Часть 1 По заданию ГКНТ
Эпизод 1 Николай Захарович Краюхин (реконструкция)
1
В этот день в лаборатории был аврал. Получили в свое пользование новенький, с завода в Днепропетровске, мезонатор. Теперь не требовалось больше занимать очереди в институтский и ждать выполнения заказов. Все были в радостном возбуждении и всем составом приняли участие в распаковке и установке агрегата. Витька тоже участвовал – распаковывал, таскал, собирал и настраивал по мере сил и что доверили.
Увлеклись все с головой и появление нового человека сперва никто не заметил. Только когда от дверей раздалось:
- А где я могу увидеть товарища Морозова? – на пришельца обратили внимание. Высокий, плечистый дядька в бежевом летнем плаще нараспашку занял почти весь дверной проем.
- Я Морозов, - недовольно оторвался от вожделенного прибора начальник лаборатории. – Что вам, товарищ?
- Моя фамилия Краюхин, - сказал пришелец. – Вас должны были предупредить.
- Ах, да… Меня предупредили, - начальник лаборатории выпрямился и заговорил более нейтральным тоном. – Но у нас сегодня, видите, запарка, все бегают туда сюда, электричество отключено, и я запамятовал, прошу прощения… А вы по какому вопросу?
- Я по поводу Горбункова, - кратко ответил визитер. И тут уж на него обратили внимание все. Поскольку все в лаборатории знали, что техник Семен Семенович Горбунков месяц назад уехал в какую-то секретную командировку. Неизвестно куда и на неопределенный срок.
- Что-то случилось? – вырвалось у Морозова.
Гость повел глазами на прекративших всякую деятельность остальных сотрудников лаборатории и сказал:
- Может быть нам лучше пройти в ваш кабинет?
- Ах, да, конечно! – опомнился Морозов. – Пройдемте! – обернулся к людям, уже на ходу бросил: - Продолжайте сами! – и скрылся вместе с Краюхиным за дверью своего закутка, громко именуемого «кабинетом».
Работу, конечно, продолжили. Но прежнего энтузиазма уже не ощущалось. Дядю Сеню, как все звали Горбункова, в лаборатории любили и уважали. И за возраст, конечно и за прекрасный характер, но особо – за золотые руки. Способные изготовить что угодно. И такое непонятное упоминание о нем неизвестного визитера всех насторожило. Особенно Витьку, который дяде Сене приходился пусть дальним, но все же родственником. Да и должностью лаборанта обязан был тоже ему. И теперь поневоле задумался, как придется дома говорить о случившемся… А о чем именно?.. А уж когда буквально через пять минут дверь начальнического «закутка» приоткрылась и выглянувший оттуда Морозов сказал:
- Громов, зайди, - настроение у Витьки и вовсе упало до самой нижней отметки.
- Что с дядей Семеном? – с замиранием сердца спросил он, когда дверь в кабинет закрылась за его спиной, и по очереди посмотрел на начальника и Краюхина.
2
- Не волнуйся, Витя, с ним ничего… - начал, было, Морозов, но Краюхин его перебил. Решительно и уверенно:
- С ним все в порядке. Скоро будет дома. Просто он не подошел по состоянию здоровья. И медицина его завернула. Но поскольку техник по ремонту нейтридных изделий нам нужен, он порекомендовал тебя, утверждая, что ты справишься.
Витька ничего не понял, кроме того, что дядя Сема жив и скоро будет и что ничего дома никому, к счастью, объяснять не потребуется. С облегчением но и с недоумением он посмотрел на Морозова, попытавшись по реакции начальника определить, чего же от него хотят. Но начальник лаборатории и сам выглядел как-то не очень уверенно. Ничего не добившись таким путем, Витька просто спросил напрямую:
- Он так сказал?
- А ты не согласен? – вопрос прозвучал как выстрел. Витька растерялся.
- Ну, не знаю… - он пожал плечами. – Дядя Сеня, простите, Семен Семенович, говорил, что у меня получается, что глаз у меня правильно смотрит… И в лаборатории не жалуются! – Витька повернулся за поддержкой к Морозову. Но Морозов вместо подтверждения, сказал совсем другое:
- Николай Захарович Краюхин из Государственного Комитета по науке и технике. И у них без специалиста по нейтриду срывается важное мероприятие. Горбунков… Семен Семенович порекомендовал им вместо себя тебя. Но ты сам должен решить – справишься ли?
