Тихо скрипнула входная дверь в квартиру.
И два ствола уставились в дверной проём. Напряглись пальцы на спусковых крючках – ну, кто там у нас есть?!
Никого...
Никто не вышел навстречу незваным гостям.
Старший группы махнул рукой, указывая направление движения.

– Здесь «Шестой»! Всем – работа!
* * *
Палец выбрал слабину спускового крючка, винтовка мягко толкнула в плечо стрелка. Тяжёлая девятимиллиметровая пуля, разнеся вдребезги стекло в лестничном окне, долбанула чуть пониже затылка парня, который страховал группу с площадки между этажами. Снайпер сознательно стрелял так, чтобы никакой бронежилет не помог бы его обладателю.
И тот кулём осел на лестницу...
Палец решительно вдавил кнопку на пульте.
Брызнув осколками стёкол, разлетелся на куски плафон лестничного освещения – сработал светозвуковой заряд, который туда упрятали незадолго перед этим.
Штурмовая группа на какое-то время оглохла и ослепла, потеряв способность адекватно оценивать происходящее.
А уже метнулись сверху и снизу быстрые молчаливые парни в тёмных комбинезонах.

Петро, успевший уже войти в квартиру, огрёб менее всех прочих. И поэтому пришёл в себя относительно быстро. Поднялся на ноги, нашаривая на полу выпавшее оружие.
Подхватил пистолет, резко – как ему казалось – повернулся, поднимая ствол...
Кр-р-р!
Сухо протрещал «Каштан» одного из вновь появившихся персонажей. Предупреждённый о наличии у противника бронежилетов, сотрудник спецподразделения стрелял точно в голову. На таком расстоянии это было сделать нетрудно...
Чуть приподнялась над полом голова одного из оглушённых.
Хрясь!
И тяжёлый ботинок отправил её обладателя в глубокий нокаут.
– Вязать всех! Оружие собрать, следы зачистить, дверь закрыть! Особо проверить их на наличие взрывчатки – от этих гавриков всего можно ожидать!
А уже тормозили у подъезда какие-то машины...
Подхватить с пола ещё толком не очухавшегося штурмовика. Обшарить карманы на предмет всяческой гадости...
Трепыхаешься? Подраться охота? В себя, стало быть, пришёл?
Что-то рановато...
А по зубам?
Хрюкнул злодей и безвольно обвис на руках у спецназовцев.
То-то же...
Будешь знать!
– В машину его!
Стащить вниз по лестнице, попутно сковав руки наручниками за спиной. Оторвать нахрен воротник – мало ли что туда можно запрятать? – и с размаху зашвырнуть злодея в «гостеприимно» распахнутую дверь. А там уж его примут...

