Первого часового я почуял, пройдя километра два. Пришлось залечь, чтобы хоть немного сориентироваться в ситуации. Правду писали Стругацкие в «Трудно быть богом»: бесшумных засад не бывает. Особенно когда в засаде сидит необстрелянный пацан, натасканный на пейнтболе. Он шмыгал носом, то и дело перещелкивал предохранитель автомата с одиночного на автоматический огонь… Он разве что не пукал в ритме вальса, этот пацан. Мне жаль его было до слез.

«Не убью, – подумал я, прикидывая, как действовать дальше. – Просто рука не поднимется».

Осторожно сняв с себя всю амуницию, я зажал в зубах нож и по-пластунски пополз в сторону. Заходить с фронта даже на такого противника было немыслимо. К тому же я не был уверен, что он там один. Много их быть не должно, Кирилл не дурак. Потому что если собрать компанию хотя бы из трех таких мальчишек, то засаду я бы услышал от самого Храма.

По насквозь промокшему ковру опавшей листвы удавалось ползти совершенно бесшумно. Она не шуршала, не налипала как грязь, в общем, идеальные условия. Это меня взбодрило – похоже, судьба сегодня была на моей стороне. Ну хоть кто-то… Вообще-то не самый худший союзник, чего уж говорить.

Парня я увидел с дистанции в тридцать метров. На таком удалении осторожность должна быть предельной, иначе запросто можно получить очередь в живот. Нет, я не жалел, что не взял автомат. Будь передо мной и не пацан, я все равно вынужден был бы идти в рукопашную, поскольку, стоит хоть раз выстрелить, и придется иметь дело с небольшой армией. Интересно, кстати, сколько штыков у Кирилла в каждый момент? Наверняка несколько смен, сомневаться не приходится. Каждая смена, допустим, по восемь часов. Больше пацану не проспать. Так-так… Как раз перекрываются сутки с запасом. Трудно поверить, что за год из случайно попадающих в сферу взаимодействия отрядов можно сколотить больше сотни бойцов. Ну пусть полторы. Тогда в каждой смене около сорока человек. С одной стороны, как бы немного, учитывая их подготовку, с другой – до фига, учитывая, что я один.

Соблюдая все большую осторожность, почти уже не дыша, я приблизился еще на десяток шагов и укрылся за толстым деревом. Все, больше нельзя. Хоть умри, а дальше нельзя – пригвоздят из автомата и фамилию не спросят. Хотя чего ее спрашивать?..

Парень лежал на земле и любовался боевым автоматом. Возможно, ему сегодня впервые выдали настоящее оружие и он чувствовал себя очень крутым. Я взвесил нож в руке. Дистанция приличная – в цель бы попасть! А тут еще приходится думать, чтобы нож не вошел лезвием. Ох, не вошел бы… А ведь рука привыкла как раз к смертельным броскам. Наоборот его взять, что ли? Нет, не поможет. Надо просто сосредоточиться.

Осторожно высовываясь из-за дерева, так, чтобы случайно не мелькнуть на фоне неба, я пару раз примерился, выдохнул и метнул нож изо всех сил. Дождь сильно мешал прицелиться, но, судя по глухому удару, попал я точно в череп. Парень беззвучно обмяк в листве. Нож блестел рядом, значит, все-таки попадание рукоятью. Ну хоть одним грехом на душе меньше.

Мне только не понравилось, что я остался совсем без оружия, причем в полном неведении насчет второго противника. Тоже пацан? Или один из подонков-командиров? С таким я бы не стал церемониться, это уж как пить дать. Но сколько ни вслушивался, не различил ни звука. Похоже, Кирилл снова оказался хитрее меня – на передовом посту оставил только одного часового. Ладно, примем на веру.

Продолжая соблюдать осторожность, – пузо от земли отрывать все же не стоило, – я быстро пополз вперед, работая коленями и локтями. Так двигаться не очень легко, да и не очень приятно, но когда нужна скорость и скрытность одновременно, лучшего способа не найти. Добравшись до потерявшего сознание парня, я бегло осмотрел ссадину выше виска. Да, опасный был бросок… Но жить пацан будет, хотя утром прилетит ему как следует. От души. Может, даже в следующий раз он сюда не полезет, что было бы вообще хорошо. Хотя чего уж там – если у меня сегодня получится все как надо, то никто уже сюда не полезет. А если не выйдет, то все равно мир перевернется, так что воспитательный момент броска можно было не учитывать.