- Да с чем справиться-то! – пришел, наконец, в себя Витька.
Краюхин посмотрел на него, подумал и сказал:
- Организуется экспедиция. С использованием техники из нейтрида. Семен Семенович должен был выполнять функцию механика-ремонтника нейтридных корпусов и деталей. Теми методами, которые разрабатываются в вашей лаборатории. Сможете ли вы его заменить?
- А! – с облегчением выдохнул Витька. – Если то же самое, что у нас здесь – так конечно смогу! Я уже год работаю самостоятельно!..
- А показать свое умение мне сейчас сможете?
Витька в затруднении посмотрел на начальника: из-за нового мезонатора лаборатория была фактически обесточена, так что в работе практически никакую технику продемонстрировать было невозможно. Но Морозов кивнул:
- Покажи готовое. И расскажи. Думаю, этого хватит, - в свою очередь он посмотрел на Краюхина, словно ожидая поддержки уже от него. Краюхин встал.
- Хорошо, - сказал он. – Действительно, покажите, что у вас есть и объясните. Идемте, товарищ Громов.
3
Витька потом так и не мог толком вспомнить ход этой самодеятельной экскурсии: его просто подавляло присутствие Краюхина. От того исходило невероятное впечатление силы. Просто железобетонной мощи какой-то. И он практически все время молчал. От этого Витька сбивался, говорил бессвязно, и больше, наверное, рассказал представителю ГКНТ про дядю Сему и свою жизнь у него после смерти родителей, чем про разработки лаборатории технологии машиностроения по теме «нейтрид». Но главные достижения все же показать не забыл: резцы, сверла и специальную сверхвысокооборотную углошлифовальную* машинку. Показал и более простые изобретения лаборатории: «замки Морозова» - плоские фигурные пластины, способные сцепляться друг с другом при посредстве специальной формы выступов и отверстий, нейтридные болты и гайки – к сожалению исключительно штучные изделия, технология поточного производства пока не была отработана – нейтринный аналог заклепок типа «гудрич» (Это изобрел дядя Семен, но от названия «крепление Горбункова» почему-то отказался) ну и напоследок предъявил образец «нештатного использования фондированных материалов» - сплетенный из тонких нейтридных лент лапоток – тоже творение дяди Семена (ну просто кроме него никто в лаборатории не то что не умел плести лапти, но и в глаза их не видел) – изделие, конечно, абсолютно бессмысленное, но неизменно пользовавшееся огромной популярностью как раз в качестве демонстрации – нейтридный лапоть!
Краюхин на лапоток тоже улыбнулся. Хотя и очень скупо. И задал чуть ли не единственный за все время вопрос:
- А вы, Виктор, такой же сплести можете?
Витька даже слегка обиделся.
- Могу конечно! – в лапте не было ничего сложного. Все те же «замки Морозова», плюс практически абсолютная гибкость тонкого нейтрида. Сложно было изготовить ленты нужной степени жесткости – это да. А собрать сам лапоть – ну чего там такого?..
- А это что? – взгляд Краюхина зацепился за черный нейтридный квадрат в рамке, висящий на манер фотографии на стене. – Это вы Малевича, что ли, воплотили?
- Да нет, - Витька не знал, кто такой Малевич, и даже оскорбился от предположения. – Вы внимательней присмотритесь, какой же это Малевич?
А чтобы посетителю было лучше видно, ухватил с соседнего верстака аккумуляторную переноску и подсветил квадрат боковым светом. На непроницаемой черноте сразу стал виден прорисованный тонкими линиями знаменитый стилизованный профиль Ленина – такой же как на комсомольском значке и на плакатах.
Краюхин аж присвистнул.
- Как это вы? Вот про это Семен Семенович мне не говорил!..
- Ну, не знаю, - Витька пожал плечами. – Чем тут хвастаться? Тут же ничего сложного: пантографом сделано. Долго только возиться пришлось, пока процарапалось…
- А кто делал?
- Я, - признался Витька.
Краюхин задумчиво смотрел на профиль, и Витька подумал, что надо что-нибудь добавить.
- Да это что, - сказал он, это не сложно! Мы хотим полностью вымпел Советского Союза для космоса сделать – чтоб неуничтожимый, чтоб на века! С гербом СССР. Вот там работы много будет
- Да, - как-то невпопад ответил Краюхин. – Работы будет много