Полчаса – и ничто не напоминало более о недавней стычке…
Жильцов успокоили: мол, какие-то умники рванули на лестнице несколько петард. Явно от «большого» ума...
По случаю рабочего дня не все жильцы были дома. А две квартиры на этаже вообще давно пустовали – их обитатели разъехались кто куда...
Поверили в объяснение жители или нет – неизвестно. Но никакого особого шума по этому поводу не возникло.
* * *
– Каковы задачи у второй группы?
Машина, в которой везли старшего из штурмовиков, остановилась на берегу реки.
– Не знаю я ни про какую...
Хрясь!
Брызнули выбитые зубы.
– Ты, скотина, уже лишние лет десять по земле ходишь! Ещё когда на всех вас уголовное дело возбудили... Уже и приговор заочный есть! Так что, если мы тебя до управления и не довезём, то нам никто за это пенять не станет. Команды брать вас непременно живыми – у нас не было. Так уж совпало... Повезло вам. Хотя и не всем!
– А что мне за это будет?
– Раков кормить прямо сейчас не отправишься, достаточно? Минута у тебя на размышление!
Допрашивающий демонстративно отвернул обшлаг рукава и посмотрел на часы. Достал из кобуры пистолет и щёлкнул взводимым курком.
– Без суда?
– А хоть бы и без него! На такую сволочь, как ты, никакие законы не распространяются. Тридцать секунд...
– Чёрт с вами... Слухайте...
* * *
Руины всегда вселяют страх, как самые главные свидетели трагических событий, сколь давно бы эта трагедия ни произошла. Аэропорт ничем не отличался от своих собратьев по несчастью. Дожди и пронизывающие горькие степные ветры стёрли гарь, но скрывающиеся под нею шрамы остались. И над ними время пока не властно.
Может быть, когда-нибудь. Намного позже…
А сейчас следы обстрелов все ещё служили ориентиром для смельчаков, отважившихся зайти за ограждение с предупреждающей табличкой – «Осторожно, мины!».
Машина остановилась достаточно далеко, что вызвало у Мишки внутри просто бурю негодования. Даже сто метров пути под не прекращавшимся ледяным дождём нынче были тем ещё испытанием на прочность. Чуть в стороне уже стоял другой автомобиль.
Паренёк покосился на него.
Неужели Иван Сергеевич раньше приехал? А у него есть машина?
Не знал...
Ну, раз средство передвижения ещё здесь, значит, не всё так плохо.
– Только я не знаю, куда дальше идти, – честно признался Мишка. – Я там ни разу не был.
– А?
Энвер выглядел немного рассеянным, что ли. Как будто и не слушает, что ему говорят.
Интересно, в каких таких облаках он витает?
Судя по тому, что его улыбочка приобрела хищный оттенок, явно в грозовых. И на часы посматривает зачем-то.
Паренёк в очередной раз засомневался в правильности своего решения.
– Развалины обследуем, посреди поля точно нечего искать. Я фонарик на всякий случай захватил.
«Лучше б ты погоду солнечную захватил, носитель ненужных фонариков. Телефона мало, что ли?» – с горя подумалось Мишке, успевшему напрочь продрогнуть.
– Мы здесь пока не стемнеет будем разве?
– Надеюсь, раньше управимся. А что? – Энвер всё меньше и меньше обращал внимание на спутника, будто тот постепенно превращался в бесплотного призрака.
Внезапно оказалось, что руины расположились на огромной территории.
И вот откуда начинать? А искать что?
Это Антон здесь был...
– Может, здесь осмотримся для начала? – робко предложил мальчишка.
– Ага, хорошо, – журналист снова глянул на часы.
Пареньку стало даже обидно: почему такое пренебрежение?
Сказал бы сразу, что в такую чушь не верит, и разошлись по домам.
Он что, хочет показать своё превосходство в умении находить информацию и показательно унизить таким образом?
Стоило ехать ради этого, разве не понятно с самого начала, что всё так и есть?
Мишка всего лишь...
В голове само собой всплыло колючее слово «предатель». Ну да, он самый. Какими бы ни были цели, а действия говорят только об одном.
Но ведь это ради...
Очередной «Великой Цели»?
Ага, ну-ну…
Просто оправдание.
Звонок!
От слишком неожиданного звука Мишка подпрыгнул на месте. По крайней мере, теперь всё понятно, почему чудак поглядывал на часы. Всего-то?!
Перекинувшись парой слов с незнакомцем, Энвер махнул рукой на остатки стены и сухо сказал:
– Пошли в ту сторону, здесь ловить нечего. И давай, пацан, добавь немного ускорения.
Просьба была выполнена, но хмурый косой взгляд ясно давал понять, что без особого энтузиазма.
Это начинало напрягать…
Вот как человек умудряется так «переключаться» между эмоциями и манерой речи?
Какая-то суперспособность, ей-богу. Не зря «недобетменом» его называл, ой, не зря...
Даже интересно: что ещё он скрывает?
Когда напарники подошли чуть ближе к развалинам, порыв ветра донёс с трудом различимый тихий голос. Паренёк прислушался, но слов разобрать так и не сумел.
