, и начиналась карусель.
Этот бой оказался не таким уж и интересным, как предполагали многие. Вот уже десять раундов прошли, а натурал стоит на ногах, мало того, он неплохо обработал Харальсона, у того кровь заливала лицо, себя давали знать два рассечения.
И вот, одиннадцатый раунд, бойцы сошлись, рефери махнул рукой, крикнув – Бокс! Харальсон пошёл в наступление, руки работали как маховики паровой машины, кулаки так и мелькали в опасной близости от лица Джеда и даже, казалось, что некоторые удары достигают цели, но вот Джед ответил прямым правым в лоб, от чего Харальсон покачнулся и на миг потерял противника из вида. Джед скользнул вправо, одновременно нанося хук левой. В этот момент он мельком увидел лицо Рудикера, тот отрицательно качал головой, будто не разрешая добивать Харальсона.
«Ах, да, валить в двенадцатом»! – опомнился Джед, отпуская Харальсона и давая тому придти в себя. Пришлось до конца раунда «плясать», делая вид, что пропускает удары, вяло отмахиваясь в ответ. В это время зал немного оживился, Харальсона уговаривали убить живчика, не тянуть резину. Гонг.
Минута пролетела, и Джед поднялся, отметив, что Ури Харальсон поднимается со своего стульчика намного бойчее, нежели после прошлых раундов. Ему будто сделали прививку премболантума – боевого стимулятора, который используют военные. Он запрыгал, заскакал, совсем как в начале боя, пока был свеж. Но его функционеры просчитались, сделав ему инъекцию из автоматического инъектора, встроенного в стульчик.
Они сблизились, рефери дал отмашку, Джед мгновенно ушёл в сторону, в этот момент Харальсон атаковал пустоту, а потом в его голову врезался локомотив. Ури покачнулся, отмахнулся наугад, а в голову вновь ударило тараном. И ещё.
Джед успел нанести Харальсону восемь ударов в голову, два из которых стали для «люкса» смертельными. Тот падал на помост уже будучи мёртвым. Зал охнул.
- Брэк! – выкрикнул судья, расставляя руки в стороны, склонился над Харальсоном, приложил ручной сканер к груди, и секунд десять всматривался в показания. Затем разогнулся и поднял вверх скрещенные руки. Наступила тишина, в этот момент на ринг вылез конферансье, ухватил Джеда за руку, поднял её.
- Дамы и господа! Встречайте победителя! Джедедайя Сми-и-ит!
И вот только тогда зал зашёлся неистовыми криками, взорвался воплями. Люди махали руками, рвали на себе волосы, прыгали, сыпали угрозами, видано ли, девяносто пять процентов ставок были на Харальсона и его победу, хоть и соотношение не впечатляло.
- Сынок, - сказал в этот момент Бафферино Джеду на ухо, - на этом бое я потерял десять тысяч, не подскажешь, как быть при следующем твоём бое?
- Пятьдесят процентов мне и я скажу вам, что делать, - тут же ответил Джед и, освободив руку, направился к своим секундантам, что уже лезли на ринг.