И только я об этом подумал, как по мне шарахнули очередью. Перекатился я рефлектороно, еще не успев понять, что произошло, но краем сознания все же отметил, что Кирилл меня снова переиграл. Он оставил не одного часового, а двух, но не рядом, а на расстоянии предельной видимости. Радовало лишь то, что данное расстояние парнишке оказалось не по зубам. Все же долбить очередью надо уметь, особенно длинной.

Прижавшись спиной к дереву, я сунул нож за пояс и, продышавшись, метнулся к следующему дереву. Снова грохнула очередь, еще более длинная, чем первая, от деревьев по сторонам полетели ошметки коры. Похоже, автоматчик уверен, что чем дольше держишь нажатым спусковой крючок, тем больше вероятность попадания. Вот уж фиг!

Укрывшись за очередным деревом, я прикинул, сколько при такой неэкономной стрельбе могло остаться патронов в магазине противника. Получалось, что штуки две. Но если расслабиться, то и одной шальной пули хватит. Так что не надо делать скидку на неопытность противника, это всегда хреново заканчивается.

Собравшись, я приготовился к очередной перебежке и рванул вперед. Автомат позади грохнул тремя выстрелами и затих. Все, теперь это надолго. Это теперь, дорогой мой, секунды на две, а то и на три, пока магазин будешь менять. Я за это время успею не то что до оружия, а до Африки добежать, если поднажму как следует.

Уже не петляя, как заяц, и не прячась за деревьями, я рванул к оставленной амуниции и радостно шлепнулся в мокрые листья возле нее. Зарядив гранату в подствольник, я направил дуло в сторону от противника и выжал спуск. Меня сильно толкнуло отдачей, а через секунду лес содрогнулся от взрыва. Грохота много, но я не боялся, что могу смертельно ранить парнишку, поскольку радиус сплошного поражения осколками не превышает десяти метров, а я взял в сторону на все тридцать. К тому же в густой листве радиус еще меньше. Однако психологический эффект от взрыва гранаты намного больше, чем от выстрела или от очереди. Если же речь идет о человеке, по которому впервые шарахнули из подствольника, то секунд на десять о нем можно вообще не волноваться.

Не тратя времени даром, я бегом рванул вперед, по ходу дела запихнув в дуло подствольника еще один выстрел. На всякий случай. Но на самом деле куда важнее быть готовым прикрыться автоматным огнем, если что. Убивать детей не хотелось, конечно, но когда речь идет о целой Вселенной… Не успев додумать эту мысль до конца, я безжалостно оборвал себя.

«Шахматистом становишься, – промелькнуло в мозгу, – как Кирилл. Начал цены к жертвам примеривать».

Парнишка так и не успел перезарядить автомат. Взрыв гранаты настолько его оглушил, что он не решался поднять голову и так и лежал, сжимая в одной руке магазин, а в другой автомат. Я подскочил, присел на корточки и решительно вздернул его за шиворот.

– В кого стреляешь, щенок? – прорычал я ему в лицо.

Пацан не выдержал и обмочился. Хотя не маленький уже, не младше Дьякона.

– Тьфу ты, зараза! Зассанец хренов! – Я отшвырнул его и следом приложил кулаком в челюсть.

Вырубился парень мгновенно, как кролик. Ну пусть полежит под дождичком, это иногда полезно. Но вообще-то я всерьез разозлился на эту шантрапу. Нервы надо лечить пустырником.

Вспомнив, что не на параде, я плюхнулся на землю и пополз обратно к своей позиции, прихватив оба трофейных «ствола». В этом был резон, поскольку на звук пальбы сюда уже наверняка подтягиваются более крупные силы.

«Не взяли бы меня в оборот», – с тревогой подумал я.

Честно говоря, нехорошее у меня возникло предчувствие, а ощущениям я привык доверять. Да и злился я, конечно, не столько на пацанов, сколько на Кирилла, который прикрылся щитом из мальчишек. Говоря по чести, ему бы только за это следовало кишки выпустить, даже без учета стремления к обожествлению.