Внезапно мужчина схватил Мишку за шиворот и потащил к источнику звука. Сопротивляться особо не получалось: разница в весе и росте сильно сказывалась.
Внезапно из какой-то двери выглянул человек и призывно взмахнул рукой – мол, сюда!
Подтащив Мишку к двери, Энвер втолкнул его туда, и, не удержавшись на ногах, мальчишка скатился по ступенькам вниз.
– Громкость старику нельзя было прикрутить? Или я должен делать за вас всю грязную работу? Мне не за это платят! – раздражённо проговорил «журналист».
В комнате оказалось несколько человек с оружием в руках. Один из них держал Ивана Сергеевича. Другой, по-видимому, главный из них, ответил:
– Да мы ж того... Надо было его взять живым та без прыгод. От! Ни царапынкы.
Энвер швырнул Мишку к старику.
– Ну вот, все в сборе. Звери где?
– Дык, розбиглыся.
Ребёнок попытался вскочить, но старик положил ему руку на плечо, не давая подняться.
– От-от, сиди и не рыпайся, – раздался ещё один незнакомый голос позади.
– Это... Вы вместе?! Заодно?! Я же поверил, а вы! – Миша и не думал униматься, от злости ему хотелось если не накинуться на всех с кулаками, то хотя бы высказать в глаза всё, что думает о них.
Хищная улыбочка вновь появилась на безразличном лице Энвера.
– О, нет, заодно, но не вместе, к счастью. Просто ситуативные друзья, скажем так. Недолюбливаю такую работёнку... – журналист повернулся к Ивану Сергеевичу. – Ну? Что скажешь насчёт устройства?
Только после этого Мишка обратил внимание, что рядом находится стойка с какой-то непонятной техникой – кнопочки, циферблаты и рычажки. Всё это было накрыто клеёнкой, чтобы не намокло и не отсырело.
– Я простой одинокий старик, подкармливающий бездомных котят, милок. Я не знаю о чём вы. Отпустили бы вы нас, ребятушки, а?
Энвер опустил голову так, что было трудно разобрать, сильно ли он злится, но его вид явно не предвещал ничего хорошего.
– Одинокий старик, значит? Дед, ты забыл уточнить: одинокий старик-генетик с корзиной барсиков. Давай по-хорошему, а? Открою страшную тайну: у тебя в квартире сейчас гости. Может, побережём их усердие для иных важных дел? Не ровён час, кто-то из твоих соседей вдруг проявит ненужный интерес – тогда и ему прилетит на орехи. Повторяю вопрос: что это за оборудование?
– Если сам знаешь кто я, отчего ж вопросы такие? Я же не машину времени создаю из советского пылесоса. Ты хоть понимаешь, что представляет собою подобная работа? Генетика – это хорошая лаборатория, а не вот это: грязь, отсутствие электричества и нормальных условий. Да тут колонии бактерий не вырастишь, не говоря уж о барсиках! Так что – почём я знаю, чего ты от меня хочешь? Это же аэропорт когда-то был, вполне возможно, что с того времени какие-то пульты управления остались? Или ребятишки этой машинерией баловались вдали от взрослых глаз...
Терпение вопрошавшего, по-видимому, подошло к концу. На висках отчётливо проступили пульсировавшие синие вены. Похоже, редко кому удавалось довести Энвера до такого состояния. За годы его работы ни смельчаков, ни идиотов, отважившихся шутить под дулом автомата, пока не находилось.
– Ладно, чёрт старый, и без тебя разберусь. Не ты один тут такой умник отыскался! Пацана и деда – в расход. Не стрелять, всё должно выглядеть так, будто их загрызли животные. Старик, знаешь, как это увидят все остальные? Отважные ребята – мальчишка и журналист – отправились в аэропорт, чтобы открыть миру глаза, и случайно наткнулись на создателя барсиков. Вконец обезумевший учёный натравил на нас своих тварей и напал на того, кто оказался ближе. На мальчишку. Но мне, бедняжке, чудом удалось сбежать. И тогда звери обратили свою ярость на своего создателя... – Энвер обернулся к сообщникам, – Нескольких котов найдите и украсьте ими общую картину.
– Дык, не вопрос... Поймаем когось-то, чай, далеко не сбиглы...
– Да, не обязательно этих, любой кот сойдёт, кто там разбираться-то станет!
Мишку подтолкнули к выходу. Старика, особо не церемонясь, тоже пихнули в эту сторону.
В руках одного из мужчин появился...
Обычный предмет, хорошо знакомый каждому огороднику. Четырёхзубая «цапка» на деревянной ручке – такой обычно рыхлят грядки. Зубья её были частично обмотаны изолентой – чтобы не так глубоко входить в тело. И на первый взгляд, нанесённые таким орудием раны действительно можно было принять и за царапины от чьих-то когтей.
– Пишлы! – новый толчок в спину.
– Давайте, – раздался за спиною голос мнимого журналиста. – Разбирайте эту хреновину! Надобно её до машины дотащить... И в темпе, времени у нас немного!

Вытолкав пленников наверх, бандиты пинками заставили их свернуть за угол.
– Здеся?
– Не, давай их вон к той стене подтащим. Кровянкой на неё ещё сбрызнем – хороший кадр для этого деятеля выйдет!
– Ну, лады... К той стенке, значит – к той...
Но сделав несколько шагов, старик вдруг обернулся и изо всех сил толкнул своего конвоира – так, что тот пошатнулся и навалился на сотоварища.
– Беги, дуралей! – выкрикнул Иван Сергеич. – В траве прячься, не найдут!
Мишку не надо было уговаривать – он бешеным сайгаком скакнул в сторону, свернул за угол – и наподдал, что было сил!
За спиною раздался удар, хрип...
– Готов! Пацана держи!

Бежать стремглав, куда глядят глаза?
Не вариант...
Старик был прав – от пули не убежишь.
И мальчишка нырнул в густую траву. Вместо того, чтобы куда-то ползти, он приник к земле, опасаясь выдать себя колыханием травинок. А рука нащупала кусок кирпича – пусть только подойдут поближе!

– Где он, падла?! Куда делся-то?
– Не мог он далеко убежать! Здесь смотреть надобно! Давай, вон в ту сторону, а я здесь гляну...
Послышались шаги.
Приподняв от земли голову, Мишка увидел коренастого здоровяка в тёмной шапочке. Автомат висел у него за спиною, а в руке он держал нож. И с окровавленного клика, казалось, ещё капает кровь...
«Так это он Ивана Сергеевича убил!», – мелькнула в голове суматошная мысль. – «И сейчас хочет убить ещё и меня...».
Рука, державшая кирпич, сразу же вспотела. И всё тело пробила дрожь – казалось, даже зубы застучали.
«Он большой... Кину кирпич, даже если и попаду, ему ничего не сделается...».
Мужик с ножом сделал несколько шагов и остановился, словно принюхиваясь.
«А может, у него и взправду нюх как у собаки...».
Писк!
Полосатые комочки шерсти выскочили откуда-то, как из-под земли!
И мигом вскарабкались по ногам и плечам бандита.
– Ах, ты ж, курва!
И отброшенный сильной рукой, пискнувший котёнок отлетел куда-то в сторону.
– Твою ж мать!
Второй пушистый комочек последовал за первым. А по лицу мужика уже струилась кровь – кто-то из котят успел-таки полоснуть его когтями.
– Н-на!
Вскочив на ноги, Мишка изо всех сил бросил кирпич!
Попал!
Здоровяк пошатнулся, выронил нож.
– Вот ты где!
Обернувшись, мальчишка увидел второго бандита – того, что был с «цапкой». Он бежал к нему от угла здания.
«Всё, не уйти! Этот цел, не ранен и не оглушён... Где бы найти ещё кирпич...».
Чвак!
И от головы подбегавшего внезапно разлетелись кровавые брызги и какие-то ошмётки.
А в следующую секунду Мишку бесцеремонно свалили на землю, ударив по ногам.
Тёмная фигура выметнулась откуда-то сбоку и со всего размаху заехала первому бандиту прикладом автомата в живот. Тот крякнул, согнулся – и рухнул на землю.
Котята врассыпную бросились от него во все стороны.
– Пацана убрать!
– Там Иван Сергеевич! – пискнул Мишка.
Его оттащили в сторону и усадили на землю под прикрытием стены.
– Цел? – напротив него присела на корточки молодая женщина со снайперской винтовкой. Необычно толстый ствол – «бесшумка»?
– Это вы стреляли?
– Я, – поправила она прядь русых волос, убирая их под повязанную на голову бандану. – А ты храбрец! С камнем на автомат...
– Мур-р-р...
Большой пятнисто-полосатый кот потёрся о её ногу.
Снайпер протянула руку и погладила его по спине.
– Кто там ещё? – кивнула она на развалины.
– Энвер! Он...
– Мы знаем. Кто ещё?
– Их там человек пять ещё... Может, больше... Все с оружием!
– Хоть на танке – отсюда уже не уйдут. Ладно, сиди тут! Барсик – присмотри за ним!
– Мур-р-р...
– Это ваш кот? – спросил, глядя на зверя, Мишка.
– Он нас сюда и вывел – безошибочно! – женщина встала. – Жди тут!
Она поднесла руку к шее и что-то там нажала.
– «Гриф» – «Рыси». Они все в развалинах. Вооружены. Порядка десяти человек. Принято, иду...
Секунда – и её не стало.