– Венец творения, говоришь? – вспомнил я диктофонную запись. – Подлинный, говоришь? Ну-ну…

И тут меня накрыло как следует. Из чего долбанули, я даже сразу не сообразил, но ударной волной так заехало по кишкам, что думал, обгажусь на месте. Еле удержал в себе содержимое, честное слово. Да и дыхание прижгло, что гораздо хуже. Комья грязи и ошметки листьев вместе с дождем все еще продолжали сыпаться сверху, я все еще кашлял от удушливого тротилового дыма, а подсознание уже отметило, откуда пальнули и из чего. Вот уж не думал, что Кирилл за год успел снарядить своих бойцов безоткатным орудием. Сильно. Где же они его сперли, сердечные? На Украине, что ли? Там это можно, там оружейные склады каждый месяц горят. А как им не гореть, если добро вывозят грузовиками?

Еще полсекунды ушло на придумывание противодействия. С одной стороны, можно было садануть из «Шмеля», что было бы здраво, а с другой – жалко было личный состав расчета. Разметет ведь в клочья! Так что я предпочел ответить тремя короткими очередями из автомата поверх голов. И тут же услышал зычный мужской голос:

– А ну не дрейфить! Быстро поднялись и перезарядили пушку!

Не иначе как командир из взрослых ублюдков. Да и кому бы еще Кирилл доверил командовать орудийным расчетом? С этим разговор особый. Но для начала надо не позволить выпустить себе кишки.

Я перекатился как можно дальше в сторону, но, как оказалось, беспокоился зря. Они понятия не имели, где я, а палили чисто для морального устрашения. Как и я. С той лишь разницей, что пацанам для устрашения достаточно хлопка гранаты, а на меня приходится изводить снаряды. В общем, второй выстрел рванул совсем в другой стороне, свалив и подпалив довольно толстое дерево. Сверху водопадом посыпались листья, мокрые и неприятные, как лягушки.

Уже не отстреливаясь, чтобы посильнее сбить противника с толку, я решился на опасный, но эффективный маневр – обход с фланга. Пусть они стреляют по тем местам, где я должен быть, по их расчетам, а я возникну неожиданно и страшно, как ужас, летящий на крыльях ночи. Однако претворить план в жизнь мне не дали – с флангов неожиданно начали долбить пулеметы, причем один из них крупнокалиберный. В общем, прижали меня к земле, удалось им. В такой ситуации из автомата отстреливаться – только себя выдавать. Так они просто лупят в пустоту, пытаясь удержать невидимого противника плотностью огня, но если засекут, то шкуру продырявят с гарантией. Особенно учитывая наличие безоткатки. Она и сама по себе вещь стоящая, а уж под прикрытием двух пулеметов ей вообще цены нет.

Немного привыкнув к длинным стелющимся очередям, я начал по-пластунски пробираться вперед, подтягивая автомат за цевье. И все было бы хорошо, если бы ребята не начали прочесывать лес. Короче, в командном умении Кириллу отказать было трудно. Шевельнуться мне не дал, зараза, а тут уже автоматчики цепью чешут, развлечения ради постреливая перед собой короткими очередями. Я вспомнил, что в фильмах про войну так прочесывали лес немцы. Было очень похоже. Только в отличие от кино мне надо было не попкорн кушать, а делать что-то вразумительное. Да вот только мне даже жопу от земли оторвать не давали. Все же пулемет как был грозным оружием еще в руках красноармейца Сухова, так до сих пор и остается в любых руках. Даже в детских.

А автоматчики между тем приближались, создавая вполне конкретную угрозу моей драгоценной жизни. Нет, можно было, конечно, проредить их несколькими очередями, как баба Маня пропалывает грядку картошки, но как-то не поднималась рука. Не мог Кирилл хоть в цепь командиров поставить!..

В конце концов я вынужден был начать отступление. Позорно, стыдно, но меня бы смяли безоговорочно, если бы я не начал пятиться. Пара пуль просвистела совсем близко, вздыбив фонтанчики грязи возле моей головы.

– Кажись, пипец, – прошептал я, не чувствуя, правда, особого страха.