Против ожидания, никакой особенной перестрелки не последовало.
Спецназовцы дождались, когда из двери выбрались двое бандитов, которых, надо полагать, послали за ранее ушедшей парочкой.
Одному из них аккуратно прострелили правую руку – ту, в которой он держал пистолет. Оружие шмякнулось на землю, второй бандит обернулся – и получил пулю в колено. А секундой позже обоих быстро скрутили, заткнули рты и уволокли куда-то в сторону.

Подобравшись ко входу в подвал, бойцы закинули туда парочку светозвуковых – судя по грохоту, который даже и Мишка на своём месте услышал – гранат, потом ещё чего-то – и, выждав какое-то время, ворвались внутрь.
Никакой стрельбы больше не было – вскоре они появились наверху, таща под руки полубесчувственные тела противников. Бесцеремонно побросав их на землю, бойцы вернулись назад в подвал. А около лежащих встали двое спецназовцев, пресекая любые попытки что-то сказать или сделать.

– Как ты? – из-за стены показалась «Рысь».
Винтовка на этот раз висела у неё за спиной. Боя, стало быть, уже не ожидалось.
– Сижу... Вон, – кивнул мальчишка на кота. – Он мне встать не лаёт, сразу лапой придерживает.
– И правильно, между прочим, делает – нечего тебе туда лезть. Ладно, пойдём... Там старик тебя зовёт.
– Он жив?! – Мишка моментально оказался на ногах.
– Пока, да... Но очень плох... Врач боится, что не выживет.
– Это тот, в которого я кирпичом бросил, его ножом ударил!
– Вот даже как? – недобро усмехнулась женщина. – Не в того я стреляла... Ничего, думаю, он своё получит!

Иван Сергеевич лежал на наспех брошенной на землю «пенке» – коврике. Грудь его была туго перевязана бинтом, а рядом, покачивая головой, сидел врач. Такой же внешне спецназовец, как и все прочие. Только по красному кресту на лежащем рядом рюкзаке и можно было понять, что он не просто боец.
– Ты жив... – прохрипел старик.
– Барсики помогли! Бросились на этого, что вас ударил. И я кирпичом в него попал... А тут и они подоспели... – мальчишка опустился перед лежащим.
– Они... Они всегда помогают... Даже и против сильнейшего противника...
Писк – шерстяные комочки, казалось, выбираются прямо из-под земли. Котята окружили старика, но не лезли на него. Казалось, время замерло. Даже спецназовцы – и те прекратили разговоры и остановились.
– Видишь... Они пришли... Попрощаться...
– Вас вылечат!
– Нет... Я какой-никакой, а всё же врач... Да и слишком уже стар... Теперь – ты за них в ответе. У меня дома, за старым пианино – папка. Там всё... Береги их... – Иван Сергеевич закрыл глаза.

К лежащему в стороне от прочих «журналисту» подошёл человек в таком же камуфляже, что и у прочих бойцов. Но, в отличие от них, кроме пистолета на поясе другого оружия при нём не имелось.
– Переверните-ка его...
Пленного перевернули на спину, усадили. Протёрли вымазанное грязью лицо.
– Энвер Рауф-оглы?
– Нет... Я Энвер Чолак, корреспондент...
– Угу... Верю – как же! Сказочки будете в другом месте рассказывать. И другим слушателям. Чтобы не было бы никаких недоговорённостей – всю вашу переписку с руководством мы читали одновременно с вами. Как и многое другое... Ну что, говорить будем?
«Журналист» только зубами скрипнул.
– Хорошо... Спрашивайте...